Love and Life

POV/Alina

«Реальными дьяволами в нашем огромном мире - являются лишь те, которые находятся у нас в сердце. Бороться с ними стоит каждый миг своей жизни»

Махатма Ганди

Дождь. Мрачная погода. Я иду босиком по прохладной, влажной траве. Вся промокшая и грязная, я бреду неизвестно куда. Ища укрытие от ливня, вижу людей стоящих недалеко от меня. Много людей одетых в чёрное и с непроницаемым выражением лица. Их взгляд устремлен куда-то вниз. Я быстрыми шагами подбегаю к ним и осознаю, что мы на кладбище. Повсюду неизвестные могилы, которые не чистили наверное много лет. Читаю надпись на одном из них и прикрываю рот чтобы не закричать:

Гарри Эдвард Стайлс.

10,May 1994-2014

Его нет. Не может быть. Нет. Это не может быть правдой. Слёзы крупными каплями катятся с глаз и я уже боюсь посмотреть на следующую могилу. Яма. Свежая яма для могилы выкопанная только что рядом с могилой Гарри. Но для кого она?

- Она твоя! - зловещий голос доносящийся сзади. Не успев оглянутся, как кто-то толкает меня и я падаю в эту яму. Над ним склоняется силуэт и я узнаю эти красно-жёлтые глаза. Деметрия.

- Твоя жизнь принадлежит мне. Но теперь, я заберу не только твою душу, но и тех ради кого ты захотела вернуться. - злобно шипит она и держа в руках лопату, большими горстями набирает землю и бросает в яму. Она погребает меня заживо. Паника и страх овладели мной, я пытаюсь подняться но безуспешно.

- НЕТ! НЕТ! Я НЕ ХОЧУ! НЕ НАДО! - кричу я изо всех сил. Руки, много рук появляются из ни откуда и тянут меня вниз. - НЕ ТРОГАЙТЕ МЕНЯ!

АЛИНА! АЛИНА, ПРОСНИСЬ! - знакомы хриплый голос выводит меня из транса. Крепкие, тёплые руки обнимают меня и я резко открываю глаза. Трудно дышать. Я вся в холодном поту и сильно плачу. Вижу парня, который обеспокоенно смотрит мне в глаза. Он в смятений.

- Гарри! Ты здесь. - я прижимаюсь к его голому торсу и крепко обнимаю. Он тёплый, родной и живой.

- Я здесь. Я рядом. - произносит он как можно утвердительно, уверяя меня в этом. - Опять кошмары?

- Угу.

- Знаешь, это нормально. - мягко произносит он.

- Нормально? - я приподнимаю лицо и ищу в темноте его глаза.

- Да. Обычно, беременным женщинам свойственно видеть кошмары во сне. - произносит он, нежно убирая волосы с моего лица. Откуда он знает это? Значит читал эту книгу, Марта и Уильям Сирс «В ожидании малыша», которую я не выпускаю из рук уже неделю. Когда я купила его, он смеялся надо мной целый час, мол я не знаю что нужно делать и как будто не рожала никогда. Но тогда, когда я задала вопрос: Что ты будешь делать, если у меня внезапно начнутся схватки? - Его выражение лица быстро сменилось и я увидела испуг, удивление, страх? Он обеспокоен этим, ведь его же не было со мной в тот раз и к тому же я туманно помню эти пять лет.

- Так ты читал эту книгу? Ох, Гарри, я всего лишь на первом месяце беременности и если мне будут и дальше снится подобные кошмары, я сойду с ума. Ты же не хочешь иметь психически-ненормальную жену, не так ли?

- Я хочу иметь тебя, любую. - сладко прошептал он и нежно поцеловал кончик моего носа. Я захихикала и уткнулась носом в его грудь. - Знаешь, я иногда думаю о том что... возможно нам не стоило так торопиться?

- Ты о чём? - спрашиваю я и приподнимаюсь. Но на самом деле, я догадываюсь, о чём он говорит.

- Дети означают конец сексу.

- Уверена, что это не так. Иначе во всех семьях было бы только по одному ребенку.

Он хмурится.

- Ладно. Давай спать. - он явно хочет избежать этого разговора.

- Гарри, нам надо поговорить об этом.

Он цепенеет.

- А что тут говорить? Мы будем родителями. - Он пожимает плечами, отчаянно стараясь изобразить беспечность, но все, что я вижу, - это его страх. Я пододвигаюсь к нему на кровати, сажусь напротив него и беру его руки в свои.

- Ты боишься, - шепчу я. - Я поняла.

Он бесстрастно смотрит на меня широко открытыми глазами; от прежней мальчишеской веселости не осталось и следа.

- Я тоже. Это нормально, - говорю я.

- Какой из меня может быть отец? - Голос его хриплый, еле слышный.

- Ох, Гарри. - Я подавляю всхлип. - Такой, который будет делать все от него зависящее. Как делаем все мы.

- Лин... я не знаю, смогу ли...

- Конечно, сможешь. Ты любящий, ты забавный, ты сильный, ты установишь границы. Наш ребенок ни в чем не будет нуждаться.

Он сидит, оцепенев, глядя на меня, на красивом лице отражается сомнение.

- Да, идеальным вариантом было бы подождать. Подольше побыть нам вдвоем, только ты и я. Но теперь нас будет четверо, и мы все будем вместе расти. Мы будем семьей. И наши дети будут любить тебя таким, какой ты есть, как и я. Безо всяких условий и оговорок. - Слезы выступают у меня на глазах.

- Ох, Алина, - шепчет Гарри, голос его полон муки и боли. - Я думал, что потерял тебя. Потом думал, что потерял тебя снова. Тогда, после аварий. Когда я увидел, как ты лежишь на земле бледная, холодная и без сознания, я решил, что материализовались все мои худшие страхи. И вот пожалуйста: ты храбрая и сильная... даешь мне надежду. Любишь меня после всего, что я натворил.

- Да, я люблю тебя, Гарри, люблю больше жизни. И всегда буду любить.

Он нежно берет мою голову в ладони и вытирает слезы подушечками пальцев. С нежностью смотрит мне в глаза, зелёные - в тёмные, и все, что я вижу, это его страх, изумление и любовь.

- Я тоже люблю тебя, - выдыхает он. И целует меня нежно, как мужчина, который обожает свою жену. - Я постараюсь быть хорошим отцом, - шепчет он у моих губ.

- Ты постараешься, и у тебя получится. И давай уже скажем прямо: другого выхода у тебя и нет, потому что мы с детьми никуда не денемся.

- Понимаешь, я хочу, чтоб ты принадлежала мне одному. Не хочу ни с кем тебя делить. Хочу быть центром твоей вселенной, по крайней мере какое-то время.

О-о. Гарри.

- Ты и есть центр моей вселенной. И это не изменится.

Он улыбается мне снисходительной, печальной, смиренной улыбкой.

- Аля, - шепчет он, - но это же неправда.

Слезы обжигают мне глаза.

- Как такое может быть? - бормочет он.

Да нет же.

- Черт... не плачь, Лина. Пожалуйста, не плачь. - Он гладит меня по лицу.

- Прости. - Нижняя губа у меня дрожит, и он водит по ней большим пальцем, успокаивая меня.

- Нет, нет, не извиняйся. У тебя будет еще кого любить. И ты права. Так и должно быть.

- Джеймс и Мила будут любить тебя. Дети любят своих родителей бескорыстно, Гарри. Такими они приходят в мир. Запрограммированными любить. Все дети...

- Я боюсь, что буду плохим отцом.

Я глажу его дорогое лицо.

- Гарри, ты хоть на минуту можешь представить, что я позволю тебе быть плохим отцом?

Он открывает глаза и смотрит на меня, кажется, целую вечность. Потом улыбается, когда облегчение медленно освещает его лицо.

- Пожалуй, нет. - Он гладит мое лицо костяшками пальцев, в изумлении глядя на меня. - Бог мой, а ты сильная, миссис Стайлс. Я так люблю тебя. - Он целует меня в лоб. - Не знал, что смогу.

- О Гарри, - шепчу я, пытаясь сдержать свои эмоции.

- Думаю, теперь тебе надо поспать.

Спать! Как он может спать после всего этого?

- Спи, - строго говорит он. - Тебе нужен отдых.

- Спокойной ночи, Гарри. - Я наклоняюсь, чтобы поцеловать его, и наши губы коротко соприкасаются, но он отстраняется, когда я пытаюсь углубить поцелуй.

- Не надо, - шепчет он. - Мне нестерпимо хочется заняться с тобой любовью.

- Так займись.

- Нет, тебе нужен отдых, и уже поздно. Так что спи давай. - Он выключает прикроватную лампу, погружая нас в темноту.

- Я люблю тебя бескорыстно, Гарри, - бормочу я, уютно устраиваясь у него под боком.

- Знаю, - шепчет он, и я чувствую его застенчивую улыбку.

***

Я просыпаюсь. Вдруг и сразу. Свет заливает комнату, и Гарри нет в постели. Я бросаю взгляд на часы и вижу, что сейчас семь пятьдесят три.

Сегодня понедельник, и весь вчерашний день я провела, валяясь в постели. Стайлс позволил мне только коротко увидеться с Джемой. Честно сказать, он все тот же властный тиран. Я с нежностью улыбаюсь. Мой любимый тиран. Он был внимательным, любящим, разговорчивым... и не притрагивался ко мне с тех пор, как я приехала домой. Я недовольно хмурюсь. Придется что-то с этим сделать. По-моему, так долго без секса я не была с... ну, с первого раза.

Я быстро принимаю душ и, вытершись, внимательно просматриваю свою одежду. Мне хочется чего-нибудь сексуального. Чего-нибудь, что может подтолкнуть Гарри к действию. Кто бы подумал, что такой ненасытный мужчина может демонстрировать такой жесткий самоконтроль?

Я выбираю почти неприлично короткую черную юбку и белую шелковую блузку с рюшами. Натягиваю чулки с кружевным верхом и свои черные «лодочки». Немного туши и блеска для губ, чтоб выглядеть естественно, и после энергичного расчесывания я оставляю волосы распущенными. Да. Вот так.

Гарри завтракает за барной стойкой. Его вилка с омлетом замирает на полпути ко рту, когда он видит меня. Между бровями у него пролегает хмурая морщинка.

- Доброе утро, миссис Стайлс. Куда-то собрались?

- Эм..да! Вообще-то, мы с Анжи хотели сегодня пройтись по магазинам. - бормочу я и забираюсь на барный табурет с ним рядом и чуть-чуть подтягиваю юбку.

Мой завтрак уже стоит на столе и так каждое утро. Мисс Хеллман уже позаботилась обо всём. С тех пор как мы взяли её на работу, у меня практически появилось больше свободного времени. Эта была женщина лет сорока, со светлыми волосами и необычайно добрыми, голубыми, глазами.

- Ты хорошо выглядишь, - говорит Гарри. Я кладу ногу на ногу. - Очень хорошо. Особенно вот здесь. - Он проводит пальцем по голому телу, которое виднеется над чулками. Пульс мой учащается, когда палец его касается кожи. - Эта юбка очень короткая, - бормочет он с легким неодобрением в голосе, когда глаза его следуют за пальцем.

- Правда? Я не заметила.

- Вот как?

Сквозь длинные ресницы он устремляет на меня взгляд потемневших зеленых глаз. Я резко втягиваю воздух. О боже. Давно пора.

Он резко притягивает меня к себе и увлекает в глубокий, страстный поцелуй.

- Как бы мне ни хотелось целовать тебя весь день, но твой завтрак остывает, - бормочет Гарри у моих губ. Он с нежностью смотрит на меня, теперь довольный и улыбающийся, лишь в потемневших глазах - чувственный блеск. Господи. Он опять переключился. Мой мистер Переменчивость!

В последнее время он так обеспокоен моим рационом питания и моим самочувствием, что иногда становиться даже смешно. Понимаю, что Гарри напуган из-за детей, но не могу постичь глубины его страха. Я решаю как-нибудь еще поговорить с ним об этом. Посмотреть, сумею ли облегчить его тревоги.

Я слишком голодна, чтобы и дальше заигрывать с мужем.

- Приятно видеть, что ты ешь, - бормочет он. Поднявшись, наклоняется и чмокает меня в волосы. - Пойду приму душ.

- Э... можно я приду потру тебе спинку? - невнятно бормочу я с полным ртом.

- Нет. Ешь.

Отойдя от стойки, он на ходу стаскивает через голову майку, демонстрируя мне свои идеально вылепленные плечи и голую спину. Я перестаю жевать. Он делает это нарочно. Зачем?