я люблю тебя...
Резко проснувшись, я стала тяжело дышать. На глазах стали наворачиваться слезы, притянув колени к себе, обняв, я положила голову на них. Сердце никак не могло придти в нормальный ритм. Я все ещё жива и все это было лишь кошмарным сном. Вдруг, я услышала тяжелые шаги. Неужели я предсказываю будущее? Сейчас придёт Джастин и убьёт меня? Дверь открылась, мои догадки оправдались — это был Джастин. Сжимая кулаки, он прошёл в центр комнаты. Бибер пробежался по мне холодными, как лед глазами. Мне ещё больше стало не по себе. Вдруг, он стал подходить ко мне.
POV Джастин.
Мне нужно сделать все, чтобы она меня ненавидела. Но зачем? Да, чтобы мне легче было её отпустить. Да, возможно я и эгоист, но черт возьми, мне плевать! Плевать на неё, её будущее, на все... Или нет? Я не могу. Я не могу предать брата, хоть он и полное дерьмо, но я люблю этого придурка. Через сколько мы прошли вместе, с какими преградами мы только не сталкивались. Через всё мы проходили вместе. Если я не убью эту девчонку, то Джон убьёт её сам, наиболее изощренным способ. Лучше я убью её быстро и безболезненно... или болезненно...?
Я стал подходить к Амелии все ближе и ближе. Я видел как ей было страшно, как её ручки дрожали все больше, когда я делал шаг в сторону девушки.
POV Амелия.
Джастин вцепился в мою руку мертвой хваткой и поднял над моей головой, его руки были холодные как айсберг, а дыхание горячие словно огонь. Он настолько сильно их сжимал, что, кажется, у меня останутся синяки.
— Джастин, что ты делаешь? — дрожащим голосом спросила я.
Бибер лишь взглянул на меня и продолжил свои действия. Продолжая держать мои руки над головой, он перекинул свою ногу и оказался на мне. Мне стало страшно, внутри меня все сжалось в маленький комочек и я почти не могла дышать. Как только он запустил свои руку ко мне под футболку, у меня началась паника... Я начала ерзать из-за всех сил. Я не понимала, что происходит. Бибер как будто обезумел. Его руки лишили меня футболки. И тут я поняла, что он хочет.
— Джастин, пожалуйста не надо, — заскулила я. Он лишь ухмыльнулся и продолжил. Я стала ещё больше вырывается и кричать, но почувствовав жжение у себя на щеке, я заткнулась. Русоволосый ударил меня.
— Успокойся ты, — раздраженно произнес он, — все может пройти быстро или мне возится до самого Рождества? — с издевкой сказал Джастин. Я не узнаю его, это как будто не он, это какой-то другой человек.
На щеках уже катились слезы, я больше не могу... Когда Бибер потянулся к моим джинсам, я, что есть силы, сжала свои ноги.
— Нет, так не пойдёт, — мотая головой из стороны в сторону сказал Джастин и с силой снял их с меня. Я явно была слабее, чем он. Кареглазый припал к моей шее, я попыталась закрыть шею от него, склоняя в бок, но он сжал мои талию настолько сильно, что мне пришлось выгнуться, и ему сразу же открылась моя шея.
Он в прямом смысле терзал её, оставляя на ней грубые, большие красно-фиолетовые засосы. Он снял мою футболку и я сразу же смогла оценить всю ситуацию. На ногах синяки, на талии, на руках и также красовались фиолетовые отпечатки рук Джастина. Сидя на мне, он полностью контролировал меня, воспользовавшись этим, он сам стал освобождаться он одежды.
POV Автор.
— Джастин, пожалуйста, — это было последнее, что сказала девушка после того, как та почувствовала его в себе.
Душераздирающие крики, девушки эхом отдавались у Бибер в ушах. Он делала ей больно, не только сейчас, да на протяжение всех дней проведённых вместе. С первая дня знакомства.
После всего, когда Кареглазый стал одеваться, он взглянул на лежащую, бессильную девушку. Он уже направлялся к выходу, но его остановил голос Амелии.
— Джастин, — хрипло сказала та, — просто знай, что после всего этого, — она остановилась, — я люблю тебя...
С этими словами Амелия упала головой на подушку и закрыла глаза. Кареглазый почувствовал как его сердце сжалось и стало биться в несколько раз быстрее обычного.
Сейчас на парня нахлынула злость и отчаяние. Он же сделал все, что было можно. Бибер сжал кулаки, впиваясь ногтями в кожу и со всей силы ударил стену, одной рукой, а затем и другой. Ещё и еще, пока его костяшки на пальцах не превратились в окровавленное мясо. Он пытался успокоиться как мог, но ничего не выходило.
Оставалось только одно — спасти Амелию, даже если ему это будет стоит жизни.