История ненормальных...

В лавке с гробами были 3 человека. Молодая девушка, и двое мужчин. Первого мужчину из этой лавки можно было выгнать только по особым случаям, по последним праздникам в жизни людей, а именно - смерти. Волосы этого человека были пепельно-серого цвета с одной косичкой за ухом. Длинная чёлка скрывала глаза. На голове парня сидела шляпа, а на теле был неряшливый чёрный балахон. На лице и видимо по всему телу до мизинца левой руки шёл огромный шрам. А с лице не сходила, то ли надменная, то ли дружелюбная улыбка во все тридцать два.

Второй мужчина, стоял за рыжеволосой девушкой с непоколебимым лицом. Его волосы были чёрные, словно смоль, а глаза двумя красными огнями горели в полумраке. Он был одет во все чёрное и лишь белая рубашка с перчатками создавали неповторимый контраст дворецкого. Его лицо в буквальном смысле не выражало ничего. Глаза были пустыми, красивые, сверкающие рубины сияли в темноте.

- Себастьян, рассмеши его, - сказала девушка и продолжила пить свой чай из прозрачной бирки для опытов, закусывая сахарным печеньем в виде косточек.

- Тогда, я попрошу вас выйти, - любезно обратился к девочке дворецкий. И когда девушка уже дошла до двери, ей было сказано в догонку. - И не подглядывайте.

На улице был день уже в самом разгаре. По улицам ездили кареты, расхаживали дамы в красивых туалетах, под руку со своими кавалерами. А наша героиня стояла в том же балахоне, забрызганым не только её, но и чужой кровью. На лице были небольшие размазаные красные капельки, а волосы были немного спутаны. В глазах читалось недопонимание. Мимо проезжающая машина остановилась около неё, и из открывшегося окна высунулась голова парня, лет так двадцати четырёх, который решил, немного посмеяться над девушкой.

- Хей, чика, куда-нибудь торопишься? - спросил он расплываясь с хитрой улыбке.

Алиса же решила пошутить над бедолагой. Повернувшись у нему с распахнутыми глазами, без тени улыбки она ясно и чётко сказала:

- Тороплюсь? По твою душу...

В следующее мгновение этот несчастный пробормотал неясное "извините" и надавил на газ.

Из лавки Гробовщика раздался громкий, почти на всю улицу, ужасающий, забирающийся в душу смех. По телу пробежали мурашки, но девушка решительно пошла в лавку.

Гробовщик валялся на полу, после недавнего приступа смеха и еле-еле разборчиво бормотал "Утопия, истиная утопия..."

- Насмеялся или повторить? - вздернула бровь Алиса.

- Тогда вы оплатите информации, хватившей бы на всю жизнь, - улыбнулся Гробовщик, кажется флиртуя с девушкой.

- Говори, что ты знаешь о доме экспериментов.

- Тогда это будет не самая интересная игра, миледи. Хи-хи-хи... - улыбнулся своей короной улыбочкой Гробовщик.

В дверь раздался стук, заставивший подскочить всех троих. За дверью послышался голос Сиеля:

- Гробовщик! Ты здесь? Открой сейчас же!

В голосе мальчика слышались волнение, перемешивающееся с напряжением. Видимо он волнуется за сестру.
Гробовщик послушно подошёл к двери и открыл её. Сиель стоял весь потрепаный и запыхавшийся, а за ним стояла вся прислуга и рядом сидел Плуто. Алиса медленно, но верно подошла к двери и поздоровалась с Сиелем, добавляя ко всему мягкую улыбку. За её спиной стоял Себастьян.

- Ты где пропала?! - закричал Сиель не обращая внимание на посторонних людей. Видимо дружелюбное приветствие вывело его из себя. - Ты хоть понимаешь, как опасно на улицах города?! Маньяки крадущие людей для экспериментов, главная головная боль королевы Елизаветы! А ты из дома ушла! Быстро в карету!

Слово за слово, но оставив Гробовщика в похоронном бюро, все поехали обратно в особняк. На лице Сиеля читался напрекрываемый гнев и сожаление. Бард сидел на кибитке и руководил лошадями, но даже из кареты было видно, что он был расстроен. Мейдлин сидела рядом и еле сдерживала слезы, Танака не улыбался добродушной улыбкой, как обычно попивая чай и только глаза Финни были с трезвого устремлены на новую графиню поместья. Наконец осмотрев её балахон он молниеносно стащил с себя рубашку, которая Алисе была явна до колен. Оставшись с оголенным, довольно рельефным торсом, он сказал:

- Госпожа, - начал он, протягивая рубашку. - Ваша одежда вся в крови... И кажется, не только в вашей. Прошу, переоденьтесь.

С благодарностью в глазах, рыжеволосая приняла рубашку. Покраснев до кончиков ушей, она еле пробормотала:

- Отвернитесь. Мне стыдно...

Финни, Сиель и Себастьян отвернулись и первые два еле скрыли свое смущение в то время, как последний ухмыльнулся. Мейдлин помогла переодеть новой госпоже рубашку, а этот балахон несчадно выкинули в окно.

По дороге в поместье Сиель все же рассказал своей, как он говорил, невыносимой сестре весь план его отца по передаче имущества. По дороге они и заключили сделку, а новая графиня представила новым подопечных ещё и дворецкого, который теперь стал частью их семьи. Подъезжая все ближе к поместью, девушке становилось хуже. Гнетущее чувство тревоги и страха гложило её. Не добравшись километра по прямой до поместья, Бард остановился. В карете все недоуменно замерли.

- Бард? Бард, почему ты не едешь? - спросила Алиса. - Мы ведь ещё не приехали? Что за остановка?

Не вытерпев она вышла из средства передвижения и застыла в немом ужасе. Отойдя от шока она сорвалась с места не предупредив не о чем всех остальных. Поместье было охвачено дикой пеленой огня. Языки пламени, казалось вызывали ввысь, дабы искупить грехи свои. Остановившись на середине переднего двора, Алиса замерла на короткий промежуток времени. Жар охватывал её тело. И тут же от уже порядком прогоревшей крыши начались отваливается куски. Поместье рухнуло. От безнадеги девушка упала на колени и горько заплакала, поняв, что ни дядюшка, ни тётушка не выбрались из поместья живыми. Из карты выскочили все слуги, Сиель и Плуто.

С другой стороны дороги стояла ещё одна карета, по всей видимости, Мадам Ред хотела заехать выпить чая с сестрой. Но и та, как и Алиса сидела на коленях и выла от потери.

В этот день изменилось многое. Сиелю пришлось потерять родителей, Алисе опекунов, верным слугам добрых господинов, а Мадам Ред самых близких людей.

Поместье сгорело до тла. Остался лишь непоколебимым фундамент и немного каменных стен. Наконец, взяв себя в руки, Алиса подошла к поместью ближе. Заходя под арку, некогда бывшей дверью, она пропустила первый удар. Идя по бывшему ходу со сгоревшим пакетом она пропустила ещё больший удар. Но когда она увидела обгорелые трупы, от которых остались только почерневшие от сажи кости, она упала. Ей было плохо. Два любящих её человека лежали оголенными скелетами на развалинах дома. Для неё это стало худшим зрелищем.

- Мама! Папа! - бежал Сиель к дому, надеясь увидеть их живыми.

Рыжеволосая девушка медленно встала, пошатнулась, но побежала к Сиелю, который наровился забежать в дом. Она понимала, что для ребёнка, это было бы не лучшим зрелищем.

- Нет, Сиель! Я не пущу тебя туда! Не смей брыкаться! - уговаривала Алиса. В итоге мальчик послушал, поняв, что сестра не даст проходу.

- Где они?! Где мама и папа?! Они живы? - на глазах ребёнка поступили слезы.

- Сиель, прости меня, - смогла только выдавить из себя Алиса. - Моя вина кроется в их смерти. Если бы не моё безрассудство, то они были бы живы. Завтра я уеду из Лондона. Назад в Россию. А ты пока поживи с Лиззи. Она примет тебя. Я виновата в их смерти, теперь ты имеешь полное право меня ненавидеть. Прости и прощай.

Сказав эти слова она медленно двинулась к своему дворецкому, стоящему около кареты и покорно ждущего её возвращения. Не пройдя и шагу её брат схватил девушку за руку и посмотрел в её карие глаза, до краёв наполненные слезами.

- Это не твоя вина! - крикнул парень на все поместье. - Теперь ты владелица всего этого. И я знаю, что ты все равно понесешь по своей воле этот грех. У меня не будет права тебя переубеждать. Но скажу только то, что теперь ты - моя семья! Не бросай меня одного!

Услышав эти слова из шоколадных глаз потекли горькие-горькие слезы.

- Прости, - начала Алиса, обняв своего брата. - Я обещаю быть твоей семьёй, что бы ни случилось! Только прости меня за из смерть! Прости меня!

Обняв в ответ свою рыжеволосую сестру, маленький граф прошептал, чтобы услышала только Алиса.

- Прощаю...