21. Жертва
Леви, словно тень, скользнул по крышам, обрушивая свой гнев на титанов. Каждый взмах клинка – это не просто движение, а танец смерти, отражающий всю его ярость и решимость. Каждое приземление – краткий миг передышки, в котором он собирает силы для следующего удара. Внезапно очередной гигант рухнул, обагряя землю кровью, а Леви, вновь очутившись на крыше, замер, ощущая неладное. В его взгляде мелькнула тревога, когда он выхватил из хаоса падающую фигуру – человек с клинком, торчащим из пробитого лба. Вслед за этим раздались истошный крик, пронзающие воздух, словно предвестники беды.
Спрыгнув на соседнюю крышу, он различил встревоженный голос Ники:
– Энни, ты меня слышишь?
Леви, стараясь остаться незамеченным, обогнул угол здания, не желая мешать Магнолии, сосредоточенной на своей задаче. Но тут раздался женский крик, прорывающий тишину:
– Капитан!
В следующее мгновение мускулистый силуэт озарился ярким светом, и Леви, не раздумывая, бросился на помощь. Тросы УПМ натянулись, словно струны, и Ривай вихрем налетел на девушку, готовый защитить её любой ценой. Мощный взрыв отбросил их назад, словно щепки.
Энни, успев зацепиться за трос, взмыла в воздух, уносясь на крышу соседнего здания. А Леви и Ника оказались в эпицентре разрушения. Капитан кубарем покатился по земле, ощущая каждый удар, словно мир вокруг него рушился. Магнолия, словно приклеенная к нему, вцепилась в него, зажмурившись от страха, и он остановился лишь тогда, когда его спина врезалась в кирпичную стену. Хруст костей пронзил тишину, заставляя его сморщиться от острой боли. Превозмогая мучительное страдание, он медленно сполз на землю, не размыкая рук, оберегающих девушку.
– Леви! – Ника, вырвавшись из его объятий, бросилась к нему. Опустившись на колени, она притянула его к себе, укладывая голову на свои колени и лихорадочно осматривая его тело.
Хруст костей, который она отчетливо слышала, не оставлял сомнений – сломано несколько ребер. Любое движение причиняло невыносимую боль, и она понимала, что этот человек, готовый на все ради нее, сейчас страдает. Руки Леви, покрытые ссадинами и кровоточащими ранами, напоминали о его жертве.
– Леви… – позвала она, надеясь на ответ. Он корчился от боли, не в силах пошевелиться. Сломанные кости отзывались мучительным эхом при малейшей попытке изменить положение, и она чувствовала, как ее сердце сжимается от страха.
Он ответил лишь тогда, когда открыл глаза, его взгляд был полон искренности и отчаяния.
– Прости… – прошептал он ровно, без хрипоты. Рука попыталась коснуться ее щеки, но бессильно упала на землю. Веки сомкнулись, и он потерял сознание.
– Леви… Я… – не успела она договорить, как над ней нависла огромная тень. Подняв глаза, она увидела Бронированного титана, возвышающегося над ними. Райнер был в ярости, потеряв друга, и его гнев пронзал воздух, как молния.
Но странности на этом не закончились. В поле зрения капитана появилась еще одна высокая, стройная фигура. Титан в облике девушки, с короткой блондинистой стрижкой. В мгновение ока она схватила Райнера за ногу и, применив какой-то прием, повалила его на землю, удерживая на месте. Повернув голову, она взглянула на Нику и… улыбнулась?
– Энни… – прошептала девушка, понимая, что перед ней стоит не просто титан, а её знакомая. Райнер, понимая, что проиграл, бросился прочь из города, пробив брешь в стене, оставляя за собой лишь разрушение. Девушка-титан не стала его преследовать.
Энни повернулась и, приблизившись, опустилась на одно колено. В ту же секунду из её шеи, из уязвимого места всех титанов, появилась истинная Энни. Она спрыгнула вниз и, подбежав к Нике, опустилась на колени, обнимая её. Магнолия улыбнулась и обняла её в ответ одной рукой. Ей всегда казалось, что эта девушка не способна на эмоции, но сейчас она видела, насколько та ранима.
"Хрупкая, как сталь", – подумала капитан, осознавая, что даже самые сильные могут испытывать слабость.
– Простите! Я позволила себе лишнее! – Энни встала и, смутившись, отвела взгляд, словно стыдилась своей эмоциональности.
– Не страшно. – Взгляд Ники снова упал на неподвижного Леви. Улыбка тут же исчезла с её лица. Она приложила палец к носу, чтобы проверить… дышит ли он.
– Дышит, – почувствовав ветерок на пальце, она убрала руку, ощущая, как страх и надежда переплетаются в её сердце.
– Я найду лошадь, постараюсь достать повозку, – сказала Энни, её голос был полон решимости.
– Хорошо, – ответила Ника, не глядя на неё. Сейчас все её внимание было приковано к Леви, и она не могла отвести взгляд от его неподвижного тела.
Через несколько минут Энни вернулась, приведя лошадь с повозкой. Они вместе, с трудом, уложили Леви в повозку. Ника сняла свой плащ и накрыла его тело, чтобы он не замерз.
– Энни, а какая у тебя фамилия? – спросила она, поправляя плащ, в надежде отвлечься.
– Я Энни Леонхард.
– Хах. Довольно смелая фамилия, – усмехнулась Ника, пытаясь разрядить атмосферу. – Ты сможешь выполнить еще одну мою просьбу? – она повернула голову к Энни, её голос стал серьезным.
– Да. Я слушаю.
– Можешь найти ребят. Помоги им, – попросила Ника, её сердце было полно тревоги за кадетов.
– Есть! – Энни вытянулась по стойке "смирно", её решимость была очевидна.
– Ну и хорошо. Отправляйся, – Ника отвернулась и направилась к поводьям лошади, её мысли были только о Леви.
POV: Ника
Я не помню, как добралась до медпункта. Титаны словно испарились с дороги, оставляя лишь разрушение позади. Помню лишь слова врача, его голос был моим единственным ориентиром в этом хаосе:
– Мы вправили плечо на руке, зафиксировали ребра, обработали раны на руках. Вы можете зайти в палату.
Он не просыпается уже несколько часов. И все… ради меня. Знаю, что повторяю это себе не в первый раз. Но… Я все равно, после всех его жертв, не могу его простить… Почему?