Бессмысленно
Рука Яна тянулась ко мне, словно в
замедленной съёмке.
Каждый его жест был точен и выверен, но
время вокруг будто замедлилось, и я
успела почувствовать всё:
жгучее горло, дрожь, пробегающую по
коже, и ту странную тяжесть воздуха, в
котором не хватало дыхания.
- Тихо... — прошептал он, протягивая ладонь ближе.
Его пальцы почти коснулись моей кожи — в ту же секунду что-то сорвалось внутри меня.
Воздух вокруг будто надломился — с
хрустом, с треском, как ткань, рвущаяся на
швах.
Я не почувствовала касания.
Я почувствовала падение.
Свет исчез. Звуки исчезли.
Был только низкий, вязкий гул, который тянул меня куда-то вглубь, всё дальше от
реальности.
Мир вокруг, ещё секунду назад
серо-голубой, распался на осколки и
рассыпался, словно хрупкое стекло.
А потом — я оказалась там.
В том самом поле.
Ветер был тёплым и липким, словно дышал кожей.
Трава шевелилась сама по себе, изгибаясь
под чужим ритмом, хотя ни единого
порыва воздуха не было.
Всё казалось живым — будто пространство
наблюдало за мной.
И где-то очень далеко, за тонкой,
невидимой стеной, я слышала голоса Яна и
остальных...
Но теперь они звучали глухо, будто под водой.
Воспоминания о том огромном сгустке
тени, спрятанные глубоко внутри, внезапно
всплыли, обжигая тело и разум.
Неизвестность давила, непонимание
сводило с ума.
Как раньше — закрывать глаза на это — уже невозможно.
Вопросы вспыхивали один за другим,
заполняя меня, лишая воздуха. Куда бежать? Куда спрятаться? От кого? От
себя,
Шёпот...
Он доносился отовсюду. Едва различимый, будто сам воздух говорил со мной.
Он обволакивал, проникал под кожу,
втягивал меня в чужое отчаяние.
Я зажала уши руками, но звук только усиливался внутри головы.
Я встала, бросилась вперёд, как будто могла убежать — от шёпота, от теней, от самой себя.
Но поле не хотело меня отпускать.
Оно тянулось в вечность
— Глупо... — хриплый голос прозвучал где-то далеко, будто сквозь помехи старого радио.
И правда... Всё это так глупо. Усмешка сорвалась с моих губ.
Мои бесконечные попытки искупить вину перед Данилой.
Попытки заставить мать хотя бы взглянуть
на меня.
Попытки найти правду, которой, может,
вовсе нет.
Попытки убежать от реальности и
спрятаться во снах, будто там я могу
дышать.
Смешно.
Глупо.
Бесполезно.
Коснись того, чего так боялась, шёпот, прорывающийся сквозь помехи, будто рвал тишину.
Я закрыла глаза. Рука дрожала.
И всё же... я коснулась