Sheratan
Спустя двое суток, как и было сказано в приговоре, Тэхена выпустили из карцера.
Эти два дня были ничуть не лучше, чем суд. Двое суток, которые он провел в одиночестве без возможности увидеться хоть с кем-то, без возможности почитать или порисовать. Под конец первого дня ему показалось, что если он продолжит думать в том же темпе и количестве, то просто сойдет с ума.
Мысли о полковнике заполняли голову. Да, черт возьми, его взволнованное лицо все стояло перед глазами и в его объятия все еще безумно хотелось. Всю ночь сквозь полудрему он грезил о том, как вернется в комнату, как Чонгук крепко обнимет его и скажет, что теперь все хорошо, он снова под защитой, и больше он не позволит Тэхену попадать в такие проблемные ситуации.
Весь второй день прошел в полубессознательном состоянии. После завтрака Тэхен тихо и сам себе рассказывал устройство панели навигатора, засыпал до обеда, после еды снова рассказывал себе, но теперь уже устройство двигателя и опять засыпал. А вместо ужина его отпустили. Просто открыли тяжелую дверь, скомандовали короткое «на выход» и выпустили.
И как бы сильно не хотелось Тэхену сразу же вернуться в комнату, позволить себе этого он не мог. Уже трое суток его тело не видело душа, а на белоснежной форме все еще красовались черные пятна крови. Его и не его тоже. В карцере ему не предоставляли вообще никаких средств гигиены. Видимо, это делалось для того, чтобы провинившиеся в полной мере почувствовали, что это, когда лишают всех преимуществ цивилизации, даже если от нее мало что осталось.
Отмывшись от всей налипшей на кожу грязи, смыв с волос запекшуюся кровь, Тэхен переоделся в чистый комплект спортивной формы, хранящийся в его шкафчике, и направился в комнату.
Было очень странно идти по коридору без Юхена и видеть ребят с его набора, которые либо не обращали на него внимания, либо отводили взгляды, но ничего не говорили и не пытались хоть как-то вывести его из себя, сказать, что они думают по поводу него. Странно, но спокойно и хорошо. Было бы здорово, если бы так все и оставалось.
— Тэхен! — раздалось за его спиной.
Тэ обернулся и заметил догоняющего его Чонсу. Того самого парня, который дал признательные показания и тем самым спас жизнь себе и Тэхену.
— Как ты себя чувствуешь? — участливо поинтересовался парень.
Такой интерес не показался Тэхену странным, приобретенные коммуникационные навыки позволяли ему сделать более верный, на его взгляд, вывод.
— Нормально. Думал, что сойду с ума за эти двое суток, но теперь, когда я смог помыться, мне явно лучше.
— Я рад, — Чонсу, потупив глаза в пол, улыбнулся, немного замявшись. Шагая рядом с Тэхеном, он точно хотел что-то сказать, но никак не мог решиться. И Тэ не торопил его, не давил, позволяя сосредоточиться, и остановился у шлюза в офицерский корпус. Туда простому курсанту было нельзя, Чонгук сделал исключение только для Юхена. — Слушай, прости, что я оклеветал тебя в суде и когда давал показания... Хенги, он...
— Это не важно, — перебил его Тэ, — главное, что ты все честно рассказал. И даже если так следовало сделать с самого начала, я не держу зла, Чонсу, и очень благодарен тебе за признание. Так что не думай об этом всем. Если ты поторопишься, возможно, успеешь урвать себе что-нибудь на ужин, так что поспеши, а я хочу отдохнуть.
Тэхен уже собирался уйти, но его остановила рука парня на плече. Он обернулся, вопросительно изогнув бровь, и Чонсу шумно выдохнул.
— Скорее всего меня отправят служить на Землю. Твой боец, полковник Чон, по словам наших согруппников, был недоволен приговором. Все же я был на стороне зачинщиков, его навигатор пострадал по этой причине. Так что, скорее всего, он добьется того, чтобы меня вышвырнули. Но это не важно, просто хотел убедиться, что ты не держишь на меня зла так же, как и он.
— Не держу, — коротко бросил Тэхен и, улыбнувшись, и похлопал парня по плечу. Тэхен открыл шлюз своей картой. Он был благодарен Чонсу искренне, но сейчас слишком сильно хотел вернуться к полковнику и хоть немного поговорить с ним.
Он шел до своей комнаты, кажется, слишком уж быстро, так что к концу длинного коридора даже дыхание немного сбилось. Навигатор открыл дверь своей картой и, помедлив, толкнул ее от себя, входя внутрь.
Тихий щелчок механизма двери заставил Чонгука оторваться от изучения документов в своих руках и снять очки. Он сидел за своим столом, работал, не уходя в кабинет после ужина. Это уже стало привычкой — с появлением Тэхена, когда их отношения стали лучше, он часто оставался работать здесь.
— Привет, — немного сипло выдавил Тэхен, прижавшись к двери спиной, словно это могло помочь ему в том, чтобы следом никто другой не вошел.
Кажется, Тэ чересчур сильно заплутал в своих фантазиях. Никакой радости на лице Чона не было, он не летел обнимать его со словами о том, как сильно переживал. Мужчина только откинулся на спинку стула и, отложив очки на стол, скрестил руки на груди.
— Как ты себя чувствуешь?
Взгляд полковника заскользил по лицу Тэхена — еще два дня назад, на слушании, на нем были ссадины и синяки, но сейчас кожа была чистой, будто его никто и пальцем не тронул.
— Могло быть и лучше, — попытался отшутиться Тэхен, неловко улыбнувшись и пожав плечами.
Он отстранился от двери, наконец прекратив подпирать ее спиной, и подошел ближе, протянув к Чонгуку руки, желая обнять его и наконец почувствовать, что все хорошо. Безопасно. Но вместо объятий Чонгук встал с места и крепко перехватил его запястья, хмурясь и вглядываясь в лицо парня.
— Знаешь, скольких людей ты заставил понервничать? Сколько раз я говорил тебе, если у тебя проблемы, с которыми ты не можешь справиться самостоятельно — только скажи. Я по одному кривому взгляду в твою сторону буду ставить идиотов на место.
— Я думал, что справлюсь. И не хотел пользоваться чужим авторитетом.
Голос Тэхена был тихим. Он не боялся смотреть мужчине в глаза, но внутри его разрывало от чувства несправедливости. Неужели он просто не может получить хотя бы каплю нежности от этого мужчины? Он правда старается, преодолевает себя, выходит из зоны комфорта, чтобы быть достойным полковника, но в итоге в получает лишь холод. Снова. Будто и не было тех двух месяцев, полных гармонии и теплых объятий.
— Ты уверен, что думал? Генерал Ким взял ответственность за тебя, поручился, зная, что ты не виноват. Так не предай его доверие и сделай все, чтобы подобного не повторилось. Это армия, Тэхен, а не ясли-сад.
Кажется, эти слова стали катализатором: вместо чувства несправедливости внутри начало закипать раздражение. Уголки губ Тэхена дрогнули, опустившись вниз, и он забрал руки из ладоней Чонгука, отшагнув.
— Хочешь сказать, это я виноват в том, что меня избили? Я виноват в том, что эти ублюдки решили, что они вершители судеб? Я даже не понимаю, за что получил эту ненависть, черт возьми, так в чем я виноват? Перед тобой, перед ними, перед генералом Кимом?
Чонгук шумно выдохнул, потерев переносицу, и качнул головой.
— Я не обвиняю тебя в произошедшем, просто говорю о том, к чему привело твое молчание, Тэхен.
Тэ злился, а раздражение, что теплилось в груди мужчины, наоборот, стало отступать, стоило лишь понять, в каком именно ключе парень понял его слова.
— Нет, ты обвиняешь. Ты именно это и сказал, иначе как еще мне понимать слова «к чему привело твое молчание»?
Полковник, прикрыв глаза, шумно выдохнул.
— Не повышай на меня голос. Ты забываешься.
На лице курсанта появилась горькая усмешка. Раздражение не утихло, к нему добавился укол боли, ведь... он действительно позабыл о том, кто они друг другу.
— Забываюсь... Вы обвиняете меня в том, что я не пожелал ябедничать, что я решил справляться со своими проблемами самостоятельно, а не прибегать к вам, как маленький мальчик, не прятаться за вашу спину. Какой из меня солдат, полковник, если я не могу за себя постоять? Да, я облажался. Но знаете что? Мне не стыдно! Потому что я попытался. Так в чем же я виноват, а? В том, что не стал размазывать сопли по стене?
Чонгук ощущал, что и сам начинает не на шутку заводиться от этих слов. Сама мысль о том, что мальчишка пренебрег его помощью, решив, что она ему без надобности, раздражала. Не было ничего плохого в том, что он попытался разобраться в ситуации самостоятельно, плохо только то, что он не подгадал момент, когда пора было попросить и принять чужую помощь.
— Замолчи! Сколько приступов у тебя произошло из-за этих проблем? Не один и не два, я уверен, но ты продолжил делать вид, что ты сильный мальчик и можешь со всем на свете справиться. Только вот я тебе открою секрет, Тэхен. Мужчиной называется не тот, кто взваливает на себя все дерьмо и, даже если не справляется, тащит его в одиночку, а тот, кто умеет рационально оценивать свои силы и просить о помощи, — наставническим тоном озвучил свои мысли Чон.
— О помощи? А ты сам когда в последний раз принимал чужую помощь, Чонгук? Ты сам сказал, что мы... Как же там было? Напарники и любовники. Даже если я не помню, в каких обстоятельствах ты это сказал, не важно. Напарники и любовники, Чонгук, не больше и не меньше. Так с какого, прости меня, хера я обязан отчитываться тебе о своем душевном состоянии или своих проблемах, когда они тебя, по факту, не касаются, а?
Раздражение и огонь между ними становились все сильнее. Тэхен начал повышать голос, он все больше кричал, а не говорил спокойно, и это было немного странно. Чонгук никогда не видел его таким. Видел испуганным, бьющимся в истерике от галлюцинаций, безразличным, но злым — никогда.
— Как минимум потому, что я твой боец, Тэхен, ты должен был, нет, просто обязан был рассказать мне. Моя ошибка, что я решил на тебя не давить, поверил в твои силы, что ты сам сможешь со всем разобраться. Где был твой аналитический ум, когда ты думал об этом?
— О, так я, выходит, еще и тупой? Потрясающе, полковник! Знаете, что? Я просто...
— Ты просто закрываешь рот и слушаешь меня внимательно, Тэхен. Впредь, если только возникнут подобные ситуации, ты берешь и рассказываешь о них мне.
Тэхен замолчал. Он поджал губы, едва сдерживаясь от того, чтобы не врезать Чону прямо сейчас. Он еще ни разу в жизни не испытывал такого страшного гнева в отношении этого человека, и на мгновение, на одно маленькое, короткое мгновение, ему стало страшно от себя самого.
— Я не хочу, чтобы подобное повторилось. Еще одного навигатора я не потеряю, — уже чуть спокойнее добавил Чон и отшагнул к своему столу.
Между ними повисла гнетущая тишина, и даже Чонгук ощущал, что то, что происходит сейчас — неправильно. Что он чувствовал на самом деле? За маской раздражения и злости скрывалось волнение, страх потерять еще одного близкого человека. Близкого? И как давно он стал считать Тэхена таковым? С того момента, как излил душу у мемориала Минджуна? Или, быть может, раньше?
Мысли забились в голове. Он прикрыл глаза, по привычке коснувшись кольца на своей шее, перебирая то пальцами, силясь успокоиться.
— Тебе нужно отдохнуть. Не хочу, чтобы тебе вновь стало хуже, — негромко проговорил Чонгук, нарушая тишину. Тэхен все еще стоял на месте, не двигаясь смотрел в сторону мужчины, следил за каждым его действием, но его раздражение и не думало никуда уходить. Чонгук легко закипал и легко остывал, менял эмоции одну за одной, умел взять себя в руки вовремя. Тэхен, как оказалось, нет.
— Не здесь и не с тобой. Не хочешь потерять еще одного навигатора? Только вот Минджун не был для тебя просто навигатором. Никогда. Не делай вид, что тебе не все равно. Я не хочу быть его мнимой заменой. И это... Кольцо, черт возьми. Да факт того, насколько тебе все равно, буквально висит на твоей шее. Хочешь быть просто напарниками, так и скажи, и я просто отступлюсь. У меня больше нет сил держать перед тобой лицо. Я хотел быть лучше и вот, во что это вылилось.
Тема Минджуна словно красная тряпка для быка. Но не в этот раз. Чонгук устало выдохнул, взглянув на парня, и качнул головой.
— Что ты хочешь от меня услышать?
— Ничего, — коротко отозвался Тэхен, покачав головой, — больше ничего. Останемся простыми напарниками. Офицером и подчиненным, если тебе так угодно. Вам угодно, полковник.
Тэхен подошел к своей кровати, молча собрал пару вещей для сна, и направился к выходу, даже не замечая, что Чонгук встал следом, хмуро наблюдая за его действиями.
— Куда ты собрался?
— Посплю сегодня у Юхена. С Вашего позволения. Или без него. И когда я вернусь, хочу, чтобы Вы забыли о прошедших двух месяцах, будто их и не было. Может, позже выберу себе другую жертву для детской влюбленности.
Тэхен не стал больше ждать, молча вышел за дверь, оставляя Чонгука в одиночестве.
***
Вот уже почти два месяца миновало после того их разговора. Как Тэхен и хотел, Чонгук позабыл о том времени, когда они спали вместе, когда сумасшедше целовались ночами напролет и занимались любовью до потери пульса. Во всяком случае, внешне он демонстрировал именно это.
Его друзья больше не приходили к ним в комнату, да и за ее пределами пересечься с ними возможности не было. Но Тэхен ее и не искал. Зачем? Теперь сама мысль о том, чтобы сближаться с ними казалась бредовой. Раньше она имела смысл, когда он еще лелеял надежду на то, что отношения с полковником однажды станут другими, но теперь... Теперь этой надежды не было.
Чонгук вновь уходил до пробуждения Тэхена, а приходил после того, как парень засыпал. И так продолжалось изо дня в день. Они виделись только на лекциях и полетах на тренажерах, которые все же удалось восстановить.
От того, как они отдалялись, им становилось все более и более неловко друг с другом, это особенно ощущалось во время тренировок на восстановленном оборудовании. Казалось, даже процент их совместимости стал ниже из-за произошедшего.
Теперь Тэхену больше не с кем было поговорить, кроме как с Юхеном, оптимизм которого не угасал ни на миг. Даже когда он узнал о том, что произошло между полковником и его другом, парень крепко и тепло обнял Тэ и с уверенной улыбкой заявил, что все обязательно образуется. Но вот прошло уже два месяца, а просвета так и не было. Правда, «детская» влюбленность проходить не желала вовсе.
Только нежный трепет во взгляде Тэхена сменился горечью.
Сегодня они должны были впервые сесть за штурвалы собственных истребителей, вылететь в открытый космос, чтобы потренироваться ведению боя на обыкновенном космическом мусоре, коего вокруг орбиты Земли летало столько, что еще на сто лет тренировок вперед хватит. И все же удивительно, как люди умудрялись гадить везде, где бы ни побывали.
Иногда Тэхен думал, что это и есть причина, по которой Вид-168 пытается их истребить. Они просто чистюли, в отличие от земных людей.
— Все понятно? — громко поинтересовался голос одного из офицеров, и Тэхен вздрогнул, часто заморгав.
— Так точно, сэр! — прокатилось громким рокотом в ответ.
Бойцы и навигаторы стояли у своих истребителей ровными шеренгами, слушая инструктаж, только вот мысли Тэхена, к его собственному позору, были где-то далеко.
Парень скосил взгляд на Чонгука. Мужчина не обязан был слушать инструктаж, но так же стоял рядом с ним. Картина забавная: полковник среди кучи курсантов. Он даже не сомневался, когда становился рядом с Тэхеном, не смотря на предложение инструктора сразу приступить к подготовке корабля самостоятельно, пока Тэ будет внимать словам офицера.
— В облаках витаешь, — отметил Чонгук полушепотом, и Тэхен смущенно улыбнулся, отведя взгляд.
— Прости, — тихо бросил он в ответ.
Что ж... Быть может, все было не так уж и плохо? По крайней мере, когда гнев окончательно спал, спустя недельки две, Тэхен вновь перешел на неловкое «ты», и больше, чем за полтора месяца это вновь вошло в привычку.
— Занять свои места! — громко скомандовал инструктор и, как только прозвучало очередное «да, сэр», все сдвинулись со своих мест.
Чонгук взобрался на истребитель первым. Он спустил ноги в верхний люк и спрыгнул вниз, цепляясь придирчивым взглядом за панель управления. Теперь уже целую, новую, начищенную до блеска. Она была не такой как до аварии, с тех пор программное обеспечение кораблей и составляющая их электроника обновились, прогресс шагнул еще дальше.
Тэхен, оказавшийся в истребителе вслед за Чонгуком, первым прошел к креслам и тихо выдохнул. Пальцы трепетно скользнули по кожаному сиденью, а взгляд зацепился за белый глянцевый шлем, настолько отполированный и начищенный, что он видел в нем свое отражение.
— Не верится, — тихо проговорил Тэхен, несмело заняв свое место, — надеюсь, я тебя не подведу.
— Расслабься и получай удовольствие, это твой первый полет. Ты уже знаешь, как управлять кораблем. И я буду сидеть рядом. Не дам тебе совершить грубых ошибок.
Чонгук сказал это негромко, но уверенно, проходя к своему месту. Было приятно снова оказаться в пилотском кресле, провести пальцами и пристегнуть ремни безопасности движением, которому раньше даже не придавал значения. Шлем он надевал в последнюю очередь — старая привычка, пусть это было и не совсем верно, если следовать инструктажу и правилам.
Тэхен повторял все за ним, так же не надевая шлем, часто поглядывая в сторону мужчины. Чонгук запустил панель со своей стороны и взглянул на парня. Его взгляд был цепким и серьезным, он, казалось, рассматривал Тэхена с ног до головы, и Тэ бы смутился этому, или, быть может, принял за интерес, если бы не понимал, в чем дело.
— Я закрепил все ремни верно. Уж с этим я точно могу справиться, — проворчал Тэхен и включил свою панель, облизав губы. Пальцы слабо дрожали от волнения, но это волнение было скорее приятным. Ему не терпелось.
— Хорошо. Поскольку ты благополучно просрал инструктаж, слушай меня, — вздохнул Чонгук и глянул перед собой. Пока он приводил свою панель в рабочее состояние, он говорил, — мы не взлетаем до получения соответствующего приказа. Так как это первый полет для вашего набора, взлет может затянуться. Здесь больше пятнадцати кораблей и за штурвалом всех, кроме нашего — новички. Они будут стараться сделать все аккуратно, а не быстро, чтобы не угробить себя. Так что вылетать мы будем, по моим подсчетам, минут через десять. В следующий раз не повторяй за мной, надевай шлем сразу, как сядешь в кабину. В экстренных ситуациях, когда все нужно делать быстро, ты можешь забыть про него или неправильно закрепить, если не возьмешь в привычку быстро и правильно надевать его уже сейчас. Не забывай про крепления. Для управления тебе нужны только руки. Ноги всегда на полу, не под задницей, не на панели управления, спина плотно к спинке. Лишние травмы нам не нужны. Чувствуешь, что корабль начинает вести при взлете — сообщаешь об этом мне. Основная часть управления во время битвы лежит на бойцах, твоя задача...
— Давать координаты и следить за объектами. Я помню. Ни на что не отвлекаюсь, говорю обо всех нюансах и полностью доверяю тебе. Мы должны полагаться друг на друга и не брать на себя больше уже возложенных обязанностей, — озвучил Тэхен, перебив Чонгука, но тут же замолчал, словив на себе его взгляд. Однако в глазах полковника не было осуждения или недовольства.
Чонгук только потянул губы в усмешке и кивнул.
— Умница, — тихо бросил он, и Тэхен не сдержал слабой улыбки. Вот, почему он никак не мог избавиться от этой дурацкой влюбленности. Казалось бы, между ними вновь пропасть, но что-то мягкое и неуловимое со стороны Чонгука не позволяло ему отпустить свои чувства. И все еще вселяло надежду.
Чонгук невольно вспоминал свой первый полет, как они сидели за штурвалами этого же корабля, не сводя трепетных и предвкушающих взглядов с врат ангара в ожидании, когда они откроются. Но теперь, если взглянуть направо, с ним рядом был не Минджун. На его замену пришел Тэхен, но заменой ему не был, как бы парадоксально это ни звучало. Несмотря на то, что они больше ни разу не спали в одной постели, Чонгук все равно чувствовал к нему все ту же симпатию. Особенно сейчас, когда видел его блестящие глаза и то, как мило он перебирал собственные пальцы от волнения.
Со стороны Тэхена послышался завороженный выдох, стоило только увидеть, как врата ангара поднимаются. Людей внутри уже не было, они все зашли за герметичную дверь, но их отсутствию никто не придавал значения. Курсанты были слишком заняты созерцанием черного бескрайнего космоса. Близкого и одновременно далекого, ледяного хранителя всего живого и неорганического, места, где немыслимо низкие и беспощадно высокие температуры могут сосуществовать совсем рядом.
— Там где-нибудь есть черные дыры? — поинтересовался Тэхен, покрепче перехватив свой штурвал.
— Где-нибудь есть, конечно, но в зоне нашей видимости — нет. Одна на данный момент находится с другой стороны нашей орбиты, в нескольких тысячах световых лет. Довольно далеко.
— Жаль, мне было бы интересно на нее взглянуть. Это ведь самое необъясненное из всех космических явлений.
Чонгук усмехнулся этому невинному и какому-то детскому интересу, ведь судя по существованию Вида-168, во Вселенной есть еще огромное количество вещей и явлений, которые люди не то, чтобы не изучили, даже не подозревают об их существовании. Возможно, если бы они знали, то черные дыры показались бы всем простой забавой.
— Проверка связи. Если все корабли меня слышат, маякните мне сигнальными огнями, — раздался в наушниках голос инструктора.
Тэхен, как велел ему полковник, ничего не делал и не говорил, наблюдал за тем, как Чонгук безошибочно выбрал нужный тумблер и включил его на несколько секунд.
Опустив взгляд на свою приборную панель, Тэхен слишком увлекся ей, переключив свое внимание на кнопки и тумблеры. Ему очень и очень сильно хотелось нажать хоть на что-нибудь, изучить все-все-все данные, может, даже еще раз провести полную электронную диагностику корабля, хотя они с Мин Юнги проводили ее не единожды, когда Тэхен в свободное время приходил к инженеру, чтобы помочь ему с ремонтом. Это он делал исходя исключительно из собственных желаний, да и Юнги, когда было с кем поговорить про провода и шестеренки, было веселее.
— Авиор вылетает пятым, — только название их корабля заставило Тэхена выплыть из своих мыслей. Он снова все прослушал и поймал себя на мысли, что нужно перестать отвлекаться. Слишком много он упускает перед первым полетом, ему стоит быть внимательнее.
— Первый пошел, — негромко проговорил Чонгук, наблюдая за тем, как первый истребитель, дрогнув, слишком уж медленно для него сдвинулся с места. Острые крылья корабля легко проходили в проем, чтобы вылететь, но те, кто сидел за штурвалом, явно боялись повредить своего железного друга, потому делали все медленно и осторожно.
— Во время боя вылетать нужно раз в пять быстрее. Но это после, когда команды кораблей хорошо освоятся, — объяснил Чонгук, а Тэхен с замиранием сердца наблюдал за тем, как истребитель несмело показал за вратами нос, а затем резко вылетел в открытый космос, сорвавшись с места. Грохот стоял такой, что Тэ поморщился, но улыбка не сходила с его губ.
— Боже, как жаль, что Юхен этого не видит, — тихо проговорил он, прикусив губы. Сегодня утром Юхен всячески подбадривал его перед первым полетом, просил рассказать, каково это, чувствовать истребитель, управлять настоящим кораблем в черных просторах Вселенной. И пусть он хотел казаться веселым, от Тэхена не укрылась грусть в глазах его друга.
— Если будет бой, мы будем в нем участвовать? — тихо поинтересовался парень, взглянув на Чонгука. Мужчина нахмурился, услышав вопрос, и покачал головой.
— Нет. Только после церемонии окончания вашего обучения. Вам дадут звания, и вы сможете участвовать в битвах.
Чонгук повернулся в кресле к Тэхену и, перехватив шлем парня, подал ему.
— Надевай. Пора. В нем ты меня вряд ли услышишь без гарнитуры, но она встроена, так что все должно быть в порядке. Никогда не снимай его во время полета без надобности. Руку или ногу можно восстановить, но если тебе размозжит череп, даже регенерация не поможет.
Тэхен тихо усмехнулся и, приняв шлем из рук полковника, надел его на голову и закрепил ремень под подбородком. Чонгук поступил так же, и, взглянув на него, Тэхен снова подвис. Признаться, мужчина выглядел сейчас так хорошо, что не смотреть было невозможно. Черный облегающий каждую мышцу сильного тела костюм, черный глянцевый шлем, словно он сошел с экрана телевизора, где показывают героев Земли.
— Хорошо меня слышишь? — спросил Чон, и услышав в ответ тихое «да», снова повернулся к Тэхену. Они встретились взглядами и вновь повернулись к лобовому стеклу.
— Авиор, готовность две минуты, — сообщил инструктор, а Тэ вмиг почувствовал слабую дрожь в руках. Но отчего, черт возьми? Он ведь так хотел вылететь за пределы базы, откуда такое сильное волнение?
— Принято, — отозвался Чон, и вновь взглянул на своего навигатора. Дрожащие руки не укрылись от его глаз. — Тэ, — настойчиво позвал он, и когда парень повернулся к мужчине, протянул к нему ладонь.
Тэхен несколько секунд медлил, словно не верил, что Чонгук сам хочет коснуться его, что зовет так ласково, но все же вложил ладонь в руку мужчины, чувствуя, как крепко он сжал его пальцы.
— Глубокий вдох и выдох. Если у тебя так сильно будут трястись руки, не сможешь нормально работать с сенсорной панелью. Все в порядке. Первый полет это всегда волнительно, но сейчас с тобой здесь сидит мужик, на счету которого больше сотни вылетов. Уж кому-кому, а тебе точно не о чем беспокоиться.
За отражающим стеклом шлема Тэхен не видел лица полковника, но по голосу понял, что он привычно усмехнулся, потянув правый уголок губ вверх. И от этого стало немного легче. Наедине с ним Чонгук отличался от того сурового полковника Чона, которого все знали. Его голос не был строгим и резким, он успокаивал его мягко, гипнотизируя, обещая безопасность, заставляя довериться. И после этого, как можно ничего не чувствовать к нему?
— Я в порядке. Спасибо, Чонгук, — отозвался Тэхен и тут же услышал голос инструктора.
— Авиор, сообщите о готовности.
Они сели в креслах ровнее, руки уверенно легли на штурвал. Тэхен еще раз скользнул взглядом по панели, убеждаясь, что все в порядке, и коснулся кнопки связи. Чонгук не должен один общаться с инструктором.
— Авиор готов к вылету, сэр.
Несколько секунд тишины и наконец звучит долгожданное:
— Вылет разрешен.
Тэхен шумно выдохнул и крепче сжал штурвал руками, чувствуя, что Чонгук выводит корабль к открытому шлюзу. Движение не казалось Тэхену медленным, наоборот, Чон знал путь до шлюза как свои пять пальцев и мог вылететь за пределы базы с закрытыми глазами.
— Сто метров до вылета, — сообщил Чонгук, и казалось бы, у них еще есть время, но даже секунды не прошло, как Чон продолжил говорить: — штурвал на себя, ровно, как на тренажере.
Тэхен сделал так, как просил Чонгук, его взгляд впился в черное пространство впереди, со всех сторон усыпанное россыпью белых и голубых звезд, а уже в следующую секунду его вжало в кресло с такой силой, что не держись он за штурвал и не будь пристегнут, пролетел бы это кресло насквозь.
Дыхание сперло, а сердце ушло в пятки. Чонгук услышал глубокий вдох со стороны Тэхена и не сдержал усмешки, направляя корабль вперед и даже не думая сбавлять скорость. Звезды слились в бесконечные светлые нити, и Тэхен с трудом понимал, как ориентироваться в пространстве, если вдруг у него не будет небесной карты прямо перед глазами.
— Как ощущения? — поинтересовался Чонгук, но в ответ услышал сказанное совершенно невпопад тихое «да». Тэхен был настолько растерян и заворожен, что, казалось, не может даже говорить. Привел в себя тихий смех мужчины, бархатный и красивый, с привычной мягкой хрипотцой.
— Все так быстро, я не понимаю, — тихо пробормотал Тэхен, чувствуя, что начинает нервничать. Когда он был на тренажере, все казалось таким легким. Не было такого дикого мельтешения перед глазами, не было этой дикой силы, что вдавливала в кресло так, будто желала вырвать его с основанием.
— Все хорошо. Просто у тебя нет ориентира и объекта, на котором можно сфокусировать взгляд. Сейчас пролетим еще несколько десятков километров вперед и развернемся. Будешь видеть базу, станет легче. Как на тренажере, — пояснил Чонгук.
Тэхен закивал, глянув на прибор, измеряющий скорость, и облизал губы.
— Достигнута первая космическая скорость, восемь километров в секунду. Целостность судна сто процентов. Топлива девяносто девять процентов, — оповестил он.
— Очень хорошо. Молодец, — похвалил Чон. Хорошо, что Тэхен не забывал следить за показателями.
— Совершу разворот через три, — начал отсчет Чонгук, — два, один.
Тэхену показалось, что они и не поворачивали вовсе, его не клонило в бок, все так же вжимало в кресло, но перед глазами мелькнуло белое пятно, и, когда он сфокусировал взгляд, смог увидеть базу. Где-то справа пронесся один из истребителей, устремляясь к базе и резко пикируя вниз — это те парни, что вылетели первыми.
— Видишь, не все так страшно. Кто-то уже освоился. И ты развлекайся, пока есть возможность, — усмехнулся Чонгук и Тэхен активно закивал.
Чонгук был прав. Видя базу перед глазами он понимал, где именно они находятся. Зеленые точки на звездной карте показывали дружественные корабли, мельтешащие совсем рядом с ними. Вдалеке возникла вспышка и движение — слишком быстрое для бессмысленно парящих в пространстве объектов, и Тэхен сразу понял, что кто-то уже нашел для себя цель в виде космического мусора или дрона.
— Смотри, на карте зеленые объекты — дружественные, красные — враги, желтые — мусор и обломки, небесные тела подсвечиваются синим, а белым — неопознанные объекты. Последних почти не бывает. Наши цели — желтые. Выбирай любую и рассчитывай координаты. А если выберешь тот же объект, который выбрал я, — покажу тебе фокус.
Пусть Тэхен не видел, он даже не сомневался в том, что мужчина улыбается. И даже если условие сделки было несправедливым (мусора вокруг было полно), Тэ улыбался тоже. Он изучил взглядом объекты, к которым они приближались, карту, рассчитал координаты и произнес:
— Цель на двадцать семь градусов и семь минут к Марсианской орбите. Координаты выставлены с учетом погрешности расчетов.
Даже если он не угадал фокус, Чонгук ему обязательно покажет. Тем более Тэхен был очень и очень близок, ошибся всего лишь на две минуты.
Отправка снаряда вообще не ощущалась. Тэхен понял, что выстрел произведен только когда увидел летящую из-под них ракету. Всего лишь секунда, и ракета попала в цель, озарив материю вокруг ярким всполохом. Странным казалось лишь отсутствие звуков, хотя он знал, что звуков в космосе нет. Наблюдать взрывы, происходящие в полной тишине было очень странно.
Находясь в бункере во время вторжения Вида-168 он даже не думал о том, что каждая вибрация и громкий звук удара — это повреждение базы, а не далекие взрывы кораблей. И хорошо, что в тот момент мозг решил не провоцировать себя такими вещами.
— Готов к фокусу? — поинтересовался Чонгук. — Отпусти штурвал.
Тэхен послушался, а уже в следующий миг засмеялся, понимая, что корабль крутит и они так быстро лавируют между объектами и истребителями других... вокруг все смешалось, глаза никак не могли привыкнуть к этим расплывающимся световым пятнам вокруг, к непредсказуемой траектории, но Тэхену нравилось. Нравилось до такой степени, что он, заливаясь, смеялся как маленький ребенок.
— Сфокусируйся, — Чонгук говорил с мягкой улыбкой, как и всегда. Не был строг и суров с ним. Больше нет.
Все еще улыбаясь, но замолчав, парень изо всех сил постарался сосредоточиться и восторженно выдохнул, понимая, что глаза быстрее привыкли и больше ничего не расплывается. Можно было сосредоточиться на красном Марсе, из-за которого выглядывал гигант Сатурн, окруженный астероидными кольцами.
— Ва... — завороженно выдохнул Тэхен, понимая, что они зависли в одной точке пространства.
О таком виде можно было только мечтать, и все еще не было осознания, что он действительно смотрит на это, видит прямо в эту самую секунду за прочным стеклом космического истребителя.
— Всем кораблям построиться на позициях, навигаторам проложить путь до обозначенных координат, — раздалось в гарнитуре.
Тэхен поудобнее перехватил штурвал и, с трудом оторвав взгляд от вида, что предстал перед ним, принялся изучать космическую карту. Красота, конечно, была неописуемой, но им необходимо выполнить упражнения.
— Сто восемьдесят градусов и три минуты. Курс проложен, — доложил он, и Чонгук, вздохнув, так же с трудом оторвал взгляд от планет, что казались гигантскими, даже если находились слишком далеко от них.
Они повели корабль назад, ближе к базе, но Чонгук не переставал слышать восхищенные вздохи со стороны Тэхена.
— Запоминай. Таких полетов будет не много. После можно будет вылетать только в битвы. Но время от времени можно будет брать разрешения на тренировочные полеты, чтобы не терять хватку. Но там нужно будет выполнять упражнения, а не любоваться красотами.
— Ничего страшного, — прервал его Тэхен, и по интонации голоса Чон понял, что парень все еще улыбается, — я увидел такое, что даже не снилось. Теперь и умереть не жаль, — засмеялся он, но замолк, когда Чонгук недовольно цокнул языком.
— Даже думать не смей, Ким. И уж тем более не говори мне таких вещей. Я не собираюсь развевать твой прах в космосе в ближайшие пару десятков лет.
Слышать это было приятно, и улыбка Тэхена стала шире. Может быть, он все же дорог? Не хотелось стать жертвой самообмана, но желание поверить в это было сильнее.
Они выстроились в необходимом построении, и на картах навигаторов появились красные цели. Тэхен всмотрелся в лобовое стекло и понял, что это самые обыкновенные дроны, которых создавали специально для тренировок курсантов. Они выполняли роли мизерных вражеских целей.
— На ваших картах красным отображаются только ваши цели, чужие подсвечиваются белым, — сообщил инструктор. — Задача: уничтожить свои дроны. Об исполнении приказа немедленно доложить. Нарушать строй нельзя. Все ясно?
Тэхен ответил привычное «так точно», уже просчитывая координаты до первой намеченной цели. Здесь главное не ошибиться, ведь их дроны, как и дроны для другого истребителя находятся в движении, их траектории беспорядочны, спрогнозировать направление движения практически невозможно, но ему нужно попытаться.
— Приступайте к исполнению.
— Тридцать четыре градуса две минуты, расстояние тридцать четыре километра. Скорость движения пять километров в секунду.
Тэхен едва начал говорить, а Чонгук уже повел корабль в нужную сторону. Это восхищало — умение мужчины улавливать его мысли с полуслова, будто и не нужно было говорить, чтобы что-то понимать.
— На семь градусов вправо, — только и успел выдать Тэхен, прежде чем заряд уничтожил дрон, а яркая вспышка от взрыва мелькнула перед глазами.
— Отлично, Тэ, — коротко бросил Чонгук, но и этого хватило для того, чтобы Тэхен еще больше поверил в себя. Они точно справятся.
Все обозначенные дроны они уничтожили за минут десять, если не меньше. С Чонгуком было легко, а Чону — было легко с Тэхеном. То, как они чувствовали друг друга, поражало.
Как только красные точки исчезли с карты, поступил приказ о возвращении на базу. Они были первыми, что неудивительно.
Залетать обратно было немного сложнее, чем вылетать. Скорее всего так показалось из-за того, что взлетом Чонгук управлял самостоятельно, а вот посадку доверил Тэхену, лишь подстраховывая, чтобы крылья не задели края открытого шлюза. Стоило им вернуться на базу, как шлюз был закрыт для того, чтобы они могли покинуть корабль.
Тэхен шумно выдохнул, сняв шлем, как только Чонгук заглушил двигатель истребителя, и поправил ладонью волосы, с широкой улыбкой взглянув на мужчину. Ему казалось, что сейчас они вернулись на несколько месяцев назад, словно между ними и не было той громкой ссоры.
— Спасибо за полет, — совсем тихо отозвался Тэхен.
Чон, сняв шлем, осторожно отложил его на приборную панель. Тэхен рассчитывал увидеть улыбку на лице мужчины, но полковник отчего-то был тих и задумчив.
— Ты хорошо постарался. Поздравляю с первым полетом, Тэхен.
Поднявшись со своего места, Чонгук слишком уж сухо, как будто они просто хорошие знакомые, пару раз хлопнул курсанта по плечу и направился к люку первым. Он оставил растерянного навигатора позади, но и сам был растерян не меньше. Просто Чонгук слишком много понял и осознал за этот полет, и осознание это как будто хлестануло жестокой пощечиной, как только они вернулись назад.
Минуя всех офицеров, полковник направился к раздевалкам. Он думал, думал и снова думал о том, что же между ними все-таки происходит.
Чонгук отчетливо понимал, что снова и снова, хотел он того или нет, но все же он продолжает делать Тэхену больно. И даже сейчас перемена настроения и то, как быстро он ушел, наверняка ранило курсанта.
Он никогда этого не хотел. Никогда не хотел никому делать больно. По отношению к Тэхену это все было нечестно, тем более Чонгук все еще помнил о том, что этот парень подарил свой первый поцелуй именно ему. Но в ту ссору Чон понял, что они зашли слишком далеко, это уже действительно не было похоже на отношения «просто напарников и любовников». Назревало что-то более серьезное, это испугало, и, понимая, что как бы ни хотелось себя отпустить, сделать это так быстро, как того хотел Тэхен, не выйдет, Чонгук, чтобы не причинить ему еще большую боль, нашел лучший выход — избегание.
Он стал возвращаться в блок так поздно, чтобы навигатор уже точно спал и уходил задолго до утренней сирены, даже если не высыпался.
Только вот их первый полет... Из-за него, кажется, весь этот план пойдет коту под хвост. Летать с Тэхеном было комфортно, приятно. Чонгук чувствовал себя рядом с ним уверенно и легко, как будто они были рождены, чтобы летать вместе. Даже с Минджуном, которого он любил всем сердцем, первый полет был не таким. Кажется, их с Тэхеном совместимость действительно намного выше... И это было немыслимо.
***
— Как думаешь, так достаточно хорошо выглядит? — поинтересовался Чимин, приложив к телу светлый кашемировый свитер, и обернулся на Чонгука.
Мужчина сидел на его кровати, лениво перебирая пальцами пачку сигарет, и даже не смотрел в его сторону, уставившись куда-то в пол.
— Замечательно, — бросил Чон, вызывая у Чимина недовольство. Секретарь надул и без того пухлые губы и, откинув свитер на кровать, присел рядом.
— Ты даже не посмотрел.
— Потому что если ты так крутишься с ним уже минут пятнадцать, то уже подсознательно знаешь, что наденешь именно его. На свидание с Мин Юнги можешь хоть в мешке из-под риса прийти, все равно в его глазах ты будешь как греческий бог.
Чимин вздохнул, опершись спиной на стенку, и подобрал колени к груди. Чонгук пришел, чтобы принести пакет документов, а потом попросту уселся на его кровать и минут двадцать мялся, пытаясь что-то сказать. Только вот ничерта из этого не выходило. Он просто молчал и тяжело вздыхал, действуя Чимину на нервы. У него и так проблема — на очередном свидании хотелось выглядеть хорошо, а здесь еще и Чонгук, который на каждое обеспокоенное «что случилось» бросал сухое «ничего».
— Как у вас с Мином дела, кстати? — поинтересовался мужчина и, открыв пачку сигарет, достал из нее одну зубами.
— Замечательно. Он очень внимательный, даже не думал, что он такой на самом деле. Сказал, что если начальство нам позволит, через пару месяцев можно было бы слетать на Землю. Он хочет представить меня своей маме, — улыбнулся Чимин, смущенно опустив взгляд. Однако стоило заметить, как Чонгук сжал зубами сигарету, Чимин тут же забрал ее изо рта мужчины и нахмурился. — Не смей курить здесь. Будет жутко вонять, никакая вентиляция не поможет.
— Юнги, значит, можно, а мне нельзя. Я это запомню, Пак Чимин, — фыркнул Чонгук и, сложив руки на груди, также сел ближе к стене.
— Как ваш... Первый полет? — наконец поинтересовался Мини. Он чувствовал, что с Чоном что-то не так. И если учесть, что это случилось именно сегодня, после первого совместного полета, не нужно было долго думать, что именно привело Чона в такое настроение.
— Отлично, — как будто бы безучастно ответил он, — Тэхен отличный напарник и хорошо справился. Он будет хорошим навигатором. Ни одной ошибки в первый раз.
Чонгук замолчал. Чимин понял, что снова придется клешнями вытягивать из старшего всю информацию, даже если он этого терпеть не мог. Ведь если человек приходит к другу с проблемой, неужели так сложно просто взять и рассказать эту самую проблему? Почему нужно томно вздыхать и ждать, когда спросят. Это порядком раздражало.
— Но?.. Хен, расскажи сразу все, пожалуйста.
В конце концов, если Чонгук будет продолжать молчать, Юнги придет, чтобы забрать Мини на свидание до того, как они успеют поговорить.
— Это сложно... с тех пор, как мы поругались, я всячески избегал его, но сегодня, когда мы летали, я впервые за долгое время был по-настоящему счастлив. Когда мы летали на виражах, и потом я показал ему Сатурн. Он искренне смеялся и радовался как ребенок и я тоже... — замолчав, Чонгук закрыл лицо руками и тяжело вздохнул. — Хочу чувствовать себя живым, но я постоянно делаю ему больно. Даже когда мы ругались он сказал, что чувствует себя заменой, потому что когда мы занимаемся сексом, у него перед глазами постоянно маячит кольцо Минджуна. Каждый раз его вид причинял ему боль и я даже не задумывался об этом, не придавал значения, понимаешь?
Чимин, конечно понимал. Он раскрыл было рот, чтобы сказать, что думает насчет всего этого, но Чонгук продолжил говорить и парню пришлось отложить свои мысли.
— А теперь он закрылся. Он больше не задает мне вопросов, и, даже когда я возвращаюсь в комнату раньше, он молчит. Больше он со мной не разговаривает, не подходит со своей подушкой в обнимку, чтобы молча попросить поспать со мной рядом, даже смотреть на меня как раньше он перестал. Его взгляд теперь холодный и отстраненный. Уверен, если бы он не волновался из-за первого полета сегодня, тоже избегал бы зрительного контакта.
— Хен, — позвал Чимин. Была его очередь перебивать, — послушай меня. Если тебе интересно, что я думаю по этому поводу, а иначе ты бы не пришел, тогда послушай. Тэхен — хороший парень. У него мало навыков общения и коммуникации. Хуже, чем выстраивать социальные связи, он умеет строить личные отношения. Тем более, романтического характера. Он понятия не имеет о том, что ему нравится, а что нет, чего он хочет, потому что он ничего этого еще не пробовал. У тебя такой прекрасный шанс, хен, показать ему это все, научить. До этой вашей ссоры ты ведь был счастлив, правда? Так почему же сейчас вы так сильно откатились назад? Если честно, я так и не понял, почему вы вообще поссорились...
— Я позволил себе наговорить лишнего. Мое волнение легко перерастает в раздражение, тебе ли не знать. И он, естественно, воспринял его как злость. Хотя, так бы сделал любой нормальный человек, который знает меня не так уж долго.
— Ты что, наорал на него, как только он вышел из карцера? — с укором поинтересовался Пак, хмурясь.
— Отчитал, — поправил Чонгук, но на деле, эта поправка мало чем помогла. Результат ведь один.
— Я бы тоже был зол на тебя после такого. Сам же знаешь, какие там условия, хен, должен был понимать, как он отреагирует, — вздохнул Чимин. Он помнил, как Чонгука наказали за то, что они с Минджуном угнали с базы истребитель. Рыцарь, он взял всю вину на себя и сидел в карцере без свиданий почти неделю. Туалет в самом карцере, а про душ и комфорт можно было забыть вовсе. После своего освобождения, Чонгук начал бросаться на всех, в том числе и на самого беднягу Минджуна, который, вообще-то был не виноват.
— Понимаю. Хотел извиниться перед ним, но он начал избегать меня. После так же начал делать я. Как два идиота мечемся по кругу, — усмехнулся Чонгук и снова достал из пачки сигарету. На этот раз Чимин не стал препятствовать, даже достал из тумбы зажигалку, которую у него забыл Юнги, и подал ее мужчине.
— Вам бы поговорить. Может, не прямо сегодня, но позже.
Чонгук чиркнул зажигалкой, закуривая, и кивнул.
— Поговорю. Хотя бы чтобы просто продолжить нормально общаться, если не...
Чон замолчал, а Чимин потянул губы в улыбке.
— Он тебе и правда сильно понравился, — озвучил очевидный факт Чимин, а по усмешке Чонгука понял, что полностью прав.
Полковник коснулся кольца, висящего на его шее, и зажал сигарету зубами.
— Да. Нужно найти способ подступиться к нему. Я действительно хочу попытаться все вернуть и... может быть, даже попытаться построить с ним отношения. Даже несмотря на нашу разницу в возрасте, кажется, Тэхен мой единственный шанс на то, что я снова буду чувствовать себя живым.