Глава 9
Я потянулся к Маре - не в образе Нины, а представляя её такой, как она любила пугать меня: с чёрными провалами вместо глаз, со змеящейся чернотой на неловко воссозданном теле человека. Получилось не сразу, да и ожидал я увидеть знакомый до оскомины коридор - а ожидание само по себе сбивает возможность перехода в этом мире. Потому пришлось начинать несколько раз, и вот, наконец, я зацепился за какой-то невнятный контур вокруг неё, и, постепенно, потянулась картинка: ночь над лесным озером, сумрачный свет молодой луны, густые высокие травы, переходящие в камыши, шелест на тревожном ветру.
На озере было свежо, но когда порывы ветра ненадолго стихали, казалось, что плечи накрывает тёплый плед. Я оказался прямо напротив места, где камыши расступались, открывая проход к озеру. Мара стояла по пояс в воде, и белая рубашка призрачно колыхалась вокруг, истаивая в черноте воды. Русые волосы были мокрыми и выглядели очень естественно, чего не скажешь о лице, наполовину разъеденном чернотой. Мне казалось, там, под маской человека, я угадываю облик старухи, но, возможно, это был лишь плод воображения.
- Как мило, - сказала она, делая медленный шаг к берегу, затем ещё один. Рубашка липла к мокрому телу, и это было красиво, даже соблазнительно, несмотря на сюрреалистичность происходящего. - Ты пришёл, сам. Но явно не для того, чтоб побыть вместе. Хочешь попытаться одолеть меня, человечек?
- Хочу, чтоб ты отстала от нас. От людей в Просторе. - уточнил я, хотя мы с Саимом договорились требовать только за нас двоих. - Я знаю, что ты приходишь в мир людей, являешься в кошмарах и получаешь свою силу там. Не думаю, что тебе так уж нужны странники этого мира.
- Думаю, не думаю, - передразнила она меня с пугающей насмешкой, и сделала ещё пару шагов навстречу. Мне следовало бы попятиться, так как я загораживал ей выход, но я остался на месте. - Полагаешь, знание моего имени даёт тебе такую власть?
- Да, - я старался говорить уверенно, хотя уже начал сомневаться. Внутренний голос напомнил, что сомнения и морок - её стихия.
- Интересно, - ледяные руки легли мне на плечи, футболка тут же пропиталась водой. Я ждал мучительной тоски и боли, как обыкновенно бывало с ней, но Мара держала их пока что при себе. - Если так, ты мог бы просто жить, не боясь моего прихода. Ты ведь знаешь имя. И твой друг тоже. Так зачем ты здесь?
Прямо перед моим лицом возникла чернота на месте недостающих частей лица. Даже без её психического воздействия, это было ужасающе... И притягательно. Я всматривался в черноту, заворожённый одновременно ужасом и некой потусторонней гармонией в провалах тьмы. Я зажмурился, вызывая в памяти черты другого лица, прямые длинные волосы, полные губы, большие серьёзные глаза. Спустя несколько минут передо мной стояла известная актриса. Это было шалостью, по сути, но позволило чуть разрядить напряжение. Я рассмеялся.
Мара отступила, подняла к лицу тонкие руки, пробежалась пальцами по щекам и векам, замерла, сжав виски. Она была растеряна. Налетевший ветер нестерпимо холодил мои плечи под намокшей футболкой, я изрядно замёрз.
- Спасибо, конечно, - хмыкнула она, сощурившись, - Но мне не нужны подачки!
Ветер взревел, налетая так, что я покачнулся и расставил ноги, стараясь не упасть, камыши загремели сухо, как деревяшки, вода в озере вздыбилась, разлетевшись осколками стекла, разбив светлое отражение Луны, поднялась чёрной страшной волной.
- Твоя власть, - голос Мары нарастал, болезненно отдаваясь, кажется, даже в костях, - Лишь в том, что ты можешь выжить, человечек, но и только!
- Глупая ты сущность, - теперь я тоже повысил голос, чтобы перекричать ветер, а ещё - чтоб совладать со страхом перед волной черноты, закрывшей уже половину неба за спиной Мары, - Главное ты сказала: я выживу! А раз я выживу, то однажды смогу заточить тебя в зеркала, заставить вечно смотреть на собственное отражение! Ты знаешь, что я смогу это, пусть не сейчас, но я стану сильнее!
Мара теперь смотрела мне за плечо, и я знал, что она там видит. Я обернулся, чтобы убедиться: Саим перешёл именно так, как мы договорились. И он в самом деле стоял на несколько шагов позади, ветер неистово трепал чёрные волосы, а в руках, словно щит, мой друг сжимал высокое зеркало, почти в полный его рост. Сущность не закричала, но словно завибрировала вся, человеческий облик стал сползать клочьями, она сделала шаг назад, отступая не то в воду, не то в облако тьмы.
- Вельтумра, - прокричал Саим, - Кончается твоя власть над нами!
- Вельтумра, - повторил я тихо, - Теперь ты смирись.
- Знаешь, - прошипела она, - Ты прав. Ты оказался сильным и способным изменять Простор под себя... Но не зазнавайся. Ты не всё прочёл в своих книжках, видимо, - она улыбнулась, хотя я почти уже не угадывал в бесформенной тьме человеческие черты, но я почувствовал её ужасную улыбку, - Произнося моё имя вслух вдали отсюда, ты связал нас, милый.
Мара расхохоталась, и я действительно испугался. Возможно, я читал упоминание об этом. Или снова наваждение? Она заставила меня сомневаться, и она видела, что слова достигли цели. Смех стал громче, вода обернулась ливнем, который обрушился на нас с неба, ослепив на мгновение своими потоками. Мне оставалось только надеяться, что Саим ещё стоит позади со своим зеркалом, ведь ничего другого у нас не было - хотя зеркало, должно быть, так залило потоками воды, что ни о каком отражении речь не шла.
Я зажмурился, стараясь полностью отстраниться от физических ощущений. Мне нужно было чудо, и я знал, что вполне способен на него. Просто потому что пути назад не было. Я старался как мог, воображая солнце, изгоняющее ночь. Горячие полуденные лучи, утомительные и яркие, не оставляющие места теням, не пускающие тьму. Я так старался, что перестал чувствовать холод и влагу, а спустя некоторое время до меня дошло, что их и в самом деле нет.
Я открыл слезящиеся от напряжения глаза, сощурился от яркого света, огляделся. Над лесным озером царил полдень. Едва ощутимый ветерок покачивал камыши и травы, вода была спокойным зеркалом, отражающим голубое небо. И только прямо передо мной в воде разлилась нефтяным пятном чернота.
- Я смиряюсь, - больше не было губ, чтобы произнести эти слова вслух, но я слышал их отчётливо, и вставший рядом Саим, видимо, тоже, - Ты не погубишь меня, мы с тобой действительно связаны отныне. Но я не причиню вреда тебе и любому, кого ты назовёшь своим другом. А теперь убирайся из моего места и забери с собой проклятое солнце!
Когда голова закружилась, предвещая скорый и принудительный переход, я ухватился за плечо Саима, на миг утратив контроль над окружающей действительностью и над собственным телом. А спустя миг помрачения, мы стояли на широком лугу, а впереди виднелся пышный зелёный лес. И я знал, что за спиной нелепо торчит посреди луга знакомая нам кофейня.
- Вот это да, - Саим нервно рассмеялся и опустился прямо в траву. - Не думал, что такое возможно!
Я сел рядом, затем откинулся на спину, глядя на лёгкие белые облака, плывущие по небу. Создавал ли я эти облака? Или придуманная в Просторе сцена начинает постепенно жить своей жизнью и сама обретает детали? Мне предстояло узнать так много об этом месте, и, более того, я хотел этого. Потом.
- Что теперь будем делать? - Саим сиял, улыбаясь как мальчишка.
Я приподнялся на локте, посмотрел в сторону витрин кофейни. Там, за стеклом, виднелся бодрый всплеск зелени.
- Видишь, там Хендрик? - я указал на хлорофитум за стеклом. Саим закивал. - Я смог протащить сюда живое растение. Будем пробовать вернуть тебя в мир людей. Укрепишь свою связь с ним, чтоб ни от кого не зависеть. А там посмотрим.
- Даже не знаю, - он с сомнением наклонил голову, - Я давно для того мира без вести пропавший.
- Думаю, это не так уж значимо, - я сел, сорвал травинку, повертел в пальцах. Мне нравилось, что она такая настоящая. Мне казалось, это важно, как часть мира, где жизнь каждого имеет смысл и цель. - Главное, чтоб ты сам мог выбирать, какими дорогами идти.
- Уговорил, - Саим улыбнулся, - Но, знаешь, теперь я точно оценил преимущества совместного пути. Наверное, это самый важный урок, который я усвоил.
- Вдвоём, конечно, лучше, - согласился я. И про себя подумал: это тоже важная часть мира. Возможность не быть одиночкой, даже если обстоятельства зажимают в угол. Хорошо, если есть кто-то, с кем можно разделить происходящее.