Самаэль

Тогда

Между ними что-то треснуло. Карточный домик под названием семья неустойчиво покачивался под порывами северных ветров, и Элизабет была властна уничтожить его.

Дары осеннего леса были собраны, и мистрали1 возвращались. Если Райкер и Флоренция могли расслабиться, то нимфам под руку с сильфами предстояло много работы. Концепция смен времен года – сложнейшая часть их существа, но насколько же она прекрасна! Облака становились тяжелыми от кристаллов воды и стремительно неслись, чтобы разразиться над какой-нибудь поляной пушистыми хлопьями снега. Потоки воды скользили сквозь пальцы нимф, холодный воздух засасывал частицы, укрывая их в дымку, где те позже формировались в снежинки.

Элизабет с головой погрузилась в работу. Она изматывала себя, и к вечеру не оставалось сил на разговоры и размышления об ошибках. Так было легче.

-ты могла бы привести Рози. – Ребекка села рядом с Элизабет, обнимавшей свои колени.

Все трое оказались отвергнуты обществом Долины. Самаэля, напомнившего о своей природе, сторонились и опасались. Элизабет видела косые взгляды исподтишка, предназначавшиеся ей, и ни одного понимающего и сочувствующего. Будь Сидни жива, она бы также отвернулась от дочери и сестры. Ребекка была не принята и оттолкнута всеми. Лив и Хель не признавали в ней верховной сильфы, даже несмотря на дары еще нескольких предков из мира мертвых, отдавших свои способности. Ее возвращение было противоестественным. А это значило, что груз правления вновь нависал над Элизабет. Однако, еще существовал совет стихий, которому предстояло вынести свое решение. И потому Элизабет и Ребекка в молчаливой покорности творили зиму. Часы перетекали в дни понимающей тишины или наставляющих советов. И во всем этом им удалось сдружиться.

-ее способности еще не проявились. Мы пробовали всего пару раз.

Обычно дети Долины знали, кем рождены стать. Едва научившись ходить, они полу-осознанно использовали свои способности. Все они по-особому чувствовали окружающий мир. Танец листьев, водяной пузырь, росток с зелеными листьями или искра пламени – самые запоминающиеся и яркие мгновения юных духов. Рози же до сих пор не проявилась, в точности, как и ее отец в детстве. Но Самаэль намеренно прятал обе стороны своего существа. А как было с дочерью, Элизабет не могла сказать, сколько не пыталась разгадать эту загадку. Те никчемные попытки не увенчались ничем кроме слез. У Элизабет не хватало терпения, Рози расстраивалась, потому они быстро заканчивали и долго не возвращались к этому. Элизабет надеялась, что ветра сами пробудятся в дочери.

-эта атмосфера могла бы положительно воздействовать на нее. Или Рози разбавит эту напряженную компанию радостью. – улыбнулась Ребекка. – вы обе скучаете. Хватит избегать их.

Ребекка видела, как обиженно сомкнула брови Элизабет.

-мы не говорили с тобой о том вечере. Ты не обсудила этого и с Сэмом, не так ли?

Каждый водрузил на себя груз вины и в одиночку тащил. Ребекка ужасалась от своих способностей и ненавидела себя за убийства, представляя лица тех, кого лишила жизни. Элизабет беззвучно рыдала внутри и не прощала. Ее бедное маленькое дитя. Сэм...это был лишь его грех. Он не имел на то право, обрекая на страдания всех вокруг. Молчание жены резало лучше всякого ножа. Но он не желал смерти Ребекке.

Сэм пытался потеряться в работе. Он принял предложение матери, но все его мысли были заняты лишь Элизабет и Рози. Мужчина никогда не желал быть жрецом, Смерть была слишком прозаична. Из раза в раз находить потерянного человека и сопровождать его в обитель покоя. Измученный и пустой вечерами он иссыхал без внимания и ласки Элизабет, лишенный своего дома и спокойствия, любовь чернела и душила его. В этот вечер он так же, как и последние дни, сидел на пороге дома и вертел в руках сломанную куклу Рози. У бедняжки была выдернута рука, а виновница сидела рядом, болтая ногами. Сэм догадывался, что девочка сделала это намеренно.

-бедная Лаура.

-ее зовут Люси. Всегда ты забываешь. – проворчала Рози. Сэм улыбнулся и, надавив, вставил кукле руку обратно. Рози радостно захлопала в ладоши.

-спасибо, папочка. – девочка обняла отца. Сэм крепче заключил ее в кольцо рук, согревая.

Холодало. В Долине снег выпадал позднее всего, в начале шли людские поселения. Ветра же были безжалостны на всем пространстве, кусая и распахивая одежды. Их сад высох, и деревья царапали крышу ветвями.

-мама идет. – шепотом, боясь нарушить повисшую идиллию, сказала Рози. Они оба смотрели туда, где с холма сбегала Элизабет. Ее пальто болталось на плече, едва не спадая на землю, а волосы разлетелись в разные стороны.

-Сэм!

Мужчина моментально поднялся на ноги. Жена действительно была чем-то встревожена. Элизабет оставила беглый поцелуй на щеке дочери и подняла карие глаза на Сэма. Все внутри встрепенулось.

-пожалуйста. – начала она, а сердце покатилось камнем в пятки. – Рози, иди в дом, заболеешь. – девушка подтолкнула дочь к двери. Убедившись, что Рози скрылась в тепле, Элизабет продолжила. – я возвращалась и встретила мать с маленьким ребенком. Малыш, ему всего пара месяцев, очень болен.

Сэм покачал головой и взялся за ручку двери. Надежда имела горький вкус на языке.

-Сэм. – Элизабет коснулась плеча мужа. – он умрет, если ему не помочь.

-меня ждет дочь.

-я прошу тебя помочь. – поднырнула под руку и встала перед ним Элизабет. Лицом к лицу, наконец, так близко.

-двадцать три дня ты не разговариваешь со мной. Мы живем, словно соседи, и это – первое, что ты говоришь мне. Какой-то чужой ребенок, ты снова взываешь к моей магии. Не ко мне. – взорвался Сэм. Он толкнул дверь обратно и оперся одной рукой на нее.

-кто может помочь этому дитя, так это ты. – голос Элизабет дрожал. Под натиском голубых любимых глаз замороженная река слез оживала. Было почти невозможно выдержать его взгляд, язык становился ватным.

-как ты можешь? – эхо его крика разнеслось до самого холма.

-а если бы это был наш сын?

-его уже не вернешь. – отрезал Сэм.

-я не могла просить тебя о том, чтобы ты вернул нашего сына. – Элизабет обхватила себя руками. Совсем недавно она ощущала в себе биение новой жизни в себе.

-почему ты не позволила нам пережить эту боль вместе?

-потому что я не могу видеть, как ты винишь меня!

-виню тебя? – это было подобно пощечине.

-дай мне это исцеление! – вцепилась в рубашку мужа обеими руками Элизабет. Какой уродливый всхлип вырвался из ее груди и перекосил губы. – прошу тебя.

-таков порядок вещей, милая. Я...я не могу вновь сделать это. – Сэм сделал шаг назад. Элизабет последовала за ним. Если потребуется, он сбежит, лишь бы не видеть этих страданий и мольбы, потому что не выдержит и вновь предаст всех, кроме нее. Элизабет прильнула щекой к спине мужа.

-мы не делаем ничего дурного. – едва осязаемые точечные касания ее ладоней у самого сердца. – Я смотрела в лицо этого маленького мальчика и видела нашего сына. Я не спасла его.

Сэм крепко прижал жену к себе. Он забирал ее боль и топил в своей. Больше никогда Сэм не отпустит ее так далеко. Элизабет всхлипывала, рыдала и разбивалась об осколки своей вины.

Людям и жителям Долины было запрещено соприкасаться ради блага обеих сторон, исключением являлись духи Эмоций. Границей были зачарованные эльфами и гномами высокие кроны леса, ни один человек был не способен найти правильной дороги.

Элизабет привела Сэма к дому по ту сторону леса. Одинокому, маленькому домишке. Девушка быстро взбежала внутрь, к корзине, застеленной покрывалом, в которой хныкал бледный малыш.

-я вернулась. – сказала она матери, поднявшейся со стула. Значит, Элизабет уже являлась сюда вопреки всем правилам, Смерть знает как, узнав обо всем. На немой вопрос женщина кивнула, и Элизабет взяла на руки дитя. Тот, напуганный, закричал еще громче.

-вы поможете? – мать вложила столько благоговения и надежды в эти слова. Сэм стоял на пороге, растерянно оглядывая пространство. Все почти в точности, как у них, стол, стулья. Простые смертные.

-да. – подошла к мужу Элизабет. Сэм взглянул на ребенка. Чем он мог помочь ему, так быстро согласившись? Что будет с ним после того, как заклинание будет завершено?

Сэм положил руку на маленькое тельце. Следовало вдохнуть больше Жизни, это должно было быть что-то светлое, балансирующее на справедливой стороне, изгоняющее недуг. Кончики пальцев засветились золотом, малыш затих. Сэм не чувствовал абсолютно ничего, пока Элизабет с невероятным счастьем наблюдала за этим. Веки, окутанные короткими ресничками, закрылись, ребенок мирно посапывал на руках Элизабет.

-ты справился. – улыбнулась девушка, и она вновь лучилась любовью. Она протянула мальчика Сэму, но он кивнул в направлении шокированной матери. Только что женщина видела чудо, не иначе. Магический мужчина исцелил ее обреченное дитя, не спавшее от жара уже несколько дней.

-как мне благодарить вас? – плакала женщина, поправляя одеяло на сыне. Женщина была готова отдать все, что только будет угодно тем, кто вернулся из Северного леса. Если это была сказка, она могла оставаться таковой, пока ее сын был здоров.

-ничего не нужно. – улыбнулась Элизабет, с трудом сглатывая ком в горле.

-это не наш сын. – уткнулся в волосы жены Сэм, прекрасно понимая, о чем она думает. На какое-то слабое мгновение Элизабет позволила себе замечтаться. Позволила им вновь нарушить все, что было предписано Лив и Хель. – не говорите никому. – попросил Сэм прежде, чем выйти.

Как только они оказались на улице, Элизабет прильнула к губам мужа своими. Ее поцелуй был полон боли, желания и любви. Сэм обхватил обеими руками ее талию, поднимая над землей. Ее поцелуи были смешаны со слезами, мужчина целовал ее щеки, глаза, собирая эти капли.

Из темноты сна выступил силуэт. И чем ближе становился, тем больше он принимал черты женщины. Готическая красота. Бледная кожа, черные глаза на выкате, впалые острые скулы, красные губы, изогнутые в пугающем оскале, черные длинные волнистые волосы. Она присела на край кровати и положила руку с длинными когтями на голую грудь Сэма.

-ты все больше нравишься мне, Сэмми. – слова были тягучими, как мед. Мужчина не мог пошевелиться. Безумие выводила какие-то руны на его коже своим острым ногтем. – я хочу, чтобы ты стал следующим Безумием. – женщина наклонилась к уху Самаэля и укусила за мочку. – ты достоин продолжить мои деяния.

Мужчина резко сел, наконец обретя власть над своим телом. Мэделайн исчезла. Кожу жгло, словно по ней провели раскаленным лезвием. На груди кроваво-красным пульсировала незнакомая ему руна.

Мистраль- сильный, холодный северо-западный ветер,. Он создает устойчивый ветер со скоростью в среднем 50 километров в час, иногда достигающий 100 километров в час.