/7 глава/
**три года назад**
— Луна, Луна!! - влетел с радостными криками в комнату Эверест. - Ты просто не поверишь, что я только что видел своими собственными глазами!
— Матерь божья, умеешь же ты пугать. - с ушедшим в пятки сердцем облегченно вздохнула я.
— Тебе лучше было бы увидеть всю эту картину своими глазами, но так я получу знатных высказываний за испорченный сюрприз. - пробормотал он.
— Что? Испорченный сюрприз? Эверест, ну не томи! - умоляв его от нетерпения заявила я.
— Вообщем, помнишь, ты вечно таскала в дом одну и ту же собаку, которая щеголяла вокруг нашего дома? - будто бы задавая риторический вопрос не дожидаясь ответа продолжил Эверест. - А недавно, если ты не забыла, прошла на районную олимпиаду, благодаря учительнице по математике, а я не забыл о том, что это секрет и ничего не рассказал родителям. Так вот, до того, как я прибежал в комнату и начал тебе все это рассказывать, я видел, как папа собственнолично, принес на руках того самого песика в дом, зашёл в ванну и начал подбирать правильный шампунь, для того, чтобы искупать это чудо. - с предвкушением моей реакции пролепетал брат.
— То есть ты хочешь сказать, что наш папа, сам, без всяких упреков, взял и принёс в дом беленького сплошь покрытого черными пятнами, с удивительно добрыми, карими, изучающими мир глазками пёсика? - не веря своим словам, слишком быстро в шоковом порыве лепетала я.
— Ты настолько на нем помешана, что за десять секунд описала его луче, чем любой разводчик собак. - с усмешкой подколол меня Эверест.
— Неважно как я его описала, главное, что это неземное, просто шедевральное существо сейчас находится у нас дома! - не веря собственным словам завизжала от счастья я.
— Я тебя предупредил, это сюрприз, если что.
— Иногда мне кажется, что мы оба забываем о том, кто из нас младший.
— Подумаешь, чуток поумнее и постарше побыть захотел, а ты со своим «забываем, забываем».
— Ну не дуйся, а то лопнешь, потом не соберу.
*****
Спустя некоторое время, я сидела прижав ноги к телу и наблюдала за закатными лучами солнца обняв руками колени. В то время в моей голове могло быть абсолютно все что угодно, но я предпочла представлять самые разные моменты с Санни. На самом деле, я прилично давно придумала имя той самой собачке, которую папа, видимо, до сих пор старательно отмывает от уличной грязи. Мне показалось все это довольно символичным, некая самоирония.
Посреди этой особенной атмосферы и соответствующей полной тишины раздался стук в дверь.
«Ну что ж это за парадокс такой, каждый божий раз, когда я сижу и никого не трогаю, наслаждаюсь жизнью так сказать, кому-нибудь обязательно надо будет все испортить!» — пронеслось мельком у меня в голове.
— Войдите! - отодвинув все свои мысли на второй план сказала я прежде откашлявшись.
Дверь открылась не сразу, но когда из-за неё показалась чья-то массивная спина, я вздрогнула подумав, что мои монстры придуманные в пятилетнем возрасте — совсем не выдумка. Эта самая спина удостоверившись, что переступила порог комнаты начала медленно разворачиваться держа какой-то комочек в руках. Тут-то меня осенило. Папа! Продолжая оборачиваться ко мне лицом и дверному проему спиной, он радостно закричал:
— Сюрприз!! - подняв крохотного щеночка будто Симбу из «Короля льва» возгласил папа.
Я не реагировала секунд пятнадцать. Лишь смотрела в эти добрые, наполненные облегчением, светом и чем-то очень родным и тёплым глаза. Позже они оказались моим пристанищем, убежищем, я всегда убегала от реальности прячась в них всякий раз, когда хоть капелька моего настроения оказывалась дёгтем в остальном море мёда. Но все мы знаем, что эти самые секунды не вечные и даже не резиновые, поэтому по их окончанию я разревелась. Хотелось бы мне сказать, что тогда, стоя перед своим отцом я плакала только от счастья. Но увы, не все же так просто, как в сказках, что детям на ночь читают. Я просто стала жертвой эмоций, что копились во мне очень давно. Все вокруг с детства твердили мне, что я слишком эмоциональный человек, что в будущем мне будет очень сложно справляться с потоком чувств, которые во мне кипят, будто лава в жерле вулкана, а папе это жуть как не нравилось. Я всегда пыталась стать для него тем самым идеальным ребёнком, поэтому глушила эмоции в себе по максимуму, порой кричала ночью в подушку или выпускала агрессию в виде слез в ванной, но перестала показывать даже самым близким людям то, кем я являюсь на самом деле. А тут я взяла и расплакалась, как младенец, у которого отобрали игрушку. Все обиды, вся боль, все радости, вся неприязнь, с этими слезами ушло все. Я будто бы выпала из этого мира и оказалась где-то далеко напрочь позабыв о подарке и человеке стоявшем передо мной. Вернувшись я подняла веки и посмотрела в два темнейших огня, в подкроватную темень — папины глаза, те, что мама была готова беречь, как собственную зеницу ока. В его руках до сих пор, будто в корзиночке, был свернут пёсик с влажной, ещё не до конца высохшей шерстью. Он непонимающе на меня посмотрел проворачивая голову то вправо, то влево, а в итоге оставил её посередине. Отец заглянул в мои, тогда ещё совсем живые, цвета бушующего моря, нет, совсем не моря, океана глаза и задал немой вопрос о том, все ли в порядке. Я так же, как и он молча кивнула протянула трясущиеся от волнения руки к собачонке. Папа одобрительно мне улыбнулся и попытался, по всей возможности, аккуратно передать животное мне в ладони. Как только я прикоснулась к этому дышащему жизнью существу, мое сердце затрепетало. Такое чувство, словно оно решило и вовсе выпрыгнуть к чертям. По телу пробежала дрожь, по нему же разлилось тепло. Это незабываемые чувства, их удаётся испытать лишь раз в жизни, а повторять хочется бесконечно... Стоило мне вытереть почти засохшие на лице слезы, как на их место пришли новые, но эти — определенно лучше, ведь были наполнены любовью и самой настоящей искренностью. Я прижала собаку к сердцу и склонив к ней голову берегла момент, будто бы кто-то сейчас ворвётся в комнату и заберёт его у меня. Отец, который давным-давно присел на колени пододвинулся ко мне и обнял двумя руками уткнувшись носом мне в плечо. По телу вновь пробежали мурашки, я так любила обнимать его в детстве! Приподняв голову папа отстранился от меня, а я благодарила его столько раз, сколько за всю жизнь этого не делала.
Так получилось, что вся эта ситуация произошла за день-два до моего тринадцатого дня рождения, пятнадцатого числа второго месяца осени, а на следующий отец улетел в очередную командировку. Если честно, то я к этому привыкла, да, плакала, но осознавала, что это беспрерывный цикл. Рядом со мной в тот день была мама, брат и Санни. Вечером звонила бабушка и засыпала меня комплиментами, поздравлениями и приглашениями погостить, на что я согласилась, друзей у меня практически не было, а если и были, то дружили не совсем охотно, а осенние каникулы мне нужно было как-нибудь скрасить. Все было прелестно, но было бы намного лучше, если бы рядом был папа. Тогда я была готова отдать все подаренные подарки, лишь бы он находился рядом и смотрел на меня своими глубокими глазами. Его заменил мне Санни и кексик со свечкой в двенадцать ночи семнадцатого октября. Он был моей наградой, я была и буду бесконечно за него благодарна, не представляю, что со мной произойдёт, если у меня его отберут, потери стольких близких я просто не переживу. Этому клубочку положительных эмоций на тот момент был всего годик, а сейчас он хоть и не такой малюточка, но зато целых четыре года счастья в одном питомце обеспечены! Что бы я не говорила, как бы сильно не была пьяна (хоть и не пью), что бы со мной не происходило и какие бы жизненные трудности я не проходила, я всегда буду предана ему, тот день останется лучшим в моей памяти навсегда, я забуду его лишь тогда, когда кому-нибудь взбредёт в голову стереть мне память под самый корень. И в последнем утверждении я тоже сомневаюсь, ведь такие воспоминания не уходят от людей бесследно.