Крылья

«Хонда цивик» Чана медленно въехала в темный переулок.

— Вон тот дом, в самом конце, — сказала Субин, показывая пальцем.

— Тормози здесь, — распорядился Доён.

Чан остановил машину на обочине, и все трое посмотрели на зловещий дом. В свете раннего утра стало видно, что когда-то он был выкрашен серой краской. Субин пригляделась к резным карнизам и роскошным оконным рамам, представляя, каким красивым был этот дом сто лет назад. Интересно, давно он принадлежит троллям? Они его купили или попросту вырезали жившую здесь семью? Субин вздрогнула. Последнее казалось ей более вероятным.

Доён достал из сумки ремень с маленькими кармашками, а Субин дал кожаную перевязь с кинжалом.

— На всякий случай.

Кинжал был тяжелый, и несколько секунд Субин просто его разглядывала.

— Этим надо подвязаться, — объяснил Доён.

Она бросила на него сердитый взгляд, но сделала, как он велел.

— Готова? — Доён был очень серьезен.

Пряди волос, свисавшие со лба, отбрасывали на его лицо длинные тени, похожие на боевую раскраску под глазами. Он сосредоточенно нахмурил брови, и между ними пролегла глубокая складка, испортившая безупречное личико задумавшейся фотомодели.

— Готова, — прошептала Субин.

Доён вышел из машины и очень тихо прикрыл дверь. Субин отстегнула ремень и почувствовала на плече руку Чана.

— Не ходи! — с жаром прошептал Чан.

Она сдавила его ладонь.

— Я должна. Не могу оставить Доёна одного.

Стиснув зубы, Чан угрюмо кивнул.

— Возвращайся.

Субин не смогла вымолвить ни слова и только кивнула, открывая дверь. В салон заглянул Доён.

— Примерно через десять минут подъедешь ближе, — сказал он Чану. — Будь настороже. Если кто-нибудь бросится к машине и попытается на тебя напасть, сразу уезжай — раз они добрались до тебя, мы уже погибли. Поедешь к Тэёну и все ему расскажешь.

Эта часть плана совсем не понравилась Субин.

Доён помедлил.

— Извини, что не могу дать тебе более ответственное задание, — с искренним сожалением сказал он. — Я бы рад.

Он закрыл дверь, взял Субин за руку и, не обернувшись, пошел к дому.

Субин напоследок оглянулась и долго смотрела на Чана.

Они обошли дом тем же путем, что и вчера. Шагая по своим следам и приближаясь к тварям, которые чуть ее не убили, Субин умирала от страха. «Кто же по своей воле идет на смерть?» — думала она, качая головой, но глаз с Доёна не сводила. Он шел уверенно, даже когда крался по стенке, и это немного ее воодушевило. «Я здесь ради него» — мысленно твердила Субин, пока эти слова не показались ей разумными.

Подойдя к разбитому окну, Доён выбросил руку назад и прижал Субин к ветхой стене. Он заглянул в дыру, которую тролли даже не потрудились забить досками, достал из кармана на поясе коричневую соломинку. Что-то в нее сунув, Доён встал на одно колено и отделился от стены, на миг представ перед теми, кто мог быть в комнате. Затем он дунул в соломинку: в воздухе что-то просвистело.

В ту же секунду Доён упал на живот и пополз под рассохшимся подоконником дальше, к задней стене дома. Субин последовала его примеру.

— Что ты сделал? — шепнула она.

Доён только поднес палец к губам. Через несколько секунд Субин услышала чьи-то негромкие голоса. Доён остановился и осторожно выглянул из-за угла. Посмотрев на старую решетку для вьющихся растений, он хитро улыбнулся.

— Жди.

Субин хотела возразить, но, увидев трещины на ветхой решетке, подумала, что ее вес будет явно лишним. Доён бесшумно вскарабкался наверх — она никогда бы не подумала, что такой фокус пройдет с шаткой деревянной сеткой. Фей скорее походил на проворную обезьяну, чем на человека.

Субин подкралась к углу дома и выглянула. Исполосованный и его приятель валялись на грязном диване, который стоял на таком же грязном крыльце. Они разговаривали очень тихо и неразборчиво; учитывая их вчерашнюю беседу в машине, это было даже к лучшему.

Исполосованный зевал, да и второй тролль явно клевал носом. Сверху донесся едва слышный топоток — Доён пробирался по крыше, — но тролли так устали, что и ухом не повели.

Субин едва сдержала испуганный вскрик, когда Доён слетел с крыши и изящно приземлился перед троллями. Его руки метнулись, как два размытых пятна: тролли ударились друг о друга головами и рухнули на диван.

Субин шагнула вперед. Под ее ногой хрустнул сухой лист.

— Подожди, — тихо сказал Доён. — Дай мне закончить. Тебе не понравится это зрелище.

Соблазн был слишком велик. Субин не спряталась за углом, а замерла в благоговении, гадая, что будет дальше.

Доён упер колено в плечо Исполосованного и обеими руками взял его за голову. Когда Субин сообразила, что он задумал, было уже поздно. Ее глаза отказались закрыться. Фей крутанул голову тролля — раздался омерзительный хруст. Затем он взялся за следующего, и Субин поневоле взглянула на лицо Исполосованного — безжизненное и впервые не искаженное ухмылкой.

Когда Доён уперся коленом в плечо второго тролля, Субин быстро спряталась за угол и заткнула уши руками. Не помогло. Хруст свернутой шеи все равно пробрался ей в голову и наполнил разум картинами, которых не видели глаза. В следующий миг Доён мягко коснулся плеча Субин, и она испуганно подпрыгнула на месте.

— Надо идти дальше.

Он обхватил ее за плечи и повел к двери, загораживая собой от мертвецов, однако Субин украдкой выглянула и успела заметить их тела: тролли будто бы спали.

— Обязательно было их убивать? — прошептала она и тут же напомнила себе, что вчера эти двое пытались убить ее и Чана.

В тусклом утреннем свете они казались такими безобидными, а их уродливые лица выглядели такими мягкими и умиротворенными...

— Да. Первое правило стража — никогда не оставляй в живых враждебного тролля. Я дал клятву. И я предупреждал, что тебе не стоит идти.

Его рука метнулась к поясу, и он брызнул чем-то на дверные петли. Дверь бесшумно отворилась. Помня о Бесс, Субин шла за Доёном с опаской. Однако тварь неподвижно лежала на полу. Доён сел на корточки и вынул из ее шеи маленький дротик. Так вот зачем была соломинка!

— Она умерла? — спросила Субин.

Доён покачал головой.

— Уснула. Дротики со смертельным ядом гораздо больше, и действует он не так быстро: Бесс успела бы залаять и все испортить. — Он достал из кармашка на поясе какой-то пузырек. — Этих мне жалко больше всего. Они глупы и не понимают, что творят. Они виноваты не больше, чем львы или тигры, преследующие добычу. По крайней мере, сначала когда их обучают беспрекословно подчиняться хозяину, добра от них не жди. — Доён приподнял Бессино веко и закапал ей в глаз желтую жидкость. — Через несколько минут умрет...

Затем он приблизился вплотную к Субин и прошептал:

— Я не знаю, где третий. Если найдем его и застанем врасплох... Ступай за мной, но больше ни слова, договорились?

Субин кивнула, хотя и не надеялась, что способна идти так же бесшумно. Неуклюжей назвать ее было нельзя — особенно по сравнению с ровесниками, — но рядом с Доёном она чувствовала себя увальнем. Внимательно наблюдая за ним и шагая точно по его следам, Субин все-таки смогла подняться по лестнице более-менее тихо.

Они прошли мимо трех дверей: за ними были пустые комнаты с зачехленной мебелью и клубящейся пылью. Доён украдкой заглянул в четвертый проем и тут же потянулся к поясу. Субин увидела на полу длинную тень и даже по этому искаженному, вытянутому силуэту узнала Ильхэ. Доён опять достал соломинку и присел на одно колено. Вдохнул, внимательно прицелился и дунул — дротик с тихим свистом полетел к мишени.

Тень вздрогнула, раздался едва слышный стон. Через несколько бесконечно долгих секунд Ильхэ уронил голову. Доён показал Субин на пол, где она стояла, и велел ждать.

На сей раз она послушалась.

Доён подкрался к неподвижному троллю и на пару секунд замер. Над Барнсом поднялись тени его рук. Зная, что будет дальше, Субин зажмурилась и прикрыла уши ладонями. Однако следом она услышала не хруст, а громкий удар, от которого стена за ее спиной задрожала.

— Думал, на меня подействуют жалкие фейские фокусы?

Субин распахнула глаза и бросилась к тому месту, где несколько секунд назад стоял Доён. Ильхэ она не увидела, но Доён лежал на полу возле стены и тряс головой. Огромная тень прыгнула в его сторону, и Субин уже хотела закричать, но Доён исчез, и Ильхэ ударил кулаком по голой стене. Проворный фей метнулся в другой конец комнаты, а Субин что есть сил вжалась в стенку. Весь дом теперь дрожал от грохота: Ильхэ носился за Доёном по комнате, но тот всякий раз умудрялся ускользнуть. Субин, затаив дыхание, наблюдала за танцем их теней и боялась выдать себя малейшим движением, тишайшим звуком.

Зарычав и раскинув длинные руки, Ильхэ наконец поймал Доёна и швырнул на южную стену — аккурат напротив дверного проема, у которого съежилась Субин. От удара штукатурка треснула, и Доён сполз на пол. Субин мысленно заклинала его подняться и прыгнуть в сторону, но он лишь тяжело дышал.

— Так-то лучше, — сказал Ильхэ.

Тролль стоял к ней спиной, возвышаясь над феем. Он нагнулся, внимательно его рассмотрел и сипло расхохотался.

— Нет, ну надо же, прислали мальчишку! Ребенка! Тебе уже можно быть стражем?

— Можно, поверь, — прохрипел Доён, злобно сверкнув глазами.

— Так меня должен был одолеть ты? Феи всегда поражали меня своей тупостью.

Доён выбросил вперед ногу, но на сей раз слишком медленно — Ильхэ успел ее поймать и выкрутить, еще раз ударив противника о стену. По штукатурке пошли новые трещины.

— Хочешь по-плохому — будет тебе по-плохому, — сказал Ильхэ. — Мне так даже больше нравится.

Субин выпучила глаза: тролль снял с пояса пистолет, прицелился и нажал на спусковой крючок.