4
Бумаги катастрофически заполняли небольшую комнату, казавшуюся от этого еще меньше. Выстроившиеся пустые пузырьки из-под чернил разных цветов составляли им достойную конкуренцию. Сломанные и затупившиеся перья, маггловские ручки, калькуляторы, огромное количество книг на различные темы и множество других приспособлений попросту заполонили собой комнату.
Гермиона сидела в центре царящего здесь хаоса, под глазами залегли темные круги, но она ни на минуту не прерываясь, продолжала яростно вносить пометки в разложенных вокруг нее пергаментах. Иногда она делала паузу в работе, чтобы отпить из большой кружки остывшего чая. Чай был горячим… семнадцать часов назад.
Если бы кто-то из тех, кто хорошо ее знал, взглянул бы на сидящую на полу Гермиону, он бы непременно заметил, что ее глаза невидяще уставились прямо перед собой. Но двое ее лучших друзей сейчас находились Мерлин знает где и насколько долго, а Джинни, вероятно, не появилась бы на пороге ее дома раньше, чем через неделю или около того, поэтому рядом не было никого, кто мог бы увидеть разницу.
Из-за этого Гермиона совершенно не беспокоилась, что кто-то может прервать ее в затянувшемся безумном изыскании. На самом деле, ее сейчас вообще ничего не волновало. Но все же стоило честно признать, что для решения поставленной задачи она знала слишком мало, или, что будет гораздо правильнее, знала только конечный результат того, чего так отчаянно хотела добиться ее душа.
С момента ее последнего разговора с Сириусом Блэком прошло семь дней, и, вероятно, это был последний их разговор, если ей не удастся ничего предпринять. Стоило ей закрыть в последний раз дневник, как Гермиона моментально поняла, что несмотря ни на что она все же попытается обыграть судьбу.
Она собиралась перенести Сириуса Блэка.
Перед собой Гермиона была честна и прекрасно понимала, что поставленная задача не из легких. И это было той причиной, почему она не хотела, чтобы Джинни приезжала. Гермиона боялась, что подруге удастся отговорить ее от задуманного.
Она остановилась на мгновение, чтобы перепроверить цифры, только что записанные на пергаменте перед ней… чистых пергаментов комнате больше не было, и Гермиона принялась считать в уме.
Что-то точно должно было помочь, она в этом была уверена, но что?
Всевозможные нумерологические формулы метеорным потоком проносились в ее голове, пока она сводила воедино полученные значения с исходными данными уравнений и формул. А если бы их переместить… возможно, эти цифры просто стоило поменять местами?..
Нет, это не сработало бы. Цифры в этом случае противоречили бы друг другу, и 26/41 они… Она ударила рукой по лбу и застонала. Как она могла быть настолько глупой, чтобы не понять, что находилось прямо перед ней? Это же так просто. Все, что ей было нужно… - Гермиона?
Гермиона мгновенно напряглась при звуке голоса… Его голоса. Он был здесь, позади нее, прямо сейчас… но почему?
После того, как прошло первое изумления при звуке раздавшегося голоса, Гермиона медленно развернулась к ночному гостю. Она не ожидала его увидеть… и выглядел он иначе.
- Привет, Гарри.
Он тихо ругнулся, и быстро сократил расстояние между ними. Обхватив ладонями ее лицо, Гарри впился пристальным взглядом в глаза Гермионы.
- Гермиона, до чего ты себя довела?
Гермиона улыбнулась слабой и немного вымученной улыбкой.
- Ничего, - ответила она, пренебрежительно пожав плечами. – Я просто по уши погрузилась в работу, и позабыла обо все остальном… Он поднял бровь и спросил.
- Даже о жизни?
Гермиона слабо усмехнулась.
- Я думала у меня есть… - пробормотала она, почесывая голову. – Мне очень жаль, Гарри, думаю, я слишком увлеклась… Но почему ты здесь?
Гарри улыбнулся, отпуская ее лицо и опираясь на стол.
- Это мне вместо «Добро пожаловать домой, Гарри. Я страшно скучала по тебе»?
Она откинулась назад.
- И что это было?
- Это было прекрасно, - рассмеялся он.
- Что ты сейчас здесь делаешь?
- Я проведываю свою лучшую подругу после того, как только что вернулся самолетом из Новой Зеландии, - ответил он. – Даже если смертельно уставший, я все равно пришел сюда, чтобы увидеть тебя.
- Самолет? – в замешательстве спросила она. – Почему, во имя Мерлина, нельзя было использовать порт-ключ, как это сделал бы любой вменяемый маг, а?
27/41 - Потому что Рон не отставал от меня ни на мгновение, так ему хотелось испытать новые ощущения, - проворчал Гарри, по-прежнему улыбаясь. – Правда, сейчас он уже не так поет.
- Сбой биоритма из-за дальнего перелета? – спросила Гермиона.
- Ага, - широко улыбаясь ответил Гарри. – Но знаешь, я даже не могу вдоволь позлорадствовать, ведь и сам страдаю от того же. Пытаюсь не завалиться спать прямо здесь.
- Бедный ребенок, - проворковала она, усмехнувшись и легонько похлопав Гарри по щекам. А затем Гермиона смягчилась: - Хочешь остаться здесь на ночь? Я убрала большую часть комнат, так что ты можешь остановиться в любой.
- Я подумаю над твоим предложением, - он крепко ее обнял, так что дыхание Гарри защекотало шею. – Что случилось, Гермиона? Я определенно вижу, что ты чем-то взволнована.
- Ничего не случилось, - мгновенно открестилась она. – С чего ты об этом заговорил?
- Твое последнее письмо, - ответил Гарри. – Ты была не похожа на себя. Вот поэтому я и поспешил закончить все дела и вернуться, проверить как ты здесь.
Гермиона отстранилась от него и отвернулась. Прижав руку ко лбу, тихо вымолвила:
- В самом деле ничего не произошло, Гарри, - солгала она. – Просто я… заработалась с одним проектом.
Он медленно оглядел комнату оценивающим взглядом.
- А я считаю, что произошло, - он наклонился над столом и быстро взял кусок пергамента, просматривая его содержимое. – Так… над чем ты работаешь?
Она вырвала пергамент из его рук.
- Кое над чем, - неопределенно отозвалась она.
- Ну-ну, что-то ты не сильно разговорчива этим вечером,- саркастично заметил Гарри, скрестив руки на груди и прямо смотря на нее.
Гермиона поморщилась.
- Это, наверное, из-за недосыпа, Гарри.
И скомкала пергамент в ладонях. Она была уверена, что это слишком слабое оправдание, чтобы убедить Гарри. Но в то же время, ему прекрасно видно, насколько она устала.
Он продолжал смотреть на нее, и взгляд его глаз здорово нервировал Гермиону.
Тем не менее, Гарри только печально вздохнул и покачал головой.
28/41 - Гермиона, ты же знаешь, как бы я хотел помочь тебе, верно? Ты можешь мне доверять.
Гермиона улыбнулась и обняла его, положив голову Гарри на грудь.
- Знаю, Гарри, и мне очень жаль. Просто это очень личное, и я должна все сделать сама, - она отодвинулась и улыбнулась ему. – Не волнуйся, думаю, я нашла решение. Завтра, ты все поймешь. А сегодня… просто пойми мое нежелание что-либо отвечать и поверь, то, что я делаю, принесет радость многим людям, особенно, тебе.
- Ладно, ты выиграла… но только сегодня. Завтра, я собираюсь вытрясти из тебя ответы на все вопросы.
Она задохнулась в приторном удивлении.
- Ты сдаешься так быстро? Ничего себе, я ожидала более яростного сопротивления.
- В любое другое время я бы с тобой поспорил, но сейчас мне слишком сильно хочется спать, - он прижался губами к ее лбу. – Спокойной ночи, Гермиона.
Попробуй хоть немного поспать.
Она наблюдала, как он поднимался по лестнице, пока полностью не скрылся из поля зрения. Только тогда она прихватила три листа пергамента и решительно направилась к двери, на ходу накидывая плащ.
И все, о чем она молилась – чтобы догадка оказалась верна, и все сработало так, как было нужно.
*** Обычно, в Министерстве Магии было многолюдно, особенно после войны. Чтобы добраться до нужного отдела, бывало, приходилось протискиваться сквозь толпу спешивших по своим делам волшебников. Тем не менее, ночью все было совсем иначе.
Министерство было совершенно пустынно.
Конечно, был один человек, крадущийся через просторные залы, старательно придерживаясь тени, чтобы не оказаться замеченным охранными чарами. Так как она помогла в разработке большей их части, Гермиона могла быть уверенной, что на этом этапе ничто ее не задержит.
Гермиона шла по длинному коридору, направляясь к единственной двери, расположенной на этом этаже.
Пока она шла, ее ум шаг за шагом проматывал составленный план предстоящей работы, если вообще все пойдет по плану. По ее расчетам, все должно было получиться, ведь иногда магия работала по достаточно странным законам.
Она вошла через дверь, даже не заметив этого, и миновала следующую, сознание Гермионы даже не обратило внимания на тот факт, что она оказалась вовсе не там, где требовалось.
29/41 Это была другая комната, совсем не та, куда она первоначально направлялась.
И только услышав звук захлопнувшейся двери, Гермиона наконец-то обратила внимание на место, в котором оказалась.
Она развернулась, чтобы выйти из помещения, но двери больше не было на своем месте. Гермиона вытащила палочку, собираясь снять чары иллюзии, но обнаружила, что та совершенно ее не слушается.
- Как вам должно быть известно, магия здесь не работает.
Гермиона подскочила и резко развернулась, тело мгновенно напряглось, принимая позицию для сражения: пусть она и не могла использовать магию, но приемы маггловской борьбы еще никто не отменил. Она едва не упала, увидев лицо человека, появившегося прямо перед ней.
Гермиона указала на него и лицо исказила гримаса недоверия:
- Вы же мертвы.
Голубые глаза задорно сверкнули, а рот растянулся в улыбке.
- Да, Гермиона, я умер, но знаете, некоторые места дают мне возможность вновь ощутить себя живым. Такие как это.
Он развел руками, словно хотел охватить расстилающееся вокруг пространство.
Гермиона проследила за движением его рук, а потом медленно спросила.
- А что это за место?
- Это просто комната в Министерстве... но не для всех, а только для тех, кто действительно нуждается в совете, - отозвался он, сцепляя руки за спиной.
- Мне не нужны советы, - с вызовом отозвалась она. – Я точно знаю, что мне надо делать. Так что, если можно, просто дайте мне уйти отсюда, и я вновь окажусь на пути к своей цели… - Вы пришли сюда за чем-то конкретным, верно? - его голубые глаза сверкнули и он медленно сделал шаг в ее сторону. – Вы пришли сюда, чтобы освободить кое-кого, кто был когда-то здесь заключен силой гораздо более могущественной, чем вы можете себе представить.
Гермиона несколько неуверенно кивнула и тихо ответила:
- Да.
Он вглядывался в нее пару мгновений, и наконец-то выдал:
- Ваш план не сработает.
Гермиона шокировано взглянула на него.
- Что вы такое говорите? Я проверила все выкладки несколько раз… он должен 30/41 сработать! – в отчаянии вскричала она. Стоило признать, что этот план был ее последней надеждой.
Он покачал головой.
- Нет, Гермиона, он не сработает, - Дамблдор остановился прямо перед ней. – Для того, чтобы завершить задачу, вы должны понимать некоторую… силу, которую вы слишком долго боялись. Именно эта сила создала данную комнату.
- Я не понимаю… - Подумайте, Гермиона, - акцентировал он, взяв ее руки в свои. – В этом помещении сила циркулирует постоянно, в каждом, кто сюда входит, есть эта сила, пусть и бездействующая большую часть их земной жизни. Это то, что есть, но чего мы совершенно не понимаем. Это то, что толкает вас на подобные поступки.
Гермиона вновь качнула головой.
- Не знаю… - Гермиона, зачем вы тратите свое время, чтобы спасти мистера Блэка? – надавил он. – Почему вы пришли сюда посреди ночи, когда безусловно должны находиться рядом с Гарри, раз уж он вернулся в страну?
Гермиона не отрываясь смотрела в голубые глаза, и понимание чего-то невероятно мощного росло в них:
- Потому что я люблю его, сэр. Я люблю Сириуса.
Он улыбнулся.
- Это, Гермиона, то единственное, что может вернуть его. Это, - он подчеркнул, - это эмоции, чувства, любовь. То, что вынужденно оберегает Сириуса и то, что единственное способно его вернуть. Ваши формулы просто не сработают.
- Но как я могу спасти его, сэр?
Он улыбнулся, его глаза по-прежнему сверкали из-за очков полумесяцев, как внезапно феникс вылетел из-за его спины, присев на плечо отдохнуть.
- Любите его, - ответил он, и Фоукс резко взлетел с его плеча, чтобы тут же рассыпаться огненными всполохами.
Ей пришлось прикрыть глаза, чтобы уберечь их от яркой вспышки пламени и света. Пламя, казалось, пожирало все вокруг нее, крепко сжимая в своих огненных объятиях. Что было самым удивительным, Гермиона не чувствовала жара, только теплое прикосновение, окутавшее ее с головы до кончиков пальцев ног.
Когда свет потускнел и она решилась приоткрыть глаза, Гермиона обнаружила, что ни Альбуса Дамблдора, ни Фоукса не было больше перед ней. И что она больше не была в Министерстве магии.
31/41 Она была в доме Блэков.
*** Гарри Джеймс Поттер всегда считал себя проницательным человеком. Он прекрасно чувствовал людей с финальной битвы, когда готовясь к сражению случайно испортил зелье, взорвав его и распылив над всеми.
После того, как исчезли остаточные последствия зелья, Гарри обнаружил, что способен читать эмоции людей, сродни эмпату. И все же, он никому не стал об этом рассказывать. Нет, это была та сила, которой он не хотел делиться с окружающими.
Тем не менее, благодаря своим способностям, он прекрасно видел, что с Гермионой творится что-то странное: глаза ее потускнели от потери чего-то несомненно важного, тело впало в уныние, а разум был на грани катастрофы.
Когда он впервые прочел ее последнее письмо, сразу же почувствовал ее боль, запрятанную между строк. Что-то мучало ее, какая-то потеря, и он знал, что Гермиона, несомненно, замкнется в себе, если рядом не будет кого-то, кто сможет помочь ей.
С Роном возникли трудности, когда он пытался убедить его, что им срочно необходимо заканчивать миссию и возвращаться обратно, не раскрывая другу своей маленькой тайны. В конце концов, он все же сумел сломить сопротивление рыжего, пригрозив оставить его в Новой Зеландии, если тот вновь откажется. Конечно же, Гарри никогда бы так не поступил, но ослиное упрямство Рона в сложившейся ситуации здорово вывело его из себя.
А теперь, по приезду, убедившись, что все его подозрения насчет Гермионы оказались верны, он по настоящему испугался. Она выглядела слишком измотанной, зациклившейся на одной проблеме. Гарри позволил ей одержать маленькую победу, согласившись подождать до утра и лишь тогда выслушать ее объяснения.
Но теперь, когда он хоть как-то договорился с самим собой на маленькую отсрочку, Гарри уже не был настолько уверен в правильности принятого решения, ведь снизу не доносилось ни единого звука. И когда он спустился по лестнице вниз, одетый в боксеры и безразмерную футболку, ее нигде не оказалось, как не было и ее плаща.
Взбежав вверх по лестнице, заглядывая в разные комнаты, Гарри отчаянно молился, чтобы она нашлась за одной из бесконечных дверей.
- Гермиона! – закричал он в отчаянии. Он миновал дверь своей старой комнаты и ту, где остановился в этот раз, пройдя по коридору до самого конца.
Гарри остановился, когда его накрыло странное чувство, доносящееся от одной из дверей, двери, что была закрыта даже тогда, когда здесь постоянно жил Сириус. Было странное чувство чего-то старого или же нового… чего-то невероятно сильного.
Любви.
32/41 Он повернулся к двери, чтобы увидеть едва различимый свет, выбивающий из-под нее. Подняв руку и нерешительно прикоснувшись к двери, Гарри почувствовал излучаемое через нее тепло.
Да, безусловно, это была любовь.
Он крепко ухватился за ручку и провернул ее, распахивая дверь изо всех сил, так как невероятная сила, казалось, давила на нее с той стороны. Свет, заливающий комнату, ослеплял, но, в то же время, он был невероятно нежен и ласков, поощряя сделать еще один шаг.
Когда ему наконец-то удалось полностью распахнуть дверь, свет погас, как гаснет пламя, стоит только дунуть на фитиль свечи. Гарри моргнул, когда ослепительный свет исчез без следа.
- Гермиона?
Но человек, застывший перед ним, вовсе не был Гермионой. Нет, безусловно, он казался Гарри знакомым, разве что немного отличающимся от того, каким он остался в его памяти.
- Привет, Гарри.