chapter 17
Дружить — это скорее любить, чем быть любимым.
Роберт Бриджес
Тёплые летние закаты сменялись прохладными, но такими живыми осенними ночами. Закончив с проектом для университета, я буквально сразу провалилась в сон, накрывшись одеялом с головой.
Последние недели были особенно тяжелы для меня — Гарри с парнями вернулись в тур, и этот город вновь обрёл серые и такие незнакомые краски, не говоря уже о том, что и погода не щадит Англию. Завтра он обещал приехать в Лондон пораньше, чтобы увидеться, так что только эта мысль держала меня на плаву в течение этих дней.
Он присылал мне билеты на свои концерты в конвертах с марками из разных стран, а я писала ему в ответ «Я так скучаю по тебе, Гарри». Потом надевала его старую футболку, случайно найденную в своём шкафу, и сидела на кровати с помятыми простынями, перебирая наши фотографии.
И я совру, если скажу, что в дружбе нет чувств.
Меня пробудила вибрация моего телефона, после чего я устало простонала, гадая кто бы это мог быть.
Louis: Амелия, передай этой гордой кудрявой заднице, что завтра у нас заключительное шоу на O2, а не отвечать на звонки в 3 ночи не очень-то круто.
Amelia: Что? Его нет рядом, тем более если вы приезжаете в Лондон только завтра.
Louis: Мы прилетели часа три назад, но он сказал, что хочет обрадовать тебя, поэтому сначала заскочил к Джеффу, а потом сразу к тебе.
Я нахмурилась, не совсем понимая кто такой Джефф и потирая сонные глаза, не привыкшие к яркому свету телефона. В силу своей усталости, мысли в голове путались, словно звёзды на ночном бархате, не объедененные в созвездия.
Сердце пропустило удар, когда заиграла любимая песня Стайлса и на экране высветился входящий вызов от Гарри. На часах 3:25. От волнения ладони ужасно вспотели, из-за чего телефон чуть ли не выскользнул из рук, после чего я ответила на звонок, не теряя ни мгновения.
— Гарри?
Сердце бешенно билось в груди, когда с той стороны доносился одиннокий гул машин.
— Амелия, — знакомый хриплый голос Гарри был глубже любого океана.
Я облегчённо выдохнула, прикрыв глаза на пару секунд и разжав простыню, что я сжала рукой, переживая за друга.
— Гарри, где ты? Почему ты не дома, чёрт возьми?
— Я-я... мне так плохо, Ягодка. Я-я не знаю что мне делать, Господи-
Я почувствовала, как сердце упало куда-то вниз в груди, когда я ощутила его страх в каждом вдохе и выдохе.
— Ты где, Гарри? Скажи пожалуйста или спроси у кого-нибудь, Хазз.
— Около бара недалеко от Риверсайда. Забери меня, пожалуйста.
— Я уже выезжаю.
В спешке натягивая одежду и хватая ключи и телефон, я выбегаю из дома, ища взглядом свой автомобиль. Пытаюсь соориентироваться, злясь на светофоры, что словно специально загорались красным на каждом перекрестке.
Доезжая до бара, я вижу на парковке две машины, после чего распознаю в чёрной "инфинити", у которой была открыта дверь нараспашку и внутри горел свет, машину Гарри. Даже не вынув ключ из замка зажигания, я несусь к другу, что сжимал свою футболку пальцами в районе желудка. От него несло дешевым спиртом, а зрачки были расширены.
— Хазз, Господи, что случилось, — к глазам подступали слёзы, когда я коснулась его кожи. Такой холодной и липкой.
— Я пил, — он зажмурился и сморщил нос от боли, — много пил. Я хотел обрадовать тебя, но-
Я оглянулась на полупогасшую вывеску этого бара, признав, что никогда не слышала о нём.
— Я должна позвонить в «девять-девять-девять», — пролепетала я, судорожно ища телефон в кармане брюк.
— Они заберут меня, Амелия. Не надо. Завтра у нас шоу, я не должен, чёрт, я не прощу тебе, — его взгляд полный боли заставлял меня умирать изнутри, когда дрожащая ужасно холодная рука схватила моё запястье.
Я сглотнула, когда наши взгляды встретились. Я нервно покачала головой, видя как подступает рвота к его горлу. Я так боялась за моего мальчика, с кем провела большую часть своей жизни.
— У тебя алкогольное отравление, Хазз, милый, — я коснулась пальцами его щеки. — Почему ты не позвонил мне раньше, Гарри?
Я видела как он дрожал, хотя было не настолько холодно сегодня. Он скорчился от боли, после чего его стошнило на асфальт. Я не могла терпеть его страдания, ничего не делая.
— Прости меня, — прошептала я, набирая номер скорой помощи.
Глаза Гарри болезненно блестели, я понимала, что каждый вдох ему давался с большим трудом. С каждым одиноким гудком, я молила, чтобы ответили быстрей.
— Здравствуйте, мы на Риверсайд шоссе у Касл-роад, срочно нужна «скорая», у моего лучшего друга алкогольное отравление тяжелой степени, — я бросила взгляд на Гарри, заметив, что он уже теряет сознание. — Пожалуйста, быстрей.
— Это из-за Джеффа, ты не понимаешь, Ягодка-
— Тише, — я попыталась обнять парня, утыкаясь носом в его острую ключицу. Я взглянула на его лицо: на выразительные скулы, побледневшие и засохшие губы в форме сердца, хвойные глаза и редеющие к уголкам глаз ресницы. — «Что-то прекрасное» помнишь?
Он кивнул или попытался кивнуть. Во всяком случае я почувствовала это.
— Спой мне, пожалуйста, — произнёс он. Его голос казался особенно хриплым и глубоким сейчас.
— Что?
— Пожалуйста, Ягодка.
Я слушала ритм его сердца, считая каждую секунду до приезда скорой помощи. Я вспомнила песню Эда Ширана — любимую песню Гарри, которая играет каждый раз, когда он звонит мне.
— Подари мне любовь, как никогда прежде,
Ведь недавно я жаждал большего,
Прошло немного времени, но ощущения остались,
Может, надо отпустить тебя.
Знаешь, я буду бороться за своё
И сегодня вечером я позвоню тебе,
Когда разбавлю кровь алкоголем,
Нет, я просто хочу обнимать тебя.
Я услышала сирену «скорой» издалека, после чего перевела взгляд на друга, чьи глаза медленно закрывались.
— Дай мне немного времени или сожги всё это,
Мы сыграем в прятки, чтобы исправить всё,
Я хочу одного – ощутить вкус твоих губ.
Машина скорой помощи подъезжала к нам. Я убрала спавшие шоколадные кудри с лица Гарри, облегченно выдыхая, когда медицинские работники шли на помощь.
Я продолжала изучать его лицо заплаканными глазами, пытаясь запомнить каждую деталь, каждую родинку и шрамик. Когда я, всхлипывая, была уверенна, что Хазз потерял сознание, то он разбавил затянувшееся молчание:
— А ты думала, что не умеешь петь.