Глава 15. Путешествие к правде.
Утро день до отъезда
Ника
Настало долгожданное утро, и я проснулась, чувствуя себя значительно лучше. В палате не было никого - все, очевидно, ушли завтракать. Я лишь слегка приподнялась, пытаясь вспомнить, что могло мне сниться, но в памяти осталась лишь пустота. Вскоре вошел доктор с Араном и сообщил мне новость.
— Я вас сегодня выписываю, — произнес он. — Но берегите свое здоровье, это может сильно сказаться на вашем организме. Вы сильно истощены. Больше отдыхайте и дышите свежим воздухом. Я прописал вам витамины, но вам еще предстоит пройти обследование. Есть вероятность, что у вас образуется опухоль, которая давит на сосуды. Это может вызывать головные боли и кровоточивость.
Слова доктора звучали тяжело, и я задумалась о том, как изменилась наша жизнь.
— Доктор, что это значит? — спросила я.
— Не переживайте, это лечимо, но не быстро. Сначала мы будем наблюдать и использовать медикаментозное лечение. Постарайтесь не нагружать свой организм. А сейчас можете собираться и отправляться домой.
Я чувствовала облегчение и обернулась к Арану.
— Аран, тогда мы можем уехать домой?
— Конечно, я сообщил твоим родителям, что с тобой все хорошо, и утром мы вылетаем. Твоя мама сказала, чтобы мы с утра быстро подъехали, нас будет ждать твой кузен дома.
— Кто же все таки мой кузен? И почему я о нем ничего не знаю. – Я всегда задавалась вопросами.
-И где наши друзья?
— Друзья ждут нас у моей машины. И мне самому интересно кто твой кузен?.
Марти разговаривал с врачом и забрал твои лекарства. Вот такой заботливый наш Марти.
С облегчением вздохнув, я приподнялась с кровати, взялась за руку Арана, и мы отправились к машине.
Мы вышли из больницы, и наши друзья, с тревогой за мое здоровье, крепко обняли меня. Я улыбнулась им, стараясь развеять их беспокойство:
Со мной все хорошо, не о чем волноваться, — с радостью ответила я.
Их лица озарились надеждой, когда они увидели, что я сильна духом. Мы устроились в машине Арана и направились к нему домой. В пути меня охватили мысли о том, что произошло. Меня терзали вопросы: Кто мой кузен? Почему пара покончила с собой? Кто был отцом Джея? Что символизирует красная нить?
Эти вопросы мучили и меня, и Арана, однако мы терпеливо ожидали, когда вся эта неясность разрешится. Моя жизнь оказалась под угрозой. Конечно, не хотелось расставаться с теми чувствами, что возникли с появлением Мика и Джея, но пришло время завершить эту главу. Мы должны были порвать эту связь и разойтись по разным путям, чтобы дать себе шанс на новый старт.
Вскоре мы прибыли к дому Арана, и, выйдя из машины, наши друзья помогли нам направиться к двери. Я чувствовала себя слабой и двигалась медленно, едва касаясь земли. В доме нас встречали его родители. Мама Арана накрыла щедрый стол угощений. Войдя, она с теплом произнесла:
— Заходите! Ника, как ты себя чувствуешь? Аран сказал, что ты упала в обморок.
Я мило улыбнулась ей, словно она окутала меня ярким светом.
— Всё хорошо, спасибо, тётушка, — ответила я.
— Тогда проходите на кухню и угощайтесь. Вы уже завтра собираетесь уезжать?
— Да, мы должны всё уяснить, но завтра пораньше уедем ко мне домой. С нами поедет мой кузен, но мы не знаем, кто он.
— Неважно, главное, что вы с семьёй, — отозвалась она с доброй улыбкой, приглашая нас в уютную атмосферу их дома.
Мы вошли на кухню, и действительно, на столе было множество угощений. Мы расселись по местам, и, казалось, атмосфера неотъемлемо искажала истинные чувства, словно в нашей жизни ничего и не происходило. Мы беседовали на разные темы, и внезапно внутри наших душ накрыла неприметная тишина, будто всё укуталось в легкий туман. Начали наслаждаться пищей. Дин угощался и невольно погружался в просмотр вчерашнего матча, его внимание было приковано к экрану. Девочки оживленно обсуждали, чем займутся на каникулах, их голоса словно наполняли пространство. А Марти, с задумчивым выражением на лице, уставился в экран своего телефона, как будто искал в нем ответ на неведомый вопрос. В этот момент мир вокруг нас терял очертания, и единственным, что оставалось реальным, были запахи и вкусы, проникающие в самую суть нашего общения.
Внимательно глядя на Мартина, я спросила:
— Марти, что интересного ты нашел?
Он не ответил, словно погрузившись в некое измерение, и мне пришлось привлечь его внимание, лениво тыкая пальцем в его щеку.
— Марти, ку-ку, ты здесь?
Он резко вздрогнул от неожиданности и спросил:
— Что такое? Ты напугала меня. Зачем ты тыкаешь?
— Ты не отвечал на мой вопрос о том, что интересного нашел в своем телефоне. Ты, похоже, застыл в каком-то трансе.
Он улыбнулся, игриво смотря на меня и слегка потрепав волосы.
— Ничего особенного, сегодня нам нужно отдохнуть, а завтра нас ожидает много дел. Ника, ты завтра поезжай с Араном, а я сейчас отвезу твоих друзей по домам, а потом займусь своими делами. Завтра увидимся.
В его взгляде таилось что-то неладное, будто он что-то скрывал от нас. Я не стала расспрашивать, просто согласилась, и мы продолжили трапезу.
Вскоре мы завершили нашу трапезу. Мои друзья решили отправиться по домам, и Марти предложил подвезти их. После некоторых разговоров с Араном, Марти покинул нас, и я попрощалась с подругами, осознавая, что долгожданная встреча в скором времени станет редкостью. Завтра сулит новый день, полный неизведанных событий, и я не могла избавиться от волнения перед предстоящей встречей, которая обещала быть непростой. Аран подготовил для меня комнату.
Комната оказалась просторной и красивой, а на подоконнике стояли горшки с душистыми розами, излучающими успокаивающий аромат. Понимая необходимость отдохнуть от суеты, я позволила Арану позаботиться о моем комфорте, чтобы я могла набраться сил перед завтрашним днем. Улегшись на мягкостную кровать, я задумалась обо всем, что произошло. Хотя время было всего лишь обеденное, я понимала, сколько моментов ушло в ожидании завтрашнего перелета, который, хоть и продлится всего два часа, все же внушал тревогу: что-то могло пойти не так. Постепенно веки тяжели, и, обняв подушку, я тихо погрузилась в сон....
Аран.
Я сидел в комнате после того, как уложил Нику спать. Дни мои были тяжёлыми для сердца, мысли метались, будто неистовствующие птицы. Эти чувства были невыносимы. Хотя я понимал, что, возможно, это всего лишь наши иллюзии, созданные нами самими, сны же превращались в нечто большее. Мы с ней переживали боль и горечь. Я размышлял: что если разорвать эту связь окажется невозможно, и мы навсегда останемся в этом состоянии? Но, в глубине души, я надеялся, что всегда найдётся решение.
Вдруг вошёл мой отец.
— Аран, можно к тебе? Хотел поговорить.
В его голосе звучала нервозность, как будто он хотел меня остановить.
— Отец, входи. Ты себя странно чувствуешь?
Он сел на стул, его выражение было сосредоточено.
— Хотел кое-что спросить.
Меня тревожило его поведение.
— Спрашивай, отец.
— Ты правда любишь Нику?
Вопрос был неожиданным.
— Конечно, она моя жизнь, она изменила меня, запустив некие механизмы.
— А она любит тебя?
— Да, и наши чувства помогут преодолеть судьбу, чего бы это ни стоило.
— Ты говоришь, как Джей…
Я напрягся.
— Как Джей? О чём ты?
— Когда он полюбил Мику, он говорил не отпустить, сделает всё возможное. Но судьба решила сыграть с ними злую шутку. Наша семья не позволила им быть вместе.
Я вновь напрягся и потребовал:
— Отец! Почему так? Что за власть? Почему ты ничего не смог сделать?
— Прости, больше ничего не могу сказать… Лучше отдохни, завтра отправляемся.
С этими размышлениями и чувствами он оставил меня наедине с самой собой, и вопросов стало больше, чем ответов. Я собрал лишь несколько вещей, не зная, сколько времени мы пробылим в этом месте. Мысли крутились в голове, словно листва в завьюженной бурей. Я взглянул на часы и решил, что стоит отдохнуть; возможно, во сне откроются ответы на мучающие меня вопросы. Лег в постель, прикрыв глаза. Ещё немного проанализировав беспокойные мысли, я медленно погружался в объятия Морфея. В непрекращающемся потоке раздумий искал я свет в темноте, надеясь, что сны помогут мне найти тихие истоки понимания. Так, в тишине комнаты, переплетая реальность и фантазию, я зарывался в мир мечтаний, оставляя за спиной груз неотвеченных вопросов, внимая зову глубокого покоя.
*Фразеологизм древнегреческого происхождения “объятия морфея” означает погружение в глубокий сон.
Морфей – это бог снов, сын Гипноса. Он также отвечал за появление мечты у человека. Перемещался бог снов с помощью крыльев за спиной.*
Следующий день.
Утро, отъезд в дом Ники.
Весь день и всю ночь я проспала, набравшись сил. Ранним утром меня разбудило яркое теплое солнце, нежный аромат роз и воздух, напоенный духом вкусных булочек, которые готовила мама Арана. Я потянулась и почувствовала себя гораздо лучше. Сегодня — великий день, полный интриг и волнений.
Постучав в дверь, появился Аран. Он вошел и улыбнулся своей теплой, нежной улыбкой.
— Ты проснулась? Как спалось? — спросил он, усаживаясь рядом и нежно целуя меня в лоб своими мягкими губами.
— Все хорошо, Аран, я чувствую себя гораздо лучше. Это твоя мама делает булочки?
— Конечно, она решила тебя побаловать своими фирменными. Давай, иди приими душ, а я подожду тебя на кухне. Потом поедем к тебе домой, заберем твоего кузена. Помнишь, что с нами будет мой отец?
— Да, конечно, помню. Хорошо, Аран, иди, я скоро буду, — сказала я, поцеловав его и быстро убежав в ванну, все еще не привыкнув, что мы встречаемся.
Я включила воду и решила освежиться. После душа я переоделась и направилась на кухню, где приветливо встречали меня тетя и дядя. Сев рядом с Араном, я увидела аппетитные булочки. Вкус их оказался восхитительным, сладким и насыщенным.
— Тетушка, очень вкусно! — воскликнула я.
— Я рада, что тебе понравилось, Ника. Кушай побольше и набирайся сил, — улыбнулась она.
Мы наслаждались едой, и на миг в кухне воцарились умиротворение и спокойствие, словно мы одна семья. Слышен был тиканье старых часов, создавая особую атмосферу. Позавтракав, мы собрались, и отец Арана тоже подкотовился к выходу. Мы сказали ему, что едем в дом Ники к родителям забрать кузена. Он был не против, желая познакомиться с моими родителями.
Я попрощалась с тетушкой, и мы все вместе направились к машине Арана. Позанимав места, он завел двигатель, и мы поехали. По дороге я заметила, как отец, глядя в окно, произнес:
— Эта дорога ведет к твоему дому, Ника.
Я немного удивилась:
— Да, ведет. А что такое?
Когда мы подъехали к дому, отец Арана напрягся.
—Это был дом Мики, которая жила с родителями. – произнес он словно сам вспоминая моменты.
— Вот как! Вот почему в этом доме мне так спокойно. Пойдемте, я вас познакомлю с семьей.
Мы вышли из машины и направились в дом.
Мы вошли в дом, и нас встретили мои родители; я обняла их. Аран поздоровался с моими родителями и сказал:
— Здравствуйте, тётушка, дядюшка. Это мой отец, а отец — это родители Ники.
Они приветствовали друг друга. Я была рада, что атмосфера была приятной. Все мы вошли в гостиную и уселись на диван. Я спросила маму:
— Мама, а где мой кузен? Нам нужно отправляться в аэропорт.
Мама с хитрой улыбкой ответила:
— Он сейчас спустится, не переживай, вы успеете.
Но что-то внутри меня подсказывало, что что-то не так; в воздухе витало странное напряжение. Мы сидели в ожидании, и вскоре я услышала шаги по лестнице. Это был его голос:
— Тётя, они пришли, я готов. Аран, Ника, дядюшка… Вы готовы к поездке?
В этот момент казалось, будто молния разразилась, и сердце разбилось на кусочки. Кузен оказался лучшим другом Арана — Марти. У меня не было слов, только эмоции. Мы с Араном замерли в шоке и произнесли в унисон:
— Марти?!?
— Да, я твой кузен и всегда присматривал за тобой, Ника.
В ту же секунду я схватила подушку и принялась стучать его.
— Вот негодяй, не сказал, да ещё смеётся надо мной.
Аран тоже был зол, и по виду сам хотел его отлупить.
— Ах ты, мелкий придурок, что ты творишь?
Марти рассмеялся, потирая затылок.
— Ладно, давайте оставим любезности на потом, у нас миссия. Нам пора уходить.
Вскоре мы попрощались и уехали в аэропорт, обсуждая хитрость Марти, который скрывал такую важную правду.
Мы прибыли в аэропорт, прошли регистрацию и ожидали свой самолет, сидя в зале ожидания. Я вновь погрузилась в свои мысли, прикрыла глаза и пронеслась в глубь своего разума. Всплыло то знакомое ощущение воспоминаний о Мике: я видела, как они вместе были счастливы, как гуляли, любили и проявляли нежность, чувствовала сердцем, как Мика каждую минуту ощущала заботу Джей.
Раздался разговор, и объявили наш рейс. Открывая глаза, мы направились к самолету. В этот миг меня охватило волнение; выйдя на улицу и подойдя к самолету, я снова ощутила странную атмосферу. Над нами возникли темные облака, словно сама природа стремилась остановить нас. Поднялся ветер, нас пригласили внутрь самолета, мы расселись. Я испытывала волнение не из-за самого полета, а из-за того, что последует дальше. Мое сердце колотилось. Аран почувствовав мое беспокойство, взял мою руку и крепко держал.
За иллюминатором бушевал сильный ветер, и мы понимали, что, возможно, задержимся. Но вскоре самолет закрылся, нам объяснили технику безопасности, затянули ремни, и началась разгонная полоса. Мы увеличивали скорость, и страх охватил меня. Когда самолет поднялся в небо, я почувствовала, как притяжение к креслу усиливается, а уши словно закладывало. Мы пролетали под страшными облаками, где сверкали молнии, и в этот момент мне стало очень страшно.
Словно мы попали в стихийное бедствие, тучи завладели нашим самолетом, не позволяя ему дальше продвигаться. Все вокруг окутано туманом, и мы попали в вихрь, в этот миг, когда вся жизнь пронеслась перед глазами, и кресло сильно дрожало. Казалось, вот-вот рассыплются осколки нашего воздушного судна. Внутри тумана сверкали молнии; я держала за руку Арана. Мне было жутко страшно. Одна молния пронзила турбину самолета, и в тот момент смерть казалась неизбежной. Нас продолжало трясти, и вокруг бушевали яркие разряды, я закрыла глаза. Но кто-то звал меня.
— Ника!!! Ника!! Проснись!!! Ника.
Я резко открыла глаза: это был лишь сон. Мы были в аэропорту, нас вызвали на посадку. С этими мыслями на душе было невыносимо страшно. Неужели это всего лишь сон? Аран беспокойно смотрел на меня, прижимая руку.
— Ника, ты в порядке?
— Все хорошо, просто плохой сон.
— Не бери в голову, нам пора на посадку.
Хоть это был всего лишь сон, я чувствовала, что неприятности только начинаются.
Мы направились к самому самолету. Сердце бешено колотилось в груди; страх окутывал меня, как туман, предвещая, что этот сон может оказаться кошмаром. Достигнув борта, мы уселись на свои места, и мои тревожные чувства не оставляли меня: меня тянуло сбежать и спрятаться. Но этого сделать нельзя было – мы обязаны были преодолеть свои страхи ради себя и ради них.
Скоро я взглянула в иллюминатор — словно в неведомый сон, нависли грозовые тучи, ветер разразился, словно демонстрируя свою мощь. Это казалось лишь совпадением. Затворились двери самолета, нам рассказывали о технике безопасности и предложили застегнуть ремни. Самолет, словно взволнованный зверь, начал набирать скорость, и пейзаж за иллюминатором изменился; вскоре дождь обрушился, как если бы сама природа пыталась удержать нас.
Когда самолет набирал высоту, моё сердце снова забилось быстро — мы оказались внутри черных, грозных облаков. Вспышки молний разрывали атмосферу, и я поняла: нам не избежать предначертанного. Я схватила Арана за руку и произнесла:
-Аран, похоже, нам не избежать этой судьбы…
Он держал мою руку, словно стремился успокоить, но сон обернулся явью: молния поразила самолет, и свет погас. В этот миг я и Аран оказались в ином мире, наши умы окутались туманом. Мы отчетливо ощущали, как пребываем в темной бездне, и вдруг перед нами развернулась жизнь Мика и Джея. Мы стали свидетелями их истории: как они встретились, как их родители противились их любви — хотя истинные причины оставались в тени. Мы ощущали, как будто наши души покидают тела, переплетаясь с их надеждами и страданиями. Наши сердца наполнились горечью, словно мы сами стали частью этой борьбы, частью невидимой нити, связывающей нас с ними. В дуло закулисья их чувств мы ощутили дыхание судьбы, которая вела нас по узким тропам любви и предательства. И в этом мраке, среди теней, мы узнали: их жизнь больше не отделялась от нашей, а наши тела лишь временные оболочки, в которых звучали голоса, искренне стремящиеся к взаимопониманию.
Пока мы находились в ином разуме, нам удалось преодолеть жуткое пространство, покрытое грозовыми тучами и бесконечной турбулентностью. Пилот, словно нежный страж, успокаивал нас, уверяя, что вскоре мы доберемся до места назначения. Я и Аран обменивались взглядами, в которых читалось одно и то же понимание. Я осведомилась у Арана:
— Ты видел то, что видела я — жизнь Мики и Джей?
— Да, мы стали свидетелями их существования, но не смогли уловить главную причину, по которой это произошло…
Эта мысль всегда витала в наших головах, но меня настораживал один вопрос.
— Что значит красная нить судьбы, и почему ее невозможно разорвать…?
Вопрос, подобный мифической нити, связывал наши сердца и умы, несомненно отражая глубинные истины о связях, которые переплетают наши жизни, оставляя неизгладимый след в нашей судьбе......