НАШИ ЛЮБИМЫЕ КАПКАНЫ

— Сок!

Больше мне ничего и не хотелось.

Дождавшись, пока Айзек уйдёт, я тут же осмотрелась по сторонам, подмечая, что уже видела эту комнату, но на фотографии Люси. Это точно была она. Она была в этом доме, была в его спальне, и от осознания этого факта мне стало не по себе.

А потом неприятная волна стыда — она накрыла с двойной силой, ведь первое впечатление от комнаты Айзека было именно таким.

На самом деле, здесь было приятно. Узкий шкаф с книгами, некоторые из которых заткнуты к стенке корешками, некоторые хаотично разложены на журнальном столике возле кровати. Два незнакомых мне постера, наградной лист из, вероятно, армейского лагеря.

Я присела, сняла обувь и залезла на постель полностью. Достаточно большая кровать, чтобы лежать вдвоём и бездумно смотреть какие-нибудь фильмы...

Окно из его комнаты выходило на ту часть двора, где он показывал мне свои капканы. Десятки лампочек отсюда, на покрытом дождевыми каплями стекле, расплывались в своеобразных светлячков.

И пахло здесь по-особенному чисто, без примесей освежителей воздуха, будто в комнате никто не живёт.

Полистав каналы, я оставила на фоне какую-то романтическую комедию с Чедом Майклом Коллинсом. Я настолько редко сама смотрю кино, что ничего другого знакомым не посчитала. Да и не уверена, что Айзеку такой выбор понравится.

Если он любит читать мемуары, то сладкая сахарная комедия ему будет в новинку? Я не хотела быть стереотипной по отношению к его вкусам, так что больше к этому вопросу не возвращалась.

В любом случае, когда Айзек пришёл, я уже бессовестно сопереживала главной героине и её школьным проблемам. Я даже не заметила, что он около минуты просто стоял у двери и наблюдал за мной, и только боковым зрением увидела его силуэт.

— Дать тебе домашнюю футболку? — он кивнул на мою кофту и я, сначала замявшись, всё-таки кивнула.

Футболку Айзека?

Он передал мне пару баночек с соком и снова пропал, но теперь в гардеробной и, выглянув оттуда, кинул мне футболку.

Я поймала её, чёрную, слишком большую, но это и было к лучшему. Айзек понимающе отвернулся, пока я переодевалась. Мой свитер он забрал и положил к куртке.

— Будем смотреть это? — вполне ожидаемый вопрос.

Брукс забрался на кровать совсем рядом со мной, наши плечи теперь плотно друг друга касались. И я не дёрнулась, а напротив — распустила волосы, пытаясь максимально расслабиться.

— Пока да.

— Если честно, то мне без разницы, что там мелькает, — сказал Айзек, когда я откинула голову на подушки, — Я просто хочу побыть с тобой.

Да, это было неожиданно. И в такие моменты я обычно просто неловко отмалчиваюсь, но в этот раз просто поворачиваю к нему голову. Если мы перешли черту, может, стоит её обсудить?

И он смотрит на меня в ответ. Расслабленный, чем-то опьянённый, но всё-таки приятный. Он принёс себе бутылку воды, к которой даже не притронулся.

Диалоги школьников на фоне уже не привлекали. Я даже не знала, верить ли своим глазам, потому что не смогла ответить на его же вопрос, заданный перед отъездом.

«Я нравлюсь твоему отцу, а тебе?»

— Да, ты мне нравишься.

Я заикнулась. Или нет? Мой собственный голос утонул в шуме в ушах, в участившемся сердцебиении и страхе, который начал сковывать тело. Я правда это сказала, так быстро? Хватило нескольких часов наедине — и всё, я сдалась?

Давно сдалась. Я, кажется, даже и не заметила, как это произошло.

— Это я выложил ту фотографию.

— Что?

— Я выложил фотографию Люси. Заметил, что она фотографируется, потом увидел, что сомневается — выкладывать или нет. Она придумывала подписи, но так и не решилась, слишком пьяная была. А я облегчил ей задачу.

Господи.

Моргнув раз, затем второй, я будто пыталась сбить с глаз странное размытие. От удивления или же настоящего шока пошевелиться не получалось, так что я просто глупо смотрела на Айзека, и лицо его совершенно не менялось.

— Зачем? — вопрос сорвался сам собой, хотя примерный ответ я уже понимала.

— Ты говорила с Митчем, я это знаю. И знаю, что он обо мне говорит. И Митч прав, потому что если обижают тех, кто мне небезразличен, летят головы. Это хоть немного и преувеличенные, но правдивые вещи.

Хорошо, что я лежу, потому что от сказанного давно бы потерялось равновесие, и это именно один из тех моментов, в которые я хотела бы закурить.

— Айзек...

— Нет, Альма. Я сделал это не от твоего имени, Люси думает, что выложила фото сама. Дай ей почувствовать хоть долю ответственности за действия, обдумать своё поведение. Пусть это будет уроком.

— Ты повёз её к себе только из-за этого?

— Да. Она навязчивая, мерзкая девка, которой нужно любое внимание. Любое. И она его получила.

— Мне показалось, что ты просто хотел развлечься. Ты же разрешил ей себя потрогать, и я...

Айзек рассмеялся. Это был громкий, похожий на всплеск эмоций смех, от которого у меня по рукам побежали мурашки.

Я приподнялась, глядя на Брукса с ожиданием, словно он обязан что-то сказать в оправдание этому смеху!

— Ты хочешь меня потрогать? — наконец-то спросил он.

Тон оказался серьёзным, я немного поёжилась, но села полноценно. Теперь мы смотрели друг на друга такими взглядами, как если бы собирались обсуждать какой-то слишком серьёзный план.

В фильме кто-то ругался, и контраст был просто немыслимым: в романтической комедии девушка и парень не могут сойтись, потому что скрывают личности, а мы с Айзеком не можем разобраться в истинных намерениях этого вечера.

— Я не знаю...

И как я могла знать? Айзек внешне нравился мне, да и сейчас, когда он весь напряжён и его руки упираются в кровать, я могу видеть каждую его вену. И на шее, где она снова слишком сильно заметна. Мне хочется и сбежать, и одновременно разрешить себе быть девчонкой, которая может и хочет быть романтичной!

— Альма, ты в безопасности. И будешь до тех пор, пока не скажешь мне убираться из твоей жизни.

 — Спасибо, но я ведь... как ты там говорил? Скучная.

— Я лишь подтвердил твои слова. Если ты считаешь себя скучной только из-за того, что не хочешь завалить в постель малознакомого парня, то это глупо.

— Но мы на твоей постели. — зачем-то ляпнула я, тут же поджимая губы.

— Тим не подкатывает к тебе?

— Нет. Ему нравится Эмили.

— Понятия не имею, кто это такая.

— Ты нас подвозил, помнишь?

— Я помню только мерзкую руку мерзкой Люси, которая хотела залезть ко мне под ремень.

— Перестань. — меня тут же скривило.

Я помнила всё до мельчайших подробностей, но теперь хотела забыть ко всем чертям.

С первого этажа донесся раскатистый смех сразу нескольких человек, и той частью рассудка, в котором ещё осталось место, свободное от Айзека, я порадовалась за папу и Бруксов.

— А что ты, кстати, делал на вечеринке у Доусона?

— Присматривал за тобой, говорил с Митчем.

— И что родители сказали по поводу Люси?

— Их не было дома, я отвёз её рано утром.

— А что они говорят обо мне?

— Они в шоке от того, что я разрешил девушке зайти в свою комнату. В этом я даже не сомневаюсь, но точно знаю, что мама от тебя в восторге. Моя семья тебя с радостью примет, если ты этого захочешь.

— А что насчёт тебя?

— Ты хочешь, чтобы все знали, что Айзек Брукс к тебе неровно дышит? Чтобы по школе ходили сплетни или кто-нибудь обвинял тебя в синдроме спасателя?

— Я не собираюсь никого спасать.

— Вот и чудесно. Решать только тебе.

Неровно дышит. Ко мне. Мурашки теперь и не покидают, а просто бегают по телу необъятными вспышками.

— Расскажи мне о том случае, из-за которого ты чуть не попал в тюрьму.

Он решительно покачал головой.

— Пока не могу.

— Почему? — я не хотела налегать, но чувствовала, что мне важно знать.

— В другой раз. Сегодня я просто хочу отдохнуть.

Айзек прав, и для этого вечера слишком много новостей. Я пару секунд медлила, но затем, выдохнув, опустила голову на его плечо, обвивая руками тело. Было страшно, но его руки быстро обхватили в ответ — очень крепко.

Он дышал почти неслышно, и мы так и легли, забыв и про кино, и про всё остальное. Как и ожидалось, от Айзека вблизи пахнет ещё сильнее и ещё приятнее. Он безумно горячий и почти неподвижный.

Если прямо сейчас в комнату зайдет Ричард, то даже объясняться не придётся. Шажки к этому всему были такими безразмерными и разными, что становилось смешно.

Но важнее было другое: мне спокойно. Я постепенно расслаблялась в его руках, позволяя себе прикрыть глаза, а Айзек, кажется, и вовсе уснул.

Жаль, что такие моменты не могут быть вечными...