18.
Семнадцатилетняя девушка выбежала из подъезда одного из жилых домов, и холодный воздух мгновенно обнял её, заставив содрогнуться. На улице уже давно было темно, всё таки время подходило к полуночи, а погода не радовала — декабрь выдался холодным и беспощадным. Под ногами хрустел снег, затрудняя беглую ходьбу, из-за чего Амина спотыкалась чуть ли не на каждом шагу, словно сама зима пыталась остановить её, удержать в этом месте, где когда-то ей было хорошо.
Низ живота скручивало в клубок, а тело ломило от боли — физической и душевной. Сердце сжималось от горечи, как будто кто-то невидимый сжимал его в железных тисках. По щекам стекали слёзы, оставляя мокрые дорожки, которые от морозной погоды неприятно стягивались на коже. Перчатки, которые она хотела достать, дабы руки ещё больше не замёрзли на открытом воздухе, оказались забытыми в квартире Дениса. Гордость не позволяла развернуться в обратную сторону и вернуться туда, где ей сделали больно. Она не могла позволить себе снова оказаться в том месте, которое теперь ассоциировалось с предательством и унижением.
«Как, — думала девушка, сворачивая в очередные дворы, освещаемые лишь тусклым светом уличных фонарей, — как он мог так поступить? А он разве не предупреждал тебя? — тут же интересуется трезвая от любви часть Амины, — разве не говорил, что ему скучно? Что ты себе напридумывала, дурочка? Ты думала, что действительно нравишься ему? Что такой как он когда-либо обратит на тебя внимание? Да как ты только могла! Дура! Дура! Дура! Ещё и посмела лечь в его кровать! Несчастная, без капли гордости, дура! Напридумывала себе мир, на который смотрела через розовые очки. Теперь взгляни на реальность, Демьянова Амина. Ты идёшь в холодную зимнюю ночь по безлюдным улочкам совершенно одна, а он даже не подумал об этом. Ты никогда в жизни не выйдешь замуж за этого человека, а ты ведь мечтала об этом? Всё! Никогда тому не быть, и не смей, слышишь!? Не смей даже мечтать об этом дне. Ты после этих трёх месяцев «отношений» будешь ещё долгое время гореть в огне от неразделённой любви, будешь лить горькие слёзы, которые не будут заканчиваться. А он будет жить свою счастливую жизнь, даже не вспоминая о тебе, ведь ему было всего лишь скучно. Таков твой приговор, несчастная, без капли гордости, дура!»
Амина шла дальше по пустым улицам, где ветер завывал в проёмах домов, словно упрекая её за глупость и доверчивость. Снег продолжал хрустеть под ногами, каждый звук напоминал ей о том, что она одна, оставшаяся без поддержки и любви. Вокруг было тихо и пусто — только она и её разочарование.
***
Часы сменялись часами, дни недели меняли свои названия, недели шли одна за другой. На календаре красовалось тридцать первое декабря.
— Давай поторапливайся, — слышался голос Киры. — Иначе будешь встречать новый год не за столом, а в каком-нибудь углу кухни!
Традиционно, как это было последние несколько лет, подруги отмечают праздник вместе. Готовят различные блюда, что они любят, накрывают на стол, наряжаются к празднику, и всё делают вместе. Как говорится: с кем новый год встретишь, с тем его и проведешь.
Кира, как всегда, бегала из одной части квартиры в другую, подготавливая всё до мелочей. Она была настоящим вихрем энергии: то накрывала стол, то проверяла, не подгорело ли печенье в духовке. Амина же еле передвигала ноги, пытаясь сделать хоть что-нибудь, но каждый раз её опережала подруга.
Состояние у неё было тяжёлым. Прошло всего лишь три недели с момента её расставания с Денисом, а он с тех пор так и не появлялся в школе. Говорят, что перевёлся в другую, а возможно и вовсе покинул город, оставив свою бывшую девушку с разбитым сердцем. Кира утверждала, что всё к лучшему, пытаясь подбодрить расстроенную девочку. Моментами это даже получалось, однако улыбка на её лице была слишком слабая и держалась не больше минуты.
— Яна не прибежит к двенадцати? — спросила Кира, накрывая стол яркой скатертью.
— Нет, она с отцом.
Сводная сестра оказалась не просто стервой, что сует свой нос в чужие дела, а... Невозможно даже подобрать нужного слова, чтобы описать её ужаснейший характер! За эти три недели, что Амина в свободное время от школы проводила в своей комнате, уткнувшись лицом в подушку, Яна, казалось, уничтожила все её нервные клетки.
— Ну, что? Выделилась? — проносились её слова в памяти. — Стоил этот отморозок того? Ты ещё наверное ему дала! Ну ничего страшного, таких как он много, кто-нибудь займёт его место между твоих ног.
Слёзы вновь скапливались, пытаясь подобрать нужный момент, чтобы выбраться наружу. Амина закрыла лицо руками, чтобы лишний раз не беспокоить Киру своим состоянием. Девушка прекрасно понимала: в скором времени даже близкой подруге будет всё равно на ту боль, которую она никак не могла отпустить.
— Ну что такое? — мягким голосом спросила Кира, присаживаясь на диван рядом с Аминой. Она прижала её к своей груди, перебирая густые пряди чёрных волос. — Неужели ты опять о нём?
— Я дура, — всхлипывая отозвалась девушка. — Наивная дура.
— Ты говоришь от лица Яны? Тогда это вполне похоже на правду.
— Я про себя.
— Он — твоя первая любовь, — продолжила Кира. — Какой-то персонаж из первой главы твоей жизни, про существование которого ты спустя время вовсе забудешь. Но просто представь, что кто-то захочет стать твоей последней любовью, и не просто захочет, а непременно ей станет. И поверь мне, если этот кто-то действительно станет последней любовью, то тогда можно будет утверждать, что первой не было. — Девушка остановилась, внимательно прислушиваясь к подруге, которая лежала на её груди. Всхлипы постепенно прекратились, а прерывистое дыхание восстановилось. — Ты самая сильная девочка на свете. И неудачную первую любовь переживём.
***
Подруги сидели за накрытым столом. Время подходило к 12 ночи, то есть к новому году. На столе красовались закуски: разные салаты, которые они любили, запечённая курица и нарезанные дольками фрукты. В углу стояла ёлка с яркими огоньками и игрушками — каждая из них хранила воспоминания о прошлых праздниках.
Кира включила музыку — весёлые новогодние мелодии заполнили пространство и создали атмосферу праздника. Амина с трудом улыбнулась: музыка действительно помогала отвлечься от навязчивых мыслей о Денисе. Подруги начали наливать шампанское в бокалы.
— За нас! — произнесла Кира с задором и подняла бокал. Амина слабо улыбнулась и тоже подняла свой бокал.
— За нас, — ответила она тихо.
Секунды тянулись медленно. Время приближалось к полночному удару часов. Амина почувствовала тепло от шампанского и от присутствия подруги рядом.
Часы пробили двенадцать. Кира вскрикнула от радости:
— С Новым годом!
Они обнялись крепко, как будто в этом объятии заключалась вся их дружба и поддержка друг друга в трудные времена. Амина почувствовала прилив сил, а в её душе появилась надежда, что всё ещё наладится.
— Пусть этот год будет лучше! — произнесла Кира и посмотрела на подругу с искренней улыбкой.
— Пусть будет лучше... — согласилась Амина, чувствуя как слёзы радости наворачиваются на глаза.
Внезапно Кира схватила Аминку за руку:
— Пойдём на балкон смотреть фейерверки!
На улице уже собралась толпа соседей и друзей. В воздухе витал дух праздника: смех и радостные крики наполняли пространство вокруг них. Девушки выбежали на балкон и увидели яркие огни фейерверков в небе — разноцветные искры разрывались в воздухе и раскрашивали холодную ночь.
Амина вздохнула полной грудью холодного зимнего воздуха и взглянула на людей, что с высоты казались совсем крошечными. В её глаза бросился знакомый силуэт. Высокий парень, что стоял отдельно от всей толпы, которая радовалась празднику, что-то разглядывал. Даже на таком огромном расстоянии девушка чувствовала, что ему плевать на новый год и людей, что радуются в этот момент этому дню. В её груди что-то сжалось, словно пытаясь предостеречь от чего-то плохого, что причинит ей боль. Парень неотрывно смотрел на балкон, на котором виднелись две девушки, одна из которых так же внимательно наблюдала за ним.
— Я очень сильно люблю тебя, — прошептал он, понимая, что Амина не услышит этих слов ни сейчас, ни когда-то ещё.
___________________________________
меня как автора разрывает от последних строк этой главы
всех лю💋