●Глава 6●
Дженни за ужином не было, и это заставило меня напрячься. Вчера она повела ректора в беседку – надо будет еще уточнить, дошли ли они туда и чем там занимались – а сегодня он уже нашел истинную пару, бился за нее на дуэли и выкинул из академии несостоявшегося жениха. Конечно, тут вряд ли захочется спокойно сидеть за столом и делать вид, что ничего не происходит.
Джеррит, кстати, сидел. Устроился рядом с Вайдфогелем, который даже за едой посматривал в какие-то бумаги, и вовсю наворачивал мясной пирог. Видно было, что дуэль прошла, он получил отмщение за обиду, нанесенную королевской крови, и собирался жить дальше по-старому.
Мальчишки. Сегодня они подрались, а завтра уже лучшие друзья. И если их спросишь, почему они осыпали друг друга тумаками, ответят: просто так.
Гораздо больше дуэли и будущих отношений среди преподавателей меня волновало то, что должно было произойти сегодняшней ночью. Раз мы истинная пара, то нам теперь следует жить вместе. Не просто в одном замке – в одной комнате.
Я не знала, что чувствую по этому поводу. Растерянность, это точно. Все случилось так быстро.
Вчера я приехала в академию и мой свеженький голубец, с пылу, с жару, влетел в белоснежный ректорский сюртук. А сегодня ректор собирается написать в ратушу Ротбурга, чтобы все было подготовлено для нашей свадьбы.
И вот я смотрю из кухни в огромную замковую столовую, отдаю распоряжения домовым и взгляд невольно притягивается к столу, за которым сидит Сокджин.
Мне нравится на него смотреть. Это было очень спокойное и сильное чувство, похожее на ровный огонь фонаря. И чем гуще была тьма, чем сильнее становилась осень, тем ярче он светил, озаряя наш мир.
Моя истинная пара. Настоящая, без лжи, манипуляций и жутких планов.
И Сокджин был в опасности. Намджун не из тех, кто уходит просто так, не добившись своего. А в академии у него есть и союзница – Дженни обязательно захочет все устроить так, чтобы Намджун забрал меня, а она осталась бы утешать Джина и залечивать его душевные раны.
Я была твердо уверена: эти двое обязательно споются, если еще не спелись. Намджун уехал в Ротбург, никто не помешал бы Дженни отправить ему сообщение.
– Ну что, вроде хорошо едят, – довольно муркнул Вигвард, глядя, как студенты и преподаватели расправляются с пирогом. – А завтра надо думать про академический ужин на послезавтра, в первый день учебного года всегда его устраивают.
– Конечно, – согласилась я. – Там ведь уток привезли, правильно? Вот и не будем их надолго откладывать. Сделаем их в горчично-медовом маринаде с чесноком и нафаршируем яблоками.
Я очень любила этот рецепт: блюдо получалось очень нежным, в нем так тонко сочетались острый, кислый и сладкий вкусы, что можно было съесть птицу целиком и не заметить.
– И еще гарнир, – продолжала я. – Мы положим утку на траву из домашней лапши. Будет очень эффектно смотреться. И еще пирожки, конечно.
Кажется, совсем недавно я была студенткой академии, и мы обожали маленькие пирожки, которые готовили тамошние повара. Небольшие, всего на один укус – мы их ели, как семечки, и заклинания худобы то и дело пробегали искрами по телу.
От них потом становилось плохо. Все-таки нельзя худеть при помощи магии, преподаватели это строго запрещали. Но что поделать, если в столовой настолько вкусные пирожки, а повара с удовольствием вынимают из печи все новые противни?
– Ешь, пока живот свеж! – приговаривал господин Мгбеи, главный академический повар. Он приехал в королевство с далекого Черного юга, сам был темнее эбенового дерева, и главным достоинством женщины считал солидные округлости. Современная мода на стройных барышень, которых вот-вот унесет ветром, очень его огорчала.
После ужина Сокджин зашел на кухню вместе с Вайдфогелем, и завхоз с гордостью сказал:
– Видели, как помидор летел? Я обеспечил.
Я даже рассмеялась.
– Ну точно, у вас можно найти все, что угодно, – улыбнулась я, и Вайдфогель с достоинством кивнул.
– Пока у меня можно найти только полный дневной отчет по продуктам и расходам, – сообщил он и положил бумаги на стол передо мной. – Давайте заполнять.
Я села за стол и принялась за дело. Сокджин прошел туда-сюда по кухне: надо же, только вчера мы с ним говорили об истинных парах, сидя на мешках, и вот нашли друг друга. И вот уже вечер, и мы, возможно, проведем вместе эту ночь…
– Я отправил письмо в ратушу, – сообщил Сокджин, и я едва не сбилась со счета. – Завтра утром приедет регистратор.
Я положила карандаш на стол. Снова взяла.
Выхожу замуж за своего истинного. Опять. Только теперь все совсем иначе, и жизнь будет совсем другой.
Я не смогла все исправить до конца. Намджун не откажется от своих планов. Но я хотя бы начала менять мир к лучшему.
Он не сгорит дотла в зачарованном пламени.
– Свадьба в академии? – деловито осведомился Вайдфогель. – Отлично, все организуем. Господин ректор, с вас тогда отчет по использованию магосвязи, не забудьте.
***
Некоторое время мы с Джином молчали, а потом расхохотались так весело, что и Вайдфогель к нам тоже присоединился. Джеррит, который зашел на кухню, выразительно посмотрел на нас и осведомился:
– Тут скоморохи гастролируют? Очень уж вы весело смеетесь!
– Главный скоморох это ты, – хмуро сказала я, прекращая смеяться. – Вот все хочу спросить: тебе не стыдно?
– Нет! – беспечно ответил Джеррит, опускаясь за стол. Посмотрел в сторону домовых: ему сразу же принесли большую чашку чая. – Я ведь вправе ухаживать за барышнями? Вправе. Я вправе требовать компенсации за тумаки, которые получил просто так, потому что кому-то показалось что-то не то? Разумеется! Я получил эту компенсацию? Конечно, и теперь я снова ваш лучший друг. Между нами исключительно душевное тепло и взаимопонимание.
Как говорила наша нянюшка, когда Джигё приходил с улицы после драки, “таких друзей за чижика, да в музей”. Сокджин посмотрел на Джеррита так, словно намекал: однажды я приму драконий облик и откушу твою глупую голову.
– А поскольку я ваш лучший друг, то приготовил вам свадебный подарок, – беспечно продолжал Джеррит, и мы с Джином напряглись. Зельевар производил впечатление очень легкого человека, а такие легкие спокойно идут как на предательство, так и на вечную преданность слову и дружбе.
– Я сегодня написал королю. Да, по магосвязи, и не смотрите на меня так хмуро, господин Вайдфогель! Я же имею право обратиться к старшему родственнику, верно?
– Отчет предоставите сегодня же, – неприятным скрипучим голосом ответил завхоз. – Магосвязь не шутки, она денег стоит. Вы еще начните по ней любовные записочки отправлять по всему королевству!
Магосвязью называли маленькие ларцы: напишешь письмо, поднимешь крышку, назовешь нужное имя и разместишь послание внутри – и в ту же минуту оно окажется в нужных руках. Такой способ связи стоил безумно дорого и был доступен чиновникам и богачам.
– И о чем же написал? – поинтересовался Сокджин.
– О странном драконе, Ким Намджуне, – ответил Джеррит, и мне стало душно. – Он пытался забрать невесту моего начальника, ректора академии Дандевар, утверждал, что она его истинная пара и обвинял ректора в похищении, но само упоминание Нити Истинности вызвало у него чуть ли не истерику. Мне в этом видится мошенничество, которое может быть опасным. Я попросил старшего родственника проверить этого господина. Если он решил похитить чужую истинную, то тут может быть не только любовь, а какой-то странный, возможно, опасный план.
Мы с Джином переглянулись.
– Можете делать со мной, что хотите, но такая попытка забрать чужую истинную и такая ложь кажутся мне крайне подозрительными, – улыбнулся Джеррит. – Пусть Намджуна проверят королевские дознаватели, они возьмутся за него очень быстро и очень крепко. А это значит, что?
– Что? – спросила я.
– Что он никак не помешает вашей свадьбе, – ослепительно улыбнулся зельевар. – Он и так доставил нам всем массу хлопот. А дознаватели разберутся, что он там замышлял на самом деле.
А ведь все складывалось очень хорошо! Да, я написала бы королю: Намджун планирует переворот, проверьте его – и меня спросили бы, откуда я это знаю. Я узнала все планы, когда была его женой и жила с ним под одной крышей – но откуда бы мне быть в курсе, если мы даже не помолвлены, и я даже не была у него в гостях?
Меня притянули бы за соучастие. Решили бы, что я не договорилась с Намджуном по поводу раздела власти и решила его сдать. А теперь начнутся допросы, будет обыск и следователи найдут все то, что Намджун так старательно пытается скрыть.
– А что он замышлял на самом деле? – поинтересовался Джеррит уже тем тоном, в котором звучит металл, заставляя нерадивых студентов тотчас же утыкаться в учебники. – У меня сложилось впечатление, что вы знаете больше, чем показываете.
Я показала Джерриту бумаги, которые необходимо было заполнить, и ответила:
– Работы очень много. Ты не против, если мы побеседуем завтра?
До завтра, как говорится, умрет или ишак, или падишах. Очень многое может измениться. Мы с Джином, в конце концов, придумаем линию поведения.
Потому что если еще и Джерриту рассказать настоящую правду, о ней узнает не только академия, но и все королевство.
Зельевар вздохнул.
– Вот так всегда: стараешься, помогаешь и обо всем узнаешь завтра. Дженни в ярости, кстати. Сидит в саду с госпожой Патрицией и плачет из-за своих несбывшихся надежд.
– Я ей ничего не обещал, – мрачно сообщил Сокджин. – Она не была ни моей невестой, ни моей подругой.
Я не сдержалась и спросила:
– А как же поход в беседку с виноградом?
Сокджин посмотрел на меня так, словно я дала ему оплеуху на глазах у всей академии.
– Так вот что ты обо мне подумала! – возмутился он. – Я никогда не стал бы…
Ректор не договорил: раздался мелодичный перезвон, и в руки Джеррита опустилось письмо. Он открыл его, начал читать, и чем дольше читал, тем сильнее хмурился.
– Я никогда не стал бы так себя вести в академии! – возмущенно произнес Сокджин. Джеррит сложил письмо и сообщил:
– Господа, у нас, кажется, проблемы. Намджун пропал из Ротбурга. Родители Джису до сих пор в тамошней гостинице. Понятия не имеют, куда девался их зять, но в городе его точно нет. Служба королевской безопасности запустила заклинание Ищейки, но так и не нашла его.
***
Я встала. Прошла по кухне туда-сюда. Села. Снова поднялась.
Кажется, подхватила у Джина привычку вот так бродить, когда случилось что-то плохое.
– Он может быть, где угодно, – сказала я и вдруг поняла, что сейчас разревусь. Мне сделалось страшно. – Раз Ищейка его не нашла, то он укрылся чарами. Вдруг он уже в академии?
На глазах выступили слезы. Домовые подбежали, принялись гладить меня толстыми лапками и ворковать что-то успокаивающее, Сокджин поднялся, приобнял меня за плечи и твердо произнес:
– Никто тебя ему не отдаст. Даже если сейчас он выпрыгнет из вон той кастрюли.
Вигвард тотчас же взял кастрюлю, снял крышку и сунул физиономию внутрь. Это выглядело так забавно, что я рассмеялась. Объятие Джина окутывало, словно плащ, и я как-то сразу поверила, что со мной не случится ничего плохого.
– Но чтобы тебе было еще спокойнее, я сейчас еще раз напишу в ратушу, – добавил Джин. – Пусть присылают регистратора немедленно.
Вайдфогель чуть не взвыл – за голову он схватился с самым страдающим видом.
– Отчет не забудьте! – взмолился он. – Министерство магии с меня семь шкур спустит за перерасход!
– Все напишем и заполним, не переживайте! – махнул рукой Джеррит. – Лучше давайте подумаем об усилении защиты замка.
Сокджин ободряюще сжал мою руку, и мужчины ушли с кухни. Я села на прежнее место, и домовые тотчас же обступили меня так, словно хотели создать живой щит и никому не дать в обиду.
– Мы его покусаем, если что, – заверил Вигмар. Судя по обкусанному уху, он был горячий участник всяких драк. – Наш кусь знаешь, какой? Всем кусям кусь!
– Он не проникнет в академию, – сказала я, пытаясь убедить в этом прежде всего саму себя. – Дандевар хорошо защищен, у него высокие надежные стены, да еще и усиление заклинаний. Кстати… дайте мне кто-нибудь шерстинку.
Домовые дружно почесались и протянули ко мне лапы. Я выбрала одну, серую, и в несколько движений соткала укрывающие чары. Теперь, если даже Намджун и попадет в замок, то не увидит меня. Ему откроется просто кухня, полная домовых.
Вот глупая, как я раньше до такого не додумалась? Притворилась бы одной из служанок в родительском доме или просто стала бы невидимой… Хотя нет. Чары невидимости очень быстро развоплощают, и я превратилась бы в серую тень. А с чужой личностью долго не проходишь.
Что, если Намджун просто заберет домовых? Всех, кто есть на кухне? Как говорится, хватай все, потом рассортируем.
Долго сидеть в одиночестве мне не удалось: на кухне появилась Дженни, и было видно, что она плакала.
– Я хочу тебя поздравить, – сказала она очень спокойно и сдержанно. – Найти свою истинную пару это величайшее счастье, которое выпадает немногим.
– Спасибо, – ответила я. Дженни села на свободное место и продолжала:
– Я заказывала тебе фруктовый торт. Понимаю, тебе сегодня было не до него со всеми этими новостями, но я все-таки хотела бы его получить.
– Без проблем! – улыбнулась я. – Если хочешь, можем сделать его вместе.
Дженни усмехнулась.
– Что ж, давай. Говорят, за делами успокаивается разбитое сердце.
Я не стала уточнять, что Джин ничего ей не обещал: просто не обрывал со всей возможной резкостью, когда она его куда-то приглашала.
– Может быть, не плотный бисквитный, а желейный? Без выпечки? – предложила я, и Дженни вопросительно подняла бровь.
– Никогда не слышала о таком.
– Вот сейчас и услышишь, и увидишь, – сказала я и обернулась к домовым. – Ребята, нам нужно печенье!
Домовые оживились и принялись за дело. Сперва мы измельчили печенье в крошку и соединили с растопленным сливочным маслом. Потом взяли форму и старательно утрамбовали нашу смесь на дне.
– Сокджин хороший человек, – вздохнула Дженни, глядя за тем, как мы работаем. – Он когда-то хотел пойти по военной линии, но не поладил с министерством обороны. И его законопатили сюда. Представь: жалкая академия в глуши, в которую вдруг назначают ректора-дракона! И он сделал очень много.
– Не сказала бы, что вы такие уж жалкие, – призналась я. – Не думала, что на кухне провинциальной академии есть киви. Жаль, что нет манго, получился бы просто восторг…
Дженни покосилась на корзину с лохматыми темными фруктами и вдруг нахмурилась и предупреждающим жестом вскинула руку.
– Так, отойди-ка от стола, – сказала она очень напряженным голосом. – Все отойдите подальше!
Нас не надо было приглашать дважды. Мы с домовыми отступили к стене и я спросила шепотом:
– Что случилось?
– А ведь правда, откуда здесь киви? – ответила Дженни вопросом на вопрос. – Ты их упомянула, но я как-то пропустила мимо ушей, а сейчас…
Киви это привычный фрукт в столице и изысканное лакомство в таких местах, как окрестности Ротбурга. Да, возможно, корзину принесли в подарок ректору или кому-то из преподавателей, но она не простояла бы в кладовой дольше нескольких часов. Все плоды сразу же съели бы.
– А ну-ка, – Дженни вынула маленькую волшебную палочку и направила на корзину: сейчас мне казалось, что она наполнена не киви, а бомбами.
На конце палочки засветился огонек, и Дженни сказала с хищной ухмылкой:
– Откройте нам свои секреты.
***
Некоторое время ничего не происходило. Я торопливо ткала новые защитные заклинания – если это все-таки не киви, а бомбы, если они взорвутся, то чары окутают их мешком и никому не причинят вреда. Дженни не убирала волшебную палочку, и глядя на ее заострившееся лицо, я видела: она настоящий боевой маг.
Потом по лохматым бокам побежали огоньки, и киви окутались тревожным зеленым свечением. А потом послышался хлопок, и мое заклинание сработало, погрузив эту часть стола в туманное марево.
– Интересно, – пробормотала Дженни. – Защитные чары на основе принципа Гримальди?
– Верно, – кивнула я.
Постепенно заклинание рассеивалось: на месте корзины с киви я увидела большое ничего. Ни пылинки не осталось.
– Очень интересно, – сказала Дженни все тем же тоном. Мы с домовыми отошли от стены, и я опустилась на скамью почти без сил. – Что ты вообще делаешь в нашей деревне? Тебе нужно сидеть где-нибудь в столице, в министерстве.
– Так сложилось, – ответила я. – Обстоятельства оказались сильнее меня.
– Бывает. Смотри, как интересно: у этих киви нет остаточного следа. Неясно, кто их сюда поставил и когда. Но рванули бы они знатно. Сразу все, как только их начали бы резать.
Я поежилась. Вот тебе и тортик с фруктами.
– Никто не знал, что я приеду в академию. А вчера они здесь уже были. Получается, это не по мою душу.
Дженни только рукой махнула. Убрала палочку и покосилась в сторону домовых, которые с негромким мявканьем расходились по углам:
– Сочините-ка нам кофейку, ребята.
Кофеек сочинили хороший: в меру крепкий, в меру сладкий – такой, который бодрит, а не заставляет голову раскалываться на части.
– Да, не по твою, – согласилась Дженни. – Вообще это разновидность мании величия, считать, что весь мир крутится возле тебя. С любыми целями, плохими, хорошими – неважно.
– Нет у меня мании величия, – отмахнулась я. Дженни отпила кофе и кивнула.
– Зато много проблем. Почему ты все-таки сбежала от жениха? Это ведь ни в какие ворота не лезет. Хорошо образованная девушка из приличной семьи. За ней начал ухаживать дракон, все столичные барышни ей завидуют до разлития желчи. А она вдруг собирает вещи и сбегает в окошко, никому не сказав ни слова. Значит, были очень весомые причины. Это не каприз, не глупость, это четко обдуманный план, осуществленный с холодной головой.
Я вздохнула.
– Ну на то он и хитрый план, чтобы его не раскрывать всем, – я постаралась улыбнуться и придать себе беспечный вид, но дж6 не ответила на улыбку.
– Если я узнаю правду, тебе придется меня убить?
– В каком-то смысле, – вздохнула я. – Дженни, ну ведь девушки часто сбегают из дома, когда не хотят замуж.
Дженни рассмеялась.
– Конечно! Когда они не хотят замуж за косого и кривого соседа. Но Ким Намджун другое дело. Кто не захочет за него замуж?
Я пожала плечами. Дженни а была права – но меньше всего мне сейчас хотелось раскрывать ей правду. Она мне не подруга и никогда ею не станет. Она использует против меня все, что я скажу.
И как знать, может, это именно она притащила сюда эти киви.
– Я не хочу, – призналась я. – Он не тот человек, который мне нужен, но родители волокли меня к нему на веревке. Уши прожужжали о том, какой он идеал. Да, возможно, но не для меня. К тому же, он солгал об истинности. Зачем ему это было нужно?
Дженни только плечами пожала.
– Как знать? Мужчины часто врут. Иногда мне кажется, что только этим они и заняты.
– Ты знала, что у драконов проявляется Нить Истинности?
– Нет. Это одна из тайн, которые они хранят.
Драконы и люди много веков жили бок о бок, но драконы не переставали считать людей ниже себя. У них, хозяев огня и неба, было множество своих секретов, у них была своя жизнь, и они никогда не пропускали в нее людей до конца.
У Джина тоже есть то, что он никогда мне не откроет, даже если я его истинная пара. Просто потому, что он дракон, а я человек.
– Джин послал за регистратором из Ротбурга, – сказала я. – Хочет, чтобы мы поженились прямо сегодня.
Дженни вздохнула. Взяла вилку, ковырнула недоделанную основу для торта.
– Я желаю вам счастья, пусть по мне это и не заметно, – откликнулась она, поднимаясь, и я видела, что Дженни говорит искренне. – И будьте осторожны. Раз уж кто-то приволок в академию бомбу, то может это повторить.
Я понимающе кивнула. Некоторое время Дженни молча смотрела на меня, а потом развернулась и покинула кухню. А я поднялась и снова начала ходить туда-сюда. Вот ведь, нахваталась у своего истинного!
Конечно, я не знаю академических дел, всех здешних отношений, друзей, врагов и недоброжелателей. Но то, что корзину со взрывчатыми киви поставили именно на кухне, там, где за них возьмусь именно я, значило, что бомбы принесли сюда по мою душу.
От этого понимания сделалось холодно. Кто мог это сделать, кому я успела навредить за два неполных дня?
Ответ невольно напрашивался только один: это Дженни. И она принесла бомбу не потому, что хотела убить конкурентку, а затем, чтобы понять, кто я на самом деле. Увидеть меня в работе, посмотреть на заклинания, которые я умею создавать.
И она успела узнать очень много. И теперь, возможно, нанесет новый удар.
***
Как только я подумала об этом, по спине мазнуло холодком, словно кто-то смотрел на меня. И домовые тоже встревожились: подбежали ко мне, начали дергать лапками за подол, привлекая внимание, и заговорили:
– Как это бомба? Зачем бомба в еде?
– Так вся академия на воздух взлетит!
– Это Сильвер, гад! Говорит, что я толстый, а я не толстый! И пнул!
– А все потому, что по кухне ходят все, кому не лень, – вздохнула я. – Ладно, ребятки, за дело. Встаньте-ка все вот тут, у стены.
Домовые дружно бросились туда, куда я указала. Я встала у входа в кухню, сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, выравнивая дыхание и успокаиваясь, и начала прясть заклинание.
Оно было очень сложным. Нужно было укутать кухню так, чтобы никто, кроме меня, домовых, Вайдфогеля и Джина, не мог бы проникнуть внутрь без разрешения.
Господа студенты, для вас мы поставим на каждом этаже ящик с закусками. Господа преподаватели, присылайте слуг и домовые выдадут им подносы с чаем, кофе и выпечкой. Но никто больше не войдет на кухню просто так.
– Вигвард, ты теперь повышен до старшего по кухне, – сказала я, и домовой важно распушился и замурчал. – Твои обязанности – встреча и сопровождение поставщиков от въезда в замок до входа на кухню. Вот, возьми.
Заклинание висело передо мной огромной полупрозрачной сетью. На ее скрученных нитях сгущались капли дополнительных чар, похожие на драгоценные камни. Я сняла один, нежно-зеленый берилл, созданный на базе камня Жельдра, и бросила его Вигварду – тот поймал на лету.
– Если у поставщика будет что-то опасное, камень нальется красным, – объяснила я, продолжая ткать. – Тогда просто посильнее сожми его в лапе, поставщика приморозит, а там придем мы с ректором и разберемся, кто он и что везет.
Чем дольше работаешь со сложными заклинаниями, тем сильнее головная боль. Начал ныть нос: когда-то на первом курсе академии мы с девочками играли в мяч, и Ханна Хэмич случайно организовала мне хорошую подачу в лицо, нос тогда гудел примерно так же.
– Видали, да? – Вигвард запрыгнул на подоконник и показал товарищам камень. – Вон чего у меня есть! Я теперь старшой!
Новые нити текли от моих пальцев, скручиваясь и вливаясь в общий узор. Теперь кухня будет неприступной крепостью, сюда не проберется никакой гад со своими гадскими планами.
Намджун сбежал не просто так. Я точно знала: сейчас он пытается найти проход в академию. Стало даже жутко: он вполне способен был убить и прикопать какого-нибудь студента, принять его облик и оказаться внутри. Надо будет сказать Джину о дополнительных чарах подлинности, которые всегда показывают, кто ты на самом деле.
Нос болел все сильнее, но я почти закончила работу. Еще немного и…
Вдалеке послышался звон. Я обернулась: коридор, который вел к кухне, был пуст и ярко озарен доброй дюжиной ламп, но мне все равно казалось, что там кто-то есть.
– Ульрих? – окликнула я. – Это ты?
Привидения практически не разговаривают с людьми. Даже наш замковый монах, приглашая выпить с ним стаканчик, просто подмигивал и кивал в сторону погребка. Надо было пойти, куда звали, нацедить вина из бочки – тогда монах кивал: “Будем!”, вот и все общение с ним.
Никто не отозвался, но ощущение взгляда сделалось еще четче. Я сделала шаг назад, отступая под защиту своих чар, и почувствовала дуновение холодного ветра в лицо.
“Я здесь, – будто бы сказал кто-то. – Я здесь, и ты это знаешь”.
Может быть, Намджун уже в замке? Но как?
Я подняла руки и стала ткать чары дальше – через четверть часа села на первый попавшийся стул, не чувствуя ни рук, ни ног. В коридоре послышались шаги и голоса, и на кухню вошли Сокджин и Вайдфогель. Джеррит и немолодой господин в темно-сером костюме чиновника, которые шли за ними, со всего маху влепились в заклинание и задергались, пытаясь освободиться из его липких объятий.
– Эт-то что еще такое? – несколько мгновений завхоз оторопело смотрел на возню, а потом бросился на выручку. Сокджин вопросительно поднял бровь.
– Это значит, что на кухню теперь не войдут посторонние, – со вздохом объяснила я. – Понимаешь, тут столько всего случилось, пока вас не было. В киви были бомбы, Дженни их обнаружила, они взорвались…
Джин изменился в лице. Тотчас же схватил меня за плечи и повернул, оглядывая со всех сторон и пытаясь понять, все ли в порядке.
– Ты в порядке? – спросил он с нескрываемой тревогой, и на сердце невольно сделалось спокойно и тепло.
Я была небезразлична. За меня волновались. Для родителей было важно, чтобы я удачно вышла замуж, Намджун думал лишь о том, чтобы я создавала нужные чары.
А Джин испугался за меня просто потому, что это была я. Часть его души.
– Да, все хорошо. Но теперь на кухню никто не войдет. Вигвард будет встречать поставщиков у замка, и надо обновить чары подлинности в защите, чтобы Намджун не вошел сюда под чужим обликом…
Джеррита и регистратора наконец-то освободили: они сделали несколько шагов назад, и регистратор обиженно произнес:
– Ну, знаете! Я к такой работе не привык!
Сокджин ободряюще улыбнулся, взял меня за руку и потянул из кухни.
– Честно говоря, я тоже, – признался он. – И готов дополнительно оплатить все ваши неудобства. Только сделайте свою работу поскорее!