Следователь по тетради

Аидзава уже не в первый раз приезжал со мной и своей дочерью к моему дому, чтобы покормить собаку. Николь была последним, почему у меня были силы возвращаться к этому месту. А отдать ее кому нибудь и мысли не было. Я и представить не могла, как запылился дом за несколько дней моего отстутствия. Наверняка мама бы рассердилась, если б увидела этот беспорядок.
Да, если бы увидела.
Первое время Ватари позволял мне налегать на успокоительные, после чего Эл начал подменять их простой водой. Я уже не видела разницы во вкусе и пила все, что давали, поскольку главным успокоительным все таки являлась именно Николь, для которой я была единственной, как и она для меня.
Эл позаботился о том, чтобы заставить замолчать всех, особенно надоедливую прессу и длинноязычных сплетников. Он организовал похороны, в ходе которых мы закапывали пустой гроб. Как рассказал Ватари, тот самолет был личным самолетом Эл, поэтому ни с кем из общественных организаций не обменивался информацией о своем местонахождении. По его словам, место крушения произошло где-то над океаном. Куда самолет летел мне так
Пальцы онемели от холода, но я не чувствовала ничего, кроме пустоты. Где-то рядом тихо плакали приглашенные гости из штаба, кто-то говорил прощальные слова, но их голоса доносились будто сквозь толщу воды - глухо, бессмысленно.

«Это не настоящее. Сейчас они обернутся, и всё окажется страшным сном» - но каждый раз, когда я поднимала глаза, передо мной снова был гроб, усыпанный цветами, и три портрета, улыбающихся так, словно смерть - всего лишь дурная шутка.
Я всегда старалась избегать решений, последствия которых могли бы растянутся на долгое время. Слово «навсегда» казалось мне туманным и одновременно страшным. И сейчас это «навсегда» смотрело на меня с трех портретов. Больше не будет маминых объятий, отцовских советов, их смеха на кухне по утрам.
Ноги подкосились, но Эл, стоявший рядом, молча поддержал меня. Он не говорил пустых утешений - просто был там, крепко держа за руку.
Когда церемония закончилась, гости начали расходиться, бросая жалостливые взгляды. Я чувствовала, что изломала все ногти на левой руке до крови, но не могла остановиться.
- Идем в машину, - потянул меня за руку Эл, но я не сдвинулась с места. - Ри, идем.
- Скажи, что мы спим, - дрожащим тоном взмолилась я. - Скажи, что это снова мое расстройство что-то придумало, и сейчас я проснусь, а все будет, как раньше.
- Ри, - вздохнул Риюзаки, но не сделал ни одной попытки спорить со мной. Он знал, как устроен мой разум: в такой ситуации проще было дать мне то, что я хотела.

«Осталось немного потерпеть. Скоро все это закончится»

***

Как ни странно, я нашла успокоение в свидетельствах о смерти очередных преступников. Работа давала мне ощущение игры и полной отрешенности от реальности. Меня это устраивало. Как и то, что никто больше не пытался лезть в мою голову.
- А это вообще нормально? - шепотом возмущался Мацуда Аидзаве. - Риюзаки вообще зверь бесчувственный. Ри должна сейчас отдыхать, а он заставляет ее работать. Немыслимо!
- Рибасу сама попросилась, - как гром среди ясного неба ответил Эл, вернувшийся в зал с кружкой кофе. Мацуда содрогнулся от мысли, что его сплетни были услышаны. - Я никого не заставляю. Если я такой зверь, то по какой причине ты до сих пор продолжаешь со мной работать, Мацуда?
Естественно ответа не последовало. Мацуда смущенно опустил голову и неловко попятился.
- Извини.
Риюзаки проигнорировал извинения и вернулся на рабочее место. Он незаметно положил рядом со мной тарелку с мелкими сладостями.
- Знаешь, я слышал, что подавление эмоций - это тоже форма причинения боли себе, - скептично осмотрел мою изуродованную левую руку Эл.
- Я не подавляю. Просто нет сил их проецировать, - тихо буркнула я. - Будто все соки выжали. Даже говорить тяжело.
- А ведь обычно ты за словом в карман не полезешь, - вздохнул Риюзаки. На миг в нем зародилось импульсивное желание ободряюще похлопать меня по плечу, но инстинкт самосохранения быстро его отогнало. - Как там Николь?
- Радуется жизни, будто ничего не произошло. Она все также ждет, что хоть кто-то вернется.
- Собаки... преданные до самого конца. Когда будешь готова, мы вернемся в твой дом. Оттуда работать безопаснее.
Я раздраженно ударила ладонью по столу, заставив тем самым Мацуду подпрыгнуть от неожиданности.
- Возражения? - уточнил Эл.
- Я против этой идеи. Не желаю туда заходить.
Эл было открыл рот, чтобы привести контраргумент, но его перебил раздавшийся призывный кашель Ватари. Риюзаки сразу оглянулся в его сторону и одним едва заметным кивком задал ему немой вопрос. Ватари ответил таким же молчанием и продолжил стоять на месте.
- Мы еще вернемся к этому разговору, - быстро похлопал меня по спине Эл и поднялся с места.
Ватари, убедившись, что никто за ними не последовал, зашагал по коридору, где его нагнал Эл.
- Что не так? - спросил детектив. Ему явно больше хотелось бы продолжить разговор со мной больше, чем слушать новые доклады об убийствах от Ватари.
- Я лишь увидел, что ты почти перешел черту, - ответил тот. - Не лучше ли немного повременить? Такие потрясения могут сильно отразиться на Рибасу.
- У нее хватит ресурсов, я уверен.
- У нее может и хватит, а у тебя? Ты готов пожертвовать ее доверием к тебе? Мне казалось, ты не допустишь, чтобы между тобой и твоим партнером вдруг выросла бы такая стена.
- Лучше еще раз осмотри дом. Не хочу на такой глупости терять весь полученный результат. Я разберусь с Рибасу.
- Я просто надеюсь на то, что между вами не будет секретов, которые вас разрушат. Я не всегда буду рядом, поэтому нужно, чтобы о тебе кто-то позаботился.
- Мы решим этот вопрос, - почти раздраженно вздохнул Эл. Выяснять отношения сейчас он не хотел и в глубине души знал, что Ватари прав - что помимо рабочих связей должно быть что-то, что даст мысленную разгрузку. Лучше это будет настоящий партнер, который сможет помочь умным советом и дать поддержку, чем какая нибудь простушка, интересующаяся лишь деньгами. - Я буду подготавливать почву. Потрясений не будет.
- Я очень рад это слышать.
Эл вернулся в разгар нашего с Лайтом небольшого расследования. Сложить два и два было несложно, а в ответе получилась - причина убийства. Пока не было случаев безрассудства Киры.
- Получается снова жадные чиновники, - заключил Лайт, закончив записи.
- Хотя бы выяснили, что он больше руки не распускает, - буркнула я.
- Кстати об этом. Я начал копать чуть глубже и кое что нашел, - Ягами младший вытащил из своего рюкзака ксерокопию бумаг.
- Это водитель, который перевозил тех преступников? - уточнила я.
- Да. И я начал изучать его, потому что никак не мог понять, всерьез ли Кира теперь убивает невинных или нет. И... ну, скажем, этот водитель выше бы по рангу не поднялся, - Лайт указал на строку, которую он выделил желтым маркером: «был осужден за мелкое хулиганство с причинением вреда окружающим».
- За это срок максимум пара месяцев, - фыркнула я. - Неужели, Кира теперь и таких убивает.

«Подделка», - раздраженно заскрежетал зубами Эл.
- Рибасу, - вырвал меня из беседы он, - Аидзава сказал, что ему срочно надо домой, поэтому он сможет отвезти тебя сейчас к Николь.
Как бы мне ни хотелось прерывать работу, Николь была куда важнее. Она ведь даже понятия не имела о том, что мы остались с ней абсолютно одни.
- Да, иду, - вздохнула я и поднялась с места.
Аидзава уже терял терпение, стоя на парковке. Жена дала ему список продуктов, которые он должен был купить к сегодняшнему праздничному ужину, и он очень не хотел получить по шее за опоздание. Полицейский уже нервно топал ногой, когда я только вышла из здания.
- Ри, пожалуйста, чуточку быстрее. Мне голову открутят, если я задержусь, - пробурчал он.
- Да-да, извини, - ответила я и села на заднее сиденье. Неловкость между нами висела темной тучей, которая только сгущалась. Как назло, Аидзава попал под шквал красных сигналов светофора.
- Аидзава, - внезапно решила обрубить тишину я, - у тебя ведь есть дочка, так?
- Да.
- Говори ей, пожалуйста, почаще, что ты ею гордишься. Так она не вырастет такой же, как я.
- Знаешь, а мне кажется, что ты отличный пример для подражания, - мягко возразил Аидзава, глядя на меня через зеркало заднего вида. - Мне жаль, что ты так думаешь, но, я уверен, что родители тобой гордились.
- К сожалению, я из тех, кто верит только в то, что видит.
- Это плохо. Нельзя же совсем без надежды и веры в чудо.

«Значит, это вера в чудо - услышать от них слова о гордости?»

***
Николь радостно выбежала встречать меня на крыльцо, яростно кружась и виляя хвостом. Она словно чувствовала мое напряжение и хотела снять его своим ласковым поведением.
- Эй, Ри, - напоследок окликнул меня из машины Аидзава, -
Если чего-то не видишь, это не значит, что этого нет. Поэтому пожалуйста, не отчаивайся. Мы готовы дать тебе столько времени, сколько потребуется.
- Спасибо, - кивнула я и с трудом выдавила из себя подобие улыбки. Аидзава кивнул на прощание и поднял стекло, после чего поспешил уехать домой.
Все внимание собаки было сосредоточено на мне. Она почти дрожала от восторга и осторожно подходила к краю лестницы, чтобы встретить меня на уровне моего роста.
- Да-да, знаю, булка, извини, что так долго. Ты, наверно, голодная, да?
Я покосилась в сторону входной двери. Времени было мало, поэтому мы не успели с Аидзавой зайти в магазин за кормом для собаки. Делать было нечего - нужно было идти внутрь.
Я открыла входную дверь, и Николь сразу же бросилась внутрь. Возможно, она кого-то искала, и я даже знала кого именно, а от того сердце кровью обливалось.
- Аидзава как всегда опоздал на четыре минуты, - раздалось недовольное бормотание. Я испуганно замерла, так и не донеся ключи до крючка. Риюзаки вышел из кухни, где больше не было двери, шлепая босыми ногами по плиточному полу.
- Ты что тут делаешь? - ошарашенно спросила я.
- Работаю, - непринужденно ответил он. - Ну, и тебя жду.
- Но... когда?!
- Я знаю все особенности и недостатки своих сотрудников, это часть моей работы. Несложно было догадаться, что Аидзава бы задержался. В среднем от штаба до твоего дома доехать можно минут за двадцать, он же не уложился даже в промежуток до двадцати пяти минут. Это нетрудная задача.
- Ну да, кого я спрашиваю, - вздохнула я и зашагала на кухню. Мне не хотелось задерживаться и тем более смотреть на висевшие на стенах семейные фотографии. Я нырнула в ящик под раковиной, где обычно лежал собачий корм.
- Ты не рада меня увидеть? - почти удивился Эл.
- Не в таких обстоятельствах. Ты... ты будто сам меня сюда заманил!
Риюзаки неловко кашлянул и поднял в руках остатки собачьего корма. Теперь становилось ясно, откуда росли ноги. Я выпрямилась и настороженно нахмурилась. Меня быстро подхватило течение от ужаса и одновременного отвращения. Я снова почувствовала себя предметом чьего-то изучения, хотя была человеком. И самое страшное - он поклялся быть со мной и в болезни, и в здравии. Мой мозг не был способен это переварить.
- И что это значит?! Это что, очередной твой план для того, чтобы в моей голове порыться?! Это тебя Айбер надоумил?!
- Рибасу, спокойнее, - попытался разрядить обстановку Риюзаки, медленно ступая в мою сторону.
- Нет! Отвечай! Что это такое?! Ты снова развлекаешься, да?! Находишь это забавным вот так наблюдать за тем, как я мучаюсь?!
- Все совсем не так. Успокойся и послушай.
- Я тебе не лабораторная крыса! Хватит! Если тебе так интересно изучить реакции людей, то ищи тогда себе другую жену!
- Никто не умер!