Небесные Души

Всё-таки они вышли с бункера навстречу зимнему воздуху на следующий день после длительных заверений Сэма о том, что с ним всё в порядке и он чувствует себя отменно. Дин только подозрительно провожал его взглядами и постоянно спрашивал о том, как он себя чувствует, что начинало раздражать. Остальные тоже возились вокруг него, как вокруг хрупкой хрустальной статуэтки, что могла в любой момент упасть с предназначенной ей полки и разбиться на множество осколков.

Габриэль же помалкивал. Он появился на следующее утро, сидящий на кровати перед Сэмом в позе лотоса.

И охотник вряд-ли когда-нибудь ещё сумеет забыть силуэт Гейба, освещённый настольной лампой и хмуро глядящий в стену напротив. Тогда он был изменчиво красив, – по-неземному божественен, словно был мягким для Сэма миражом, который мог растаять перед ним в любую секунду.

Габриэль тогда повернулся к нему, заметив, что охотник проснулся, и приятно улыбнулся. Свет задержался в его глазах и слился золотом с круглыми радужками. А дальше последовало шутливое:

- Вставай и сияй, солнце!

Сэм только покачал головой и слабо усмехнулся, стаскивая себя с кровати одновременно с легко соскочившим с неё Габриэлем.

Сэм чувствовал, что все воспоминания архангела об аде возвращаются. Что он помнит каждое мгновение, проведённое там. Помнит, как игла протыкала его шею и выпитывала благодать, как издевались над ним тени демонов, бродящих по периметру его клетки. Помнит, какая темнота его окружала и как для него сейчас необычен такой яркий свет. Несколько кошмаров, что принадлежали Габриэлю, рысью проскочили в его голове, готовые своими коготками разодрать мозг и голову.

В них мелькали хищные, голодные до слабости других жёлтые глаза, искрящиеся злобой и наслаждением от происходящих пыток. У Сэма словно наступил сонный паралич, что своими зубами перегрыз клетку воспоминаний напополам, – а Сэм уже успел узнать, что такое сонный паралич ещё в детстве, после первой же своей охоты, где сожженный их отцом призрак нагрянул к нему во сне с распростёртыми объятиями.

Но в те минуты истинного ужаса, которые пережил Сэм (а Габриэль, к слову, переживал их на протяжении восьми лет), были не похожи ни на что.

Он видел раскинутые в разные стороны на деревянном кресте чужие руки, чьи ладони по библейскому были прибиты гвоздями. Асмодей в тот день захотел поразвлечься.

Ноги были прикуты проволокой, что врезалась в бледную кожу на ногах, и каждая кость тела Гейба на тот момент болела хуже, чем после десяток пыток вместе взятых, что переживал Сэм.

Винчестер в тот единственный раз подскочил на кровати и, тяжело дыша, упёрся взглядом в взволнованное лицо Габриэля перед собой. Они долго смотрели друг на друга. Смотрели до тех пор, пока Гейб попросту не свернулся клубочком под его рукой и, потянув вслед за собой Сэма без лишних слов, спрятался под одеялом.

И Сэм не мог ничем помочь, потому что знал, что ад никогда не проходит даром. Никогда.

Подавленный и даже виноватый вид после того сна Габриэля как рукой сняло, когда он увидел, в какой зоопарк они отправлялись. Потому что, кажется, каждый из окружения Сэма знал его, кроме него самого.

«Зоологический парк Сафари» встречал их своей рекламой о лучшем океанариуме в штате и о том, что он работает даже зимой. Именно это и устраивало как Сэма, так и всех остальных. Сверкающая в свете зимних лучей солнца Импала въехала через ограждение после того, как Дин расплатился одной из их карточек. Многие провожали их машинку восторженными взглядами даже тогда, когда рядом остановился старенький золотистый форд Кастиэля, что смотрелся с монстром Винчестеров даже гармонично. Сколько бы ни посмеивался Дин над Касом в выборе машины, Сэм всё же заметил, что ангел ведёт форд гораздо аккуратнее, чем сам Дин, – потому-то и понимал, почему Джек выявил желание поехать с Касом.

Зато в Импале не было тесно.

Пока они ехали, играл старый альбом Led Zeppelin, – и, честно, Сэм не помнил, когда ему было в последний раз так хорошо (разве что тогда, когда к нему нагрянуло понимание, что ему удалось удержать от смерти Гейба). Трикстер, к слову, спокойно сидел рядом с Мэри на заднем сидении, невидимый, и смотрел на пролетающие мимо них пейзажи Канзаса за окном. Мама просто откинулась на заднее сидение и закрыла глаза, наслаждаясь рычанием слишком живого и значимого члена семьи, что смешивалось со знакомыми ей песнями.

Дин в дороге изредка перебрасывался словами с Сэмом, и оказалось, судя по его словам, они уже были в этом зоопарке. Так давно были, что Сэм этого уже и не помнил.

- Я тогда купил тебе плюшевого слона вместо той белки, что у тебя была. Ты не помнишь её, но ту тебе подарила мама на твои три месяца, – жаль, что папа выбросил её, когда мы переезжали из штата в штат из-за того, что места было мало. - сказал он прямо перед тем, как они вышли из бункера, с ностальгической улыбкой вспоминая те глупые детские времена. Которые никогда для них не были глупыми и детскими.

Он продолжил свою небольшую историю о зоопарке уже в Импале.

- Мы пошли в зоопарк на твой день рождения, именно сюда, в эту чёртову «Сафари», которая мелькнула своей вывеской на каком-то заборе, когда мы проезжали мимо. Папа отъехал в тот день на охоту, а после того, как мы вышли из самого зоопарка, там, на полочке, стоял этот ушастый великан с длинным хоботом. Ты ткнул в него пальцем и сказал, что хочешь его. Денег было мало, но я всё равно купил тебе этого слона, – это же был твой день рождения, который мы и так никогда не праздновали толком. Папа, конечно, ругался, когда узнал, но всё же оставил его тебе. Слон до сих пор стоит в папином хранилище.

На последней фразе его улыбка потускнела. Мэри нахмурила брови и приоткрыла глаза, смотря на двух своих сыновей. Слова Дина у выхода про то, что отец выбросил подаренную ею белку, она не услышала, что, возможно, было и к лучшему.

Перед глазами Сэма в тот момент мелькнула картинка, где у окна стоит Габриэль, где его фигуру освещает сверкающая своими клыками молния, где он смотрит на младенца, – Сэма, – в кувезе, а младенец прижимает к себе плюшевую игрушку, которая взрослому Сэму показалась тогда выдрой (или утконосом).

Картинка мелькнула настолько быстро, что Сэм даже не успел ухватиться за неё.

- Правда? Ты? Купил мне за собственные деньги?

- Да, Сэмми. Не совсем мои, конечно... Тогда у меня в кармане по чистой случайности завалялись краденные деньги из кармана какой-то бабульки. Отца с нами не было, но я купил тебе мороженое на твой четвёртый день рождения. А после мы в маленьком кафе проглотили лучший бурито, который я когда-либо ел.

Сэм не помнил этого. Да и ему было тогда не более четырёх лет, как и сказал Дин, – но видеть, как на лице брата загорелась детская улыбка, которую Сэм так редко видел на нём, было гораздо лучше, чем лицезреть привычную ему злость.

***

Купленное с ларька перед входом кофе позволяло немного согреться в плавно понижающейся температуре, – хотя стоял солнечный день. Солнечный зимний день, и об этом, кажется, Винчестеры позабыли.

Ветер трепал волосы, забирался под воротник, отчего Кас так по-отцовски застегнул растёгнутую куртку Джека до самого воротника, не обращая внимания на его заверения, что он не замёрз и что он – нефилим, который не требует тепла. Кастиэля в этом нельзя было не переубедить.

Дин посмеивался только до тех пор, пока Кас угрожающе не направился к нему и так само не приказал остановиться.

- Дин, ты – человек, даже не нефилим,  и ты в особенности можешь заболеть. Как ты думаешь, через сколько дней ты сляжешь с гриппом, пока будешь бродить с этой серой курткой, которая едва ли скрывает твою шею?

Теперь уже в кулак хмыкали все остальные, смотря на старшего Винчестера с застёгнутой курткой по самое горло и с наигранным хмурым видом.

Когда они вошли в зоопарк, проходя под той самой вывеской, которую они видели в интернете, ветер уже зверем рвал окружающий мир, заставляя всех пятерых кутаться в свои куртки, – всех, кроме Габриэля. Тот расслабленно шёл рядом с Сэмом и рассматривал засыпанные снегом дорожки, проход для которых разгребали ещё с самого утра во всех местах Канзаса, кроме дикого поля, что размещалось вокруг бункера.

Пар от кофе дышал в лицо и облизывал красные губы и щёки. Сэм вновь дыхнул на свои руки, перчатки к которым он забыл взять.

Тёмные ограждения клеток и диких животных мерцали в глазах Сэма, когда они, наконец-то, двинулись вперёд и пошли по тому направлению, куда поворачивала маленькая тропинка. Перед ними и вокруг них бродило мало людей, которые так само пытались спрятаться от мороза.

Джек восхищённо бегал от клетки к клетке, смотря то на развалившегося снежного барса в клетке, то мчась на всех парах к паре медведей. Никто за ним толком не мог угнаться до тех пор, пока попросту не плюнули на это дело, позволяя Джеку быть обычным ребёнком. Некоторые люди недоуменно провожали его взглядами, смотря на слишком детский для на вид пятнадцатилетнего паренька восторг, – пока Дин не смерил их уничтожающим взглядом.

Никто больше не посмотрел на Джека.

- Теперь я уверен, что он не сын Люцифера. У него и впрямь три отца и огромная семья впридачу, готовая постоять за него. После такого понимаешь, что ты счастлив за то, что счастлив нефилим. - вдруг заметил стоящий у клетки с медведями Габриэль. Он смотрел, как тёмный косолапый поднимается на все свои четыре лапы и лениво следует к кормушке. - Нефилим, которого воспитали, – воспитывают два человека и ангел. Кто бы услышал, – не поверил.

Сэм усмехнулся на это, зная, что Джек уже опередил их на несколько клеток, чтобы посмотреть на отстукивающих по снежной земле копытами лошадей.

- Дин. - произнёс Сэм, привлекая внимание смотрящего на странную парочку косолапых брата. - Всё в порядке?

Дин медленно повернул к нему голову, словно не желал отрывать своего внимания от медведей, которые ему чем-то явно нравились.

- Ты долго у этой клетки стоял тогда. Говорил, что они такие же большие и ворчливые, как Бобби. - хмыкнул Дин, снова вспоминая. - Тогда было жарко и они были менее лохматыми. Это, конечно, не те медведи, но... Ой, да ладно. - Дин провёл рукой по собственным волосам, которые с трудом оставил открытыми из-за Каса, который чуть было шапку ему на голову не нацепил. - Мне тут нравится.

- Что, никогда не думал о такой нормальной жизни?

- Я мечтал о такой нормальной жизни. В окружении семьи и животных. В окружении зимы. В окружении всего, о чём только можно пожелать. - тихо молвил Дин так, что Мэри, стоящая неподалёку, уже вряд-ли его слышала. - В окружении любви.

Сэм неловко промолчал. Он чувствовал, как улыбка рвётся с него наружу, и не смог сдержать её. Дин на это закатил глаза и с такой же сонливой усмешкой вновь вернул своё внимание к повалившемуся наземь медведю.

Они шагали между ограждений, рассматривая перепрыгивающих с ветки на ветку белок. Наткнулись по пути на целую стаю пушистых хаски, чей окрас начинался от привычных взгляду чёрного и белого и заканчивался мягким коричневым. Хаски метались из стороны в сторону, прыгали друг на друга, хватались за загривки, оттягивали шерсть. И если другие просто посмеивались с такого поведения, то Джек только хмурился.

- Они не являются настоящей семьёй. Их просто кинули друг к другу. - сказал он, когда Сэм спросил, что не так. - Они пытаются показать своё первенство. Они практически незнакомцы. Агрессивно относятся к своим братьям. Зубами хватаясь за холки... пытаются повалить на землю.

Стоящая рядом женщина странно посмотрела на него, – а Джек выглядел грустным. Кас, положив руки своему сыну на плечи, пробормотал на ухо:

- Сперва, прежде, чем стать семьёй, многие проходят очень долгий путь, Джек. И иногда этот путь слишком длинный, слишком враждебный и слишком ошибочный. - Кас словно ненароком пробежался взглядом по лицам Винчестеров, ловя на полпути глаза Сэма.

- На собственном примере познал, Касси? - негромко поинтересовался Гейб.

- Познал более, чем хотелось бы. - негромко ответил Сэм.

- Что? - переспросила Мэри.

- Мысли вслух.

Практически в самом конце линии из клеток животных их ожидал большой океанариум. Винчестеры практически молниеносно кинулись к этому помещению, от которого исходило приятное тепло, как от чашки с горячим шоколадом. Стеклянная дверь открылась и на Сэма дыхнуло приятное тепло, от которого тысячи мурашек пробежались по его позвоночнику. Стало так хорошо, что он невольно улыбнулся, пропуская всё столпотворение из Винчестеров вперёд. На миг придержав дверь дольше, чем нужно было, Сэм пропустил вперёд Габриэля, укутанного в свой неизменный синий плащ.

- Джентльмен.

- Болван. - пробормотал себе под нос Сэм.

- Сам такой.

А в океанариуме и впрямь было тепло, – в особенности, когда дверь автоматически закрылась вслед за Сэмом. Синеватые оттенки резко ударили по глазам Сэма и он завращал головой, рассматривая каменную структуру стен и тёмный виляющий в разные стороны пол к стеклянным ограждениям и аквариумам, что были больше, чем маленький одноэтажный домик.

- Неплохо. - медленно кивнул Кас, так само рассматривая окружающую их среду. - Комфортная температура, хорошее освещение, чистая вода, – именно то, что нужно для рыб и млекопитающих, связанных с водой.

- Неплохо? - недоверчиво переспросил Дин, чтобы миг спустя воскликнуть: - Да тут просто очешуенно!

Сэм хмыкнул одновременно с Габриэлем, словно они синхронизировались, пускай никто этого и не видел. Джек оказался у обещанных ему пингвинов, которые прыгали в воду или просто валялись в снегу. Дин последовал к небольшим дельфинам, а Мэри с усмешкой заметила летучих рыб.

Кас вместе с Сэмом (и вместе с Габриэлем, раз на то уже пошло) так и остались стоять посередине помещения, немного растерянные в незнании куда идти.

Тут было гораздо больше людей, чем на улице, потому что многих влекли не столько плавающие за стеклом рыбы, сколько тепло. Опустевший стаканчик с кофе в руке Сэма со стуком упал в мусорное ведро, когда он всё же выбрал направление, в которое без раздумий пошёл.

И взглядом наткнулся на тех, кого мысленно искал. Он увидел утконосов первым.

Габриэль рассматривал лениво опускающихся на дно сомов, когда Сэм подошёл к ограждению с участком земли и маленьким озерцом перед ней. Он опёрся руками о стеклянное ограждение и, повернувшись к Касу, кивнул в сторону остальных.

- Идите, мы вас... Я вас догоню где-то через полчаса.

Кас свёл брови к переносице и окинул Сэма пронзительным взглядом. На миг между ними залегла понятливая тишина, которая была даже уютной.

Вдруг на губы Каса скользнула ласковая усмешка.

- Так он тебе рассказал, да? - спросил он, оглядываясь, словно ища взглядом небольшую фигуру трикстера среди толпы людей вокруг.

- Да. Да, ещё в том мире. Утконосы, всё-таки, его творение. - сказал Сэм.

- Он здесь? Сейчас, он... рядом?

Кастиэль выглядел странно нерешительным и слишком радостным в особенности для своего вечно хмурого вида.

- Сейчас... - Сэм обернулся и заметил, как Гейб перешагнул от аквариума с сомами к золотым рыбкам, что радостно бегали из угла в угол. - Сейчас он у золотых рыб.

- И он счастлив?

Это был глупый вопрос, но понятный. Кастиэль всегда хотел, чтобы все, кто окружал его, – все, кого он считал своей семьёй, – были счастливы. Потому, когда Сэм отвечал Касу, то и сам был счастлив дать тот ответ, который он дал.

- Да, Кас. Думаю, сегодня каждый из нас по-своему счастлив. Кто по-детски, кто по-взрослому. - Сэм кивнул в сторону чуть ли не влипшего в стекло Дина и растягивающего свою такую искреннюю, такую счастливую улыбку Джека. - А кто, - он поймал бегающий взгляд серафима. - по-ангельски.

И повернулся в сторону поплывшего по гладкой поверхности воды утконоса. Маленькие лапки в виде ластов перебирали пространство. Хвост тоже подталкивал маленькое тело. Клюв собирал на себе капли воды.

- Счастлив. - молвил Кастиэль в ответ и Сэм почувствовал, как внутри закружилась неподдельная радость.

Мягко зашелестел за Сэмом плащ, и Кас скрылся в тенях идущих людей с высказанной ему просьбой не искать младшего Винчестера, что вовсе не пропал, а застыл у утконосов, ожидая пока их творец отойдёт от рыб и направится в его сторону. У Сэма аж под ложечкой засосало от желания увидеть реакцию Гейба, когда он узрит этих достаточно милых малышей.

Габриэль молчаливо застыл, смотря на утконосов, которых Сэм насчитал до пяти штук, ползающих по земле и спящих, и до трёх, плавающих в маленьком озерце. Он смотрел так, словно сейчас ярко блестящие на свету глаза миндальных оттенков прослезятся. Сэм крепко сжал зубы, чтобы тёплая улыбка не прорвалась на его словно ничего не выражающее лицо.

Словно он не выбрал этот зоопарк среди всех других только ради того, что увидел на фотографиях зоопарка утконосов.

Габриэль молчал. Он смотрел на утконосов и наблюдал за тем, как один из них рассекает ластами гладкую поверхность воды. И когда он повернулся к Сэму, стало странно думать, что его глаза блестели только из-за синеватого света помещения.

- Ты же знал, да? - на наигранно-недоумённый взгляд Сэма Габриэль закатил глаза, явно с трудом удерживая фейерверки эмоций в себе. - Знал, что они будут тут, да?

В этот раз Сэм сдержать улыбки уже не смог. Она разорвала его спокойную маску, пока его взгляд колесил то к Габриэлю, то к утконосам. Он смотрел, как синеватый свет отражается в воде и в Габриэле, который буквально светился на данный момент. Он был таким... поражённым, удивлённым, переполненным всем сразу, что Сэму захотелось просто прижать его к себе.

Этому мешали люди. Вряд-ли кто-то бы понял, если бы он просто взял и обнял пустоту.

- Да, Гейб.

- Я... Боже, спасибо, Сэм. - Габриэль выглядел так, словно вот-вот кинется к Сэму и сумеет уткнуться своим носом в отвороты его куртки.

Сэм помнил, как Габриэль в своих воспоминаниях опустился на корточки и смотрел на созданного им же утконоса, как пригладил маленький хохолок на его голове и позволил животному пуститься в свободное плавание по реке. И потому утконосы, находящиеся сейчас в воде были словно символическим напоминанием о прошлом для Габриэля.

В следующий миг произошло несколько вещей, которые Сэм хотел бы запечатлеть на внутреннюю камеру на своей сетчатке глаза и пересматривать раз за разом, и так до конца жизни.

Вот кадр, где Габриэль, находящийся в полуметре от него, бесшумно проходит сквозь прозрачное ограждение и скользит по немного влажному и неудобному для людей холму вниз. Вот он останавливается перед маленьким озерцом, где лениво плавает теперь вся стая из девяти утконосов. И вот он садится на корточки и протягивает вперёд руку.

- Чёртов призрак. - бросил себе под нос Сэм.

- Что, простите? - резко поинтересовалась высокая женщина с длинной, худой шеей, чью талию сковывал строгий костюм.

- Ничего, мэм. - мягко ответил Сэм, снова поворачиваясь к Габриэлю, просочившемуся сквозь ограждение.

И моргнул. Потом ещё раз. Потом уставился на глядевшую на открывшуюся перед ней сцену дамочку в том строгом костюме, что даже бровью на эту сцену не повела, – потому что она не видела Габриэля. Потом снова повернулся назад.

Утконосы, – вся их небольшая стайка, – сгруппировались у одного места. Небольшое деревцо с раскрытыми листьями, серый камень под ним, который словно хранил на себе те опавшие листья, и Габриэль, усевшийся на камень.

Его рука тянулась к одному из утконосов и ласково касалась его клюва. Эта картина достойна была того, чтобы её нарисовали.

Они и впрямь были счастливыми. И ничего поганого не должно было произойти в ближайшее время, – потому что всё было хорошо.

***

Когда они вышли из океанариума, встретившись у клетки с белками, Сэм с присущим ему спокойствием протянул Дину купленный им по дороге бурито. Остальные обошлись шоколадными круасанами, лежащими тогда на стойке.

- Бурито был последним. - кинул он, спокойно пожимая плечами. А у самого в голове вертелись слова Дина, что в этом месте ел «лучший бурито в своей жизни». - Для тебя выловил.

И на лице брата расплылась улыбка. Он сжал картонный пакетик в руках и вдохнул аромат подогретый по просьбе Сэма перекус.

- Сэмми, ты лучший. - тихо произнёс он с некой дезориентацией во взгляде.

- Око за око, придурок.

- Сучко. - только и сумел вымолвить Дин, поглощая бурито в одно мгновение, пока остальные наслаждались круасанами. Он стёр жирные остатки на своих губах тыльной стороной ладони и ткнул в небо оттопыренным большим пальцем.

Как только после перекуса они решили направиться дальше, то в кармане куртки Дина завибрировал телефон. Винчестер дыхнул на руки, которые вытащил из перчаток после перекуса, и потянулся к карману, где покоился старый кнопочный телефон.

Краем глаза Сэм заметил, что звонящим оказалась «Джоди». Лёгкая дезориентация в глазах Дина сменилась довольством.

- Привет, Джоди. - с практически мгновенно расползшейся улыбкой по лицу произнёс Дин в трубку. Он был расслабленным и спокойным до тех пор, пока его плечи не напряглись и не поднялись словно от желания спрятать беззащитную шею. И лишь спустя пару секунд улыбка растаяла как будто её и не было. - Что, прости?

Сэм обеспокоенно повернул к брату голову. Затих и болтающий без умолку Джек, который уже несколько часов подряд переходил от одного животного к другому, рассказывая всем, кто его слушал (в особенности Касу), о них такие факты, от которых волосы Сэма на затылке изредка поднимались.

Кас оторвал сосредоточенный взгляд от лица Джека, которому изредка помогал разобраться в концепции природы и подкидывал других известных ему историй, и посмотрел в сторону замолкшего Дина, выслушивающего то, что говорила ему Джоди.

Вся их компания застыла на месте.

- Я понял. Да. Хорошо. Едем. - коротко выдал он и, опуская телефон от уха, отключился.

Они все стояли, ожидая чего угодно. Мэри свела брови к переносице, а стоящий рядом Габриэль посмотрел сначала на Сэма, а после на Дина.

Даже утконосы не позволили ему не быть обеспокоенным от такого тона Дина.

- Что-то случилось? - спросил Кас.

- Джоди просит, чтобы мы срочно приехали. - кратко ответил Дин. - Она говорила, что это очень и очень важно. Едем.

- Что-то с ними случилось? С ними всё в порядке? Клэр, Алекс? Донна? Пейшнс? - у Сэма дрогнули губы. - Джоди?

Только всё покрылось своими розовыми пятнами, пропитанными радугой. Только всё стало так, как Сэм даже не мечтал. Только у них всё получилось, – как это "всё" начинает рушиться и обваливаться по кирпичикам.

Разве ему стоило ожидать чего-то яркого, незабываемого и чудесного? Вот мама стоит перед ним, вот рядом целый и невредимый Габриэль, которого никто не видит, вот живой Дин и спокойно общающийся с ним Кас, вот их сын, Джек, – но разве могло всё пойти по плану? По их семейному плану?

Нет. Потому что они Винчестеры, у которых на роду написано быть проклятыми на потерю. Быть уничтоженными морально и физически. Быть такими маленькими в этой вселенной, но такими значимыми.

- Я не знаю. Джоди сказала срочно. Тут вопросов изредка не следует задавать, сам знаешь. - мрачно вымолвил Дин и, развернувшись на пятках своих ботинок, которые он так не любил и часто жаловался на то, что те натирают ему, направился с самым хмурым видом в сторону выхода из зоопарка.

Та детская улыбка, что посетила его лицо, исчезла, растворилась на ветру, тонкая и слишком хрупкая, как та хрустальная ваза. Сэм снова ощутил завязывающийся узел беспокойства в его груди и сглотнул, когда на его плечо легла призрачная рука Габриэля. Архангел сжал ткань серой куртки и мягко подтолкнул Сэма вперёд. Он словно молча говорил: иди Сэм, иди, иначе никто не сделает первого шага кроме тебя и твоего брата.

Трикстер больше не был тем благодарным, искренним и тёплым, – только твёрдая сосредоточенность. И усталость, которой до этого словно и не было, вдруг вернулась в тело Сэма с удвоенной силой. Он вобрал в себя воздух, чувствуя, как тот наполняет его лёгкие, и сжал руки в кулаки, по которым моментально прокатилась дрожь. Ощущения восхождения на гору под названием «счастье» ушло. 

Сэм шагнул вперёд, смотря себе под ноги, и пошёл вслед за братом. Все молчаливо последовали за ними двумя к выходу из зоопарка, где их ждала чёрная, блестящая в свете включившихся уже к вечеру фонарей Импала.