Глава 3 "Слышишь, это ты"
Прошло три дня с тех пор, как Феликс остался у Хёнджина. Он всё ещё мало говорил о себе, но с каждым утром в его глазах становилось больше света. Он начал улыбаться. Он помогал — аккуратно, осторожно. Как будто боялся что-то сломать в этом хрупком человеческом мире.
А ещё... он слушал.
Хёнджин часто играл на пианино, пытаясь вернуть себе вдохновение. И Феликс каждый раз садился рядом — молча, не отвлекая. Просто был. И этого оказалось достаточно.
В один из вечеров, когда за окнами лил дождь, Хёнджин сел за клавиши и запустил демо-запись новой песни. Она была незавершённой, как и всё в его жизни.
Он пробормотал:
— Это должно было быть о свободе... но теперь звучит как одиночество.
Феликс подошёл и осторожно сел рядом, подогнув ноги.
— Можно попробовать кое-что? — тихо спросил он.
— Конечно.
Феликс закрыл глаза. И начал напевать.
Это не было идеально — ни техникой, ни уверенностью. Но голос был... светлым. Пронзительно честным. В нём было всё: падение, страх, надежда. И Хёнджин замер.
Он услышал то, чего не слышал давно — чувство.
— Феликс... — прошептал он, когда тот закончил. — Это была...
— Я просто почувствовал. Я не знаю, откуда. Но музыка... она как будто вытаскивает из меня воспоминания.
— Ты только что спас мою песню, — усмехнулся Хёнджин. — И, возможно, меня тоже.
Они сидели так, близко. В комнате было только дыхание, звук дождя и отголоски мелодии.
— Ты знаешь, ты не просто светишься. — Хёнджин повернулся к нему. — Ты делаешь так, что я тоже начинаю светиться рядом с тобой.
Феликс смотрел на него долго, вглядываясь в глаза.
— Тогда я останусь ещё чуть дольше. Пока ты снова не станешь огнём.
И в тот вечер, среди клавиш, дождя и света из ниоткуда — между ними родилось нечто большее. Тихое. Настоящее.