Держи меня за руку [ЗАМОРОЖЕНО]

 Уже который день подряд темноволосого будит старший брат. Красноволосый несильно трясет младшего за плечо пока тот не проснется, а затем уходит на кухню готовить завтрак. Так было и раньше, но Чонгук стал замечать, что парень ведет себя как-то не так. Он стал более зажатым и все большее отдаляется от подростка. Если раньше Хосок не скупился на прикосновения и ласковые слова, то теперь он старался лишний раз не появляться рядом с брюнетом и пропадал в своей комнате, все больше молчал. Гук сильно беспокоился и не знал, что делать. Он уже несколько раз говорил старшему, что с ним все хорошо и он может вернуться к учебе, но тот лишь отмахивался и продолжал нянчиться с братом. Это были редкие моменты, когда красноволосый с ним разговаривал. Было немного тревожно и обидно. Чонгук не помнит, что было после того, как Чон отдал ему ингалятор. Совсем ничего. Возможно, он мог что-то натворить, но смелости спросить про это не хватало. Все попытки разговорить старшего с треском проваливались. Квартира потеряла весь свой уют, и теперь нахождение в ней приносило лишь негативные эмоции и головную боль. Не было никаких ссор и шума, лишь терпкая тишина и поглощающая темнота.

       Хосок терялся. Уже который день он не может разобраться в своих мыслях и чувствах. Теперь он уже не мог смотреть на младшего как раньше. При виде этих бездонных глаз цвета горького кофе сразу же вспоминался тот односторонний поцелуй и парень больше не мог думать о чем-либо другом. Он понимал, что это ненормально, но сделать с этим хоть что-нибудь было не в его силах. Он видел боль и обиду в глазах темноволосого, но боялся сказать что-то не то, боялся самого себя. Каждое прикосновение к подростку заставляло его сердце вздрагивать и поэтому единственным решением этой проблемы было ограничение. Теперь желание остаться с младшим и заботиться о нем, казалось Чону наказанием.

— Хосок, мне уже лучше, ты можешь вернуться на работу, — сказал Гук, не глядя на брата и продолжая мешать ложкой какао в кружке. Старший только что вернулся с офиса, он взял несколько документов на подпись. — Ты и так много времени провозился со мной. Намджун уже, наверное, не справляется там один.

— Все в порядке, Чонгук, — красноволосый поставил на стол тарелку с бутербродами и сел напротив. — С Намджуном все в порядке и он совсем не устал, по его словам. Да и к тому же я уже забрал нужные документы.

— Ладно, перейдем к другому. Ты же сегодня не проезжал мимо ледового катка? — брюнет на секунду повернулся к парню, тут же отворачиваясь обратно. — Помнишь, я просил тебя к нему не приближаться.

— Нет, не приближался, — спокойно ответил брат, прожевывая последний кусочек закуски.

       На кухне повисла тишина. Никто из двоих не знал, что сказать и поэтому молчал. Темноволосый смотрел в окно, а Хосок рассматривал профиль младшего, прикрывая глаза прядями волос. Хотелось обнять подростка и погладить по мягким волосам, но Чон уже и не знал, что от себя ожидать, поэтому оставалось лишь надеяться на то, что эти странные эмоции скоро пройдут.

— Хосок, почему ты себя так ведешь? — тихо спросил Гук, крутя в руках чайную ложечку и опуская взгляд. — Ты стал отдаляться от меня. Скажи, я чем-то тебя обидел или сделал что-то не так, да?

— Нет, ты в этом не виноват, — старший не мог слышать такой голос своего младшего брата.

— Тогда в чем проблема? — в его словах трепетали нотки истерики. — Скажи мне.

— Тебе не обязательно об этом знать, — с нажимом сказал парень, устремляя свой взгляд на поникшего брюнета. — Просто знай, что ты в этом не виноват и все. Этого вполне достаточно.

— Почему ты не можешь мне рассказать?! — Чонгук вскочил со стула и пошатнулся, тут же хватаясь руками за столешницу чтобы не упасть. Он все ещё был слаб. — Это как-то связано с твоей работой? Почему я не могу знать о чем-то, что касается тебя? Почему?

— Потому что ты тоже не все мне говоришь, — прошептал красноволосый.

— Что? — ошарашенно спросил темноволосый, он не мог поверить. — Что ты говоришь? Я всегда все тебе рассказывал. Ты же знаешь, что у меня нет никого дороже тебя!

— Лжешь! — повысил голос Хосок. — Ты несколько дней избегал меня, а потом я узнаю, что ты упал в обморок прямо на уроке. Ты весь в каких-то царапинах и синяках, про это я тоже не знал. Ты постоянно говоришь мне что-то не делать или избегать, я опять же ни черта не понимаю. И после этого ты говоришь мне, что ничего не скрываешь?! Просто признайся, ты уже не можешь довериться мне или не хочешь…

       Подросток до побеления костяшек сжал пальцами столешницу, игнорируя тупую боль в руках. Чон сказал все то, что знал, но не хотел говорить брюнет. Он всегда доверял брату, но про это не мог сказать даже ему. Он сказал чистую правду, но укол обиды и дикой боли все равно пронзил сердце темноволосого.Старший выжидательно смотрел на младшего, а то не знал, что сказать. Прошло несколько минут, и парню, видимо, надоело ждать, он встал из-за стола и прошел мимо Гука, направляясь к выходу.

— Я просто хочу защитить тебя, — ответил Чонгук, заставляя красноволосого замереть на месте.

— Это ненормально, от чего ты вообще решил меня защищать?! — его рука взметнулась вверх, намереваясь оставить на щеке подростка красный след.

— От смерти! — голос темноволосого со звоном отскочил от стены напряжения, растворяясь в тишине. Он зажмурил глаза и весь сжался, ожидая удара и даже не стараясь хоть как-то прикрыть лицо. — Я не хочу, чтобы ты погиб или пострадал. Я не хочу остаться один!

— Не знаю, что ударило тебе в голову, но ты, похоже, сумасшедший! — одергивая свою же руку, крикнул Чон и покинул квартиру, хлопая дверью.

— Хосок, вернись! — подросток резко развернулся к двери, отпуская столешницу и тут же падая на пол. — Вернись, пожалуйста!

       И вновь тишина. Старший покинул квартиру и оставил своего младшего брата совершенно одного, он сделал именно то, чего тот так боялся.

— Прошу, вернись, Хосок, — заглушенный слезами, его шепот был почти не слышен. — Не оставляй меня…

***

       Впервые в жизни красноволосый такзлился и впервые в жизни он злился именно на Чонгука. Негативные эмоции неприятным осадком давили на душу, заставляя парня теряться. Он понимал, что зря накричал на брюнета, но и вернуться обратно он не мог, иначе бы со своей злостью сделал бы только хуже. Пальцы нервно барабанят по рулю, действуя на нервы, но Чон не может это прекратить. Нужно немедленно успокоиться, поэтому автомобиль заворачивает в сторону знакомой многоэтажки. На экране телефона высветилось имя брата и парень тут же сбрасывает звонок, выключая аппарат и швыряя его на задние сидения.

       Джин с удивлением встретил свою пару, но не сказал ни слова, пропуская его внутрь. Хосок сразу же прижал блондина к стене, впиваясь в его губы требовательным поцелуем и стягивая с его плеч домашнюю кофту. Ким без промедления ответил на поцелуй, подставляясь под умелые ласки со стороны партнера и утягивая парня в сторону спальни. Последний раз Сокджин видел красноволосого полторы недели назад и то, только мельком, он очень соскучился. Кровать тихо скрипнула под тяжестью двух тел. Чон навис над Джином, стягивая с него домашние штаны и целуя выпирающую ключицу.

       Злость по-прежнему бушевала внутри него, не собираясь утихать, поэтому парень резко вошел в блондина на всю длину, даже не постаравшись разработать вход. Ким протяжно простонал, обхватывая ногами бедра партнера и впиваясь пальцами в его плечи, заставляя того тихо прорычать. Не первый раз Хосок был таким грубым во время секса, Сокджин уже привык и даже научился получать от этого удовольствие. Мазохистом его не назовешь, но такое обращение было для него чем-то особенным и по-своему приятным. Красноволосый схватил Джина за волосы, потянул их вниз, заставляя его задрать голову, и провел языком дорожку от плеча до уха, прикусывая нежную мочку и посылая по телу партнера дрожь. Блондин махнул бедрами, прося Чона продолжать, и тихо застонал, когда тот ускорил темп, вбиваясь в парня. Даже во время подобных нервных срывов Хосок не терял рассудка и не забывал про пару, поэтому его рука скользнула к члену Кима, начиная совершать медленные движения вверх-вниз. Губы Сокджина нашли губы красноволосого и они слились в долгом и страстном поцелуе, на время теряясь в ощущениях. Кровать вновь скрипнула, напоминая парням о том, что они до сих пор находятся в квартире. Хосок оторвался от губ блондина и вышел из партнера, переворачивая его на живот и входя вновь. Джин прогнулся под Чоном, комкая в руках простынь, которая уже промокла от пота. Парень стал покрывать поцелуями спину Кима, теряясь пальцами в его светлых волосах, и быстрее двигаться внутри него, вызывая волны удовольствия у обоих. Рука красноволосого быстрее задвигалась на члене у Сокджина, заставляя его стонать громче и чаще. Это продолжалось некоторое время, пока Хосок не почувствовал, что дошел до пика. Чон впился зубами в лопатку блондина, кончая внутрь него и сжимая член Джина. Ким вновь прогнулся в спине и кончил в руку красноволосого, пачкая спермой свой живот и кровать. Парень лег рядом со своей парой и накрыл обоих одеялом, притягивая Сокджина к себе и обнимая поперек живота.

— Извини, что так грубо, — прошептал Хосок, оставляя на его плече легкий поцелуй. — Мне надо было успокоиться.

—  Ничего страшного, мне так даже нравится. Что случилось? — светловолосый прижался спиной к груди партнера и прикрыл глаза, устраивая голову на его руке. — Какие-то проблемы на работе или Намджун где-то накосячил?

       Джин был знаком как с другом красноволосого, так и с его парой. Они как-то случайно столкнулись в одном из магазинов и познакомились. Тэхен с Намом, кстати, раньше Гука узнали про избранника парня. Тем не менее, сначала Намджун отнесся к блондину весьма враждебно и лишь доверие пепельноволосого к новому знакомому помогло шатену усмирить своего внутреннего зверя и принять происходящее.

— Все дело в Чонгуке, — со вздохом ответил Чон, утыкаясь носом в светлые пряди. — В последнее время он ведет себя очень странно и непонятно. Почти не общается со мной, избегает, постоянно что-то утаивает и валится с ног от усталости.

— И тебя это очень задевает, — скорее как факт, чем как вопрос произнес Сокджин. — Что он такого сделал, чтобы так тебя разозлить?

       Хосок замялся. Он не знал, что именно должен сказать своей паре. Что поцеловал брата пока тот был без сознания и избегал его после этого? Что ревнует его и одновременно хочет убежать от него? Что чуть не ударил младшего? Он даже не знал, что чувствует в данный момент и как относится к своему брату. Он боялся испугать темноволосого своим поведением и теперь находится у блондина, боясь вернуться домой и посмотреть брюнету в глаза, увидеть в них страх и тупую боль. Красноволосый никогда не испытывал такой неуверенности и страха, страха быть отвергнутым и остаться одному… прямо как Гук сейчас.

— Джин, я оставил его одного, — сиплым голосом прошептал парень, тут же вскакивая с кровати и быстро собирая раскиданную одежду. — Совсем одного.

— И что в этом такого? — с непониманием спросил Ким и приподнялся на кровати, наблюдая за передвижениями своей пары. — Он же не маленький, Хосок, ему уже шестнадцать.

— Нет, ты не понимаешь, — почти проскулил Чон, натягивая на себя слегка помятые брюки. — Он совсем ослаб, с ног валится и даже передвигается с трудом, а я бросил его в пустой квартире, на грани истерики и со слезами на глазах! Боже, какая же я сволочь!

       Красноволосый быстро поцеловал Сокджина в слегка приоткрытые губы, прошептал, что любит его и выскочил за пределы спальни, через пару секунд хлопая входной дверью. Блондин упал обратно на кровать и накрылся одеялом по самые плечи, проводя кончиками пальцев по опухшим губам.

— Ты все-таки не умеешь врать, — с грустью прошептал парень, зарываясь носом в подушку.

***

       Выжимая из машины максимальную скорость, Хосок гонит по пустым улицам и надеется, что с младшим ничего не случилось, что все еще можно вернуть все обратно и забыть о этой ненужной, ужасной и до одури болезненной для обоих ссоре. Датчик бензобака тихо замигал, сообщая водителю о заканчивающемся топливе, но тому было все равно, нужно успеть вовремя.

       Квартира встречает Чона непривычным холодом и звенящей тишиной, что оседает на плечи парня серым пеплом. Уши ловят любые, даже самые неприметные шорохи, но все тщетно — подростка нет в квартире. Безумный страх охватывает красноволосого, опутывает его горло тонкими нитями и впивается в его разум, мешая дышать и мыслить. Пальцы в панике побежали по знакомым строчкам в экране телефона и старший с трудом нажал на нужное имя, пытаясь контролировать сильную дрожь во всем теле.

       «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети…»

       Паника, самая настоящая, не поддающаяся контролю. Слова, сказанные бездушным роботизированным голосом неприятно резанули слух, никоим образом не успокаивая Хосока. Он ожидал услышать долгие, бесконечные гудки, пустой или даже полный ненависти голос младшего, но никак не эту фразу. Почти обвинение, равнодушный упрек, призыв признать свою ошибку и смириться. Животный ужас охватил Чона, забирая последние толики разума, теперь ссора казалась чем-то действительно ужасным и ошибочным. Как же ему хотелось перемотать все обратно и крепко обнять темноволосого, вместо того, чтобы кричать на него. Просто обнять, показать, что он рядом и никогда не бросит, а ведь сделал все с точностью до наоборот.

— Намджун, мне нужна твоя помощь, — голос парня буквально трещал от паники.

— Что случилось, друг? Неужели нашел ошибку в отчетах? — с весельем спросил шатен.

— Чонгук пропал…

       Из динамика телефона пошли тихие гудки. Ким скинул звонок, но красноволосый не волновался, знал, что друг уже начинает поиски. Теперь он не один. Хосок идет на кухню и выплескивает на лицо стакан холодной воды, отрезвляя разум и успокаивая нервы. Вода маленькими каплями падала с волос, которые потемнели от влаги и стали практически бордовыми, и разбивалась о плитку, отдаваясь звоном в мраке квартиры. Чон рукой зачесал волосы назад и выдохнул, доставая из кармана брюк пачку сигарет. Он никогда не курил при Гуке, тот был против курения. Чонгук… Он найдет его во что бы то ни стало.

***

       Намджун приехал через двадцать минут. По дороге он успел заглянуть в пару мест, где любил быть брюнет, но его там не оказалось. Вместе с шатеном приехал и Тэхен. Он обматерил Хосока самыми лестными эпитетами и влепил звонкую пощечину, которую парень принял без возмущений. Потому что заслужил. От пепельноволосого он узнал, что Джин тоже начал поиски. Сердце красноволосого неприятно ёкнуло. Чон приехал к блондину, переспал с ним и просто оставил, забыв про то, что они не виделись почти две недели. Было паршиво, но он уже ничего не в силах изменить, к сожалению…

       Темноволосого не было нигде от слова «совсем». Даже на могиле матери он не появлялся, хотя все предполагали, что он будет именно там, но, видимо, ошиблись. Хосок успел заправить машину и теперь ехал впереди друга, каждую секунду оглядываясь по сторонам в поисках хрупкого силуэта. Автомобиль выехал на какой-то мост, их было много в городе и округе, поэтому парень не обратил на него никакого внимания. За изящными, полными украшений перилами чернела холодная гладь воды, казалось, даже в салоне машины можно было услышать её плеск. Вода.

       Чон до упора вжал в пол педаль тормоза, отчего машина немного подскочила, и парень несильно ударился лбом о руль. Машина Намджуна остановилась более плавно, и её владелец подошел к передней двери автомобиля друга, открывая дверцу и устремляя на красноволосого выжидающий взгляд.

— Я, кажется, понял, где сейчас Чонгук, — быстро сказал парень, встряхивая головой и сжимая узловатыми пальцами руль. — Намджун, дальше я поеду один. Спасибо тебе, Тэ и Джину за помощь.

— Ты уверен?

— Вполне и, пожалуйста, позвони Сокджину и скажи, чтобы шел домой, у него завтра с утра важный заказ, — с заботой попросил Хосок, закрывая двери машины и срываясь с места.

       В голове вдруг стало подозрительно ясно и парень спокойно ехал по незнакомой дороге, как будто кто-то направляя его. Он плохо знал дорогу к тому озеру, на котором чуть не погиб младший. Мелкая дрожь пробежалась по спине красноволосого, заставляя того поежиться. Лесное озеро, любимое место братьев в далеком детстве, — единственное оставшееся место, куда мог пойти подросток, оставленный родным братом. Чон был уверен, что брюнет ничего с собой не сделает, но негатив грыз его изнутри, выедая в душе огромные дыры, которые тут же наполнялись чем-то липким, вязким и очень неприятным. Наверное, так человек ощущает тревогу. Знакомый указатель с названием озера попал в свет фар и Хосок остановил машину, выскакивая из салона и захлопывая переднюю дверцу. Дальше можно было пройти только пешком или на велосипеде, никак больше. До сих пор оставался загадкой способ, которым темноволосый мог добраться до этого места, но надежда тусклым огоньком мерцала в душе парня, не желая меркнуть и погасать.

       До озера было недалеко, красноволосый преодолел все расстояние бегом, лишь перед самым началом песчаного пляжа замедляясь, а затем и вовсе останавливаясь. Чонгук действительно был там. Весь дрожащий и ослабленный, он стоял около самой кромки воды и пошатывался из стороны в сторону, пытаясь сохранить такое хрупкое сейчас равновесие.

— Знаешь, а ведь никто, кроме Юнги, до сих пор не знает о моей способности, — ноги подростка подкосились и он упал, коленями падая в воду, из глаз потекли слезы. — Я пытался отгородиться от этого сам и отгородить других, но ничего не получилось. Я стал помогать своим близким, чтобы они не погибли, но и с этим я не справился! — Гук ударил рукой по тихой водной глади, разбивая свое отражение. — Хосок накричал на меня, впервые в жизни он чуть не ударил меня, но, знаешь, я не злюсь на него, честно. Что ты от меня хочешь?! Меня бросили все: бабушка, дедушка, мама, отец почти не появляется дома, а теперь и Хосок — мне так больно и страшно…

— Гуки!

       Чонгук быстро оборачивается и замечает старшего позади себя. На секунду в глазах брюнета мелькает страх, но потом на губах появляется нежная и ласковая улыбка.

— Хосок… — одними губами прошептал подросток, и изображение красноволосого померкло, исчезая из виду.

       Тело темноволосого обмякло и упало в воду, поднимая небольшие волны. Лицо и грудь полностью ушли под воду, оставляя лишь тонкую руку белеть на песке.