Следователь по тетради

– Какую из опасностей ты подразумеваешь? – грустно усмехнулась я.
– Сейчас – Киру. И… прежде чем спорить или убегать, просто послушай, ладно?
Риюзаки слишком хорошо изучил мои защитные привычки. Я чувствовала, как его рука ласково держала мою, но не в цепком захвате, а в невесомом. Я кивнула, пытаясь смотреть в пол.
– Знаю, что наверно порчу момент, – неловко убрал со лба волосы Эл, – но это сделать нужно как можно раньше. Я знаю, как убивает Кира. Это знаешь и ты. Ему достаточно увидеть твое лицо и узнать твои имя и фамилию. К сожалению, я не могу спрятать ничего из этого, или стереть. Поэтому я придумал кое что другое. Если… если ты не против, конечно. Но сейчас время против нас, поэтому лучше решать как можно скорее.
Внезапно Эл поднялся со ступенек, увлекая меня за собой. Я чувствовала, как нервно сжималась и разжималась его ладонь, а его глаза также смущенно искали точку опоры.
– Согласишься ли ты взять мою фамилию? – мельком взглянул на меня Риюзаки, прежде чем его щеки порозовели, а глаза резко метнулись в пол.

«Т…то есть… выйти за него?..»

– В… в смысле!... К…как?! – ошарашенно выпучила глаза я. События происходили для меня в слишком ускоренном темпе.
– Я знаю, что для тебя все, что не по плану – дико, но мы ограничены во времени, поэтому я делаю это сейчас.
– То есть…ты это планировал сделать изначально?
– По моему плану это должно было бы произойти через три года и два месяца, – почти своим обычным детективным тоном продолжил Эл. Такое признание еще больше выбило землю из под моих ног.

«Он это еще и с гордостью говорит!»

– Это бы случилось все равно, а времени не так много, поэтому мы пришли к этому. Я могу понять, что так дела не делаются, но посмотри с профессиональной точки зрения: твоя фамилия изменится, и никто…
– Согласна! – выпалила я, не дав парню даже закончить предложение. Эл удивленно захлопал глазами. Он уже изучил работу моей нервной системы и был уверен, что для начала нужно было сначала плавно подвести к этой теме, а потом приводить с десяток аргументов. Но здесь все пошло не по его плану.
– Ч…что?
– Я же сказала, я согласна! – повторила я также громко, стараясь игнорировать покрасневшие уши. Сначала на лице Эл расплылась улыбка, а потом он и вовсе рассмеялся. Я смутилась еще больше и попятилась, чтобы занять более оборонительную позицию.
– А я уже целую речь приготовил, – облегченно выдохнул парень.
– Ну извини, что порушила твои планы. Если хочешь, ты все равно можешь мне их рассказать, чтоб я знала, что получаю в бонус, – попыталась пошутить я, чтобы сбить собственный градус смущения.
– Расскажу, – усмехнулся Эл. – А сейчас идем за мной.
Риюзаки повел меня окольными путями, которых даже в плане эвакуации не было. Было так удивительно обнаружить дверь, которая была точной копией стены. И как только Риюзаки ее отпер, глаза тут же напряглись от тусклого освещения. Это была небольшая комната, набитая мониторами, с которых велась трансляция с видеокамер в номерах. Ватари, сидевший в кресле за этими мониторами, обернулся. Заметив нас двоих, он широко улыбнулся и поднялся.
– Полагаю, все прошло хорошо? – уточнил он. Риюзаки скромно кивнул. – Отлично. Поверьте, мисс Оу, вы сделали правильный выбор.
– Думаю, да, – робко кивнула я. Принятие настолько важных решений я всегда избегала. Да я толком ни разу за ручку ни с кем не гуляла, а сейчас ставила свою подпись в документе «Свидетельство о браке».
– Полагаю, ты не совсем о таком мечтала: тайком расписываться с каким-то закрытым детективом в коморке, – неловко усмехнулся Эл. – Когда все закончится, это будет официально. Обещаю.
Я не думала, что кроме этой тайной росписи могло бы быть что-то еще. А обещание о полноценной свадьбе, с гостями, с семьей, с тортом казалось приятным дополнением.
– Хотите примерить кольца? – спросил Ватари, протягивая нам бархатную коробку с двумя простыми обручальными кольцами. Риюзаки удивленно захлопал глазами.
– Когда ты успел? – спросил он.
– Считай, это мой вам свадебный подарок, – улыбнулся мужчина. – Ну же, если у вас не все, как у людей, то хотя бы примерьте кольца. Подтвердите, что я угадал с размером.
Мы с Эл одновременно потянулись к кольцам и из-за этого столкнулись. Неловкость все еще сохранялась между нами, даже несмотря на долгие рабочие отношения с постоянным перцем из наших словесных перепалок.

«А этот человек когда-то пытал меня. Может у меня стокгольмский синдром?»

Но я отрицательно замотала головой. Несмотря на то, при каких обстоятельствах я здесь появилась, Риюзаки не один раз вытягивал меня со дна. Кто-кто, а Эл точно знал, как можно было меня защитить.
Я видела как дрожали пальцы детектива, когда он одевал мне кольцо на безымянный палец. Пусть это была лишь примерка, пусть эти кольца мы неизвестно когда наденем, но сам факт – это дало моменту официальности. За такую возможность почувствовать себя хоть на миг обычными молодоженами можно было до скончания дней благодарить Ватари.
– Могу вас поздравить, мистер и миссис Лоулайт, – ласково улыбнулся мужчина. Меня током пробрало от осознания происходящего: мне доверили самую тайную и важную информацию – полное имя Эл. И я точно не могла допустить, чтобы это узнал кто-то еще.
***
За окном было все также темно, а по крышам стучал проливной дождь. Мы с Эл вернулись в гостиную моей комнаты. Это было чем-то похоже на обычные наши чайные посиделки, но было в этом теперь что-то торжественное. Пирожные будто были слаще, а чай – крепче.
– Хочу кое что уточнить, – осторожно положил чашку на тарелочку Эл, – пусть я и обеспечил первичную защиту от Киры, и он не сможет добраться до тебя с помощью своей силы, но в физическом плане я не всесилен.
– Я понимаю. Я буду осторожнее. Еще осторожнее, – усмехнулась я.
– Теперь ты сотрудничаешь. Это моя новая привилегия? – поддразнил Риюзаки.
– Если хочешь играть в такую игру, то я могу быть и злой женой.
Детектив подавился чаем и закашлялся. Было очевидно, что моя угроза прозвучала скорее смешно, чем пугающе.
– Но есть и еще кое что, – откашлялся он. – Я более чем уверен, что Лайт будет пытаться тебя убить.
Такое замечание заставило меня насторожиться. А Эл обсуждал это, как что-то обыкновенное.
– Если он еще этого не пытался сделать, – добавил Риюзаки, чем пуще прежнего выбил землю из под моих ног. О таких вещах точно не стоило говорить за чаем.
– А можно менее жуткие вещи сейчас обсудить?!
– Я к тому, что Лайт начнет что-то подозревать, если не получит желаемый результат. Поэтому попробуй что-нибудь придумать в роде: ты решила, что фамилия мамы или кого-то из родственников тебе понравилась больше или около того.
– Поняла. Я что нибудь придумаю.
– И не провоцируй Лайта. Я не хочу, чтобы что-то… пошло не по плану, – смущенно опустил глаза Эл. – Если со мной что-то случится, ты унаследуешь имя Эл?
Это перестало походить на «свадебное» чаепитие. Атмосфера праздника полностью улетучилась.
– О чем ты? – нахмурилась я.
– Мне важно это знать. Пожалуйста.
– Никто тут не умрет, ясно?!
– Со мной это будет или без меня, ты должна будешь закончить это дело! – почти рявкнул Эл. По моему выражению лица он и сам понял, что сделал что-то глупое. – Вот и наша первая семейная ссора, – грустно усмехнулся парень. – Извини, я не должен был себя так вести. Но, Ри, ты моя последняя надежда. Моя страховка на то, что справедливость действительно победит.
– Я поняла, – вздохнула я. – Но ты все равно должен сделать это сам!
– Упрямая, – фыркнул Эл. Но в его тоне не было раздражения.
– Ты тоже не подарок.
– Ах это еще и я не подарок?

***

Тем вечером я и не думала о возвращении домой. Все больше на дом походила именно штаб-квартира, где была не только крыша над головой, но и … семья.
Вот только чтобы не преумножать имевшиеся подозрения, я все же вернулась домой. Путь наружу мне был закрыт – его преграждал строгий домашний арест и лень. Поэтому, шлепая босыми ногами по плиточному полу, я готовила ужин, которым бы накормила семью. Я не особо интересовалась тем, что бормотал телевизор – нужны были лишь посторонние звуки для моего спокойствия. И эта болтовня действовала даже лучше успокоительных. Шел прогноз погоды, а по нижней ярко-красной бегущей строке пустили текст о пропавшем без вести полицейском, который был перевозчиком преступников. Будь я чуточку внимательнее, точно бы вела себя настороженнее, но все, что меня сейчас волновало – в правильных пропорциях смешать сливки и сахар. И только стук в дверь смог вырвать меня из этой идиллии. И первая мысль была не о стуке, а о том, как этот кто-то прошел мимо собаки. Исключен был вариант, что это могли быть вернувшиеся родители или кто-то из штаба – Николь среагировала бы на каждого радостным лаем.
Паранойя не отступала. Она медленно обволакивала весь мой мозг красной пеленой, когда я взяла в руки нож и спрятала его за спиной.
– Кажется никого. Ломай! – раздался приглушенный голос с той стороны. Тут же на нашу железную дверь обрушились неистовые удары (судя по лязгу – монтировки). Я содрогнулась и едва не выронила нож. Мозг лихорадочно начал думать о спасении. Живо я схватила со стола телефон, отключила телевизор и бросилась в свою комнату под кровать. Я быстро набрала нужный номер, пока дверь продолжали ломать.
– Слушаю, – быстро взял трубку Моги.
– Моги, это я, Рибасу. Я сейчас дома и сюда кто-то пытается войти.
Риюзаки, словно услышав это с такого расстояния, ошарашенно выпучил глаза. В мгновение ока детектив приблизился к Моги, чтобы сделать вид, что он просто желает выведать подробности разговора.
– Понял. Я сейчас же еду и вызываю подкрепление! – ответил Моги и почти уже повесил трубку, как ее выхватил Эл.
– Это Риюзаки, – ответил он и быстро махнул рукой своему помощнику. Моги кивнул и продолжил бег в сторону парковки.
– Сюда кто-то ломится! – испуганно ответила я. Эл, сам того не замечая, крепче сжал трубку в ладони.
– Так, к тебе уже выехали полицейские. Старайся сохранять спокойствие и дышать. Слышишь? Дыши! Если не будешь дышать, они точно тебя найдут!
Это было не просто замечание или угроза, это был совет. Эл прекрасно знал о моем состоянии здоровья, а потому мог трезво оценить мое поведение в стрессовой ситуации.
– Постарайся трезво оценить обстановку. Я все время буду здесь, поняла? Говори все, что думаешь! – продолжил Риюзаки. Я сделала судорожный вдох и попыталась собраться с мыслями.
– Н… Они не взламывают замок. Они попросту пытаются его оторвать чем-то тяжелым.
– Значит, они в курсе рисков. Ни в коем случае не попадайся им на глаза. Такие люди – неадекватны.
Я услышала тихий звон и скрежет – дверь была открыта. Я испуганно закрыла себе рот ладонью.
– Я буду здесь. Все время. Я слышу все, – напомнил мне Эл, прежде чем замолчать, чтобы не раскрыть меня из-за звуков. Я зажмурилась, пытаясь сосредоточиться.

«Один… два? Нет, три», – считала проникших в дом людей я. Быть старшим ребенком страшно, особенно, если ты постепенно учишься по шагам определять не только человека, но и его настроение. Труднее всего было проворачивать это с Эл – он всегда ходил босиком, от чего его шаги были приглушенными.
Я слышала, как летела с полок посуда, из комодов выдирали полки. Они явно что-то искали.
– Много времени у нас есть? – спросил кто-то из них.
– Нас уже точно хватились. Я слышал, что в администрации нынче проблемы, поэтому Оу вернется не раньше шести.
– Ищите везде! Если попадутся деньги или драгоценности – тоже берите!

«Мародеры? Тогда зачем именно мой дом? Тут в районе есть много и богаче, чем эта халупа»

Я чувствовала, как слезы заполняли глаза от страха. Это ничего хорошего не предвещало, поскольку мне жизненно необходимо было дышать тихо. Эл все еще был на той стороне провода и внимательно прислушивался. Вдруг он сорвался с места и начал что-то быстро печатать.

«Так и знал», – подумал Риюзаки, когда ему выдал в результаты ориентировки на три имени сбежавших преступников.

«Полагаю, они ищут какие-то документы. И ищут так, будто от этого их жизнь зависит»

Естественно, к чему суета и осторожность, если уже нечего терять, а счет идет на минуты? Преступники искали здесь именно это – приказ об их переводе в тюрьму особого режима.
Я понимала, что если бы кто-то из них что нибудь уронил и нагнулся, то они нашли бы меня, и в таком случае это был бы конец игры. Поэтому нужно было думать о выходе. Через дверь бежать было не вариант – я слышала, что в коридоре бушевали эти налетчики, а вот окно… Единственное, что мешало мне – бродивший в комнате мужчина. Я не смогла бы вылезти мгновенно, поэтому нужно было подобрать подходящий момент.
Я помнила, как мама часто ругалась, когда находила в моем портфеле складной нож или перцовку. «Ты ни за что не докажешь, что это была самооборона!»: кричала она. Но сейчас что-то мне подсказывало, что, если я не постою за себя и не покромсаю преступников, доказывать что-то будет совсем бессмысленно.
Внезапно я ощутила, как холодная рука опустилась на мой рот, крепко его закрыв. Я испуганно выпучила глаза, почувствовав это резкое прикосновение. Передо мной была Арене, которая будто бы была также напугана, как и я. Она почти в мольбе приложила палец к губам и плотнее прикрыла мой рот ладонью.
Когда в комнате стало тихо, а сами звуки ушли за стену, я поняла, что это был лучший момент.
– Я иду, – буркнула я.
– Что?! Нет! Остановись! – почти выкрикнул Эл.
– Сейчас! – оттолкнула меня Арене, давая мне необходимый импульс для движения.
Не учла я только одного – кто-то из преступников почти беззвучно лакомился пряниками из стеклянной вазочки. Как только я вышла в коридор, то поняла, что истратила свой шанс на спасение.
– Тут! Тут кто-то есть! – с набитым ртом выкрикнул мужик, отбрасывая в сторону пряник, чтобы схватить пистолет. Я со всей дури вписалась в стеклянные двери, которые служили разделением кухни и коридора. После такого удара естественно они не могли устоять и разлетелись вдребезги. Я поняла, что означало ходить, как по битому стеклу, и трижды прокляла себя за то, что поленилась надеть тапочки. Но пусть и так, пусть и с осколками в ступнях, которые вонзались еще глубже с каждым моим шагом, я бросилась в сторону входной двери. Она то уж точно теперь была открыта.
– Здесь! – выкрикнул один из преступников, выбежав из комнаты родителей. Он сразу же выхватил из кармана кастет, который на таком расстоянии едва ли чем то мог ему помочь. Тот, что был в кухне, наконец закончил с пряниками и палил по всему, что видел. Я почти вывалилась за дверь, которая прямо передо мной открылась нараспашку.
– Полиция Японии! Всем подойти к стене и прижаться к ней лбом! – приказал Аидзава, открывший дверь. По моему организму все еще разливался адреналин, который не позволял мне задумываться о том, во что превратились мои ноги. Полицейский, кивнул шедшим позади него коллегам, и вошел в дом. Он не мог позволить себе присесть и начать узнавать о моем самочувствии. Этим занялись другие полицейские, один из которых оттащил меня от двери на безопасное расстояние. Но я продолжала сжимать в руках нож, будто готовясь, что кто-то из полицейских окажется подставным.
Когда Аидзава выставил на полу построенных в ряд на коленях преступников, он вернул свое внимание к рации.
– Риюзаки, все чисто. Трое преступников обезоружены и под контролем.
– Что с Рибасу? – раздался обработанный голос Эл. Аидзава бросил быстрый взгляд в мою сторону, где меня окружили его коллеги полицейские.
– Живая. Но напуганная до смерти и кажется поранилась.
Эл облегченно выдохнул и откинулся на спинку кресла. В этот раз ему повезло – оперативная группа быстро добралась до дома. Но, что, если бы они задержались на пару минут?..
Мама возвращалась домой, как обычно, с небольшим опозданием. Она спокойно крутила руль, поворачивая к дому, чтобы встать на парковочное место, но резко остановилась и потянула ручник, когда едва не въехала в полицейскую машину. Сигнальные огни на ней все еще ярко горели. К сожалению, первые мысли мамы были о том, что я что-то натворила.
Она быстро вышла из машины, даже не закрыв дверь и не вынув ключи из зажигания. Если кто-то сомневался в силе матерей, то можете себе представить сорокалетнюю женщину, которая в порыве ужаса и материнского беспокойства раскидывала полицейских в стороны, чтобы попасть домой? А мне и представлять не пришлось.
– Ри! – выкрикнула она с порога, когда ей не давали войти толпа мужчин в форме. Один из врачей обрабатывал мне ноги и осторожно вытаскивал оставшиеся мелкие осколки стекла.
– Госпожа Оу, – преградил ей путь Аидзава. На правах человека, который вроде как должен был меня охранять, как они и условились, он решил взять на себя эту ответственность и описать все, что тут произошло.
– ВЫ! Что тут вообще происходит?! Что с моей дочерью?! Почему дом оккупирован?! Кто эти люди?!
Мне было приятно, когда я услышала, что первый вопрос был про меня. От этого на душе потеплело, даже ноги перестали так скулить.
– Мы предполагаем, что в вашем доме хранились важные документы или копии документов. Именно за этим эти трое сюда и пришли, – кивнул за свое плечо, где сидели преступники, Аидзава. Мама покосилась в их сторону. Не сильно ей пришлось потрудиться, чтобы сложить два и два: соотнести мои израненные ноги и этих мужчин. Аидзава и его коллеги никогда бы не смогли отточить свою реакцию так, как она, когда мама бросилась на моих обидчиков избивать их каблуками. – Госпожа Оу, держите себя в руках! – едва сумел оттащить ее от побитых преступников.
– Вы! Вы заплатите за это! За…за каждый волосок, который упал с ее головы, сволочи!
Администрация города сделала запрос о переводе этих троих в тюрьму особого режима. Естественно, по своей воле никто бы не пожелал попасть в условия настолько чудовищные, поэтому план этих мужчин был прост: найти и уничтожить документы о переводе. В лучшем случае они могли бы сбежать и жить среди обычных гражданских, а в худшем – остались бы в старой тюрьме. Оба варианта были выигрышными, а полицейский, перевозивший их – невнимательный раззява. Будто сама судьба благоволила им. Не повезло только в том, что оказалась в доме я, которая работала на Эл.
Преступников уже начали погружать в машину, как один из них вдруг зашатался и упал. Навсегда упал. Его товарищи, увидев это, испуганно начали оглядываться и отступать от машины. Полицейские сразу же осторожно толкнули лежавшего на земле мужчину, на что тот никак не отреагировал, а лишь продолжил лежать.
– Врача! – сразу засуетились полицейские. Преступники поняли, чья была это кара. Они тут же упали на колени в молитве, чтобы загладить свои грехи и умилостивить Киру, который уже пришел за одним из них. Но один за других преступники падали.

«Такахиро Ямадзи, Цутому Сираси, Юкио Маэуэ – убьют водителя автомобиля и сбегут. Они пойдут в дом Рибасу Оу, где будут искать документы о переводе в другую тюрьму, и убьют Рибасу Оу на месте. Причина смерти: сердечный приступ при попытке попасть в машину полицейских»

***

Мои родители были здорово удивлены, когда Риюзаки вызвал их к себе в срочном порядке. В их глазах он выглядел странным парнем, который катался на лыжах и в то же время каким то образом подрабатывал в полиции. Но сейчас, сидя в безлюдном отеле на самом верхнем этаже, они нервно переглядывались.
– Извините за ожидание, – вошел в комнату Эл, шлепая по полу голыми ногами, – возникли небольшие трудности в работе. Я осведомлен о том, что вы оба – занятые люди, поэтому перейду сразу к делу. Вам нужно уехать.
– Уехать?! – хором переспросили Оу.
– С чего это? – удивилась мама.
– Объясню, – Риюзаки уселся в кресло, поджав под себя ноги. – В свете последних событий мы выяснили, что вам не следует оставаться здесь.
– Ну, мы можем сменить дом, это…
– Вы не поняли, госпожа Оу. Вам нужно уезжать из страны.
Это еще больше выбило почву из под ног моих родителей. Настолько сильное, но абсолютно серьезное предложение застало их врасплох.
– В частности вы, госпожа Оу, являетесь эпицентром этой причины. Как работник администрации вы часто появляетесь на людях, работаете с людьми, которые не всегда довольны результатом. То, что происходило с вашей дочерью Рибасу тому доказательство. Если хотите защитить ваших детей, вашу семью, то вам следует немедленно покинуть страну.
– Ты же сам обещал, что у Рибасу будет какой-то телохранитель! Может проблема в твоей работе, а не в нашей?! – возмутился мой папа.
– Есть еще кое что, от чего телохранитель не защитит. Кира.
– Что? Кира? Но он же убивает только преступников!
– Это заключение о смерти водителя транспорта, на котором ехали те преступники, – Риюзаки положил на столик документ, в котором была указана не насильственная смерть, а смерть от сердечного приступа. – Мы тщательно проверили этого человека. Он абсолютно простой и законопослушный гражданин, прямо как и вы. Просто в этот момент он был неудобен для Киры, и он решил от него избавиться. Также просто он может избавиться и от вас всех.
– Но… а как мы уедем? Мы не сможем так быстро продать дом и выручить деньги.
– Вы попадете под программу защиты свидетелей. Я позабочусь об этом. А еще и о том, чтобы вы ни в чем не нуждались, пока будете в отъезде.
– Раз ты такой весь из себя полицейский, вон, «защита свидетелей», так где твое удостоверение, а? – недовольно фыркнул папа. Риюзаки, готовый к этому вопросу, тут же вытащил из кармана удостоверение на это имя. Естественно оно было поддельным, но печать, подписи – все говорило об обратном.
– Не заставляйте меня приказывать. Я не хочу портить между нами отношения, – напряженно ответил Эл. Пришло время для первого козыря. – Могу сказать еще кое что – будь это младшая дочь, она бы смогла это пережить? Или вам просто не жаль свою старшую, поэтому вы продолжаете закрывать глаза на происходящее?
– Да как ты смеешь?!
– Я клоню к следующему: Рибасу умнее и приспособленнее. Но представьте, что было бы, если б на ее месте была младшая?
Это заставило родителей задуматься. С разрешения Эл, они вышли из комнаты, чтобы лично обсудить все услышанное. Естественно Риюзаки не оставил без внимания ни одну комнату, поэтому слышал все.
– Ладно, – ответил мой отец, когда вышел из комнаты. – Мы согласны. Однако, пока мы не увидим документы на всех четверых, мы даже чемоданы паковать не начнем, понял?
– Троих, – поправил того Эл.
– Что?
– Рибасу придется остаться. До разрешения этого дела. Ведь она является главным свидетелем.
– Да и что с того?! Предлагаешь, нам ее тут одну оставить?!
– Она останется не одна, а под моим личным присмотром. Поверьте, со мной она будет даже в большей безопасности, чем вы с фальшивыми именами. Когда дело будет закрыто, я отправлю Рибасу к вам. А, когда решено будет дело Киры, вы все сможете вернуться. Если захотите, конечно.