1
Казалось бы, столько работы было проделано, чтобы раскрыть людям тайну. И волшебникам, и не-волшебникам, но всё напрасно. Они, видимо, считают меня юным глупцом, выдумывающим всё на ходу. Возможно, это так, однако зачем мне врать насчёт происхождения своих сил?
Маги считают, что их способности по-прежнему берутся из земли, каким-то чудесным способом. Не-маги же думают, что у нас есть высшее существо, не похожее на человека, и от того корыстное и бесчеловечное, от чего мы должны ему поклоняться. Из-за этого они нас недолюбливают и часто штурмуют наши города. Одни — с целью помочь, освободить от воображаемых оков, другие — с целью сравнить нас с землёй, чтобы не было никого, кто отличался бы от них. Семимаги, однако уж, не очень любят выделяющийся народ, особенно когда их много.
Я с Геберсоном после школы прогуливались по задней части прихода. Это был один из выходов, ведущий в сад и лес неподалёку. Была глубокая зима, все растения впали в спячку и засыпаны снегом. Вдалеке ели стояли величественными великанами, где-то за ними была небольшая деревянная церковь.
Мы стояли, попивая глинтвейн и наслаждаясь зимним пейзажем.
— Знаешь, после всех этих приключений, ты достаточно сильно повзрослел, — начал Геберсон, поправляя воротник своей рубашки, — Как-то даже слишком сильно вырос. Юноши в твоём возрасте всё ещё гуляют и веселятся, а ты сильно взялся за голову и начал обучаться своей будущей профессией.
— Я просто иду так, как велит мне сердце, — сказал я.
— У тебя очень благородное и чистое сердце... Кстати, в тот вечер, в выпуск Корвина, ты был слишком мрачный. Скажи, сын мой, тебя что-то беспокоит? Что произошло в тот день, что тебя не было весь день, а нашёл я тебя у какого-то тёмного волшебника в лавке?
— Ничего, что вам было бы важно. Я просто видел... Кое-какие неприятные вещи.
— И что же это было? Чьи-то трупы?
— Ну, можно так сказать.
— Человеческие?
— Нет, ты что! Животные, там были мёртвые животные. Детёныши селицийского дракона, если точнее. Но мне всё равно не было приятно...
— Он ещё и некромант... Удивительно. Ладно, надеюсь, вы в достаточно прочных отношениях, чтобы он и тебя не распустил на расходный материал. Береги себя и свою голову, а то многие будут пользовать твоей добротой и умом, а никто этого не желает.
После этих слов Геберсон ушёл. Я остался один возле каменной лестницы. Я спустился в сад и пошёл в лес.
Моё лицо омрачнело, когда дорога к речке была окрашена в уроваво-красный цвет. Это точно была кровь...
Я шел, хрустел ветками и внимательно смотрел на след. Чем дальше я шёл, тем темнее были пятна и тем сильнее пахло кровью. От вида этой крови меня вз моросило, хотя обычно я так себя не вёл. Подойдя вплотную к речке, я заметил труп, лежащий ничком на мели, полускрыьый водой, а она рядом с ним была багряного цвета.
Судя по смердящему запаху, труп здесь лежал уже давно. Я достал его в надежде найти что-то, что даст объяснение этой ситуации, и я нашёл кошелёк. В нём было 1500 рублей кюпирами, золочёные карманные часы и портрет девушки. Лицо трупа и на фотографии примерно совпадало, и я, конечно же, оставил всё при трупе. Кроме пиджака, который я благополучно взял с собой, уж очень он мне понравился.
После этого я направился домой.