15. - Ненавижу!
После резких слов командира девушка мгновенно вышла из кабинета, громко захлопнув за собой дверь. В её душе бушевала настоящая буря ярости, смешанная с глубокой, пронизывающей болью. Эта боль исходила не только от лжи, которую он ей говорил, но и от чувств, которые она к нему испытывала. Каждое воспоминание о их совместных моментах причиняло ей ещё больше страданий.
Завернув за угол, она сразу же заметила Леви. Он разговаривал с Петрой, и его ухмылка, казалось, лишь подливала масла в огонь её гнева и разочарования.
— Капитан, Ника? — с интересом обратила на неё внимание рыжеволосая подчинённая.
— Что-то случилось? — тут же заметил Леви её явное недовольство, его интонация была полна беспокойства.
На это она отреагировала довольно резко. Она стремительно перехватила одну из его рук и прижала к стене, подняв её высоко над уровнем его глаз, словно желая показать, кто здесь на самом деле хозяин ситуации.
— Капитан! Что вы вытворяете? — возмутилась Петра, не понимая, что происходит.
— Всё в порядке, успокойся, Петра, — произнёс он, поднимая руку, как бы желая предотвратить дальнейшие вопросы. — Тебе лучше уйти.
— Как скажите, — с легкой иронией ответила она, приложив кулак к сердцу, и, развернувшись, покинула помещение.
— Почему ты меня обманул? — с яростью спросила девушка, когда её взгляд снова встретился с глазами капитана.
— У Ханджи слишком длинный язык, — тяжело вздохнул он, осознавая, что ситуация вышла из-под контроля.
— Отвечай на вопрос! — настаивала она, не собираясь отступать.
— Потому что не хотел умирать, — произнёс он, заглядывая в её глаза, которые сверкали искрами ярости. Они больше не излучали ту теплоту, что когда-то была между ними; в них царила только печаль, тоска и гнев. — Ника... — он медленно потянул руку к её лицу, но она быстро среагировала, отбив его ладонь. Раздался резкий хлопок.
— Не смей ко мне прикасаться! — решительно произнесла она, её голос был полон решимости и боли. — Я... тебя...
— Ника... нет, — грустно произнёс он, наблюдая, как её глаза зажмурились, и две слезинки упали на пол, оставляя следы на холодном бетоне.
— Ненавижу! — воскликнула она, её глаза наполнились слезами, но в них всё ещё горела ярость. — Я тебя ненавижу! — закричала она, выпуская на свободу всю свою боль. — Всей душой... — прошептала напоследок, убрала руку и развернулась, чтобы уйти.
— Ника! — он схватил её за запястье, не в силах отпустить. — Я знаю, что виноват. Но ты не можешь разрушить... нас... — произнёс он с комом в горле, пытаясь найти слова.
Она резко выдернула руку. — Нет больше никаких "нас". — ответила она, быстро шагая прочь, не желая слышать больше его слов.
— Чёрт! — крикнул парень, его кулак с силой впился в стену, когда он почувствовал, как его гнев и отчаяние достигли предела. Раздался хруст кирпичей, и его кулак окрасился в красный цвет.
Отношения могут разрушиться в самый неожиданный момент. Как и в этот раз. Всего лишь вчера они обнимались и обменивались нежными улыбками, а сегодня, из-за одной лжи, их больше ничто не связывает. Любовь испарилась в мгновение ока, уступив место злости и разочарованию.
***
В последующие дни девушка полностью игнорировала Леви. Она стала более строгой, и всю свою злость направила на интенсивные утренние тренировки, которые проходили на рассвете. Каждый раз Ривай наблюдал за ней с балкона, чувствуя, как его сердце разрывается от того, что он не может помочь. В первое утро после их разрыва она плакала, горько плакала, бегая вокруг штаба с слезами на глазах. Ему было больно видеть её в таком состоянии, но подойти к ней было невозможно: она бы не позволила ему даже заговорить.
Капитан понимал, что ей нужно время, поэтому не подходил. Они оба игнорировали друг друга, и, конечно, весь корпус это заметил. Люди начали обсуждать их ситуацию, и у всех были разные версии их разрыва. Некоторые утверждали, что капитан Ника бросила Леви из-за его холодного характера, даже не подозревая о том, каким он становится нежным рядом с ней.
Команда Леви считала, что виновата Магнолия, так как слышали рассказ Петры, которая присутствовала в первые минуты их разговора. А команда Ники полагала, что Аккерман её кинул, разыграв нечто вроде игры.
Проще говоря, никто не знал правду о их разрыве, кроме двух человек, не считая самих потерпевших. Ханджи быстро поняла, что это связано с ней, ведь после того, как Ника покинула её кабинет, через десять минут влетел Леви, словно ураган.
— Очкастая! — без стука влетел он в кабинет, его голос был полон ярости.
— Оу! Почему ты такой нервный? — подняла на него взгляд, отрываясь от бумаг.
— Ты вообще умеешь держать язык за зубами? — подошёл к столу и оперся одной рукой об его поверхность, другой указав на неё, словно желая заставить её понять всю серьёзность ситуации.
Девушка откинулась назад на стуле, испуганно взглянув на него. — В чём проблема?
— Ты какого чёрта рассказала ей про Изабель?! — закричал он, его голос сотрясал пространство вокруг.
— Она хотела узнать про тебя больше, вот я и рассказала, — ответила она, округляя глаза от его гнева, не понимая, что именно его так разозлило.
Он, резким движением, схватил её за воротник и притянул ближе: — Ты хоть понимаешь, что натворила?!
— Л-Леви... — заикалась она от страха, её голос дрожал. Ривай был в ярости. — Тебе стоит успокоиться.
— Ты! — убрал хватку, и она снова села на стул, чувствуя, что всё вышло из-под контроля. — Ты всё испортила... — произнёс он, присев рядом и опустив голову, полную отчаяния.
— Леви... — с жалостью посмотрела на капитана, её сердце сжималось от его боли.
— Я такой идиот, — стукнул по столу окровавленной рукой. Командир заметила кровь и сразу встала за аптечкой, понимая, что ему нужно помочь. — Надо было самому ей всё рассказать.
Ханджи присела на место и достала ватку и пинцет. — Так почему ты этого не сделал? — поддержала разговор девушка, не обращая внимания на его вспыльчивость. Она знала, что он всё поймёт, но просить прощения не станет.
— Испугался... — еле слышно произнёс он, так и не подняв голову, словно боялся встретиться с её взглядом.
Ханджи аккуратно взяла его руку и начала обрабатывать. — Сложно в это поверить. Ты по натуре не такой человек.
— Я сам не понимаю, что со мной происходит. Я стал тряпкой, особенно если она рядом, — жаловался капрал, его голос звучал подавленно.
— Да... Вот что с людьми делает любовь, — улыбнулась она, ловким движением рук обвязывая его кулак бинтом.
— Если ты такая умная, может, дашь мне совет? — поднял взгляд, полный иронии и безысходности.
— Не разговаривай с ней, — встала с места и направилась к шкафу, собираясь закончить свой день.
— И это твой совет? — изогнул бровь, не веря, что это может помочь.
— Да, — не отворачиваясь от шкафа, ответила она. — Ты должен дать ей время.
— Сколько?
— Не гони коней, — вернулась к столу, её голос стал более серьёзным. — Ей и тебе нужно время. Неважно сколько. Просто жди. — Села на место, глядя на него с надеждой, что он поймёт.
— Ясно, — встал с места, готовясь покинуть кабинет.
— Приходи каждый вечер на перевязку, — сказала она в след, наблюдая, как капитан исчезает из её поля зрения, ощущая, как между ними всё ещё витает нечто большее, чем просто разрыв.