Глава 4. Другие.
Утром Оливера разбудили солнечные лучи, которые скатывались по его бледному лицу. Звук часов настойчиво отбивал секунды. За окном пушистые облака нежились в утреннем небе. Родителям пришлось рано уехать на работу, чтобы выступить с новым проектом для иностранных партнёров, поэтому Оливер был дома совершенно один. Это абсолютно его не расстраивало, потому что сегодняшний выходной он хотел посвятить картине. Чтобы раньше начать работу, Оливер решил не завтракать дома и взял с собой несколько сырников, оставленных на столе. Принадлежности для рисования складывать в рюкзак не пришлось, потому что со вчерашнего вечера к нему никто не притрагивался, оставалось взять лишь мольберт и сам набросок будущей картины.
Через несколько минут Оливер уже полностью собрался и отправился к заброшенному дому, вступая по выпавшему ночью снегу. По дороге он зашёл в излюбленную кофейню, в которой часто видел дедушку, сидящего с газетой и завтраком. Распахнув дверь, Оливер был встречен кофейным ароматом. А в углу сидел тот самый дедушка на небольшом сером диванчике, допивая кофе и улыбаясь от удовольствия. Седые усы делали его немного похожим на Санту, который по счастливой случайности забрёл именно сюда. Оливер попросил сделать ему латте и стал ожидать заказ у стойки с пирожными. Чтобы не держать в руках мольберт, он на время расположил его в углу зала.
– Юноша, вы занимаетесь живописью? – послышался хрипловатый голос.
– Да, можно и так сказать, – неуверенно ответил Оливер.
– Редко встретишь сейчас человека, который этим увлекается, – с некой теплотой и сожалением проговорил дедушка.
– Ваш кофе, – прозвучал звонкий голос полненькой официантки. Хорошего дня.
– Спасибо, – поблагодарил Оливер.
– Можете присесть сюда, если у вас, конечно, найдётся время, чтобы перекинуться парой слов со стариком, – добродушно прозвучал голос.
В планы Оливера не входил завтрак в кофейне, но посмотрев на часы и увидев, что стрелка едва перескочила на новую отметку, позволяющую побеседовать в прекрасном месте, решил остаться. Взяв в руки горячий латте, он присел рядом со стариком.
– Я вижу вас здесь довольно часто, должно быть, вам нравится это место? – пытаясь как-то начать разговор, произнёс Оливер.
– Если ты видишь меня здесь довольно часто, значит, и сам бываешь в этом месте нередко? – усмехнувшись, сказал дедушка.
– Да, вы, несомненно, правы, – не найдя другого ответа, проговорил Оливер.
– Как давно увлекаешься картинами? – спросил старик, отложив номер газеты.
– Примерно восемь лет, но серьёзно начал заниматься только сейчас.
– Неплохо получается, – похлопав Оливера по плечу, сказал дедушка.
– Субъективно...
– А ты думаешь, что всем твои каракули будут нравиться?
– Вы же только что сказали, что это неплохо! – с нелепым раздражением в голосе произнёс Оливер.
– А я и не отрицаю своего отзыва, только для других это будут каракули. Неясные и уродливые каракули. Кого в таком случае ты будешь слушать? – поинтересовался старик.
– Себя, – твёрдо ответил Оливер.
– Хм, думал, что ты ответишь по-другому. Почему тогда так отреагировал на мои слова?
– Потому что я никому не показываю свои работы. Разве что родителям.
– И что же тебе говорят родители? – прохрипел старик.
– Хм, Родители?! Каждый раз одно и то же. Им это не интересно, это никому не интересно! Все считают, что это глупое занятие, которое не приносит никакой пользы. Но почему? Почему они так думают?!
Толстенькая официантка замерла, держа в руке молоко, и случайно пролила его на стол. Оливер даже не заметил, что перешёл на высокий тон.
– Извините, – промямлил он.
– Всё же тебя волнуют другие, – непринуждённо проговорил старик.
– Может быть. Знаете, мне иногда становится обидно, что я уделяю достаточно много времени каждому рисунку, но это никто не ценит, – с грустью сказал Оливер и сделал первый глоток кофе.
– Скажи мне, ты это делаешь для других или для себя?
– Для себя, но мне хочется знать, что думают о моих картинах, – спокойно разъяснил Оливер.
– Тебе, наверное, хочется слышать только хорошее мнение? – поинтересовался дедушка.
– Каждый художник мечтает о хороших отзывах.
– Ошибаешься, когда человек пишет на картине хаос, ему хочется получать в ответ такой же хаос мнений. Ты не можешь получать только хорошее, это скучно. Не правда ли? – поправив ворот свитера, спросил старик. – Благодаря разным мнениям, ты понимаешь, что твоя работа точно стала объектом разговора определённого круга людей. Они будут обсуждать её, разбирать по мелочам, стараться найти смысл. Но в первую очередь картина должна приносить удовольствие тебе. Именно ты работаешь над ней и вкладываешь в каждый штрих свои чувства и эмоции. Люди являются просто объектом, который выражает свои мысли, но ты не должен ставить их во главе всего. Во главе всего стоишь только ты.
– Да, вы, безусловно, правы, – скромно ответил Оливер. – А что вы считаете самым важным в искусстве?
– Хм, пожалуй, свободу, – ясно ответил старик и уткнулся в окно, покрытое снежными узорами.
– Почему именно свободу? – поправив рыжие волосы, спросил Оливер.
– Когда человек свободен от мыслей, загружающих его на протяжении всего времени, от нелепых проблем, он может сотворить что-то действительно интересное, – ответил старик, продолжая рассматривать улицу.
– Знаете, когда я принимаюсь за картину, всё остальное словно исчезает. Мне временами кажется, что я не смогу жить без творчества, потому что потеряю себя, – опёршись на локоть, сказал Оливер.
– Должно быть, ты действительно дышишь искусством, раз так говоришь. Если правильно распорядишься жизнью, непременно добьёшься успеха и не сольёшься с обыденностью. Всё только в твоих руках, – проговорил старик и нажал на желтый звоночек, установленный на столике.
Не заставив себя ждать, к ним подошла официантка и предоставила счет. Старик достал из кармана аккуратные купюры и вложил их в тёмную книжечку. Оливер проделал те же самые действия, еще раз поблагодарив за кофе.
– У вас подают вкуснейшие завтраки! – воскликнул старик и на его лице показались мелкие морщинки, которые Оливер заметил только сейчас. – Чудесное место!
– Спасибо, – дружелюбно ответила полненькая официантка и, взяв счёт, отошла от столика.
– Я, пожалуй, пойду, спасибо, что составил компанию, – прозвучал добрый голос дедушки.
– Мне тоже было приятно с вами пообщаться, – улыбкой отозвался Оливер.
Встав с диванчика, старик накинул на себя пальто, взял в руки газету и направился к выходу.
– Знакомая техника, видимо её уже распространили, – произнёс старик, остановившись у двери и ещё раз взглянув на набросок.
Оливер не понял суть последних слов, и, посмотрев на будущую картину, погрузился в себя. Он хотел спокойно поразмыслить над каждой фразой, сказанной в утреннем диалоге. Оливер не думал, что простой разговор с совершенно незнакомым человеком, заставит переосмыслить некоторые ситуации в жизни и ещё больше влюбиться в искусство. Вернувшись в реальность от захвативших его мыслей, Оливер поспешил на улицу, чтобы догнать старика, но, распахнув двери, потерял его среди магазинов и других лиц.