Глава 11. Воспоминания
Гарри заглянул в библиотеку дома 12 в поисках его обитателей. Он только что спустился вниз из спальни, куда первым делом по прибытии отнёс свои вещи, и ещё не встретил никого с тех пор, как Тонкс подбросила его сюда. Он был более чем уверен, что в здании, кроме него, никого больше не было. Вздохнув, он повернулся, чтобы выйти, и буквально впечатался в возникшего невесть откуда Снейпа. — Опять что-то вынюхиваешь, Поттер? — Даже если и так? В конце концов, я имею на это полное право, находясь в собственном доме, разве нет? Снейп прищурился, с подозрением глядя на Гарри: — Что ты задумал, Поттер? Не думай, что я не заметил, что между тобой и мистером Малфоем что-то происходит. — Да ладно вам, Снейп. Вот уж не думал, что вы следите за школьными сплетнями и уж тем более верите им. — Гарри дёрнулся было, чтобы по-быстренькому обойти Снейпа. И встал, как вкопанный, когда высоченная фигура Снейпа загородила ему путь. Гарри нахмурился и с вызовом уставился на мужчину. Ему пришлось чуть-чуть привстать на цыпочки, чтобы смотреть тому прямо в глаза, поскольку Снейп был порядком выше его самого. Он уже открыл рот, чтобы спросить профессора, что ему ещё нужно, как вдруг Снейп совершенно бессовестным образом использовал на нём легилименцию. Библиотека дома 12 расплылась, словно под водой, и исчезла, в то время как Гарри очутился в своих воспоминаниях. Гарри сидел в мягком, удобном кресле напротив стола директора. Через два дня он сможет уехать из школы на Рождественские каникулы, и Гарри с нетерпением ждал обещающей быть очень весёлой поездки в «Нору» к семейству Уизли. — В чём дело, директор? — Лимонную дольку, Гарри? — Нет, благодарю. — Мне очень жаль, Гарри, но боюсь, ты не сможешь поехать домой к Уизли после школы на Рождественские каникулы. — Что? Почему нет? — Я не могу сказать тебе этого прямо сейчас, Гарри. Скажу только, что это связано с войной. Я предполагаю, что у нас с тобой имеется незавершённое дело. — Понимаю. — Нет, я ни черта не понимаю. — Но почему я не могу побыть в «Норе» хотя бы немного, пока я вам не понадоблюсь? — Боюсь, мне необходимо сохранить это дело в строжайшей секретности. Я не хочу, чтобы кто-нибудь узнал, когда мы на него отправимся и как долго будем отсутствовать. Что касается Уизли, ты, разумеется, можешь навестить их на Рождество. — Дамблдор потянулся за лимонной долькой и отправил её себе в рот. Ты, естественно, не хочешь упускать меня из виду! — Я знаю, это весьма прискорбно, Гарри. И надеюсь, ты понимаешь, что это необходимо. — Я понимаю, директор. — О, да подавись ты своей долбанной лимонной долькой, ты — вечно радостная сволочь! Гарри отступил на шаг назад, когда библиотека дома 12 снова, заколыхавшись, возникла вокруг него. Он опасливо поглядел на Снейпа, беспокоясь, какая последует реакция на эти воспоминания. На лице Снейпа появилось какое-то странное, непривычное выражение, пока он в течение нескольких долгих минут неотрывно смотрел на Гарри. Спустя какое-то время ни чем не прерываемого молчания Снейп вдруг издал непонятный сдавленный звук. Гарри ощутил, как простое беспокойство перерастает в настоящую панику. Гарри был абсолютно уверен: то, что сделал Снейп в следующий момент, он не забудет никогда. То, что сделал Снейп, поразило его настолько, что он был не в силах даже пошевелиться. Этого действия от вечно угрюмого профессора Зельеварения не мог ожидать никто; ни один человек и предположить не мог, что он вообще способен на это. Снейп расхохотался. Очевидно, он попытался задушить рвущийся наружу смех, но ничего не вышло, и, уже не сдерживаясь, рассмеялся так, что, казалось, ещё немного — и он начнёт задыхаться, хватаясь за бока. Гарри в непередаваемом шоке и неописуемом смятении стоял, как громом поражённый, и тупо пялился на заходящегося диким хохотом Снейпа. В конце концов, неконтролируемый смех стих, сменившись редкими короткими смешками. Снейп повернулся к Гарри. Гарри мог не переживать, что Снейпу взбредёт в голову ещё раз проявить совершенно не свойственную ему эмоцию, когда Тонкс внезапно выглянула из-за угла. — Вот ты где, Гарри! На кухне обед остывает! Пойдём. — Она полностью проигнорировала Снейпа. Наверное, она не слышала его смеха. Когда Гарри сел за обеденный стол, то неожиданно задался вопросом: сколько же раз Снейп во время разговоров с директором думал о нём то же самое?
***
Той ночью, лёжа в постели, Гарри отчего-то подумал о влюблённой парочке, на которую случайно набрёл в школе. Неделями он разрывался между попытками никогда больше о них не вспоминать и желанием выяснить, а почему же, собственно, он вообще изо всех сил старается запретить себе об этом думать. Сегодняшней ночью Гарри, наконец, просто сдался и мысленно вернулся в тот день, когда его взору предстала та самая сцена. Это был союз двух противоположностей. Одна — светлая, другая — тёмная. Одна — невысокая и гибкая, другая — повыше, с чётко очерченными, жёсткими чертами. Их поцелуй был страстным и настойчивым. Гарри вспомнились их беспокойные руки, исследующие каждую клеточку тел друг друга. Одни обвиваются вокруг широких плеч и поднимаются выше, зарываясь пальцами в чёрные волосы. Другие блуждают по разгорячённой спине, чтобы потом опуститься и задержаться на стройных бёдрах. Гарри стоял достаточно близко, чтобы хорошо различить их судорожные стоны и вздохи, когда они вжимались друг в друга, как в последний раз, желая до предела сократить расстояние между ними. Гарри неловко поёжился, когда припомнил, что последовало далее, и вдруг ощутил ослепляющую вспышку понимания. Наконец-то ему удалось выяснить причину, по которой столь смутное чувство непонимания преследовало его с того момента, как он стал свидетелем той сцены. Он поймал себя на мысли осознания, ещё раз прокрутив перед глазами всё, что ему довелось увидеть — его поразило то, с какой горячностью двое парней отдавались друг другу! Гарри лежал в кровати, ошеломлённый и сражённый наповал одной только мыслью о том, что два парня целуются. Чёрт, это же не значит, что я гей? С минуту он пребывал в раздумьях, а затем вновь обратился мыслями к парочке, за которой столь бесстыдным образом наблюдал. Он подумал о том, что последовало после жаркого, полного страсти поцелуя. Они нехотя прервали поцелуй, и тот, что был повыше, тёмненький, стал нетерпеливо прочерчивать губами влажную дорожку на шее своего возлюбленного. Блондин запрокинул голову назад и чувственно застонал, до боли сжимая плечи высокого парня. Казалось, он даже не замечал, как чужие пальцы проворно расстёгивали пуговицы на его рубашке. Он вздрогнул, когда его партнёр начал ласкать его грудь, и вновь с его разгорячённых губ сорвался тихий стон, когда одна из неприлично холодных рук нащупала набухший сосок. Гарри не мог сдерживаться. Его руки непроизвольно потянулись вверх и принялись поглаживать обнажённую грудь. Он позволил тёплым пальцам одной руки едва заметно задеть собственные соски. Блондин убрал руки с широких плеч своего любовника и вновь переместил их на его затылок, хватаясь за чёрные взъерошенные волосы, когда тот наклонился и начал покрывать его грудь мокрыми поцелуями. Блондин дышал всё быстрее, а затем его хриплое дыхание и вовсе сбилось, когда брюнет обвёл языком его сосок. Он коротко, с шумом выдохнул, когда парень прикусил его. Гарри ущипнул себя за сосок, вспоминая сверкнувшие белизной зубы. Его собственное дыхание становилось всё учащённее. Высокий облизнул сосок, который только что так грубо прикусывал, и принялся ласкать его пальцами, в то время как сам переключился на другой. Его другая рука медленно поглаживала низ живота блондина, лаская и поддразнивая. Когда он добрался до брюк своего партнёра, то насмешливо и легко скользнул кончиками пальцев вниз. Задержав одну руку на груди, Гарри плавно перевёл вторую на свой живот, а затем ещё ниже, почувствовав, что пижамные штаны стали ему тесноваты. Брюнет опустился на колени, когда его губы последовали ниже вслед за руками. Он целовал блондина в низ живота, пока расстёгивал его ремень. Он погрузил язык в маленькую впадинку пупка, а пряжка, тем временем, едва слышно звякнула, и ловкие пальцы уже принялись за не желавшую поддаваться молнию. Он прочертил языком линию чуть ниже пупка и до резинки нижнего белья, которую он до этого слегка приспустил. Именно на этом моменте Гарри поспешил уйти, оставив парочку наедине друг с другом. Сейчас, лёжа в постели, одной рукой поигрывая с сосками, а другой мягко поглаживая свою эрекцию, Гарри позволил сознанию додумать то, что произошло после его ухода. Блондин продолжал бегать пальцами по чёрным волосам, пока брюнет осторожно стягивал с него брюки и трусы, обнажая твёрдый член и впиваясь в него голодным взглядом. Гарри с трудом подавил стон, когда пальцы обхватили его собственный член. Он протянул руку, чтобы вытереть смазку, сочащуюся с головки, чтобы стало легче, и снова вернулся к ласкам. Парень, стоящий на коленях, решил сперва раздразнить своего партнёра, касаясь стоящего от приливающей крови пениса только кончиками пальцев. Блондин тихонько заскулил и требовательно повёл бёдрами, и тогда он, обхватив ствол пальцами и издевательски ухмыляясь, не торопясь стал надрачивать. Он задействовал и вторую руку, поместив её на бедро блондина и ласково поглаживая его. Наконец, когда он был вознаграждён хриплым вздохом, молящим о большем, брюнет наклонился и медленно облизнул конец напряжённого члена. Пальцы сомкнулись на его волосах ещё сильнее. Он взял в рот только головку, проведя по ней мокрым языком, и тут же отстранился, вынуждая блондина толкнуть бёдрами вперёд. На этом моменте Гарри тяжело задышал и задвигал рукой быстрее. Спустя несколько минут, когда черноволосому, наконец, надоело лишь дразнить и мучить парня несерьёзными действиями, слегка облизывая и едва касаясь его рукой, он всё-таки внял мольбам своего партнёра и почти полностью заглотил его член. Крепко, до синяков сжимая бёдра блондина, брюнет, снова поддразнивая, несколько раз повертел головой, прежде чем полностью заглотить его пенис чуть ли не по самые гланды. Гарри застонал и качнул бёдрами, утыкаясь в ладонь. Ещё немного дразнящих движений, и, наконец, парень перестал издеваться, начав сосать по-настоящему, довольно причмокивая и двигая головой в плавном ритме. Одну руку он твёрдо держал на бедре блондина, а другую переместил между его ног, легонько сжав пальцами мошонку. Блондин запрокинул голову и громко несдержанно застонал. Парень, стоящий на коленях, двигал головой всё быстрее, и вдруг блондин вскрикнул и до боли вцепился в чёрные волосы, буквально вдалбливаясь в глотку брюнета. Черноволосый, облизываясь, проглотил сперму, когда парень кончил, судорожно глотая ртом воздух, продолжая ласкать его до тех пор, пока блондин не отошёл немного назад, прихрамывая и едва стоя на ногах. Последний раз коснувшись языком пениса, он позволил члену своего партнёра с характерным «чпок» выскользнуть из его рта. Гарри едва удержался, чтобы не закричать во всё горло, когда он кончил в свою ладонь, оставив вторую руку без движения лежать на груди. Так он лежал несколько минут, пыхтя и пытаясь отдышаться. Это был самый интенсивный оргазм, который он когда-либо испытывал за всю свою короткую жизнь. Наконец, он схватил свою палочку и бросил парочку очищающих заклинаний, которые знал каждый мальчишка, проживающий в общей спальне. Последнее, что он подумал, прежде чем погрузиться в сон, было: Да, я определённо гей.