Глава 5
Плейлист для прослушивания (рекомендовано, но необязательно):
- Mia & Sebastian's Theme (Justin Hurwitz)
- I'm Coming For It (UNSECRET, Sam Tinnesz, GREYLEE)
- Theme from Love Story (Wolfgang Vivaldi)
«Какой отвратительный и в то же время радостный день»
***
Так вышло, что выписывать меня должны были уже сегодня, как вдруг продлили реабилитацию ещё на неделю. Данная ситуация меня максимально смутила, так как я уже рассчитывала вернуться в школу и подтянуть долги. Мне об этом напомнила мама. Кстати, я заметила, что она как-то резко располнела за последнее время... И всë-таки спросить об этом я не решилась, так что оставила всë так, как есть. Ну вот. Я шла на красный диплом, потому мне просто необходимо было вернуться в школу и получить дополнительные две или три пятёрки по физике и физкультуре. Я максимально надеялась, что из-за предстоящего лета появится хоть какое-то настроение и мотивация для жизни. Хорошее настроение, имеется ввиду. Закончу учёбу десятого класса и уйду на летние каникулы, на которых начну готовиться к предстоящим экзаменам в одиннадцатом классе, а также... Наконец узнаю, что из себя представляет на самом деле работа, которую мне предложил этот... Как его там... Дмитрий...? Уже не помню. В последнее время у меня стали ещё хуже запоминаться имена, не знаю, с чем это связано.
Столько мыслей скопилось в моей голове, что, стоя на балконе, я не заметила, как наступили сумерки. Так как ещё был май, вечерами становилось прохладнее. Почему-то настроение ещё больше испортилось до того, что даже дышать не хотелось. Ветер обдувал лицо будто бы своими многообещающими потоками, гласящими о том, что всë ещё наладится. Только вот я даже не помнила, как выглядит мой родной дом. Если ли у меня друзья? Было ощущение, будто я делаю неправильный выбор на счёт чего-то... Или кого-то.
Вспомнив о маме, я задумалась о том, что не спрашивала её ни о чëм, касающимся моего отца. Где он? Как поживает? Одиноко ли ему и скучает ли он вообще?
«Ой...» - в сердце отдало болью. «Что-то не так... Будто шестое чувство мне в открытую пытается об этом донести» — вдруг пришло мне на ум.
На холоде стоять было далеко не лучшим решением, но с места я так и не шелохнулась. Не успела, как вновь рухнула на холодный пол балкона. Голова будто бы готовилась к взрыву от боли, что так отчётливо пульсировала в ней, в то время как слëзы текли бесконечным ручьём. Я стала задыхаться. Отчего? От собственной беспомощности? От того, что в этом мире людей так много, что никому нет дела до меня? Казалось, что даже сердце начинало убивать себя, ведь по нему словно ножом водили, при чëм самым наточенным, по ощущениям, из всех.
«Что неправильного я сделала в своей жизни, что так страдаю теперь?...» — с этими мыслями мои глаза закрылись. Дальше наступила темнота. Одна душераздирающая, холодная, страшная, полная одиночества темнота. Никого там не было, кроме меня. Никого.
---
– Денис, где тебя дьявол носит?! Какого чëрта не в университете?! — вдруг пришло на телефон сообщение от Старика.
Я с неохотой посмотрел на экран телефона, который так и светился от каждого входящего сообщения или звонка, однако мне было вообще наплевать. Тот урод сейчас сидит в ментовке. Мои ребята нашли все доказательства против него, подтверждая, что именно он сбил мою любимую.
С этими мыслями я улыбнулся.
«Так тебе и надо, ничтожество» — так и подумал. А что?
Пока телефон, наконец-то, затих от многочисленных сообщений и звонков от отца, на экране высветился номер доктора, Сергея Ивановича, который был ответственен за мою Марго.
Денис Дмитриевич, Маргарита сегодня вновь потеряла сознание, когда находилась на балконе. Её состояние, на данный момент, очень нестабильное, так как она пролежала на холодном полу около двадцати минут.
«Чëрт» — с этими мыслями я уже хотел развернуть машину. Уже, было, сжал руль, хотел резко притормозить и ринуться к ней, но... не повернул. Взял себя в руки.
«Ты не должна знать обо мне» – я был уверен в своей правильности выбора, но... Сердце ныло слишком сильно, отчего становилось тяжелее дышать, а в горле будто застрял комок.
Я непроизвольно сглотнул, как к глазам, было ощутимо, подступили слëзы.
Я не смогу приехать.
Быстро набрал я сообщение, отправил и также быстро отложил телефон. Остановившись около ближайшего леса, я вышел из машины и, подперев дверцу своей гончей, закурил сигарету.
«Вот дерьмо, какого чёрта я так к ней привязался?...» — дым от сигареты заполнял пространство.
Жизнь постепенно теряла смысл на дальнейшее существование, а желание набить себе или кому-нибудь морду становилось всë сильнее. Ощущалось что-то похожее на одиночество. Чувство недостаточности. Вроде бы всë есть, да? Деньги, дом, машина. Только она не идёт ни в какое сравнение со всем этим. Я бы без вопросов отказался от всего, ради неё. Со мной явно что-то не так, правда?
Я на секунду поднял взгляд, как увидел перед собой окруживших меня пятерых парней. Ни чуть не смутившись, я продолжал докуривать свою сигарету и наблюдать за ними.
– Чë, гнида, оторвался? Что ты с ним сделал? — проорал один из этой шайки и харкнул в землю прямо передо мной. Мерзость, блядь.
– О ком речь? — будто не понимая, спросил я.
– Не строй из себя хрен знает кого! Отвечай! Где он?! — второй стал идти в мою сторону, отчего я погасил сигарету о подошву ботинок и скрестил на груди руки.
Подойдя ко мне ближе, паренёк явно ощутил видимую в росте и силе разницу между нами. Забавно.
– Ещё раз повторяю: о ком идёт речь? — я лениво вскинул бровь.
– О том, кого ты сегодня изуродовал, щенок! — кинул третий. – Ты же не думаешь, что мы всë это так просто оставим? — что-то похожее на смешок вырвалось из его рта. Я оскалился.
– И что же вы сделаете? — с иронией спросил я.
– То же самое, что и ты с нашим боссом. Не волнуйся, будет больно. — по окончании фразы все пятеро двинулись на меня.
«Ну наконец-то. Как раз нужна была груша для битья» — с этими мыслями я настроился на драку. На кровавое месиво.
Первым из добровольцев на очереди стоял, как я понял, их главный. Только он, чего-то, на голову был ниже меня.
«Ну давай поиграем...»
Мужик, выглядевший таким возбуждённым на предстоящее, смотрел на меня, запрокинув голову. Следом нанёс мне удар по рёбрам, право, больно особо так и не было. Я дал ему ещё попытку, чтобы хоть постараться меня вырубить. Кулак прилетел в нос, не хилый, потому и хлестнула кровь горячим водопадом.
«Ну всë, поиграли и хватит» – я нанёс ему ответный удар в нос, отчего тот сразу же повалился на спину. Набросившись на него сверху, я стал поочерёдно наносить ему многочисленные удары в лицо, которое спустя каких-то несчастных пять секунд уже было похоже на непонятное месиво. Это лишь раззадорило меня, что остановиться я уже попросту не мог.
Пока главный валялся на полу без сознания, к веселью присоединились все остальные. При чëм всей сворой. Разочарование пришло сразу после того, как через минут десять все уже лежали без сознания на холодном асфальте. В кровавых лужах.
А, нет, остался ещё один.
Из носа текла кровь, а кожа на костяшках была разодрана. Я посмотрел на стоящую передо мною жертву и удивился, что на вид этому парню было лет пятнадцать от силы. Жесть, пацан, ты чë творишь?
– Эй, тебе сколько вообще лет? — из жалости решил спросить у него я, давая редкий шанс уйти из боя с трезвым рассудком.
– А тебя вообще волнует, урод? — вдруг выпалил тот.
А, ну, видимо, не удостоился. Врезал ему под дых, отчего тот согнулся. Не прав разве?
– У тебя есть десять секунд, чтобы свалить отсюда. Не успеешь - проваляешься в этом лесу до завтра. А может и дольше. — я специально тянул время.
– Да пошёл ты! — тот сделал что-то вообще не похожее на удар и тут же вырубился. Я добил.
Жаль было его, всë-таки. Зато нынче пусть не делает подобных ошибок.
Сплюнув накопившуюся во рту кровь, я сел в машину и отправился домой. Посмотрел в окно на разбросанные в разные стороны тела, из которых длинным алым ручьём текла кровь. Весело, но черезчур выматывающе. На этом и закончим. Слишком много всего произошло для одного дня, пора бы отвлечься наконец.
---
И вновь возвращаемся к тому, что меня везут на каталке, а перед глазами мерцают какие-то лампы на потолке. Голова раскалывается, глаза слепят, тело дрожит, а конечности вообще не ощутимы. За окном идёт дождь, предвещая о ещё более плачевных событиях, чем сейчас, но сознание всё ещё летает в атмосфере страха, боли, одиночества и непонимания, что не поспевает за всем. Я лишь обрывками слышу, как какой-то доктор что-то говорит про мою мать.
– Маргарита, Ваша мать... В операционной... Ребёнок... — далее я уже отключилась.
Какая операционная?! Что за ребёнок?! Я не могла трезво думать, ведь буквально недавно валялась на холодном асфальте бетонного пола. На балконе! Меня морозило и обливало жаром каждые несколько секунд. Я резко впала в сон. В сон, который поведал мне обо всëм. В сон, который буквально перевернул мою жизнь с ног на голову.
– Рита... Здравствуй, доченька. — услышала я знакомый голос.
Вокруг всë было белое, будто окутанное простынëй место и... так холодно.
– Мама... Где мы? — не удержавшись, я ринулась к ней и обняла. Прижалась щекой к её плечу и пустила слëзы. Будто копившиеся годами, они плеснули ручьём.
– Доченька моя, извини меня... Мама не смогла уберечь тебя от всего, да и к тому же... — она остановилась. – добавила ответственности.
Я не понимала о чём идёт речь, но вскоре, как мама погладила свой живот, всë стало ясно.
– Так ты была беременна и ничего мне об этом не сказала?! Почему?! — я не могла держать в себе всë это.
– Я... Хотела сделать тебе сюрприз... Ты с самого детства мечтала о сестрёнке, но возможности подарить её тебе у меня не было... — женщина заплакала. – Малышка, я не справилась. Меня забрали. Далеко и навсегда. Прошу тебя, присмотри за Анюткой. У этой малышки остались только ты и... — она сделала паузу. – и её отец.
Я впала в шок.
– Ты уже совсем взросленькая, правда? Такая умница, красавица... — мама крепко прижала меня к себе и не отпускала, пока... сон не стал рассеиваться.
– Моя дочурка. Моя Тунечка. Будь хорошей девочкой, хорошо? Всегда поступай по совести и не давай себя в обиду! Аня... Так похожа на тебя... — на этих словах мой сон прервался.
Глаза открылись. Опять палата, опять серость погоды и грохот падающих на крышу и стекающих по стёклам капель дождя. Лицо мокрое, толи от пота, толи от слëз. Может всë сразу. Но что больше всего страшнее, так это стоящий передо мной доктор.
«Нет, прошу...» — уже заранее зная, что он скажет, я умоляла, чтобы то, что я увидела, было лишь сном. Страшным кошмаром.
— Маргарита, Ваша мама...
Сердце замерло, дыхание на несколько секунд прекратилось. Слëзы полились градом, готовым затопить весь этот чëртов мир, полный жестокости, несправедливости и боли.
– Нет! Не продолжайте! — прервала его я, крепко зажмурив глаза и прикрыв ладошкой рот.
Доктор тяжело вздохнул и сел рядом.
– Маргарита, у Вас теперь есть младшая сестра. Мне... Очень жаль, что Анастасия не выжила. — доктор сделал паузу. – Роды были очень тяжёлыми и риски были очень велики.
«Да Господи, за что?!» — глаза уже покраснели от слëз до такой степени, что более не могли дальше изливаться. Этой водой горькой боли и утраты. Жидкостью бесконечных страданий, болезней, капельниц и препаратов с таблетками. Как, чëрт возьми, это надоело...
Доктор с пониманием и сочувствием смотрел на то, как я плачу безостановочно, но всё равно решил предложить.
– Мисс Вишнëвская, не хотите проверить свою сестру? Она сейчас одна, совсем одна.
С этих слов меня сразу же укололо чем-то острым со спины, отчего я резко встрепенулась и сказала:
– Д-да, конечно! Идëмте... — я вытерла слëзы и последовала за доктором. Не могла же я оставить без присмотра свою маленькую сестрёнку? Ни в чëм неповинное дитя.
Придя в специальное отделение, в детскую комнату, мне указали на малышку, которая мирно спала, ни о чём не подозревая.
«Божечки... Какая сладенькая булочка...» — почти обессиленная я улыбнулась с милоты своей малышки-сестрëнки, но трогать, пока что, не осмеливалась. Ангелочек со светлыми волосами, аккуратным носиком, пухленькими губками и маленькими ручками. Боже, как же я люблю детей...
– Можно будет зайти позже? Анютке нужно поспать... — шёпотом спросила я доктора, на что он кивнул. Мы тихо вышли.
– Маргарита, может Вам предоставить успокоительное? — вдруг спросил меня мужчина в белом. – Вам стоит отдохнуть от всего произошедшего. Это слишком для обычного человека.
– Д-да, если можно... — ответила я сиплым голосом. – Я пойду к себе. Хочу переосмыслить всë и, может, ещё немного поспать.
– Как скажете. — ответил тот и куда-то ушёл.
«Для "обычного человека"... После такого я уже не считаю себя жильцом, но ради неё я буду жить. Раз в целом мире больше некому нас защитить, раз мама не стала рассказывать про отца, значит... так и должно быть. Узнаю потом. Я обеспечу Анюте счастливое детство.» — я улыбнулась.
– Мама... Ты будешь гордиться нами... Мы будем сильными, обещаю. — последовал горький выдох, после чего я направилась к себе в палату, где быстро уснула.
«Какой отвратительный и в то же время радостный день»