Глава 2
*Миэ*
— Глаза похожи на твои, видишь?
— А губы твои, да и кожа, такая же хорошая.
— Он так красив, что я начинаю немного гордиться собой и своей кровью.
Все было как в тумане. Яркий свет как будто при ясной погоде, просачивался сквозь ветви деревьев, в яблоневом саду. В воздухе витал легкий запах спелых плодов, в перемешку со свежескошенной травой. Ветра не было, как и холода, лишь нежная теплота, что окутывала каждый сантиметр тела.
— Ты еще не проснулся? Ну же, шире открывай глазки.
Миэ чувствовал подозрительное спокойствие и умиротворение, а следом и смятение, сидя на этом деревянном кресле. Все, что он помнил, это отрывки, как будто во сне: боль, запах крови, какие-то крики. Ему не хотелось концентрироваться на подобных воспоминаниях и моментах жизни, как минимум из-за того, что еще не осознал до конца, а правда ли все это.
В чувство более менее привели слова тех двух мужчин стоящих перед ним, одетых в раскошные легкие одеяния. Голубоглазый, с завязанными в пучок волосами, был одет в красный полупрозрачный легкий халат, что волочился по земле, а под ним белый шелковый костюм состоящий из штанов и рубахи с воланами, напоминающие королевские одеяния. А стоящий рядом высокий крепкий мужчина, казался величественным, хоть и на его лице была достаточно нежная улыбка. Его карий глаз, в свете солнца, подсвечивался янтарным, а черные короткие волосы, изумительно блестели. Его одежда была куда более простой, состоящей лишь из алого шелкового костюма, расшитого золотыми узорами цветов, а завершала образ повязка на глазу, черная, без чего-либо, скрывающая глаз, но не укрывающая шрам.
Миэ начинал думать, что над ним подшучивают, поэтому нахмурился и несколько раз обернулся, дабы найти хоть одно знакомое лицо, но увы - никого. Лишь те двое, что склонились перед парнем и с любопытством смотрели на него.
— Тц! Чего вы пялитесь? Вы кто такие? Где я? Похитили меня?
— Ха-ха, вот же буйный милашка! - по-доброму промурлыкал светловолосый.
— Ты почему такой грубый, Миэно? Разве так должен вести себя глава Одана?
— Я задал вопросы! Кто вы такие и где я?!
Несмотря на свое беспокойство и вскипание крови, Миэ старался сдерживаться, хоть и ничего не понимал. Люди перед ним, лишь переглянулись, а после выпрямились и стали более серьезными.
— Ваши имена!
— Имена говоришь, - наигранно задумался светловолосый.
— Его имя Лирэль, а моё, как думаешь?
— Лирэль Орда? Как второго главу Одана? А ты кто? Может назовешь себя Онаданом? Вы меня за дурака держите? Я что по вашему мертв?
Темноволосый мужчина наклонился и положив большую руку на плечо парня, сменился в лице. От прежней беззаботной улыбки не осталось ни следа и если бы Миэ видел себя со стороны, то явно в этом узнал и свое лицо. Проницательный взгляд, не долго блуждал по лицу главы Одана, а после щелчка пальцами, с запястьев Миэ как будто упали невидимые оковы и он потер кисти руками. На самом деле парень и не заметил, как был обездвижен, скорее всего из-за шока и легкой паники.
— Даже вам, юный господин Орда, не позволено со мной так грубо разговаривать. Я владыка всего подземного царства, ваш бог и ваш демон! Меня величают Онадан Орда, первый глава Одана, основатель сего места, твой предок. Так что имей уважение. Не зная кто перед тобой, ты, мальчишка, начинаешь вести себя так будто владеешь целым миром. Какое невежество и невоспитанность. Твой отвратительный характер, никак не оправдывается, ничем!
Если бы подобные речь говорил какой-нибудь другой человек, скорее всего Миэно закатил бы глаза и уже давно ушел, но не сейчас. Онадан источал очень сильную духовную силу, ту которую Миэ почувствовал мгновенно и это было самым главным доказательством. Внутри сразу же возродилась паника, что никак не присуща ему. В груди ужасно спирало и начинало тошнить, лишь от одной мысли, что он умер, а точнее от того, что сейчас с его любовью.
— Ави! Ави жив? Точнее, простите меня, Владыка Онадан, прошу. Я думал это шутка и готов понести любое наказание, только дайте ответ. Августин жив?
— Августин Орда? Тот мальчишка с голубыми глазами и белёсыми волосами, да? Миэно, а почему он должен был умереть?
— Почему? - нахмурился Миэ и отвел взгляд в сторону, пытаясь вспомнить. - Я не помню. Не знаю причины по которой так подумал. Как я вообще умер?
— Ты всегда умираешь, когда тебя протыкают ножами, но никогда не помнишь, что бываешь здесь, да и мы с тобой общаемся впервые. Время здесь течет иначе и в те разы, пока твое тело восстанавливалось, ты появлялся лишь на пару минут, не более, а затем возвращался обратно. До этого момента я не собирался вмешиваться, лишь ждал, но не думал так скоро увидеть тебя, мой дорогой Миэно.
— Так вы ответите, что с Ави? - холодно произнес Миэ.
— Вот же неугомонный мальчишка, - закатил глаза Лирэль, а после сложил руки на груди.
— Лирэ, оставь нас с Миэно, нам нужно поговорить, мы пройдемся по саду. Будь так добр. Вы еще успеете поболтать.
Лирэ лишь улыбнулся и поклонился, а после ушел. Онадан ничего не сказал Миэ, он пошел вглубь сада, зная, что тот последует за ним. Так и произошло, парень выровнял шаги с владыкой и украдкой оглядел свою белую шелковую одежду, больше напоминающую пижаму, а следом перевел взгляд на деревья, яркие сочные яблоки и дальние пейзажи на горизонте. Там были горы, светлые, голубовато-серые, такие же, какие бывают в Одане при хорошей погоде, которая бывает редко. Ненароком вспомнилось поместье, садик у дома и его розы, а после и его обожаемый Ави. Он был для Миэно всем: теми красивыми светлыми пейзажами, спелыми вкусными яблоками, яркой травой и его любимыми белыми розами.
— Думаешь о том человеке? - спокойно и умиротворенно спросил Онадан.
— Да.
— Он цел и невредим. Скорбит вместе со всеми жителями, проливает море слез и мучается от бессонных ночей. Ему сейчас плохо, я чувствую и знаю.
— Скажите, владыка, вы знаете обо всем, что происходит? Следите за жителями, за мной?
— Слежу ли? Я могу лишь взглянуть одним глазком и только в душу. Если ты думаешь, что я вижу все как на ладони, то глубоко заблуждаешься, сын мой.
Миэ усмехнулся и провел рукой по листочкам, когда они проходили мимо, задевая яблоки и не отрываясь рассматривая все на своем пути.
— Так значит в тех странных письмах, что лежат в библиотеке, писалась правда? Лирэль создал меня из вашей крови, получается я и правда не человек.
Онадан остановился и посмотрел на парня. В его бездонном взгляде было что-то проницательное и пугающее, но в то же время величественное и могущественное. Миэ никогда ранее не чувствовал себя подобным образом. Всю жизнь прожив главой Одана, не зная страха перед людьми и всецело побывав уважаемым народом, границы и восприятие, что есть кто-то выше, размылись. Единственный кого он боялся и уважал, тот кто стоит выше чем кто-либо, как минимум по статусу, тот кому поклоняется сам Миэ Орда, являлся Владыка Онадан.
— Лирэль оставил слишком много подсказок и следов. Он когда-то обрек Одан на это бремя, смешал в кашу правду и ложь, не дав людям знать правду. Это к лучшему, но и глупо. Те писания, что ты нашел в своей библиотеке, они верны, хоть и написаны странно. Лирэ писал это на эмоциях, как будто боялся забыть.
— В письмах много грамматических ошибок, поэтому я не знал доверять ли им, но все же углубился в изучении лесных жителей. Так и узнал, что все они погибли практически за несколько дней, а потом про их обряды, магию и уж больно она напомнила всю суть связи. Тут и дураком не нужно быть, чтобы все понять.
— Ты умен, Миэно, это похвально, хотя иначе и быть не могло. А на счет того мальчишки. Ваши души связаны сильнее чем с кем-либо, они будто два дерева стоявшие веками рядом и оплетающие корни, а в итоге и вовсе сросшиеся друг с другом. Разъедини вас и погибнут оба. Это любовь или ты связал вас обрядом?
— К чему разговор об Августине? Я не делал ничего, что могло свести его с ума, лишь обновлял узы с Оданом через него. Но намеренно...никогда.
— Узы это ерунда. Подобный обряд проводится раз в триста лет, если не ошибаюсь, и он никак не влияет на проводника единолично. В любом случае, я лишь просто спросил, никак не хотел задеть тебя подобным. Просто интерес, не более.
Обсуждать что-то такое, с кем-то посторонним, для Миэ было полным мраком. Он слишком сильно напрягался и порой начинал злиться. Ему казалось никто не может влезать в его личные дела без спроса или пока он сам не начнет.
Миэн наконец-то посмотрел на Онадана. Он хотел казаться дружелюбным, может бы улыбнуться, но не получалось. Лицо как будто специально приобретало безразличный вид, да и тревога медленно сошла на нет, даже та которую он испытывал постоянно. Миэ не чувствовал людей, свой народ, извечные переживания. Его душа не болела и за ширмой всего этого скрывалось вот это - странное безразличие ко всему кроме Ави.
— Что будет дальше? Я вернусь?
— Ты вернешься, Миэ, даже если я сильно захочу, то не удержу тебя здесь. Но, хочу кое что тебе показать.
Парень и не заметил, как они дошли до обрыва ведущего в темное ущелье, глубоко под землю. Он лишь озадаченно нахмурил брови, безмолвно задавая множество вопросов.
— Твое место после смерти, там.
— Там, это где? В ущелье?
— Ущелье исправлений душ. Там все грешники познают наказания и очищают души. Не жди радушный прием после смерти, Миэно.
— А разве я заикнулся хоть раз о том, что надеюсь на большее?
— Ты убийца, распутник и лжец. Ты манипулируешь людьми и причиняешь им боль только лишь из-за одного желания. Ты плохой человек, Миэно. Твоя душа с каждым днём все больше заполняется темнотой и ты сам знаешь, что сдерживать ее становится сложнее. Но знаешь...
Онадан схватил сына за плечо, а потом прижал к себе, крепко заключая в объятия.
— Самое ужасное, что я могу оправдать тебя. Магия Лирэ превзошла саму себя, создав тебя таким. Ты человек, рожденный из утробы, но появившийся благодаря магии и эта магия никогда не проходила бесследно. Медленно и верно, тьма будет поглощать твою душу, забирать из тебя все хорошее, заменяя это на злобу и пороки. Но борьба она на то и борьба, чтобы сопротивляться тому что нам не нравится. Через боль, через страдания и муки. В конечном итоге победит сильнейший.
— Я знаю свои пороки и готов к наказанию.
Я не трус, меня подобным не испугать, владыка.
— Миэ, сейчас ты не чувствуешь того, что мог бы. Но не думай, что ты такой: бесчувственный и черствый. Здесь все успокаиваются, это как место распределения и паника тут ни к чему. Да и я тоже не хочу чтобы ты сейчас излишне переживал, поэтому тоже приложил к этому руку.
Миэ лишь отшатнулся от Онадана и сделав шаг к обрыву, медленно наклонился всматриваясь в темноту. Ветер изнутри разбрасывал волосы и был на удивление достаточно теплым, хоть и вызывал дрожь.
— Виллиам Тёрнер, он там?
— У Виллиама не было столько грехов, чтобы оставаться там надолго, поэтому он уже вернулся и находится за пределами яблоневого сада, в умиротворении и ожидании возрождения. Хочешь встретиться с ним?
— Хочу. Онадан, а там тоже время идет как здесь?
— Здесь время замедляется. Яблоневый сад является некой комнатой ожидания, когда тебе вынесут приговор. А вот в ущелье или городе умиротворения в горах, время течет намного медленнее. Если в мире смертных это месяц, то в тех местах это годы. Так что твой друг тут провел уже достаточно много времени, искупил вину и начал путь восстановления души. Я приглашу его в сад, чтобы вы встретились. Давай отойдем от ущелья.
Онадан провел Миэ к небольшому зеркальному пруду, на поверхности которого плавали алые кувшинки и потрепал парня по волосам, продолжая все время улыбаться, тем самым слегка напрягая Миэно. Глава Одана же пригладил черные волосы и нахмурился посмотрев на отца.
— Вилли совершил ошибку, он умер лишь бы насолить мне. Хотел проучить и заставить чувствовать меня паршиво.
— Это глупый поступок молодого мальчишки, подкрепленного чувствами и болезненной привязанностью. Но не вини себя за то, что Виллиам закончил свою жизнь. Это было глупостью, которую он сам же и осознал. Виллиам был человеком сильным духом, но связав свою душу с тобой, Миэно, он ослабел, поддался и это лишь его вина. Никому не позволено высмеивать нашу связь, а потом пробовать её на слабо.
— Вилли пожалел о своей смерти?
— Все еще он печалится по этому поводу и даже пройдя наказание, он все еще не может успокоить свою душу. Он скорбит по своей былой жизни, по близким и родным.
Присев на корточки перед прудом, Миэ медленно опустил кисть в воду, касаясь кувшинок и проходясь пальцами по плоским листикам. Он хотел снова посмотреть на Онадана, но так и не смог.
— Владыка, а могу ли я договориться с вами о сделке?
— Со мной? О какой же?
— Верните Вилли на землю.
— Ты просишь вернуть Виллиама Тёрнера назад? Ты просишь о подобном владыку подземного мира? Мира мертвых и властителя живых?
— Нет, Онадан, - Миэно решительно встал и когда он посмотрел на владыку, в его взгляде виднелась решительность и серьезность. Он убрал руки за спину и с гордость сказал, - я прошу об этом отца.
И секунды не прошло, как Онадан расплылся в пьянительной улыбке, складывая руки на груди и отводя довольный взгляд к противоположному берегу пруда.
— Я мечтал увидеть тебя, Миэ. Мечтал сначала подержать тебя на руках, совсем крошечного, еще грудного, но не смог пересилить себя чтобы явиться в Одан хотя бы на пару минут. Мой мир стал другим, когда в один момент я проснулся и осознал, что чувствую душу своего ребенка. Это было так давно, но я все еще отчетливо помню. Хочу чтобы ты знал, может быть Рита не любила тебя, но для нас с Лирэ нет никого важнее тебя. Даже если ты не принимаешь нас, даже если ты видишь во мне лишь владыку подземного мира. Просто знай. И твоя сделка, я понял её без слов. Соглашусь, даже не буду раздумывать. А теперь, на том берегу, смотри и иди. Увидимся позже. Удачи.
— Спасибо.
Миэ ответил сухо, да он и не знал, как реагировать на подобное. Он лишь яро понял, что ощущал Ави при встрече с матерью. Совершенно чужой человек говорит о любви к тебе. Это тоже самое, что остановить незнакомца и клясться ему в чувствах.
Не став задерживаться, парень рванул на ту сторону берега, видя знакомую фигуру. Все те же рыжие волосы всполошили сердце, что было так спокойно в момент разговора с Онаданом. Увидеть человека которого он потерял, для Миэ оказалось более болезненно, чем разговоры о нем. С каждым новым шагом, руки начинали дрожать понятнее, а ноги становились ватными. К горлу подступила легкая тошнота, а мысли начинали путаться.
Вил смотрел куда-то на яблони, повернувшись спиной к Миэ и даже не услышав его шагов. Не тратя на раздумья и секунды, парень обнял друга сзади и прижавшись громко заплакал. Виллиам от подобного дернулся и очень удивился, когда осознал кто именно его схватил. Он резко обернулся и они оба упали на колени перед друг другом, а затем снова обнялись.
— Миэ! Как ты... Почему ты здесь? Ты умер? Что случилось?
Миэно не смог сказать и слова. Слезы бесперебойно заливали алую рубашку Вила, а из-за силы с которой он прижимался к другу, в итоге повалил его на землю и пытаясь отдышаться сам лег рядом. Прикрыв предплечьем глаза, Миэ улыбнулся, все так же горько разливая слезы.
— Вилли...
— Миэ, объясни. Ты умер? Что произошло?
— Я? - вытерев слезы, Миэ повернул голову к другу и не отрываясь смотрел в его зеленые глаза. - И да и нет. Меня убили. Но ты сам знаешь о моих способностях.
— Кто убил тебя? Что у вас там происходит? Как Ави? - взволнованно спрашивал Вилли, постоянно подергивая траву.
— Я не помню ничего. Ави относительно в порядке, не считая того факта, что я умер.
— Ты все еще ему не рассказал? Миэ! Что за идиотизм, он же сейчас убивается, а вдруг сделает с собой что-нибудь?
— Руди не даст. Я не хочу говорить об Ави. Хочу смотреть на тебя. Я так скучал, Вил. За что ты так поступил со мной?
Вилли зажмурился и отвернулся, стараясь сдержать слезы, а затем тихо заговорил:
— Тогда я думал это единственный выход. Мне казалось мой мир не имеет никаких красок и он не имел. Эта связь убивала меня с каждой минутой, разрушала мою душу. Я ужасно злился на тебя, но в то же время обожал, хотел сделать тебе больно, так как ты делал мне. Всё смешалось, превратилось в кашу и в итоге я опустил руки. Я давно решился на это, но лишь откладывал, пока не созрел.
— И в конечном итоге, когда ты попал сюда, то пожалел, верно? Ты ведь...пожалел?
— Да...
— Вилли, вернись со мной.
— Что? О чем ты? Это не смешно.
Когда Вил хотел сесть, Миэ схватил его и потянул обратно, крепко сжимая его руку и придвигаясь ближе. Он смотрел в глаза друга с такой серьезностью и строгостью, что наверняка напомнил ему Одан. Вилли нервно вздохнул и в ответ сжал руку, с болью проглатывая сухую слюну.
— Разве похоже, что я смеюсь, Виллиам? Я хочу чтобы ты вернулся. Будь со мной рядом, останься. Я так скучал, мне было так тяжело. Прошу тебя, Вил, просто согласись и я все устрою.
— Миэ, ты бредишь? О чем ты? Я мертв и тело моё разлагается. Я не понимаю, ты издеваешься?
— Я уже обо всем договорился. Ты получишь второй шанс. Просто согласись.
— На что ты обменял моё возвращение? Что ты сделал? Ты провел сделку с Онаданом? Зачем? Для чего? Я прошел наказание и начал очищать душу. Не понимаю тебя.
— Я просто...скучаю. Чувствую свою вину. Это я довел тебя, это я сказал тебе ту фразу и не отпирайся, она стала последней каплей. Ты мне важен, очень важен, Вил! Моя жизнь и так мрачная, ты знаешь это лучше многих, только с тобой я могу обсудить все секреты, ты единственный, кто знает обо всем с начала и до конца. Прости за всё, прости за все слова, за то что так плохо относился к тебе. И я прощаю тебя, я правда хотел сказать это, но не успел.
— Миэн, ты...
Вилли не договорил и засмеялся, от чего ввел Миэ в ступор.
— Что смешного, слыш?
— Ха-ха-ха! Ох, Миэ-Миэ, да ты совсем без меня ничего не можешь! Как же я тебя брошу? Нам еще надо найти твоих убийц, выпить вина и свести тебя с Ави.
Парень гордо загибал пальцы, пока Миэ не перехватил последний и отогнул. Они встретились взглядом и улыбка с лица Вила пропала. Он хорошо сыграл, перефразировав свое согласие и разыграл все в позитивном ключе. Только вот они оба понимали, стоит им встретиться в реальности и серьезных разговоров не избежать. Сейчас Миэ менее взволнованный, его тьма дремлет, он не ощущает душевной связи, поэтому его открытая эмоциональность более чем ожидаема, хоть и честна как никогда.
— Последний пункт нужно заменить.
— Что? Ты все-таки отшил Ави? Или он передумал и перестал бегать?
— Мы вместе.
— ТЫ ШУТИШЬ? ШУТИШЬ? Ты не шутишь! Не закатывай глаза, слышишь? Миэ, как это произошло? Что он с тобой сделал? Мой совет помог, интересно?
— Эм...я не буду с тобой обсуждать эти ситуации. Хватит с тебя, этого достаточно.
— Ох, любовь так прекрасна, особенно, когда она вот здесь у тебя перед носом. Так, вы официально вместе или ты его прячешь?
— У нас...мы...не знаю. Крайний раз я сказал ему, что мы не вместе. Хотя после этого столько всего произошло, что язык не повернется повторить подобного.
— Ясненько-ясненько, столько всего произошло, ясненько.
Миэ молчал около десяти минут. Они оба не сказали ни слова. Вместе медленно шли у пруда, не спеша обходя его кругом, изредка случайно касаясь руками от неуверенной походки. Миэно много думал, в частности об Ави, вспоминал его лицо, длинные тонкие пальцы, что разгуливают по клавишам пианино, по его светлым волосам, что светятся от солнца. Он так хотел снова дотронуться до его алых пухлых губ, а потом просто прижать Ави к себе. В носу сразу же отчетливо ощущался и его запах, простой чистоты, лавандовым мылом, что он так любил. Но вскоре это сменилось и воспоминаниями его слез. То как Миэ изводил его во время своих припадков, как часто злился и старался сдерживаться, часто прокусывая щеки до крови, то как он еле-еле пришел в себя, когда чуть не сломал ему палец и то как Ави все равно остался рядом с ним, когда Миэ разбил ему голову, толкнув в стену. Это нормально? Нет. И Миэно это понимал.
— Тьма все больше завладевает мной. Мне становится тяжелее сдерживаться и когда-то я точно очень сильно наврежу Ави. Не допусти этого, ладно? Если нужно, убей меня.
— Ага...
***
Еще несколько часов парни разговаривали о полной ерунде, не затрагивая не единой серьезной темы, прежде чем их отвели на белую каменную круглую веранду, что находилась в глубине сада. Там, за алым столом сидел Онадан, он писал что-то на листах, изредка оставляя печать, а на полу, на постеленном белом ковре связано из лоскутов ткани, лежал Лирэль, что читал какую-то книгу и увидев ребят, тут же положил её на груди, поворачивая голову в бок и расплываясь в улыбке.
— Мне пора? - серьезно спросил Миэ.
— Здравствуйте, владыка Онадан. Здравствуйте, Лирэль, - Вил же поклонился и убрал руки за спину.
— Эй, не стойте там, садитесь ко мне, давайте-давайте! Онни сейчас дописывает письма и все расскажет.
Лирэль отложил книгу и сел, все так же не отводя взгляда от Миэ. А как только парень сел рядом, то Лирэ тут же обнял его двумя руками и прижимая к себе, затянув поцелуй в лоб, а после сделал еще несколько чмоков в щеку. Вообще Миэ это показалось каким-то неловким и странным, тем более учитывая тот факт, что у Лирэ был облик парня лет тридцати, не больше, как и у Онадана. Вилли же от подобного с подозрением нахмурился, но Миэ махнул рукой, мол расскажет об этом позже.
— Какой же ты красивый, не могу налюбоваться, мой милый Миэ! Такой умный и высокий! Как же так, совсем ничего не унаследовал от меня! Как же так?!
— Не стесняй его, Лирэ. Миэ не любит, когда к нему липнут.
— Но я его родитель и имею полное право делать подобное. Как же мне жаль, что ты, дитя, так много страдал. Мой хороший, как же так? Как же так...
Лирэль постоянно гладил Миэ по голове и в какой-то момент парень поймал себя на мысли, что отстраняться ему не хочется. Может именно этого ему не хватало от Риты? Чувства родственной связи, ласки и слов о любви. Он сдался и в итоге прислонился лбом к плечу Лирэля и закрыл глаза.
— Все будет хорошо, мой родной. Не переживай. Вернешься домой и разберись со всем раз и навсегда.
— Миэ, - строго начал Онадан, - твое время подходит к концу. Я не уверен, запомнишь ли ты то, что происходило здесь, хоть и душа все будет помнить. Но, если тебе удастся это вспомнить, то я буду только рад. Виллиам, на счет тебя. Лирэль воспользуется своей магией, проведет нужные обряды и вернет тебя на землю. Знай, ты станешь все тем же человеком, что и был раньше, но связь твоя будет слаба. Ты, парень, будешь помнить все и забыть о подобном у тебя не получится. Держись за второй шанс, как за единственную веревку на скале.
— Я вас понял, владыка. Спасибо!
— А я вспомню Вила? Боюсь сойти с ума увидев его там.
— Лирэль об этом позаботится, постарается сделать так чтобы в твоей душе осталось это воспоминание о сделке. Не знаю, кто вернется раньше, но держитесь. Вилли, тебе придется придумать много всего, чтобы люди тебе поверили и не сожгли. Миэ, крепись, люди скорбят и как только ты очнешься, все станет как прежде, помимо тьмы будет еще и волна негативных эмоций. Борись, сынок.