Страна откровенний
Тигнари
День за днем, месяц за месяцем, год за годом...Мы с Сайно жили вместе, у нас десять детей, три кошки, пять собак и шесть разных попугаев! Вот же, подруга Сайно – Нилу – качает на руках одного из наших малышей. Я улыбаюсь и ласково слушаю эти милые: тетя Нилу! На ручки!
Решившись повернуть голову, я...увидел Сайно с беременным животом.
«Что».
—С-Сайно?...
—Че встал? Помоги беременному мужу. Дурень.
—Чт–Что? Как?...
—В смысле как? Ты вдул, я получил. Теперь хожу с ношей... В следующий раз ты будешь рожать.
—А...? –Мой глаз задергался.
Внезапно, мой живот тоже вздулся и стал огромным шариком, а внутри что-то тыкалось и билось.
—Что происходит? А!
Схватившись за живот, я отошел на пару шагов и врезался в кого-то.
—О-отец?...
—Дорогая, он беременен!
—Ура!
—Ура?! –Вскрикнул я.
Все помутнело и закружилось. Годоса слились в один гул, а лица размылись. Резко встав на постели, я тут же схватился за живот.
Все такой же плоский...
—Ну и сон...Твою ж на–
—Тигнари, открывай!
Голос Коллеи за дверью окончательно привел меня в чувства.
—Коллеи?...
—Да. Открой, пожалуйста.
В одних лишь спальных шортах я прошелся до деревянной двери, отодвигая замок.
—Мы можем...поговорить?
—Даже не знаю.
—Слушай, я...Знаю, почему ты избегаешь меня. Хочу объяснить, что происходит, а прощать меня или нет, дело твое...
—Хм. Ладно. Заходи.
Я пропустил ее на порог своего убежища. Сев на постель, я указал Коллеи рукой на пуфик.
—Я тебя слушаю.
Она нервно разгладила сладки на юбке, кашлянула и тяжело вздохнула.
—Прости, не могу собраться. Никому раньше не говорила обо всем этом.
—У нас достаточно времени. Три часа точно.
—Фух...В общем...Если кратко, то после смерти мамы я...Прости, сложно об этом сказать.
Внезапное чувство какой-то братской любви проснулось в моей душе. На немного убавив свой строгий тон, я подошел к ней и присел в "турецкой позе". Взял ее руки в свои, спокойно глядя в глаза.
—Все хорошо. Что бы ты не рассказала, ты останешься моей сестрой. Что бы ты не прошла в прошлом, я буду с тобой в будущем. Только при одном условии: честность. Договорились?
—Да. Прости. Я...я готова.
—Начинай.
—Так...Когда умерла мама, я не выходила долго на связь потому...потому...–Из ее глаз потекла слеза, что заставило меня погладить ее ладони и тихонько кивнуть, –Потому что подвергалась насилию. А если точнее, меня, в течение нескольких месяцев, насиловал один из тех футболистов на вечеринке.
—...К-Коллеи...
—Слушай до конца. –Она всхлипнула и подняла глаза к потолку, –Потом он угрожал мне тем, что скинет всем мои интимные фотки. К счастью или сожалению он...Нашел себе другую, и оставил меня в покое. Я была нелюдима. Закрыта. У меня до сих пор триггер от прикосновений. Я не могу...жить спокойно, хотя прошел уже год. Мне так было больно, больно и сейчас, я не знаю, как с этим справиться. Но на этом еще не все. Когда я познакомилась с той самой подругой, меня начал допытывать папа. Попрекал и опускал меня и мою самооценку на дно. Я только только начала открываться людям, но он раз за разом заставлял меня жалеть. Жалеть, что я все еще не купила веревку с мылом. А буквально в середине мая мне позвонил Дотторе. Это тот, кто насиловал меня. Он попросил заманить тебя на вечеринку. Я не хотела этого делать, честное слово! Но он все попрекал меня одним и тем же: твои фотки у меня, а могут быть у всех. Мне стало страшно. Я вообще даже не хотела оставаться тут в летней школе. Я не хотела воплощать план в реальность. Прости меня, прости...
У меня просто...не было слов. Я слушал это с открытым ртом, пытаясь поверить, что такая "жизнерадостная" девушка способна пережить шквал боли. И все эти события одни за другим...
—Кто та девушка, в которую он...влюблен?
—Фарузан. Вроде так ее звали.
—Ты знала, что они еще не вместе? Она по пятам ходит за мной.
—Что?...Он говорил, что она уже его...
—Не важно. А на вечеринке...он был там?
—Меня схватил тогда именно он.
—Они не знали, что я твой брат?
—Его дружки не знали, а он сам знал лучше всех. Специально заставил меня прийти. Чтобы напомнить, что я его покорная рабыня. Тигнари, скажи, что ты не сердишься. Скажи, что я достойна прощения...
—Но ты же была рада остаться тут? Со мной.
—Думаешь, я не научилась играть? Тогда я думала, что мне придется жить на улице, если ты все поймешь. Да и я...не знала тебя так хорошо. Не знала, какой ты замечательный брат, и как сильно я люблю и нуждаюсь в тебе...Мне жаль...
Она заплакала навзрыд, а я поспешил подставить ей плечо и осторожно погладить по спине.
—Хей...я...я тебя прощаю. Ты же моя сестра. Часть моей жизни. Часть меня. Часть моей семьи. Я клянусь, что мы еще отомстим. Я даю слово, что этот лободырный еще пожалеет. Оторву его хрен и запихну в глотку.
—Было бы чудно, ахах. –Сквозь слезы прошептала Коллеи, сжимая меня крепко-крепко.
—Почему ты не рассказала раньше? Почему не пошла в полицию?
—Я боялась. Во-первых, что узнает папа. Я же...уже не девственница. Во-вторых, это была бы еще одна проблема для нашей семьи. Я не хотела все утруждать и просто...терпела.
Я молча обнял ее крепче. Погладив по волосам, обдумывал, когда поставить его на место. И даже знал, с кем это сделаю.
—Хочешь провериться?
—Хах?
—Поехать в больницу. К Сайно.
—Стоп. В больницу? Что случилось?
—Когда я ушел на встречу, то встретился не с Сайно, а с его подругой – Нилу. Она мне рассказала про вечеринку и ее события. Оказалось, что в это время Сайно отправился домой к своей маме, а там его избил до полусмерти отец.
—Я знаю, что он подвергается домашнему насилию...
—Откуда?
—Дотторе...Он всегда мечтал занизить Сайно до плинтуса, но ему не разрешал Аль-Хайтам. А аль-Хайтам имеет там преимущества. Ему никто не перечит.
—Интересно, какие у них отношения в команде после случившегося...
—Я поеду с тобой. Мне надо и перед ним извиниться. Рассказать, что происходило за время моих отношений с Дотторе. Он имеет право знать.
—Постой. Если ты хочешь еще поговорить, то давай. Грустить – это нормально. Не стесняйся меня.
—Нет. Мне совсем не хочется грустить, после того, как я рассказала...Стало так легко. Спасибо тебе, братишка. Спасибо, что стал первым свидетелем моего прошлого.
Мы спустились вниз и взяли ключи моего отца, соврав, что едем прогуляться. Впервые за две недели я чувствовал, как банка с названием «тоска по Коллеи» заполняет пустоту временем с ней.
Оба в солнечных очках, мы ехали под песню Bloody Mary – Lady Gaga.
—Я не буду плакать по тебе. Я не буду распинать твои деяния. Я не буду плакать по тебе, понимаешь? Когда ты уйдешь, я всё ещё буду Кровавой Мэри!* –пела Коллеи, подставив телефон к губам, будто это микрофон.
—Прекрасная песня.
На этот раз я пригляделся к Коллеи. И теперь был уверен, что ее улыбка – самая светлая и настоящая.
«И почему мы не поговорили раньше?»
***
*Строчки из песни Bloody Mary – Lady Gaga
I won't cry for you.
I won't crucify the things you do.
I won't cry for you, see,
When you're gone
I'll still be Bloody Mary.