1 глава. Пропажа.
Я сладко спала на плече у Ника, пока вдруг не услышала разговор. Отрыла глаза, в которые, судя по ощущению, песок засыпали. Сощурилась. И узрела знакомые лица коллег, а главное – Василия Павловича, нашего начальника!
– Чего ж вы тут делаете? – спросил он. – Не ожидал вас уже сегодня здесь увидеть.
– Мы в ночь ехали, – ответил тоже проснувшийся Ник. – Вы же сказали срочно.
– И зачем вы мне такие нужны? Вы же соображать не будете, раз не спали.
Я начала потихоньку приходить в себя. Узрела девушку, стоящую рядом с Ромой. Стройную, с гладким пучком каштановых волос, в строгой одежде и со сдержанным макияжем. Неужто это и есть та Валерия, племянница Василия Павловича? Она тоже изучала меня с любопытством, периодически косясь на Ника. Мне почему-то ее взгляд очень не понравился. Как и она сама.
– Ада, ты выглядишь более сонной, чем Никита, – ухмыльнулся подполковник. – Тоже за рулем, что ли, была?
Ник ответил за меня:
– Она за компанию не спала. Сказала, что иначе вообще не честно.
– Значит, сработались вы, как я понял?
– Так точно.
Я согласно кивнула и, не удержавшись, зевнула.
– Видно, как сработались, – встрял Алексей. Ну куда уж без него? – На плече его прикорнула. Похоже, ваши отношения вышли за рамки рабочих.
Василий Павлович повернулся к «Щенку» и добродушно спросил:
– А тебе завидно, да?
– Никто ни за какие рамки не выходил! – отрезала я. – Так что делать надо?
– Домой идти и отсыпаться. Как выспитесь, приедете. Никита-то привыкший, а ты, ведьмочка, изнеженная пока. Да и после твоего колдовства ты в обмороки падаешь. Думаю, из-за ночи без сна может чего похуже приключиться.
Ник вздохнул, вставая с дивана:
– Пошли, Ада.
– Куда?
– Домой.
– У меня дома твоя сестра и Муся, там мест свободных нет. Да и шуметь они будут.
– Ко мне, значит, поедем. Отоспимся, напишу Полине, чтобы съезжала из твоей квартиры.
Я вновь зевнула:
– Ладно.
И заметила лица коллег. Очень странные лица.
– Чего вытаращились? – недобро поинтересовалась я.
Недосып не улучшил мое настроение. Все меня дружно проигнорировали, поэтому я вышла из кабинета и побрела на выход. И для чего мы так торопились, ночь не спали? Ник нагнал меня, и дальше мы пошли вместе.
Общаться не хотелось. Мы в полной тишине доехали до дома напарника, вошли в квартиру и сразу же завалились на кровать. Я не стала рассматривать интерьер Ника. Вырубилась, мучаясь от головной боли. Ник плюхнулся рядом. Сон! Наконец-то мы можем уснуть!
Проснулась я от звонящего телефона. С прищуром взглянула на экран. «Муся», – сверкала надпись.
– Алло? – буркнула я в трубку.
– Ты где? Ты же говорила, что утром приедешь!
– А сейчас сколько времени?
– Час дня.
– Я у Ника.
Напарник заворочался рядом и выразил недовольство:
– Ада, дай поспать!
– Вы там спите? – поразилась Муся. – Вместе?! Ну ты даешь, Дуся! Такого я от тебя не ожидала.
– Что? – в трубке появился незнакомый мне голос. – Мой братец спит с твоей подругой?! Ну ничего себе! Я думала, он всю жизнь монахом ходить будет.
Сон, к моему величайшему разочарованию, сошел на нет. Я села, нахмурившись. И объявила:
– Мы ехали в ночь, а вы обе мешаете нам отдыхать!
– Ну прости, – сказала Муся. – Я же не знала, что ты, как приедешь, у Никиты обоснуешься. Переживала. Уже час дня, а от тебя ни звоночка, ни сообщения. Думала, может, случилось чего.
Я сменила гнев на милость:
– Извини. Совсем не до сообщений и звонков было. Жутко хотелось спать.
– Мне и сейчас хочется! – вновь пробурчал Ник. – А ты мешаешь. Может, хватит болтать?
– Все-все, – залебезила Муся. – Кладу трубку. Проспитесь – позвони!
Подруга скинула звонок. А я тяжко вздохнула. Теперь и не усну вновь. Покосилась на Ника. Он спал на боку, засунув правую руку под подушку. Ну ладно. Не буду ему мешать. Лучше пойду, закажу доставку еды. Как раз к его пробуждению и приедет.
Вышла из спальни, в которой была лишь кровать и шкаф. И появилась в гостиной. Там тоже обилия мебели не было. Диван, тумба с телевизором, да рабочий стол с ноутбуком. Негусто. И никаких пледиков-подушек-картин не было. Будто и не живет тут никто.
Я заказала еду и, в ожидании, принялась играть в телефон. Готовила цифровым людям хот-доги и гамбургеры, периодически ругаясь, когда не успевала вовремя подать им блюдо. Прямо посреди важного заказа мне позвонила мама. Я поджала губы от досады, но все же приняла звонок.
– Ада! Представляешь! – с ходу завопила мама. – У нас тут такое!
– Что опять?
– Иду я с работы, никого не трогаю. Ты ведь знаешь, я через парк хожу домой. И вот голову поднимаю, а там на дереве – о ужас!
Тут я напряглась, вспоминая свою поездку в Новград и обнаруженного повешенного.
– Там на дереве висят они!
– Кто?
– Кто-кто? Те, кто жизни сами себя лишают!
– Что?!
– Я позвонила в полицию. Они приехали, меня опросили, да домой отпустили. Представляешь, какие дела в Беляке творятся?! Целых три повешенных на одном дереве! Где это видано, Ада?
– Три повешенных? На одном дереве? Как-то странно.
– А я о чем!
– А чего ты с работы так рано идешь?
– На обед. Так что, узнаешь по своим каналам, сами они тогось или помогли им?
– А тебе зачем? – поинтересовалась я.
– Дык, если убили их, я через этот парк ходить перестану и Гошу гулять отпускать не буду. Вдруг в Беляке убийца завелся? Ты давай, Ада, карты открой и скажи мне! Не хотелось бы мне помереть от рук упыря бездушного и Гошу загубить.
– Ладно, мам. Как расклад сделаю, напишу.
– Напиши, Адочка, уж напиши! Страха-то какого я натерпелась! Я последний раз тело мертвое видела, когда в меде нас в морг водили.
Мама сбросила звонок. Я же замерла, бездумно глядя в стену. Чувствую я, неладное что-то с этими повешенными. Надо бы и про новградского повешенного узнать. Уж суицидников развелось! Сначала Образцовка с утопленниками, потом повешенный у Новграда. А ведь еще и погибшие в аварии! И если утопленники и погибшие в аварии – дело рук неизвестного колдуна, то повешенные в Беляке и наложившие на себя руку в Москве – пока неизвестно что.
Дверь спальни открылась, на пороге появился Ник. Я с тоской взглянула на него.
– Что такое? – поинтересовался он.
– Мама звонила. В Беляке три повешенных на одном дереве!
– Видать, после Москвы отправят нас в твой город.
– С чего ты взял?
– Три повешенных на одном дереве это точно неспроста. Кому такое разгребать как не нашему отделу? Ведьмой не надо быть, чтобы понять, что нас ждет.
Я скривилась. Нам бы еще с московскими разобраться! Чую я огромные проблемы! Если это колдун, то он разошелся не по-детски. Как он мог в абсолютно разных местах устраивать подобный ужас в примерно одно и то же время?
– Я доставку заказала, Ник. Поедим и направимся в управление. Будем глядеть на суицидников...
– Ты сама, и добровольно заказала доставку еды? – поразился напарник, присаживаясь рядом со мной на диван. – А где же твоя любимая фраза: «Я не хочу есть»?
– Очень смешно! – фыркнула я. – Жаль, картишки в машине в сумке лежат. Я бы сейчас быстренько через них вызнала и про трупы в Москве, и про трупы в Беляке. Надо купить еще пару колод Уэйта. Одна будет всегда у тебя дома лежать, вторая у меня дома. А та, которая уже есть, будет кататься в машине.
Как только мы поели доставленную еду, в дверь постучали. Объевшаяся, я сидела на табуретке и, подперев рукой подбородок, лениво катала несъеденную горошинку из салата по тарелке. А Ник пошел открывать.
– Братец! – услышала я, как только Ник впустил гостью. – Как я давно тебя не видела! Возмужал, оброс!
– Я всю ночь не спал, ехал в Москву! Не успел побриться, уж извини.
– Надо тебе щетину отрастить. Она твою смазливость делает не такой видной. А лучше бороду!
– Ну и зачем?
– А чтоб я тебя за твои милые щечки не затискала! Ну, где там твоя девушка? Папа мне про нее все уши прожужжал!
– Она моя коллега.
– И ты со всеми коллегами спишь?
– Да не сплю я с ней!
– Я имею ввиду на одной кровати, пошляк! – с улыбкой в голосе произнесла Полина, а это была именно она.
Мне было лениво вставать. Подумала, что она и сама сюда придет. Тут и свидимся.
– Так что, неужто прогнал бедную девочку? – спросила Полина.
– На кухне она.
– И встречать меня не идет?
– У нее настроения нет. Не приставай к ней с дурацкими вопросами, ладно?
– Каков защитничек! – цокнула сестра Ника.
Я сидела спиной ко входу на кухню. Поэтому именно спиной почувствовала, что Полина теперь совсем рядом. Я обернулась. Русые волосы Полины вились, спадая на плечи, а голубые глаза сверкали радостью. Она была очень похожа на Ника. Внешностью. Но уж точно не характером.
– Ада! – хлопнула в ладоши сестра моего напарника. – Привет! Меня зовут Полина, но можно просто Поля. Очень рада с тобой познакомиться! Ты первая девушка, которую Ник привел в дом!
– Да? – не поверила я. Все-таки Нику почти двадцать шесть лет.
– Он у нас мальчик скромный, работящий. Весь в делах и заботах! Когда ты там в последний раз встречался с кем-то, братец? В начальной школе?
– Очень смешно!
Полине правда было смешно. Она захихикала. Села рядом со мной и пояснила:
– Это была шутка, если что. В последний раз он встречался с девушкой, как из универа выпустился и на работу устроился. Да долго отношения не протянулись. Девица терпеть его вечный игнор не стала. Послала Никитку на три буквы.
– Игнор? – вскинула я бровь, заинтересовавшись.
– Поля! – нахмурился Ник.
– Дай поболтать с Адой! – отмахнулась Полина. – Сколько ты с Ником знакома? Наверняка поняла, какой он угрюмый. И слово из него не вытащишь. А та девица требовала очень много внимания. Постоянно капала Нику на мозги, мол, почему на сообщения сразу не отвечаешь? Когда на свидание пригласишь? Никите надоело все это жутко, да разрывать отношения не захотел. Зато захотела та девица. Кстати, Ник, как там ее зовут? Маргарита?
– Римма.
– Так вот, провстречался Ник с Риммой от силы полгода! Нервы они друг другу потрепали знатно. А все почему?
– Почему? – спросила я.
– Потому что они были разными людьми! Я всегда говорила, надо искать подходящего по характеру и мировоззрению!
– Говорила она! – разозлился Ник. – А сама-то что? Чего сюда приехала? В гости, или опять со своим Боренькой поругалась?
– Я сама разберусь!
– Вот и разбирайся. А ко мне не лезь!
– Да разве ж я к тебе лезу? Я с Адой беседую. Кстати, Ада, как у тебя на личном фронте?
Я сразу же призналась:
– Никак.
Видно, такой ответ Полину очень поразил. Она округлила глаза.
– Да ладно? Никак? А почему?
– Не хочется мне отношений.
Поля покосилась на Ника, который стоял как неприкаянный у стола с непроницаемым выражением лица.
– Вообще не хочется?
Я даже не задумывалась над ответом. Ведьма и отношения – это сложно. В любом скандале побеждать будет ведьма. Потому что ее парню просто-напросто будет плохо. А хочется ли мне их? Не знаю. Дополнительные знакомые мне не нужны. Тем более, парням ведь время уделять надо! Вот обзаведусь я таким, а он будет мне как Римма Нику мозг выносить. Мол, пойдем, погуляем, пойдем то, пойдем се! А мне надо колдовать, к примеру. Или работать. Или книжку читать! Никакого спокойствия с этими отношениями. К тому же беспокоиться придется. Вот влюблюсь я, и будет мне любовь мешать колдовать. И Высшие Силы убьют парня моего! Да и я сама навредить в запале могу...
Похоже, увидев мое выражение лица, Полина сделала свои выводы:
– Мда, – вздохнула она. – Похоже, вы с Ником очень похожи.
– Почему?
– Когда я задавала ему этот же вопрос, у него было точно такое же выражение лица.
– Ну, у него был неудачный опыт. Так что не удивительно.
– И что, из-за одной неудачи нужно крест на отношениях ставить? Неужели у меня племянников не будет?! – взвыла Полина.
Ник поморщился:
– Заканчивая концерт. Тебе надо, ты и рожай себе хоть сотню детей, а меня не трожь.
– Фу ты ну ты, какие мы! Ада, ты все же приглядись к Никитке. Парень он видный. Ты ему не противна. Да и он, судя по словам Маруси, тебе тоже.
– Что она там говорила? – напряглась я.
– Да так! Сегодня сказала, мол, ты с ней-то на одной кровати ляжешь только под прицелом пистолета, а тут с Ником валялась совершенно добровольно.
Я натянуто улыбнулась, сделав себе мысленную засечку обязательно поговорить с Мусей! Интересно, что она там еще успела пообсуждать с Полиной?
– Папа говорил, что когда с маленьким Никиткой на улице гулял, цыганка нашему мальцу нагадала в жены ведьму. Так что все предрешено, я думаю.
Захихикала, хотела сказать что-то еще, но Ник перебил ее, сообщив о важной работе. Затем схватил меня под руку и потащил к входной двери.
– Обувайся быстро, – шепнул мне Ник. – Пока она не очнулась! А то торчать нам с ней еще час, если не больше, пока она не наговорится.
Я даже шнурки не завязывала. Сунула ноги в кеды и вылетела в подъезд. Ник вышел следом, захлопнув дверь.
– Бежим!
Ну я и побежала. Правда, едва не навернулась. Но меня подхватил Ник, запихнул в лифт. И пока мы спускались, я быстро завязала шнурки.
– Ну и сестрица у тебя, – прокомментировала я, когда мы загрузились в ниву.
– И не говори... Я с ней свихнусь! Интересно, на какой срок она сюда приехала? Наверное, как обычно на месяц.
– Как обычно? – заинтересовалась я.
Ник завел машину и пояснил:
– Когда она ругается со своим парнем, то приезжает сюда на месяц. Потом он ее забирает отсюда и они оба улетают в Питер. Подобное происходит раза три в год точно.
– А чего они ругаются?
– Да каждый раз новая причина. Вот в чем радость таких отношений? Как по мне, отношения должны быть спокойными, мирными, доверительными. А не вот это вот все.
Я согласно кивнула.
Мы помолчали. Ник выехал на дорогу, и я начала засыпать. Все-таки пять часов сна – это ни о чем для ведьмы. Но разбудил меня Ник, который задал вопрос. Ну как, задал? Он скорее этот вопрос промямлил.
– Ада... Я все хотел спросить. А почему ты не хочешь отношений?
– Как думаешь, что будет, если кто-то меня обидит?
– Высшие Силы отомстят?
– Верно. Я бы не хотела, чтобы мой парень постоянно страдал. Обижаюсь я обычно очень редко. И только на близких. А парень в разряд «близких» попадет. Вот съест он мою шоколадку, я обижусь, и ему прилетит!
– Ты же не любишь сладкое, – улыбнулся Ник.
– Да я же к примеру.
– А с чего ты взяла, что Высшие Силы будут мстить из-за такой мелочи?
Я пожала плечами. С чего я это взяла? Не упомнить уже. Может, читала где. Может, сама догадалась.
– Но это не основная причина. Основная причина – это я сама. Я люблю одиночество и даже не люблю чужие прикосновения. Люблю заниматься своими делами, чтобы мне никто не мешал. Люблю делать то, что хочу, не считаясь с чужим мнением и не предупреждая кого-то. Да и бытовуху переживать не хочу. Меня будет бесить, что он раскидывает носки. Его будет бесить, что я не заправляю кровать. И как жить в вечном негативе? Мне хватило маминых нотаций на всю жизнь!
– Тебя напрягает, что мы с тобой вечно находимся вдвоем?
– Нет.
– Но ты ведь любишь одиночество.
Я задумалась. И что тут можно сказать? Ник – единственный, чье присутствие я не «терплю». Мусю я тоже спокойно воспринимаю. Но все же Ник для меня кто-то вроде кота. Я его воспринимаю как Марка, питомца Муси. Его присутствие не напрягает меня от слова «совсем». Что удивительно. Ведь даже Муся, которая мне как сестра, иногда может вызвать у меня дискомфорт. А Ник – нет. Муся права. Я даже сплю на одной кровати с ним без задней мысли. Если бы на его месте был кто-то другой, кому я тоже доверяю, я бы долго ворочалась от напряжения, прежде чем уснуть. А тут – ничего. Ну прям как кот! А что говорить про отсутствие брезгливости по отношению к нему?
Откинув волосы от лица, я нервно уставилась в боковое окно. Я давненько задумывалась о своем странном отношении к Нику. Но сейчас, когда он задал этот вопрос, поняла, что что-то тут нечисто. Да и прикосновения его не доводят меня до истерики. Прямо колдовство какое-то! Надо бы обсудить все это с Мусей!
– Ада! – позвал меня Ник.
Я очнулась от дум, которые довели меня до небольшой нервозности. И сказала:
– Ты меня не напрягаешь. Так что не беспокойся. Если бы ты меня напрягал, ты бы сразу это понял.
– Правда? И как бы я это понял?
– Поверь, молчать я бы точно не стала.
– Почему?
– Что «почему»?
– Почему я не вызываю у тебя напряжение?
– Мне бы знать ответ на этот вопрос... – протянула я. – А что? Так интересно?
– Конечно.
– Не замечала раньше в тебе любопытства.
– А вот ты в моей жизни появилась, и любопытство пробудилось! Раньше то что у меня было? Обыденность.
– А сейчас не обыденность?
– Колдовство только для тебя тут обыденность.
Я фыркнула. А затем открыла бардачок и достала оттуда косметичку. Надо бы в порядок себя привести. Достаточно того, что мои коллеги меня сегодня утром увидели без косметики, лохматую и в помятой дорожной одежде. Сейчас хочу появиться при параде! Тем более, что сейчас там племянница Василия Петровича работает. И выглядела утром она очень опрятно. Не хотелось бы на ее фоне быть замухрышкой. Поэтому и тени коричневые на глаза нанесла, и стрелки сделала, и тушь погуще нанесла, и брови подчеркнула карандашом. Не забыла и про небольшой контуринг.
– Ник!
– Что?
– Какая помада лучше – персиковая или светло-розовая?
Мы как раз стояли на светофоре и я, открыв колпачки, демонстрировала Нику цвета помад. Он растерянно посмотрел сначала на один флакон, потом на другой.
– А какая из них персиковая? – уточнил он.
Да уж... Не дождешься от него совета! Я быстро мазнула по губам персиковым и повернулась к нему лицом. Он посмотрел на мои губы и неуверенно произнес:
– Вот эта отличная помада.
Я стерла ее. Нанесла светло-розовую и на очередном светофоре попросила его оценить теперь этот оттенок. Лицо Ника стало совсем несчастным.
– Эта помада тоже тебе идет.
– Так какая лучше?
– Обе хороши.
– Я же обеими не накрашу.
Вздохнула. Ладно, что с него взять? Но решать что-то надо. Поэтому позвонила Мусе. Она посоветовала персиковый цвет.
– Слушай, а ты что, дома? – поинтересовалась я, как услышала в трубке мурчание Марка.
– Дома.
– А работа?
– Уволилась я.
– Правда?!
– Расклад твой сбылся. Я поначалу терпела, потом даже гадкую мымру Рома припугнул, но я решила, что все! Не нужно мне это кафе дурацкое! Надоело мне с подносом бегать!
– А что там я тебе нагадала, не напомнишь? Я ведь не запоминаю...
– Если кратко – администратор кафе выносила мне мозг.
– И куда же ты устроишься сейчас?
– Знать не знаю. Может, на Таро посмотришь, какая профессия мне лучше подходит?
– Ну хорошо... После работы посмотрю. Мне еще с тобой поговорить надо! – я нахмурила брови, говоря эту фразу.
Муся напряглась:
– А что такое?
– О чем ты там трепалась с Полиной?
– Да ни о чем таком!
Муся как-то слишком быстро это сказала. Я заподозрила неладное. И начала нервничать. Подруга быстро со мной распрощалась, сославшись на то, что Марка тошнит прямо на мою кровать. Соврала, как пить дать! Я прекрасно слышала его мурчание в трубке. То есть он сидел рядом с Мусей и чувствовал себя распрекрасно!
Недовольно глядя на экран, я пыталась предположить, о чем Муся могла болтать с Полей. Вряд ли она бы выдала мои секреты. Но почему тогда так нервничала?
В управлении Василий Павлович выдал нам дело о массовом самоубийстве. Фотки прилагались. Я, кривясь, рассмотрела их. И почитать рапорт не поленилась. Прямо посреди белого дня в фонтане утопились две девушки и три парня!
– Свидетелей не было? – скорее декламировала, чем спросила я.
– Не было.
– Очень странно. В какое это было время?
– В обед. Так что это правда странно. Тем более, фонтан находился на людной улице.
– Ну, если это наш колдун, то не удивительно. Он мог использовать обычный отвод глаз. Делается он просто, да сил забирает много. Кстати, Василий Павлович, вам известно о массовом повешении в Беляке?
– Что? – вскинул он брови.
– Мне мама позвонила, рассказала. Я, конечно, на Таро все посмотрю, но и вы позвоните туда и спросите, в чем дело. Как бы не пришлось нам и туда ехать...
– Скажут – поедешь как миленькая, – объявил Алексей.
Я проигнорировала фразу этого... парня. Хотя хотелось разозлиться и высказать ему все! Но нельзя-нельзя. Что-то по швам пошло мое самообладание. Я глубоко вдохнула воздух и с шумом выдохнула, успокаиваясь.
– Хотя почему поедешь? – не успокаивался Алексей. – Полетишь! На самолете, чтоб быстрее было.
– Алеша! – одернул его Василий Павлович.
Валерия с любопытством слушала наш разговор. Я сцепила руки меж собой и сильно сжала их, дабы не сорваться. Этот Алексей прекрасно знает, что я боюсь высоты! И так издевается! Гад, какой же он гад!
– А что это ты про самолет вспомнил? – вдруг очнулся Ник. – В табло давно не получал?
Я даже перестала злиться от неожиданности. И, открыв рот, посмотрела на Ника. Он с прищуром глядел на Алексея, помахивая делом об утопившихся в фонтане.
«Щенок» презрительно фыркнул, но промолчал. Я же достала картишки и принялась вызнавать информацию о повешенных в Беляке. Хотя это сложновато было без их фоток.
Первой, конечно же, выпала карта «Маг». Так и знала! Колдун действительно замешан в этом деле! Как и в московском. Это я выяснила вторым раскладом. Всю эту безрадостную информацию я сообщила Василию Павловичу. Он расстроился.
– И как колдуна ловить? Его даже не посадишь!
– А статья «доведение до самоубийства» не считается? – сказал Ник.
– Ой, не знаю, – покачал головой начальник. – Против колдунов и их магических убийств у нас ничего нет. Да и как вы со всем этим справитесь? Ада одна у нас. А тут он и в Москве наследил, и в Образцовке, и в Новграде, и в Беляке! Кстати, насчёт Новграда. Их трупы пропали. Ни одного распознать не успели.
– Что?! – в один голос воскликнули мы с Ником. – Как пропали?!
Василий Павлович цыкнул:
– А вот так! Взяли и пропали! На камерах ничего нет... Но они нам выслали записи, чтобы ты, Ада, своими глазами колдовскими посмотрела все.
– А здешние не пропали?
– Нет, в морге лежат. Хотите их навестить?
– Надо бы, – кивнула я, внутренне скривившись. – Вдруг и эти пропадут?
Ник спросил у меня:
– Ты уверена?
– А куда деваться? Надо что-то делать, иначе на колдуна мы не выйдем! Он следы путает!
Алексей притворялся немым не долго:
– Хреновая значит ты ведьма, раз следы тебе легко запутать!
– Алексей!!! – рыкнул Василий Павлович. – Сколько раз говорить – не цепляйся к Аде!
– Жив ты только благодаря ее доброте, – добавил Ник.
– Кстати, насчет доброты Ады... Бывший мэр вашего Беляка ослеп и лишился рук.
Слова Василия Павловича повергли меня в шок. Я помню, что разозлилась на него в тот день, но чтобы так?!
– Как это произошло? – просипела я.
– Ну, ослеп он по невиданным причинам, – пожал плечами подполковник. – А руки ему на аппарате оторвало, когда он на тюремной работе был. Совсем недавно в тюрьму попал, и уже такое!
– Да ты страшная женщина, Ада, – встряла Валерия, хмыкнув.
Она, стоящая со скрещенными руками на груди, опиралась нижней частью спины о пустующий стол Ника. Еще и окинула меня взглядом, будто оценивая мой внешний вид. Лишь шокирующие новости не дали мне оскорбиться. Я... Я прокляла человека! Какой ужас! Хоть он и заслуживал этого, но это же ужасно! На моих руках кровь!
– Да какая же она страшная? – Ник, видно, решил разбавить атмосферу, видя мой ужас. – Ада очень даже симпатичная. Согласитесь, Василий Павлович?
– Конечно, Адочка, – залебезил начальник, сообразив, что зря рассказал такую информацию. – Ты у нас молодец! И гада поймаешь! Мы без тебя никуда. И умница, и красавица! А мэру так и надо, нечего было поступки ужасные совершать.
Но никакие слова меня не успокоили. Я ведь принципиально не проклинала и не вредила людям, какими бы они ни были. Ну что? С боевым крещением меня?.. Хотя говорить о крещении ведьме, конечно, нонсенс.