местоимения

Каждый человек в этой жизни играл в игры. С самого детства их было сотни, тысячи. Начиная от банальной игры в салочки, заканчивая монополией или уно. Многие люди во взрослом возрасте продолжают играть уже во взрослые игры, а некоторые даже приобретают зависимость. Это могут быть ставки на спорт или автоматы, казино, что угодно. У основного населения азарт к играм теряется где-то в детстве или остаётся на уровне «поиграть с компанией за кружкой пива где-нибудь в гостях».

Есть ещё такие игры, которые вызывают не азарт, а... становятся сначала подростковой забавой, и после — связующей ниточкой, глупой причиной, чтобы быть с человеком, которого хочется любить хотя бы благодаря дурацкой игре, которую Мин Юнги назвал «Местоимения».

Он всегда умел давать названия. С самого детства умел писать стихи, слова для песен, мечтал стать известным рэпером, добиться чего-то. Детские наивные мечты ведь всегда способны обуздать целый мир, и почему-то ребёнку мир видится диким, подобно необузданной лошади. И на пьедестале его желаний стоял успех. Не простой, грань которого обусловлена родным городом или даже страной. Планета. Не меньше.

На самом деле Ким Тэхён говорил, что Мин Юнги может добиться чего угодно в любой сфере. Потому что люди, которым предначертано величие, люди, которые рождаются раз в сотни лет, вольны выбирать любую деятельность. Им предназначено оставить след в истории человечества, чем бы они не занимались.

Юнги выбрал музыку. Как и Тэхён. Обоих ждёт величие. По крайней мере, в это они верили в юности. Сейчас же, годы спустя, жизнь другая. Реальная. И единственное, что напоминает о юности, — местоимения.

Игра возникла на самом деле из-за Пак Чимина. Молодой подросток с окрашенными в пепел волосами сходил с ума от одного из своих друзей в компании из семи, а вот дружеские отношения порой испортить все боятся. Особенно, когда в случае расставания или отсутствия у Ким Намджуна интереса к нему, придётся всё равно неловко и довольно часто находиться друг с другом.

Как-то на одной из пьянок, организованной тем же Чимином, семеро друзей собрались своим привычным числом, и молодой Пак предложил разбавить «серые будни» в школе. Это не игра подобно бутылочке. Чимин ведь не дурак, поговорил прежде с лучшим другом, Ким Тэхёном, ведь тот знаком с каким-то разработчиком приложений, сайтов, да и местным хакером к тому же. Не даст же парень «бутылочке» рандомно выбрать кого-то для Намджуна вместо себя, поэтому договорился, чтобы выстроили алгоритм приложения так, чтобы Намджуну обязательно попался Пак Чимин.

Хоть план парня был успешным, но встречаться они не стали после этого. Во-первых, они оба парни, хоть и попробовали по пьяни нечто большее, а во-вторых, все семеро — слишком хорошие друзья, чтобы позволить себе разрушить дружбу. И это было главной причиной.

План-то был у Пак Чимина, и Тэхён не предполагал, что подростковый эксперимент так изменит его собственную жизнь.

***

Тэхён просыпается ото сна, чувствует похмелье. Во рту вкус, будто оттуда выкачали всю слюну, тело ещё в каком-то онемении и пульсирует, а голова просто устроила митинг с требованиями об обезболивающем. Парень с полузакрытыми глазами буквально падает с кровати и ползёт к двери. Всё-таки находится в своём доме — знает, что аптечка хранится на кухне. Подобно гусенице проползает прямо туда и медленно принимает вертикальное положение, карабкаясь по холодильнику. Машинально вытаскивает холодную литровую бутылку воды и выпивает залпом. Постепенно чувствует некое облегчение после того, как закинул пару таблеток аспирина в рот. Разминает шею и уже на ногах, а не ползком, возвращается в свою комнату в надежде, что похмелье пройдёт быстро. Молодой организм должен иметь свои преимущества.

Хочет сесть на кровать, но вскакивает, когда чувствует чьё-то присутствие, и сразу поднимает одеяло. Почему-то под одеялом развалено спит Мин Юнги. Тот самый. Мозг пытается вспомнить, почему человек, с которым из всех друзей у Тэхёна менее близкие отношения, спит в его доме. Только вот аргументов не появляется.

— Воды... — мычит, начинает просыпаться тянущийся парень и протягивает руку к бутылке, которую, наверняка, увидел в руках Кима, пока открывал глаза.

— Ты почему у меня дома? — тише спрашивает Тэхён, слыша, что отец проснулся. Вздёргивает одеяло полностью, а Мин лежит голый, да настолько, что собственное тело вдруг отрывками вспоминает прошлую ночь.

Юнги немного прикрывается, пытаясь отойти и от головной боли, и от тошноты, и от шока, и от вспышек воспоминаний. Садится, смотрит на Тэ, понимает, что пьяный угар во время игры всё-таки дал о себе знать. «Чёртов Пак Чимин», — хватает себя за переносицу.

— Вали отсюда, мой отец увидит нас в таком виде, — Ким указывает на полуголого себя и голого друга, — и тебе, и мне пиздец придёт.

— Твой отец дома? — Юнги быстро начинает искать свою одежду, потому что знает отца Тэхёна. Военный, жёсткий и принципиальный мужчина. Увидит его здесь, случится нечто ужасное. Факт того, что кто-то в этой комнате занимался сексом ночью, видно сразу. И это даже видно не по разбросанным вещам, съехавшим с места простыням, салфеткам, брошенным на полу, будто кто-то дрочил всю ночь, нет. Есть такой «вайб» и запах секса, в котором смешивается аромат феромонов, тестостерона, пота, перегара и чего-то, чему, скорее всего нет названия. Но любой, кто пребывал в подобном состоянии, распознает «пьяную бурную ночь и её последствия».

Тэхён начинает быстро что-то изучать вокруг, прибираться, потому что шаги отца слышны из коридора всё чётче. В панике пребывают оба парня — не знают, что делать. А нужно, причём в ускоренном режиме. Тэхён залезает на кровать, прячет Юнги под массивным одеялом, поворачивается к двери. В комнату заходит мужчина лет пятидесяти, приоткрыв дверь, наблюдательно смотрит на семнадцатилетнего сына, хмурится.

Подросток виновато выдаёт «Доброе утро, пап», но дальше молчит, чувствуя, как друг рядом старается не двигаться. Тот только дышит, пытаясь это делать тихо, но горячее дыхание чувствуется на коже бёдер слишком ярко.

— Можете не прятаться, — хмыкает Ким старший. — Я был в твоём возрасте, сынок. Мы с твоей мамой тоже прятались.

Тэхён чувствует облегчение, выдыхая свою тревожность. Отец думает, что сын притащил в дом девушку, только вот не совсем. Просит своего родителя закрыть дверь, ведь «Дженни» стыдно, и тот понимающе уходит. Даже ухмылочку, оставленную напоследок, не скрывает. Мужчина гордится ребёнком. Если девушка в его постели в таком возрасте, сын точно не пропадёт в этой жизни.

Юнги, услышав, что хозяин дома ушёл на второй этаж, сразу же вылезает из «норки».

— Дженни? — Мин толкает его и вскакивает, чтобы поскорее одеться. — Я похож на Дженни?

— А я должен был сказать, что возле моего члена Мин Юнги лежит?

Тэхён встаёт с постели не менее быстро. Странное чувство. Вроде с другом не должно быть неловко, и кажется, что неловкости и нет. Но эта «гостья» всё-таки пришла без приглашения, хотя сложно сказать, раз оба решили поиграть в дурацкую игру.

Юнги решает поставить «точки над и» сразу:

— Короче, забудем о том, что было, и на этом всё. Мы остались последние вчера, так что никто ничего не узнает, если ты не будешь говорить лишнего.

— Ты что-то помнишь? — неловко спрашивает Ким.

— Нет. А ты?

— Нет.

Оба уже одетые смотрят друг на друга. А воспоминаний становится только больше. Бывает такая долгая секунда, когда смотришь человеку в глаза, и теряется связь с реальностью. Человек не знает в такой момент, где правда, где ложь, где и как нужно реагировать. Возможно, какой-нибудь телеведущий или актёр, ну или политик, мог бы сымпровизировать, придумать обход вопросов и ответов, перевести тему, как минимум. Только Юнги, хоть и умеет «говорить», ни разу не оказывался в такой ситуации, а Тэхён тем более.

Ким отводит взгляд и внимание на бутылку с водой. Хорошо, когда есть объект отвлечения. Продолжает утолять похмельную жажду, пока Юнги, так же находя себе, чем занять руки и глаза, натягивает куртку и вылезает через окно, даже не прощаясь. Разговор далеко не окончен, но пока что продолжать его нет ни хорошего самочувствия, ни времени, ни... сил. Чувство стыда, такое, которое возникает только в паре с похмельем, плещет по телу, напоминая о бурной ночи с другом. Парнем. Не с женщиной. Пока ещё под головокружением мозг не сумел перевернуть собственное представление о сексуальности, так что хочется забыть всё поскорее.

Только вот мысленное самобичевание не убегает, когда перед ним хлопают дверью. Мысли наносят удары за ударом. «Блять». «Сука». «Нахрена я это сделал?». «Твою мать, я грёбанный пидорас». Мышцы лица морщатся, убивая двух зайцев разом: из-за тошноты от похмелья и осознания того, что переспал не с девушкой. Не так он представлял себе вчерашний день.

Казалось, что будет просто обычный вечер, но ведь Пак Чимин любит придумывать что-то новое. Юнги не фанат всех этих игр. Приятнее развалиться на диване, попивать алкоголь в разговорах, но друзья попались ему в жизни довольно активные. Тэхён раньше был тоже слишком уж непоседливым, но как началась старшая школа, стал больше похож на Юнги, спокойнее.

И это не спасло их от участи.

Мин особо никогда не парится из-за того, что опаздывает в школу. Не отличается хорошей успеваемостью и любовью к учёбе. Хотя весьма умён и эрудирован. Сейчас он торопится, потому что хочет принять душ перед тем, как пойдёт на занятия, и быстрым шагом идёт к себе домой, благо это не так уж далеко от школы или от Тэхёна. Переходит чуть ли не на бег, просто потому что картины в голове всё ярче, собственное удовлетворение от секса с другом отдаётся в ноющем члене, который начинает тянуться к солнцу. Причём, это солнце не то, что светит на небе. Это Ким Тэхён.

Тот самый, который сидит не на задней парте, а на первых рядах, тот самый, который в прошлом году увёл девушку старшеклассника, потому что она самая красивая и популярная в их районе, тот самый, который вечно твердит друзьям, что женится поскорее и нарожает с миленькой женой пятеро детей. Тот самый. Парень.

Не тот самый.

Ким Тэхён — друг, как и остальные пятеро, один из родных чуть ли не с пелёнок. Живут все недалеко друг от друга, ходят в одну школу, учатся в одном классе, да и родители общаются. Тэтэ не настолько близок с Юнги, как к примеру Хосок или Чонгук, ну или Намджун. Почему-то Юнги и Тэхён не особо проводят время наедине. Кажется, что слишком разные.

Не тот самый. В глазах Юнги после проведённой ночи, из-за глупой игры, он больше не тот самый. Другой. И тело помнит то, как сладко стало звучать его имя. Ким Тэхён. Если произносить слоги по-отдельности, то нужно делать это на выдохе, громким шёпотом. Вдох, и на выдохе «Ким». Вдох, и на выдохе «Тэ». Вдох, и на выдохе «Хён». Тот ритм, когда ночью, во тьме, оба дышали друг другу в рот, сначала медленно, а потом быстрее, пытаясь заглотить кислород, будто тонешь. И правда, Юнги тонул. В вожделении. И вожделение, которое он испытывал раньше с девушками, с которыми пробовал секс на вкус, кажется просто... общественным бассейном, а «Ким» «Тэ» «Хён»... безграничный океан.

Нет.

Юнги мотает головой, принимает душ, не дрочит. Член нервно просит припасть к чему-нибудь, хотя бы к руке, но нет. Мин сдерживается и «не съедает поставленный торт во время диеты». Нет, не будет мастурбировать на Тэ. Не будет. Вчера была игра, и только.

Не нужно думать о нём, потому что есть «Я». «Я — мужчина». «Я — натурал». «Я просто был пьян». «Я не какой-то там пидорас». Юнги в кой-то веке даже девушку со школы пригласил на свидание. Точнее говоря, это Ли Чжиын его пригласила, а он не отказал. И хорошо ведь. Давно пора думать о чём-то, кроме музыки.

Вода всегда очищает. После душа чувствует, как становится легче. Чаша мыслей переключается на бытовые вопросы. «Куда я положил чистые носки?». «Мама, где моя чистая одежда?». «Есть что-то на завтрак?». «Нет, мама, я не опаздываю». За утренними сборами, пока мама ругает за то, что подросток не ночевал дома, он на ходу съедает что-то, лишь бы унять голод, берёт рюкзак и, уже не торопясь, плетётся в школу. Да, опаздывает, пропустил первое занятие, но Хосок всегда его прикроет. Хотя это ещё под вопросом, ведь все вчера хлестали пиво как воду.

Тэхён, наоборот, торопится всё утро после ухода Юнги. Отец ведь военный, ненавидит, когда люди опаздывают. А пожалуйся преподаватель, или не дай бог директор школы на него, то парню устроят дома по полной. Поэтому он даже душ принять не успевает. Только умыть лицо, да зубы почистить. Не позавтракал бы даже, но матушка есть матушка, засунула ребёнку в рот немного пожевать, и сунула в руки сэндвич, чтобы перекусил по дороге.

Ким не опаздывает, в отличие от Юнги. Садится за парту в первом ряду, здоровается с друзьями, и все они никакие, хоть и пришли вовремя. Не успевает с ними поболтать, потому что начинается занятие. Невольно Тэхён оборачивается налево, смотря на дальний угол. Парта возле окна, того самого Мин Юнги, пустует. Вдруг прикусывает губу, продолжая делать вид, что слушает учителя. Ночь была слишком хорошей. И это пугает. Но это была всего лишь игра. Тем не менее, закрывает глаза, пытаясь вспомнить всё с самого начала...

Всё началось с Пак Чимина. Пригласил всех домой, когда родители уехали куда-то отмечать свою очередную годовщину. А его друзьям только скажи, что угощают бесплатным пивом, сразу приедут. Тэхён знал всегда, что лучшему другу нравится Намджун. Это был их секрет, их тайна, и Тэхён никогда его не осуждал. Только пытался предостеречь, ведь если Чимин и Намджун вдруг начнут отношения, — а Намджуну, Тэ был уверен, тоже нравился Чимин, — не смогут сохранить дружбу. Тэ рад был помочь, раз Чим решился сделать шаг, попросив знакомого настроить алгоритм в приложении.

И на посиделках дома в зале, сидя за столиком на полу, Пак вдруг достаёт телефон:

— В молодости надо попробовать всё, не так ли?

Эти глаза, прищуренные уже под действием алкоголя, хитро посматривают на всех по очереди, заканчивая Намджуном. Разумеется, все не прочь что-то попробовать. Молодые парни, в которых энергия бурлит, словно вулкан.

— Что конкретно ты имеешь в виду, Чим? — спрашивает Чонгук. — Давай только без походов на другой конец города. Как в прошлый раз.

Да, прошлый раз был долгим. Пак предложил всем проверить, что быстрее: машина отца Тэхёна, мотоцикл Чонгука или метро. И добраться должны были до одного холма, где находилось кладбище. Удивительно, но те, кто ехал на метро, а это были Намджун и Юнги, выиграли. Правда на обратном пути все обменялись транспортом. Так что Чонгуку пришлось добираться до дома на метро, которое было закрыто к тому времени. Пришлось переть пешком, ведь Чонгук и Тэхён забыли взять с собой деньги на такси. А друзья ржали над ними, так что на карточку специально не скинули.

— Бутылочка? — Чимин отвечает вопросительно, потому что не знает, как назвать эту игру. — Я нашёл на каком-то сайте, и есть приложение. Надо вписать имена присутствующих, и те, кто попадутся друг другу, должны переспать.

— Так тут только мы сами, — посмеивается Сокджин. — Может, позовём кого из девочек?

Чимин быстренько убеждает всех сыграть. Прикольно же. Милый парень, и даже друзья редко ему отказывают. По плану, всё по плану. Попадаются Чимин и Намджун. Молодые хохочут в горло, но продолжают узнавать правила игры, да и правил-то нет по сути, так что придумывают на ходу. Решают, что будет рандомно выбираться не только пара, но и место, где это будет проходить. В список вписывают всё, что взбрело в голову, и рулетку в приложении крутит Чонгук, войдя в азарт полностью. «Школа».

Чимин быстро встаёт и поднимает пару бутылок, чтобы забрать с собой, надо ведь идти в школу. Намджун ответственный. Раз должен, то должен. Идёт за другом следом. Выполнять задание.

Когда первые проигравшие уходят, то инициативу в руки берёт Сокджин. Не хочется потерять возможность и уверенность, обретённую во время пьянки, поэтому добавляет в список имена девушек, которые нравятся всем его друзьям. Некоторые учатся в их школе, некоторые в других, а некоторые вообще постарше, учатся в университетах.

Так потихоньку людей становится меньше, и последним уходит Хосок, решив, что достаточно хорош, чтобы подкатить к Джису, девушке из параллельного класса. Юнги развалено сидит на полу, опираясь о диван, продолжает пить пиво из банки, ловит тишину, когда последний из шумных друзей удаляется кидать камешки в окошко Джису.

— Дженни впиши себе, — указывает Юнги банкой пива на телефон Пак Чимина, оставшийся на столе. — Ты же вроде на ней жениться собрался, раз целый год вместе.

— Просто она маме нравится.

Тэхён берёт в руки смартфон, и приходится немного прищуриваться, потому что под градусом экран не стоит на месте перед глазами. Объявляет оставшемуся другу, что тупо внесёт в список всех из знакомых девушек, кто придёт в голову. Тоже ведь надо, как и остальным друзьям, провести оставшийся вечер хорошо.

— Местоимения.

Тэхён поворачивается. Юнги что-то сказал ведь. Ким приподнимает подбородок, переспрашивает, потому что не понял, что тот промычал.

— Место имения, — разъясняет с ухмылкой Мин, указывая на то, что это два слова, как всегда делая лицо, будто всё знает. — Игра, которую придумал Чимин. Я бы назвал её так. Выбираешь человека и место. А потом имеешь его там.

Ким смеётся. Действительно. Юнги всегда умеет давать названия. В обсуждениях, что раз они остались вдвоём, то пора тупо идти домой и лечь спать, Тэхён уже успел создать целый список девушек. Протягивает колесо в приложении напарнику, чтобы тот запустил генератор. Мин устал, но пофиг. Прикладывает подушечку пальца, а на экране напротив его собственного имени высвечивается «Ким Тэхён».

— Нажми заново, — продолжает Тэхён показывать что-то в телефоне. Должна высветиться Ли Чжиын. Хотя бы. Ну или Джихё. Любая. Только после нескольких попыток так ни одно женское имя не появилось напротив имени его друга.

Оба уже начинают воспринимать это не как шутку, над которой стоит посмеяться и забыть. С приложением что-то не так. Стопроцентно и безоговорочно, потому что не может один и тот же человек высвечиваться постоянно. Это ведь как фильтр в соцсетях: всё выпадает рандомно.

Юнги предлагает вместо него вписать имя Тэхёна, и попробовать подобрать к нему кого-то, но без толку. Как оказывались их имена друг возле друга, так и продолжают. Каждый раз. Приложение перезагрузили, телефон перезагрузили, безрезультатно. Будто алгоритм, который Чимин запросил у хакера для себя и Намджуна, вдруг перешёл на Юнги и Тэхёна. А они ведь этого не планировали.

Странно, что поворачиваются друг к другу, а сидят близко, ведь пытались починить телефон, и воспринимают игру серьёзно. Странно, что просто не встанут и не уйдут по своим делам, или не скажут «хрен с ним». Странно, что должны доиграть, раз начали. Либо это алкоголь так действует. Оба не трезвеют ни на сантиметр. Верят в то, что не вспомнят следующее, сказанное одновременно:

— Ну...

— Можно и попробовать, — пожимает плечами Юнги.

— И каким будет «место имения»? — спрашивает Тэхён, продолжая смеяться от названия игры. Так банально. Как шутка Сокджина. Только когда сам обычно молчаливый Юнги шутит, то звучит так, что достойно какой-то элитной премии.

Почему-то у обоих включается «азарт». Так они называли «это» возникшее ощущение. Список для выбора места создаётся сплочённо, уже с интересом. Вписывают кучу мест, которые в основном придумал Тэхён, и местом становится дом Тэ.

Два парня поднимают оставшиеся бутылки пива, накидывают свои или чьи-то куртки, плетутся в дом Кима, не так уж и далеко, напевая песни, написанные Юнги. Тэ всегда любил творчество своего друга. В будущем, если Мин станет знаменитым, сможет сказать, что является фанатом.

Заходят в дом, а потом и в комнату Тэ тихонько. Это рефлекс такой включается, даже если человек пьян, доходить до своей кровати тихо, по привычке, чтобы родители не услышали. И Ким, и Мин прекрасно знают, как быть тише воды, ниже травы, потому что возвращались с тусовок тысячи раз, с тех самых пор, как впервые попробовали алкоголь, а это было года три назад. Мальчики ведь.

Дверь закрывается, оставляя во тьме, которая освещается только уличным фонарным светом из окна, двоих парней, вдруг замолчавших, хотя смеялись всю дорогу до дома. Это нельзя назвать неловкостью, скорее неумелым любопытством. Оба знают, как вести себя с девочками, а вот с подобными себе... да ещё и с другом...

— Я — актив, — выдают оба сразу, чувствуя, что напарник планирует что-то сказать.

— С чего это? — вздёргивает подбородок Тэхён. — Я выше тебя.

— Я старше тебя, — Юнги ухмыляется. Будто рост определяет в ком-то роль. Хотя возраст тоже вряд ли это определяет.

— У меня глаза больше, — ищет аргументы Ким.

— У меня голос ниже.

— У меня руки больше.

— У меня член длиннее.

Спорят. И понимают, что не уступят. Уж нет. Юнги знает, что характером посильнее Тэхёна. А Тэхён уверен в обратном. Хоть и пьяные, но доказывают друг другу, что «иметь» должен именно он. В итоге решают действовать по-мужски. По-взрослому. Все вопросы и проблемы решаются мужчинами тремя словами. «Камень. Ножницы. Бумага».

Тэ держит руку за спиной, верит, что Юнги покажет камень. Но тот показывает ножницы. И собственный лист бумаги в жесте руки «разрезается на два кусочка». Проиграл. Придётся собственному заду быть разрезанным «ножницами» Мин Юнги. Чёрт.

— Блять, — отчаянная рука опускается синхронно со сморщенным лицом.

В голове проносится: «Почему Чимину нравится Намджун?! У него висит между ног член, такой же как у других. Сука, свой надо куда-то воткнуть, нахрена ему чей-то?!». «Я не буду этого делать». «Я не гомик». Заключает для себя Ким. Открывает глаза, смотрит на друга, ведь тот тоже должен иметь подобные мысли. Но лицо Юнги почему-то приближается, несётся к губам Тэ словно самолёт садится на землю.

— Быстрее начнём, быстрее закончим, — следует комментарий, и Тэхён мысленно соглашается.

Поцелуй отрезвляет или опьяняет ещё больше? Тэхён не знает. Губы друга тёплые, мокрые, обволакивающие. И почему-то собственные сначала инстинктивно сопротивляются, но отвечают. Губы ведь просто губы, что у женщин, что у мужчин одинаковые. Успокаивает себя этим. Только дыхание переходит в возбуждающий ритм. Торопливый вдох, желающий насладиться выдох. Торопливый вдох, наслаждающийся выдох. Изнывающий от нехватки кислорода вдох, желающий большего выдох. Инстинкты несут себя впереди осмысления. Руки обоих тянутся в направлении к телу. Обнажить кожу от бремени одежды — это инстинкт. Тело человека — как конфета, а одежда на нём — дурацкая красивая обёртка, которая несъедобна.

Оказываются на кровати голыми. Видели друг друга с детства, только сейчас всё по-другому, и оба об этом не вспомнят, как убедительно звучит в голове. Смотрят друг на друга озадаченно, потому что пришёл тот момент, когда мозг на секунду отрезвел. И этот отрывок вспомнится позже чётче остальных.

— Нам нужны презервативы? Ты же не забеременеешь? — интересуется Юнги. На самом деле Тэхёна эта манера друга задавать так вопросы искренне, потому что реально не уверен и не знает, нравилась всегда. Сейчас бесит.

— У меня член между ног висит, — крутит у виска Ким. — Ребёнок не из задницы выходит явно.

— Ты уверен?

Мин знает, разумеется, что мужчины не беременеют, но тянет время, пока стоит на четвереньках над своим сегодняшним «пассивом», распознаёт руками, что и куда нужно воткнуть. Впервые с парнем, да. Но в целом, вставлять ключ в замок ума не надо. Главное, чтобы размер подходил.

Размер подходит. Да так, что Юнги сжимает постель от удовольствия, а Тэхён — кожу на спине Мина.

— Я не пидор... — оправдывает Тэхён свои тихие стоны, скрываемые инстинктивно в своём доме.

— Я тоже... — замолкает на мгновение, но продолжает: — Ким... Тэ... Хён...

И это «Ким» «Тэ» «Хён», высеченное будто скульптором на мраморе... гасит уши до звона. Собственное имя превращается в шедевр. Никто не произносил это имя так. Возбуждающе нежно, трепетно страстно, возвышенно пошло...

Тэхён открывает глаза, пытаясь не вспоминать дальше. Преподаватель что-то говорит, а он оборачивается на парту Юнги вновь. Тот явился только ко второму предмету, тихонько проскочив, как всегда. Как-то внутри стало лучше, раз он здесь. Да, неловко, но теплее. Хотя стоит забыть о глупом навязчивом чувстве. Это была просто игра. По пьяни.

«Юнги», — шепчет собственный голос в сознании. Зовёт. Тело пугается, но оборачивается снова. И Мин бросает короткий взгляд в ответ. Сразу же возвращаются к занятию.

«Я». «Я не должен думать о нём». «Я люблю девушек». «Я...».

«Я» становится якорем, что держит где-то, где стоит остаться. «Я» — последний спасательный круг. У обоих. Начало всех возможных оправданий, но «Я» Юнги и «Я» Тэхёна слишком понравилось то, что не забыть. Ведь взгляды обоих возвращаются друг к другу в течение второго занятия, во время перерывов, когда все друзья обсуждают вчерашний вечер. Они спрашивают, что делали оставшиеся, а Тэхён как ни в чём не бывало отвечает: «Пошли домой спать». И ведь только Юнги понимает эту ничего не скрывающую ухмылку. Оба пошли домой к Тэ, спать. Друг с другом.

Только если все играли в тупую игру, тогда почему именно эти оба вдруг скрывают от лучших друзей правду... Признались бы, ничего бы не сказал им никто. Игра ведь по пьяни. «Даже Чимин и Намджун переспали», — это кажется убедительным. Да и два друга в подробностях рассказали о своём эксперименте, который решили на этом и закончить. Юнги смотрит на Тэхёна, ждёт, что тот скажет друзьям правду, ведь сам не решается пока. Тэхён делает то же самое.

— Чимин мне нравится, — признаётся Намджун, опуская глаза, пока сидит в столовой с друзьями на обеде. — Говорю всем, потому что не хочу разрушить нашу дружбу. Раз вы мои друзья, то надеюсь, понимаете.

Чимин прикусывает губу, сжимая руку под столом, чувствует, как Тэхён обнимает его небольшую руку своей ладонью. Лучший друг всегда поддержит.

— Мы решили, что не будем пробовать большее, — вздыхает и возвращает улыбку на лицо Пак, смотря на обеспокоенные лица друзей. — Это... пройдёт со временем. Мы не хотим, чтобы наша дружба как-то испортилась, если вдруг что случится.

— И это правильно, — поддерживает Сокджин принятое решение. — Я не против людских ориентаций, но не надо, пожалуйста, разрушать то, что есть между всеми нами. Мы обещали.

Чимин и Намджун кивают. Они сами приняли это решение, ещё ночью. Подростковая влюблённость пройдёт через пару лет. А возможно, это и не влюблённость, а просто... любопытство. Так ведь бывает. Дружба настолько сильна, что похожа не нечто большее.

Юнги смотрит на Тэхёна, чешет за ухом, поправляет серёжку, отворачивается. Кажется, из-за возникшего секрета, что теперь они чем-то связаны, большим, чем просто игрой. После обеда, когда все разбрелись куда-то, хочет поговорить с Тэхёном. Зачем, не знает. Вроде, надо всё забыть, но что-то сказать надо.

— Тэтэ, — заходит за ним в уборную. — Я...

— Я... — проверяет кабинки на наличие кого-то Ким. Пусто. Вздыхает. — Ты сказал, всё забыть. Забыли. Это было по пьяни, просто игра. Всё. Да и мы с тобой особо не сказать, что друзья. Не будь у нас общих друзей, мы бы дружили? Вряд ли.

— Я хотел сказать, чтобы ты просто не думал об этом. А если думаешь, то мы — натуралы. У тебя есть Дженни. А я иду сегодня на свидание с Чжиын.

— Я и не думал о тебе. А ты? — приподнимает взгляд Тэ немного неуверенно. Будто внутри есть надежда, что друг всё-таки думал. Сам-то... вспоминал всё утро и день.

— Нет, — сразу отвечает Мин. Не скажет же правду.

Молчание длится несколько секунд. Странно, что до сих пор стоят так, не произнося и слова, не пряча взгляда, не отрывающегося друг от друга. «Это» прерывает какая-то толпа парней помладше, которая вломилась в мужской туалет. Пришлось сразу выйти, сделать почему-то вид, что не заходили сюда вместе. А ведь никто и слова бы не сказал. Все знают эту «семёрку». Что такого в том, что два друга идут вместе?

После занятий Юнги быстро оставляет всех своих друзей, отправляется домой, чтобы переодеться из школьной формы в обычную одежду. Свидание с Ли Чжиын ведь. Отец воспитывал его как джентльмена, поэтому идёт к ней домой, встречает её там, и вдвоём прогуливаются до ресторанчика. Чжиын — красивая девушка, талантливая. Увлечена музыкой не меньше Юнги, да и уже выпустила несколько песен, которые набирают популярность. Такая правильная корейская внешность по стандартам нации всем нравится, да и Юнги она симпатична. Поговорить есть о чём, и может быть, вчера он бы думал по-другому, а сегодня почему-то промелькает лицо другого человека. И в сравнении...

— Оппа, — берёт его за руку Чжиын, когда идут по тротуару, — ты мне нравишься. А я тебе?

Юнги кивает, но не отвечает. Девушка воспринимает это за смущение и умиляется, краснеет, а Мин пока не знает ответа. Всё свидание, пока идут, садятся в ресторан и заказывают еду, смотрит на телефон. Переписка в чате с друзьями всегда ведётся, постоянно. То видео тупые присылают, то обсуждают глупости. Глаза ищут сообщения от Ким Тэхёна. «Чонгук, блин, что за гадость ты ешь?!», — обычное сообщение от него в ответ на фото, но Юнги перечитал раз двадцать.

— Дженни! — машет Чжиын в сторону выхода.

Мин поворачивается и почему-то радуется. Ким Тэхён с Дженни пришли в тот же ресторанчик, присоединяются за столик к ним, и Тэ садится рядом с Юнги, а Дженни — к подруге. Девушки учатся в одном классе, рады до невозможности, что оказались случайно на двойном свидании.

Тэхён смотрит на друга.

— Что заказали?

— Я заказал пасту с морепродуктами, Чжиын — карбонару, — отвечает Юнги. — Ты что хочешь?

— С морепродуктами, — сразу зовёт официанта Тэхён.

Почему-то Мин незаметно улыбается. Что такого в том, что друг захотел то же, что и он сам, а не карбонару? Внутри дурацкое ощущение, которое бывает у влюблённых людей, и Юнги ведь не знает что это за чувство. Кажется, что Тэхён выбрал не пасту с морепродуктами, а его.

— Ты пить заказал? — поворачивается вновь Ким, когда официант интересуется напитками.

— Ещё нет.

— Я буду клубничный шейк. А ты? — решает узнать у друга, хоть раньше так и не делал.

— Тоже самое.

Тэхён улыбается, отдаёт меню официанту, когда Дженни делает свой выбор. Странно, что Юнги согласился вдруг на клубничный шейк. Не помнит, чтобы тот заказывал его когда-то. Тупая внутри навязчивая мысль: «Это из-за меня?».

Девушки что-то обсуждают, думают, куда пойти после ужина, Тэхён опускает правую руку на диванчик, вздрагивает, когда чувствует, что коснулся ребром ладони руки своего друга. Но не возвращает её на стол. Можно ведь его так коснуться ненадолго. Так вкусно пахнет...

Юнги думает, что если вот так продвигаться мизинцем левой руки миллиметрами к нему, Тэхён не подумает ничего такого. Это ведь случайное касание. Понимает, что мизинец Тэ тоже движется к нему тогда, когда пальцы сплелись между собой.

Оба опираются локтем другой руки на стол, продолжают общие разговоры за столом, а боковым зрением смотрят друг на друга и понимают, что в мыслях появилось не только «Я», теперь есть... «Ты».