Глава 7
Привычно считая шаги от поворота, Алена услышала тихое:
— Здравствуйте, это я, Леонид.
— Да, я узнала голос, — остановившись и повернувшись в направлении источника звука, девушка откинула волосы со лба, аккуратно пристроив трость у ноги, чтобы никто не споткнулся, — какими судьбами?
Этот охотник был первым, кому позвонил Саша, когда вытащил ее из подвала. Он же помогал ей вернуться к учебе и занимался компенсацией.
— К несчастью, по делу, — вздохнув, мужчина потер лоб. У него в голове не укладывалось, что произошедшее было правдой, — у вас нет планов? Можете поехать со мной?
— Что-то случилось с Сашей? — сразу же напряглась эмиссар.
Кроме нее и этого знакомого охотника, Саша больше ни с кем особо не общался. Да и с Леонидом общался иногда только потому, что он курировал его и регулярно проверял психическое состояние все ещё диковатого альфы.
— В некотором роде, — медленно и с сомнением произнес охотник, — он всегда казался мне нормальным, насколько это возможно, я не думал, что все это время… Почему же вы нам не сказали? Почему подтвердили его ложь?
***
— Мы тянули, сколько могли, но все улики против тебя, — бросив папку на стол, незнакомый Александру охотник вальяжно присел на край стола, — если бы у других оборотней был к тебе доступ, они бы тебя уже линчевали, — альфа хранил мрачное молчание. Он терпеть не мог незнакомых людей, с которыми необходимо было поговорить, — зачем ты так с ней, а?
Мотнув головой и стиснув зубы, брюнет уткнулся взглядом в стол. Серебряные наручники жгли запястья, раскалывалась голова, в маленьком и душном помещении оглушительно пахло крепким кофе и потом. Вся его вера в разумное, доброе и вечное рухнула этим утром. Никто не хотел верить. Да, будь здесь его отец, охотники бы уже давно извинялись. У их семьи когда-то был адвокат, но все контакты утеряны. И даже оправдания бесполезны, никто, никто не верит, даже Леонид.
— Пошел к заказчику тренировать поводыря, учуял эмиссара, услышал цепь, — сквозь зубы в который раз процедил Саша, — забрал ее, отвёз в больницу.
— Но у них в подвале нет жилых комнат, уж тем более, с цепями, — раскрыв папку, охотник показал фотографию, — зато в подвале твоего дома такая комната имеется.
Не нужно было обладать чутким слухом оборотня, чтобы услышать скрип зубов альфы. На фото была котельная в его доме, в доме его стаи, куда перетащили все те атрибуты заточения, что были в подвале настоящего виновного. Чужой альфа посмел войти на его территорию, посмел хозяйничать в его доме и вонять собой. А потом и охотники осквернили святыню, которая хранила лучшие в его жизни воспоминания — о доме, семье, стае и Паре.
Незнакомец сглотнул и не сдержал порыв сделать шаг назад от разъяренного дикого. Все мышцы на его теле вздулись от напряжения, руки сжались в кулаки до скрипа кожи, глаза стремительно желтели.
— Как вы смели войти в наш дом? — глухо прорычал альфа.
Этот звук шел буквально прямо из его груди, с ним вместе говорил его волк, и охотник понял, почему все оборотни так боятся диких. Наручники показались бесполезными, как пластиковые.
— У нас был ордер, — проблеял он, нервно нащупывая нож в набедренном креплении, — семья, у которой ты похитил эмиссара два года назад, обратилась к организации, когда оправилась от шока.
Нет, когда они подготовили все, чтобы спихнуть на меня.
От этой мысли они с волком разозлились ещё сильнее. Охотник запаниковал, заметив пробивающиеся клыки и когти. Леонид уверял, что этот альфа идеально контролирует себя, но сейчас он явно готов убить всех, кто попадется под руку.
— Неужели вы думаете, что я не могу понять, кто ко мне приходит? — возмущалась Алена, со всей возможной в ее положении решимостью распахивая дверь и входя в комнату. — Заметьте, я слепая не с рождения! Саш, ты тут?
— Да, — совершенно нормальным тоном буркнул Александр, давая девушке ориентир, — впереди стол.
Охотник пораженно замер, сжимая гладкую рукоять. Метаморфоза из «сейчас обращусь и загрызу» к «я совершенно спокоен» произошла за секунды. Сначала он вознёс было хвалу запаху эмиссаров, умиротворяюще действующему на оборотней, но потом все же признал — успокоился альфа собственной силой воли. Явно не хочет показывать свое дикое «я» Алёне.
Нащупав и аккуратно обогнув стол, девушка нашла широкое плечо мужчины и крепко в него вцепилась. Ласково огладила шею, запустила пальцы в густые волосы — и дикий зажмурился, как поглаженный щеночек.
— Представляешь, они решили, что это ты меня похитил два года назад и потом подстроил освобождение, — с негодованием сказала эмиссар, — типа ты оклеветать этих засранцев хотел.
— Уже слышал, — проворчал Саша, забавно наморщив нос от приятного почесывания за ухом, — бред.
— Вот и я говорю, полный бред! — воскликнула Алена. — Я, может, и ослепла, но память не потеряла! Почему они не хотят слушать?
В качестве ответа оборотень только пожал плечами.
— Мы считаем, что вас загипнотизировали, — довольно высокий человек средних лет неторопливо вошёл в помещение, — или вы страдаете стокгольмским синдромом и защищаете своего похитителя.
Саша недружелюбно зыркнул на него и предпочел снова закрыть глаза. Стать ближе к теплой и нервничающей девушке, оставив себе только слух, нюх и ее пальцы в волосах.
— Вот ещё! — фыркнула Алена.
— Меня зовут Дмитрий Васильевич, — вежливо представился представитель организации охотников, — я провожу ежегодную проверку состояния диких альф, и Александр не исключение. И в последние два года его самообладание и уравновешенность на хорошем стабильном уровне, а до этого были хуже некуда. Видите закономерность?
— Да, вижу, — язвительно хмыкнула Алена, и брюнет не отказал себе в удовольствии взглянуть на его смущение, — Саша говорил, что ему стало немного легче, когда он начал заниматься с собаками, как раз два года назад.
— Вы его защищаете, — мягко укорил Дмитрий Васильевич.
— Потому что знаю, как Саше неуютно и неприятно разговаривать с посторонними, — под внимательным и спокойным взглядом психолога Алена буквально на секунду засомневалась в своей версии событий.
Но всего на секунду, тут же отбросив эти глупости.
— А с вами он разговаривает? — уточнил мужчина, как будто альфы тут и не было. — Два года достаточный срок, чтобы узнать друг друга получше, согласен.
— Да нет же! — раздражённо взрыкнул Саша, потеряв всякое терпение.
— Докажите, — прищурился Дмитрий Васильевич, — хотя бы одно доказательство в вашу пользу, и мы возобновим расследование. До тех пор вы будете изолированы, эта мадемуазель и без того настрадалась от вашей необузданности.
Изолированы?
Изолированы?
— Нет! — бессильно рванувшись из рук охотника, увлекающего ее к двери, Алена готова была расплакаться от несправедливости происходящего. — Оставьте меня, пустите!
Бессвязно рыкнув, Саша вскочил. Ощутил укол в предплечье, и психолог чудом успел отдернуть руку от его клацнувших челюстей. Тяжело дыша, он двинулся к двери, которую захлопнули и заперли. Надменный и противный Дмитрий Васильевич не побоялся остаться с ним наедине, но сейчас цель у альфы другая, это знали все.
Рванув руки в стороны раз, другой, раня запястья и рыча только громче от слепящей боли, брюнет нетвердо шагнул к двери. Чудовищная доза снотворного уже начинала действовать, у него темнело в глазах, но в теле ещё были силы, чтобы вынести эту проклятую дверь вместе с куском стены. Он слышал приглушенные расстоянием и стенами почти истерические крики Алены, и ощущал только одну потребность — найти ее, обнять, укачать в объятиях, успокоить.
Наручники сдались после седьмого рывка — лопнуло одно из звеньев цепочки. Серебро гасит силы оборотней, но для дикого его оказалось недостаточно. Кровь заливала его джинсы и пол, щекотно стекала по ладоням и кончикам пальцев, неожиданно громко капала на линолеум, как градины на жестяной навес. Или это его сердце стучало прямо в голове?
Дмитрий Васильевич перевел дух, когда колени здорового оборотня подломились, и он сполз на пол по всё-таки оставшейся на месте двери. Осталось только убедиться, что этот мерзавец не похитит ещё раз эмиссара для своих нужд — этого или другого.