вечерком
— Подумать только: самая отвратительная девушка универа моя, — Чонгук тыкает пальцем в себя, — Моя! — чуть громче говорит он, чтобы Чанель и Сыльги — его двоюродная сестра — лучше услышали. — Моя судьб-ба!
— Пятый раз за день ты это произнёс, — замечает Ёль, зевнув, как кот. — Не надоело?
Чонгук не успевает ответить, как сестры вставляет словечко:
— Ой да, сколько можно ныть? Она симпатичная, что с ней не так? — спрашивает Сыльги, развалившись на низком диванчике с телефоном в одной, пирожным в другой руке. Чонгук уверен, что она проверяет её странички в социальных сетях.
Он стоит, упершись спиной в книжный шкаф, а Чанёль после долгого стояния решил посидеть на рыжем коврике (который Чонгук уже сколько лет безрезультатно желает выбросить или сжечь, но мама не разрешает: это бабушкин ему подарок).
— Я тебе все рассказал, а ты... видимо, у тебя провалы в памяти, — хмурится Гук, скрещивая руки на груди. — У тебя подбородок испачкался, — сообщает он, глядя, как сестра с большим аппетитом ест пирожное. Сколько в неё влезает? Это уже четвёртый.
— Когда скажешь родителям? — вытирает подбородок и с самым невозмутимым видом облизывает палец. Вот бы её пофигистичность Чонгуку, причём в удвоенном количестве.
— Когда будет надо, — отвечает он твёрдым голосом. По крайней мере, ему кажется, что голос твёрдый.
— Если ты не собираешься её представить, то либо они её сами к тебе притащат и женят, либо останешься холостяком до конца своих жалких дней, выбор не огромен, братец.
Чонгук закатывает глаза, Чанель то ли хмыкнул, то ли прочистил горло.
****
И уверенность в том, что все плохо крепнет, кажется, с каждым днем, часом, секундой. Но Лисе придётся ещё не раз идти против своих принципов, её спокойная давно разрушена одним отвратительного характера человеком. Он портит её. Противоядия Лиса пока не нашла и, уверена, не найдёт.
Девушка глядит на экран ноутбука, проверяет текст на ошибки, чтобы отправить это на портал.
Второй месяц она уже этим занимается, но не только писаниной ереси о жизни ни в чем не неповинного перед ней Чон Чонгука, но ещё вещами более подлыми и низкими, чем это.
Это становится нормой в её течении жизни. И куда, интересно, оно Лису занесёт?
***
Вечер наступал долго, но наконец-то он окрасил тьмой мир по ту сторону окон общежития. Стихают медленно коридорах разговоры. Чонгук один в комнатке, которую он разделяет с Паком и с первокурсником — Ким Чону. Чанёля где-то черти носят, он сразу после пар исчез, наказав Чонгук списывать конспекты, а Чону есть ли в комнате или отсутствует Чонгуку не до него: они не друзья, даже не хорошие приятели.
Светлая комната в желтых тонах, которые в первое время раздражали Чонгука и из-за этого стены они увешали фотографиями и незамысловатыми картинками, а ещё стикерами, постерами любимых Чанёлем героев «Marvel». Но сейчас раздражения после трёх лет в этой комнате нет, ему иногда даже нравится такой контраст: темные фотографии, мрачноватые рисунки и яркий солнечный свет. Он даже приносит радость.
Но не сейчас
Чонгук сидит за круглым столиком, на котором бардак из всего бумажного и пишущего, и переписывает конспекты. Уже третий раз зачеркивает слово «целенаправленной», ибо столько раз он его писал. Мысли и действия не связаны, глаза мутно видят аккуратные строчки и свои закорючки, Чонгук, размышляющий о жизни своей, за небольшой абзац делает кучу ошибок.
Почему? Зачем? Какого, блин, черта?! — крутится в голове с того самого момента, как Чэён ушла, рассеяно кивнув на их предупреждения. Какая отвратительная особа эта самая девушка!
«Жить станет намного спокойнее», — улыбается Чонгук, потому что скоро он сам унизит эту Мэлси. При всех. Ведь круг подозреваемых сузился до двух человек, что не могло не радовать его. Больше не будут этих унизительных статеек, косых взглядов. Больше не будет разговоров, начинающихся на «Чонгук, это правда, что...»
Только спокойная тихо-мирная (ну-у, почти) жизнь. Все, как когда-то два месяца назад.
— Черт! — очередную ошибку в предложении из десяти слов он замечает, когда вспоминает, что он такое пишет. «Блин! Придётся переписывать, — вздыхает Чонгук, с треском вырывая листок из тетради. На часах девятнадцать сорок шесть. За три часа отсиживания пятой точки написаны всего четыре неполных страницы.
«Еще полчаса-час помучаюсь и все». Но не терпит этих получасового отрезка и, бросив все, валится на свою кровать. Достаёт телефон и проверяет сообщения, звонки и прочее. Скучно, не интересно, пролистывает все, ведь он не из-за них включил гаджет.
Покорный слуга Инстаграм на неполный запрос «Лалиса Ма...» выдал чуть больше десяти ссылок. В первый аккаунт Чонгук не вошёл, ибо имя пользователя гласило «Косметика оптом и в розницу». Второй точно принадлежал ей: совместная фотка Чэён, название универа и пятьсот с лишним подписчиков (у Чонгука чуть больше: семьсот), среди которых мелькают общие подписки. Своего врага, как говорится, надо знать в лицо, чем сейчас и занят наш герой.
Рассматривая фото своего обличителя в Инстаграме, Чонгук то хмурился, то хмыкал.
— Да кем она себя возомнила! Ни лица, ни вкуса! — бубнит он, разглядывая очередное селфи. Девушка как девушка, только слишком много уверенности в глазах и бесящаяся полуулыбка на розовых блестящих (спасибо блеску) губах. «Зубов не хватает, чтобы их показать?». А этот отвратительный светло-рыжий цвет волос?! Чонгук имеет врожденную неприязнь к оранжевому цвету, предпочитая чёрный, серый и зеленый, временами и красный, но оранжевый... Он раздражает!
«My love, my friend 💓» — подпись на фото с Чэён. Она целует последнюю в щёку, а та обнимает. Розовые сопли, кривится Чон и пролистывает дальше. Н-да, такая малозаметная личность, к себе внимания захотела, наверно, вот и начала на нем практиковаться в качестве недоделанного журналиста. Интересно, не боялась разоблачения? Совесть, видимо, далеко в Таиланде оставила.
Просмотрев ещё несколько фото леди Манобан, он выходит из приложения. Лежит на спине, прожигая в потолке дыру. Думать или делать ничего не хочется. Пусть ругают его профессор или кто-нибудь ещё, Чонгуку не до конспектов, них. Зевает, готовый провалится в сон. Но раздаётся «Дзинь».
Ещё один «дзинь», и Чонгук разблокировал телефон. Сообщения от друга.
[прости, что не предупредил. Домой вызвали, какие-то проблемы у Джисона. Вернусь завтра.]
Пак Джисон это семнадцатилетняя проблема, заноза в заднице, которую Чанёль ласково называет братом. Все в его семье спокойные люди, не шумливые, но не младший Пак. Его душа вечно ищет себе передряг.
[и да, Чэён не соврала: Лалиса Манобан это MaLsi, я пришел к этому выводу путём многих умозаключений. Неопытный преступник всегда оставляет следы, помни об этом]
Опять в Шерлока играет, фыркает Чонгук и подмечает, что другу чертовски подходит эта роль. Не раз доказывал, что у него почти идеальная память и наблюдательность.
«Дзинь!»
[сама Пак Чэён не имеет к этому отношения. Я ошибся, возложив часть вины и на неё. Когда встретимся, я тебе объясню]
[эй, ты настолько обрадовался, что разучился говорить и писать?]
[конечно нет, Ёль. Ты меня обрадовал. Спасибо 😉]
[такое чувство, будто ты разочаровался. Или решил не придумывать план мести?]
[я над этим всем думаю, пока что. Устал от дурацкой писанины, блять!]
[это тебе наказание за непослушание. Пиши давай, не буду отвлекать. Good night]
Чонгук гасит дисплей смартфона и удобнее устраивается на кровати. Завтра предстоит не самый легкий день, он это чувствует.
__________________________________
«черт с ним!» — сказала я и опубликовала часть, хихе >.<
Итак,
— надеюсь, с временами здесь все понятно?
— какими в Ваших глазах предстают герои, исходя из этих четырёх глав?
— чего не хватает повествователю? (я сама, увы, не догадываюсь: ответ как бэээ перед носом, но не получается у меня схватить его)
—может, добьете 100 ⭐️?
Всем Любви ❤️💓❤️🐾