Трупы

На экране мелькал слайд за слайдом, и, пока фотографии бледного тельца вспыхивали в темноте, в комнате висела тишина. Истерзанный труп ребенка - не то зрелище, к которому можно привыкнуть. Никому из следователей и полицейских, с которыми я была знакома, это так и не удалось.
- Что вы можете сказать о погодных условиях в Блэк-Маунтин с первого по седьмое октября? - спросила я.
- Пасмурно, ночью пять - семь градусов по Цельсию, днем - тринадцать - пятнадцать, - ответил Фергюсон. - Приблизительно.
- Приблизительно? - Я пристально посмотрела на него.
- Это средние температуры, - медленно и раздельно, как непонятливому ребенку, пояснил он. В комнате вновь зажегся свет. - Ну, когда значения складывают и делят на количество дней.
- Агент Фергюсон, здесь важно любое сколько-нибудь существенное отклонение, - заявила я, скрывая под внешней бесстрастностью и невозмутимостью возрастающую неприязнь. - Повышение температуры даже в течение одного дня может серьезно изменить состояние тела.
Уэсли уже заполнил пометками целый лист и начал следующий. Прервавшись, он поднял взгляд на меня.
- Доктор Скарпетта, если бы убийство произошло вскоре после похищения, как сильно разложилось бы тело к моменту обнаружения - седьмого октября?
- В данных условиях оно должно было достичь средней степени разложения, - ответила я. - Кроме того, следовало бы ожидать проявления активности насекомых и, возможно, других посмертных повреждений в зависимости от того, могло ли тело оказаться доступным для хищников.
- Другими словами, оно выглядело бы куда хуже, чем здесь, - Уэсли постучал по фотографиям, - если бы девочка была мертва шесть дней.
- Да, разложение проявилось бы сильнее.
На лбу Уэсли поблескивали бисеринки пота, крахмальный воротничок взмок, на висках и шее набухли вены.
- Действительно, странно, что до нее не добрались собаки.
- Да ничего странного, Макс. Это тебе не большой город, где шавки разгуливают повсюду. У нас в Блэк-Маунтин любая псина либо за забором, либо на привязи.
Марино по кошмарной своей привычке увлеченно крошил пенопластовый стаканчик из-под кофе.
Тело на фотографиях было очень бледного, почти землистого цвета. В правой нижней четверти оно приобрело зеленоватый оттенок. Кожа на кончиках пальцев высохла и отставала от ногтей. На волосистой части головы и ступнях кожные покровы заметно провисли. Ни синяков, ни порезов, ни сломанных ногтей - ничего, что свидетельствовало бы о борьбе.
- От солнца ее закрывали деревья и кусты. - Я говорила, будто в тумане. - Раны, по-видимому, почти или вовсе не кровоточили, в противном случае тело повредили бы хищники.
- Таким образом, можно предположить, что убийство произошло не там, где нашли тело, - прервал меня Уэсли. - Отсутствие одежды и следов крови, местоположение трупа и прочее указывают на то, что его перенесли туда уже после. Мягкие ткани также были удалены посмертно?
- Незадолго до или вскоре после смерти, - ответила я.
- Чтобы избавиться от следов укусов?
- Не могу утверждать точно - имеющихся данных недостаточно.
- По вашему мнению, повреждения схожи с причиненными Эдди Хиту? - Уэсли упомянул имя тринадцатилетнего мальчика, которого Темпл Голт убил в Ричмонде.
- Да. - Открыв другой конверт, я достала перетянутую резинкой пачку фотографий со вскрытия. - В обоих случаях срезана кожа с плеча и внутренней поверхности бедра в верхней части. Хиту так же выстрелили в голову, и его тело тоже было выброшено.
- Мне, кстати, вот что пришло в голову: не считая разницы в поле, обе жертвы принадлежат к одному физическому типу. Хит был щуплым, без признаков начала полового созревания. Девочка тоже небольшого роста, худенькая, едва вступила в пубертатный период.
- Есть одно важное различие: по краям ран, оставленных на теле девочки, отсутствуют неглубокие разрезы и поперечные насечки, - заметила я.
Марино объяснил каролинцам:
- Мы думаем, в случае с Хитом Голт сперва пытался убрать следы зубов, изрезав их ножом. Потом понял, что ничего не выходит, и снял куски кожи размером с нагрудный карман. А на сей раз, с похищенной девчушкой, видать, решил их попросту вырезать.
- Я все-таки думаю, что не стоит делать таких поспешных выводов. Нет оснований предполагать, что убийца - Голт.
- Лиз, прошло целых два года. Не думаешь же ты, что Голт стал другим человеком или вступил в Красный Крест.
- Это еще не известно. Банди, например, работал в центре психологической помощи.
- Ага, а Сын Сэма слышал глас Божий.
- Могу заверить - Бог не говорил с Берковицем, - спокойно сказал Уэсли.
- Просто я считаю, что на сей раз Голт - если убийца он - мог сразу удалить укусы с тела.
- Что ж, возможно. Как и в любом деле, опыт приходит с практикой.
- Господи Боже, хоть бы уж этот опыт был у него последним. - Мот промокнул платком пот над верхней губой.
- Итак, я думаю, мы готовы к анализу? - Уэсли оглядел сидящих за столом. - Все согласны с тем, что преступник - белый, мужского пола?
- Район там преимущественно белый.
- Да, здесь без вариантов.
- Возраст?
- Действует взвешенно и расчетливо, это свидетельствует об относительной зрелости.
- Согласен. Вряд ли мы имеем дело с юнцом.
- Я бы предположил - лет двадцати с небольшим. Может быть, под тридцать.
- По моему мнению, от двадцати семи - двадцати восьми до тридцати шести - тридцати семи.
- Очень организован. Предпочитает, например, специально принести с собой оружие, а не использовать то, что под руку подвернется. Также, по-видимому, ему не составляет труда подчинить себе жертву. - Эмили было несложно подчинить. Родные и друзья описывают ее как робкого, пугливого ребенка.
- Да, и еще она много болела, не вылезала от врачей. Привыкла во всем слушаться взрослых. В общем, тихоня, пай-девочка.
- Не совсем. - С бесстрастным лицом Уэсли внимательно просматривал дневник погибшей. - Например, она скрывала от матери, что в час ночи не спит, а пишет в дневник под одеялом, светя себе фонариком. И вряд ли собиралась ей рассказывать, что выходит из дома раньше, чем нужно, отправляясь на воскресное собрание в церкви. Кстати, тот мальчик, Рен, встретил ее перед собранием, как обещал?
- Нет, он пришел точно к началу, в пять.
- А что известно о ее отношениях с другими мальчиками?
- Как обычно в этом возрасте. Анкеты типа «Я тебе нравлюсь? - Да/нет».
- А что тут такого? - спросил Марино. Все рассмеялись.
Продолжая выкладывать перед собой пасьянс фотографий, я испытывала нарастающее беспокойство. Выпущенная в затылок пуля вошла в височно-теменную область черепа, повредив ветвь средней менингеальной артерии и твердую мозговую оболочку, однако не оставила над или под последней ни ушиба, ни гематом. Никаких прижизненных реакций не повлекли и травмы гениталий.
- В округе много гостиниц?
- Где-то с десяток. Ну, еще в паре домов можно снять комнату с завтраком от хозяев.
- Вы просматриваете регистрационные записи постояльцев?
- Честно говоря, как-то даже не пришло в голову.
- Если Голт в городе, ему нужно где-то жить.
Результаты лабораторных исследований меня тоже озадачили: уровень натрия в стекловидном теле глаза возросло 180, калий был на отметке 58 миллиэквивалентов на литр.
- Макс, тогда давай начнем со «С-Путника». Займись ими, а я возьмусь за «Желудь» и «Яблоневый цвет». Можно еще на всякий случай попробовать дальше по дороге, в «Горянке».
- Голт, вероятнее всего, предпочел бы место, где на него меньше всего обращали бы внимание. Думаю, в его планы не входит, чтобы персонал знал, когда он уходит и во сколько возвращается.
- Ну, тут ему не повезло. Ничего такого, чтоб на широкую ногу, у нас не водится.
- Да уж, «Качалка и плед» и «Черничный пирог» на такое не тянут.
- Что верно, то верно, но надо бы все-таки и там проверить.
- А как насчет Эшвилла? Там-то должны быть крупные отели.
- У них там теперь, как питейные заведения узаконили, чего только нет.
- Думаете, он мог притащить девочку в номер и убить ее там?
- Нет. Это, конечно, исключено.
- Невозможно держать похищенного ребенка в таком месте. Кто-нибудь - прежде всего обслуга - обязательно почувствует что-то неладное.
- Так что Голт вряд ли жил в отеле - полиция начала поиски сразу после похищения. Эмили показывали во всех новостях.
Вскрытие производил доктор Джеймс Дженретт, вызванный на место преступления патологоанатом эшвиллской клиники. По контракту с властями Северной Каролины именно он занимался в том районе посмертным исследованием криминальных трупов. Здесь, в уединенных предгорьях на западе штата, случаи, когда возникала такая необходимость, можно было перечесть по пальцам. Сделанные им выводы о том, что «некоторые из полученных данных не могут быть объяснены ранением в голову», меня не удовлетворили. Сняв очки, я помассировала переносицу.
Уэсли тем временем продолжал:
- Кемпинги, дома внаем - как с ними обстоит дело?
- Да, сэр, такого добра у нас хватает. - Мот повернулся к Фергюсону: - Макс, думаю, с этим тоже надо разобраться. Давай-ка составим список, посмотрим, что там к чему.
Видимо, уловив мою тревогу, Уэсли обратился ко мне:
- Доктор Скарпетта? Кажется, вы хотите что-то добавить?
- Меня смущает отсутствие прижизненной реакции на травмы, - ответила я. - Кроме того, состояние тела указывает на то, что смерть наступила всего за несколько дней до его обнаружения. Однако показатели электролитов говорят о другом...
- Какие-какие показатели? - Мот явно слышал о них впервые.
- Уровень натрия повышен. Поскольку в мертвом теле его содержание практически не изменяется, очевидно, оно было высоким и на момент смерти.
- И что это значит?
- Это может свидетельствовать о сильном обезвоживании, - объяснила я. - И кстати, для своего возраста Эмили мало весила. Она не страдала расстройствами пищеварения? Тошнота, рвота, диарея? Не принимала мочегонное?
Я обвела взглядом лица сидящих за столом, но никто не ответил.
- Расспрошу у матери. Мне так и так надо с ней поговорить по приезде, - сказал Фергюсон.
- Концентрация калия также слишком высока, - продолжала я, - что, в свою очередь, требует объяснения. Калий после смерти высвобождается из клеток из-за разрушения межклеточных мембран, и его содержание в стекловидном теле глаза растет с постоянной скоростью.
- В стекловидном теле? - переспросил Мот.
- Глазная жидкость - наиболее надежный материал для исследований. Она изолирована и защищена от внешнего воздействия, а потому в меньшей степени подвержена разложению, - пояснила я. - Проблема в том, что уровень калия указывает на более раннее время смерти, чем остальные признаки.
- Насколько более раннее? - спросил Уэсли.
- За шесть-семь дней до обнаружения тела.
- Могут быть какие-то другие объяснения?
- Разложение могло идти более интенсивно под воздействием высокой температуры.
- Но к нашему случаю это, видимо, не подходит.
- Либо ошибка, - добавила я.
- Можете проверить данные? Я кивнула.
- Док Дженретт считает, что она умерла сразу, как только пуля попала ей в мозг, - сообщил Фергюсон. - Раз так, по-моему, никаких прижизненных реакций и не должно быть.
- Дело в том, - ответила я, - что такое ранение не влечет, как правило, немедленной смерти.
- И сколько она еще оставалась живой? - спросил Мот.
- Несколько часов.
- Какие еще могут быть варианты? - обратился ко мне Уэсли.
- Commotio cerebri. Это как короткое замыкание в мозгу - удар по голове, мгновенная смерть и почти, а то и вовсе никаких повреждений. - Я сделала паузу. - Либо все травмы на теле являются посмертными, включая огнестрельное ранение.
На секунду все замолчали, переваривая информацию.
Стаканчик Марино превратился в маленький холмик искусственного снега. Пепельница наполнилась скомканными обертками от жевательной резинки.
- Никаких указаний на то, что ее могли сперва задушить? - спросил он.
Я ответила, что нет.
- Тогда обсудим семью. Что известно о ее отце, кроме того что он умер? - Теперь он взялся щелкать своей шариковой ручкой.
- Он работал преподавателем в Христианской академии Брод-Ривер в Сваннаноа.
- Эмили училась там же?
- Нет. Она ходила в местную муниципальную школу. Папаша-то умер с год назад, - добавил Мот.
- Да, это было в деле, - заметила я. - Его звали Чарльз, кажется?
Мот кивнул.
- А причина смерти? - поинтересовалась я.
- Не помню точно, но ничего подозрительного.
- Кажется, что-то с сердцем, - вставил Фергюсон.
Уэсли поднялся и подошел к пластиковой доске на стене.
- Итак. - Сняв колпачок с черного маркера, он начал писать. - Еще раз пройдемся по деталям. Жертва из семьи среднего достатка, белая, одиннадцать лет. В последний раз ее видели сверстники около шести вечера первого октября, когда она уходила домой с собрания в церкви. Она возвращалась одна, короткой дорогой вдоль берега озера Томагавк, представляющего собой небольшой искусственный водоем. Посмотрим на карту. С северного края озера находятся домик гольф-клуба и общественный бассейн, действующие только в летний сезон. Вот здесь теннисные корты и площадка для пикников. Они открыты круглый год. По словам матери, Эмили вернулась домой в половине седьмого или немного позже. Она сразу ушла в свою комнату и до ужина занималась на гитаре.
- Миссис Стайнер упоминала, что Эмили ела вечером? - задала я вопрос.
- Да, макароны с сыром и салат, - ответил Фергюсон.
- Когда именно они ужинали? - Согласно отчету о вскрытии в желудке девочки содержалось только небольшое количество буроватой жидкости.
- Около половины восьмого, так миссис Стайнер мне сказала.
- К двум часам ночи, когда девочку похитили, еда уже могла перевариться?
- Да, - подтвердила я. - Пища должна была покинуть желудок гораздо раньше этого времени.
- Возможно, преступник не давал Эмили достаточно воды и пищи.
- Это объясняло бы высокий уровень натрия - обезвоживание, я имею в виду? - спросил меня Уэсли.
- Да, вполне вероятно.
Уэсли сделал еще несколько записей.
- В доме нет ни охранной сигнализации, ни собаки.
- Что-нибудь похищено?
- Возможно, кое-какая одежда.
- Чья?
- Скорее всего вещи матери. Она вроде бы слышала, как преступник открывал ящики комода, пока она была заперта в гардеробной.
- Если он и правда там рылся, то делал это чертовски аккуратно. По ее же словам, она не заметила никакой пропажи или беспорядка.
- А что преподавал отец? Есть сведения?
- Закон Божий.
- Брод-Ривер - местечко ортодоксальное. День там начинается с того, что детишки поют «Да не властны будут надо мною грехи мои».
- Кроме шуток?
- На полном серьезе.
- Господи Иисусе.
- Да, они тоже часто его поминают.
- Может, хоть в этой академии моего внука наставят на путь истинный.
- Да елки-палки, Хершел, на какой там путь, если ты избаловал его донельзя. Сколько у него уже мини-байков? Три?
- Мне хотелось бы больше узнать о семье Эмили, - снова вмешалась я. - Как я понимаю, они религиозны?
- Да, весьма.
- У нее есть братья или сестры?
Лейтенант Мот сокрушенно вздохнул:
- Вот тут-то самое печальное. Несколько лет назад был у них еще ребенок, но умер совсем крохой - внезапная остановка дыхания.
- Это тоже произошло в Блэк-Маунтин? - спросила я.
- Нет, мэм. Дело было еще до того, как Стайнеры перебрались в наши края. Они вообще из Калифорнии. К нам отовсюду едут, со всех концов.
Фергюсон добавил:
- Приезжих у нас куча. Пенсионеры, отпускники, на религиозные собрания опять же. Да если б я с каждого забравшегося в наши горы баптиста хоть пятицентовик имел, я бы тут не сидел.
Лицо Марино налилось багровой яростью. Казалось, исходившие от него волны гнева могли обжечь на расстоянии.
- Для этой мрази местечко просто рай. Они, конечно, читали про Голта - во всяких желтушных газетенках такие вещи обожают, - но им и в голову не приходит, что такой маньяк может заявиться в их милый городок. Для них он - просто монстр из ужастика, а на самом деле его как будто и не существует.
- Ну, про него еще вроде фильм шел по телевизору, - вставил Мот.
- Когда это? - нахмурился Фергюсон.
- Прошлым летом. Мне вот капитан Марино сказал. С каким-то известным актером, он еще во всех «Термократорах» снимался. Я правильно запомнил?
Марино было глубоко наплевать. Он уже чуял запах добычи.
- Этот сукин сын еще там - вот что я скажу. - Он откинулся в кресле и швырнул в пепельницу еще одну смятую бумажку. - Вполне возможно, - скупо обронил Уэсли.
- Ну... - Мот прочистил горло. - Как говорится, будем благодарны за любую помощь.
Уэсли взглянул на часы.
- Пит, не мог бы ты снова выключить свет? Я хотел бы вернуться к ранним делам Голта. Думаю, нашим гостям из Северной Каролины будет полезно узнать, чем он занимался в Виргинии.
Весь следующий час в темноте вспыхивали ужасные картины, будто выхваченные из моих ночных кошмаров. Фергюсон и Мот застыли, не сводя расширенных глаз с экрана. За все время они не проронили ни слова. Кажется, они даже ни разу не моргнули.
2
На травке за окнами кафетерия нежились на солнышке упитанные сурки. Я ела салат, а Марино подчищал остатки жареной курицы - сегодняшнего блюда дня.
Небо выцвело до джинсовой голубизны, листва деревьев готовилась вот-вот заполыхать в полную силу, стоит только осени окончательно вступить в свои права. Я в какой-то степени даже завидовала Марино, у которого впереди была неделя изматывающих физических нагрузок. Это казалось меньшим злом по сравнению с тем, что предстояло мне, с тем, что висело надо мной, как ненасытный стервятник, раскинувший черные крылья.
- Люси хотела бы попрактиковаться с тобой в стрельбе, пока ты здесь, - сказала я.
- Посмотрим на ее поведение, - проворчал Марино, отодвигая от себя поднос.
- Забавно, но то же самое она говорит про тебя.
Он вытряхнул сигарету из пачки:
- Ты не против?
- Все равно ведь закуришь, зачем же спрашивать?
- Не веришь ты людям, док, - проговорил он. Сигарета заходила вверх-вниз. - Я, кстати, смолю уже поменьше. - Он щелкнул зажигалкой. - Признайся честно, что сама думать не перестаешь о куреве.
- Точно. Ежеминутно воображаю, как предаюсь этой отвратительной и антиобщественной привычке.
- Чушь собачья. Тебе страсть как хочется затянуться. И сейчас ты бы не отказалась быть на моем месте. - Он выпустил дым и посмотрел в окно. - Из-за чертовых сурков вся эта шарашка когда-нибудь провалится в тартарары.
- Почему Голт отправился именно туда? - спросила я.
- А почему этот ублюдок вообще делает что-либо? - Взгляд Марино посерьезнел. - Задай какой угодно вопрос, и ответ будет одним и тем же - «ему так захотелось». Эта девчушка - только начало. Засвербит у него опять в мозгах - и еще кто-то окажется не в том месте не в то время. Ребенок, женщина, мужчина - не важно, кто под руку попадется.
- Ты правда считаешь, что он до сих пор там?
Он стряхнул пепел.
- Да, думаю, он все еще на месте.
- Почему?
- Потому что для него веселье только началось, - ответил Марино. - Он сидит и наблюдает за самым, мать его, шикарным шоу на свете - как местные копы тычутся то туда, то сюда и никак не сообразят, что ж им, на хрен, делать! Вот, наверное, потешается - того гляди со смеху лопнет! В Блэк-Маунтин, между прочим, в среднем одно убийство в год.
В кафетерий вошел Уэсли и направился к стойке с готовыми блюдами. Налив супу и положив на поднос несколько крекеров, он оставил деньги в бумажной тарелке на прилавке - кассир куда-то отлучился. Хотя Бентон ничем не показал, что увидел нас, я знала, что он замечает все вокруг, до мельчайших деталей, даже когда кажется полностью погруженным в свои мысли.
- Кое-какие признаки навели меня на мысль, что тело Эмили находилось в холодильной камере, - сообщила я Марино.
Уэсли и впрямь направился в нашу сторону.
- Конечно, находилось. Когда лежало в больничном морге. - Марино как-то странно посмотрел на меня.
- Кажется, я что-то пропустил? - спросил Уэсли. Он отодвинул стул и присел за наш столик.
- Я предполагаю, что до того, как труп Эмили Стайнер оставили на берегу озера, его держали в холодильной камере, - сказала я.
- Основания? - Уэсли потянулся за перцем. Из-под рукава пальто показалась золотая запонка с эмблемой министерства юстиции.
- Кожа сухая и рыхлая, - объяснила я. - Тело хорошо сохранилось, практически никаких повреждений, которые могли бы оставить насекомые или хищники.
- Тогда получается, что мотели из тех, где дерут втридорога ни за что, отпадают, - заметил Марино. - Не запихал же Голт труп в мини-бар.
Уэсли, педантичный во всем, аккуратным движением от себя зачерпнул ложку супа с моллюсками и поднес к губам, не уронив ни единой капли.
- На экспертизу что-нибудь взяли? - поинтересовалась я.
- Ожерелье и носки, - ответил Уэсли. - И клейкую ленту. К сожалению, ее сняли в морге до того, как исследовали на отпечатки пальцев. Еще и всю изрезали.
- Вот черт, - пробормотал Марино.
- Но это все же самая многообещающая улика. Я, например, не припоминаю, чтобы видел когда-нибудь клейкую ленту ярко-оранжевого цвета. - Он взглянул на меня.
- Я такую точно не видела, - сказала я. - В лаборатории что-нибудь обнаружили?
- Пока ничего, кроме жирных следов. Видимо, края рулона были испачканы каким-то маслянистым веществом, но пока это нам ничего не дает.
- А что еще отправили в лабораторию?
- Тампоны с мазками, почву из-под тела, простыню и пластиковый мешок, которые использовали для транспортировки.
Он перечислял, а меня все больше брала досада. Можно было только предполагать, что еще упущено, какие микроскопические свидетельства утеряны навсегда.
- Мне понадобятся копии всех фотографий и отчетов по делу. И результаты лабораторных исследований, как только они будут готовы, - заявила я.
- Все данные тебе предоставят, - заверил Уэсли. - Лаборатория свяжется с тобой напрямую.