Глава 26
Возвращается доктор Кроуфорд и медсестра. Они берут анализы и полностью осматривают меня, записывая показания.
Это может показаться странным, но я не чувствую сейчас никакой слабости. Наоборот, во мне кипит сила, желающая вырваться наружу. Не могу объяснить это чувство, словно в моем теле поселилась какая-то штука, заряжающая энергией и необычайной мощью. Я замечаю легкое покалывание в пальцах и едва уловимую оболочку невидимой плоти. Будто в моих руках что-то есть, но оно недоступно человеческому глазу. Может, это последствия трехдневного сна? Не знаю.
– Мисс Холланд, у Вас на удивление необычайно высокие показатели жизнедеятельности. Если не брать во внимание тот факт, что Вы были в коме, можно с уверенностью сказать, что Вы в полном порядке. Это прям чудо! – с улыбкой заявляет доктор.
– Значит, я не задержусь здесь надолго? – с надеждой спрашиваю я.
– Вам придется здесь побыть пару дней, но если у нас не будет замечаний к Вашему состоянию, то уже скоро Вы сможете уехать домой.
Какая хорошая новость! Пару дней я смогу потерпеть. Доктор и медсестра удаляются из палаты. Слышу за дверью, как они сообщают кому-то о моем состоянии. Прислушиваюсь – радостные возгласы. Там мои родители!
О Господи, они здесь!
Печально, что наша встреча случится при таких обстоятельствах. Именно оно сократило количество нервных клеток у самых близких людей во всём мире.
Дверь распахивается, и я вижу родных. На моем лице появляется улыбка. Родители стоят на пороге и просто смотрят на меня издалека, словно перед ними восьмое чудо света. Папа первым подбегает ко мне и, не говоря ни слова, обнимает. Он долго меня не отпускает, и я понимаю, как мне не хватало этого. Как я скучала по этому неизменному запаху цитруса и мяты, по колючей щетине на его щеках!
– Родная, с возвращением...
Смотрю на маму, она начинает плакать.
– Мам, я жива, ну чего ты? – хрипло говорю я. Но ее это не останавливает, она начинает захлебываться в слезах.
– Доченька... я... прости меня. Просто все как-то само, – задыхаясь, невнятно начинает говорить она. – Лорен когда позвонила, у меня сердце чуть не остановилось, я боялась брать трубку, мне было страшно услышать что-то плохое.
Она подходит ко мне и легонечко обнимает, боясь навредить, но я цепляюсь в неё крепкими руками и долго не отпускаю. От чего она ещё больше начинает скулить.
– Знаешь, что мы решили? К черту эта работа и экспедиции, больше мы от вас никуда не уедем!
– Мам, пап, не делайте этого! Не отказывайтесь от того, что вам нравится. Мы уже большие девочки с Лорен и прекрасно понимаем, как для вас важно то, чем вы занимаетесь. Здесь вам попросту будет скучно, и нам будет всем плохо от этого, – я смотрю на сестру в надежде на ее поддержку.
– Да, Линн права, девочки мы уже взрослые и родители нам не нужны.
– Я не это имела в виду, – стараясь реабилитироваться, отвечаю я.
Родители, наконец, начинают смеяться. Такое ощущение, что сейчас я не в больничной палате, а дома. И мы, как обычно, сцепляемся с Лори в полемике.
– Ох, как же я скучал по этому! – откликается отец. – Хорошо, сейчас не время решать такие вопросы! Главное, что ты в порядке и самое страшное позади.
– Ну наконец-то, наша спящая красавица проснулась! – Рик, с огромным пакетом вламывается в палату. Он подходит ко мне, обнимает и целует в макушку. – Надеюсь, ты выспалась на пару лет вперед и знатно проголодалась, я принес кучу всякой еды! – Привет, Дерек. Здравствуйте, Роуз, как же я рад вас видеть!
Родители отвечают ему самой приветливой улыбкой и о чем-то начинают беседовать. В подробности их разговора я не вдаюсь, меня больше волнует другое – почему не приехал Коул? Если он так переживал за меня и сидел ночами напролет у кровати, то почему же его здесь нет?
Уверена, что Рик или Лорен сообщили ему о моем пробуждении! Очень рада, что повидалась с родителями, я их очень люблю, но для полного счастья мне не хватает его. Прекрасно осознаю тот факт, что до происшествия я была совсем другого мнения о нем, но все изменилось... Если раньше я хотела забыть его, то сейчас, напротив, мне он нужен прям здесь и сейчас. И это осознанное решение. Правда, мне почему-то кажется, что теперь он не придет. Он узнает, что я все-таки жива и навсегда, как и обещал, покинет меня.
Эта мысль мне кажется самой реальной на свете. Вся тяжесть, которую я тщательно хранила в себе с момента нашего знакомства, возвращается обратно. Неужели мне заново придется пережить все? От этой мысли начинает тошнить.
– Вот, это очень вкусная штука, – протягивая мне контейнер, говорит Рик.
При одном виде еды меня начинает мутить, я не хочу есть, но беру один равиоли и медленно прожевываю. Не чувствую вкуса вообще, словно все мои вкусовые рецепторы отказали. Кусок теста с начинкой пресный, как вода.
Рик рассказывает о том, как Лори впервые села на лошадь. Ей досталась Американская верховая с крутым норовом. Она долго не подпускала к себе сестру, но та не сдавалась, и спустя время все-таки оказалась на верху. Как она кричала, посыпая животное ругательствами, когда лошадь начала брыкаться! Все влиятельные снобы и их дамы обходили Лорен за километр, возмутившись ее поведением.
Мы все начинаем смеяться, нарушая спокойствие сонной больницы. Благодарю жизнь за то, что со мной сейчас эти люди, что они у меня есть. Я не ценила этого, но после рокового случая все изменилось. Я счастлива только потому, что дышу, могу видеть и слышать, я могу чувствовать.
Мне дали второй шанс, чтобы изменить то, что я хотела, но так и не решалась.