Глава 9
Уже было утро. Я снова почувствовал, как кто-то на меня смотрит. Неужели снова он. Я приоткрыл один глаз и увидел Освальда. Он снова рассматривал меня как зверушку. Я вздохнул и сел на кровати.
- Доброе утро - я потёр глаза, а Освальд даже не по трудился что-то ответить. Он просто положил подбородок на пальцы сложенные в замочек и смотрел на меня из-под лба.
- Сегодня мне придётся целый день сидеть с тобой. - тот вздохнул и уронил голову на мягкий матрас моей кровати.
- Зачем? Я и сам могу пойти на площадь. Ты-то причём? - парень поднял голову, фыркнул и уже сел ровно.
- Бабушка боится, что тебя могут обидеть и подослала меня. В конце концов, тебе повезло, что сегодня у меня выходной. Поэтому собирайся. Жду на улице. - тот встал и вышел из комнаты. Чего он такой недовольный с самого утра? Он вообще Когда-нибудь радуется? Хотя я видел только мимолётную улыбку во время посещения кузницы.
Я одел свою единичную одежду, взял скрипку и ноты с прикроватного столика и вышел из дома. На улице как обычно была жара. От такого ослепительного солнца я прищурил глаза. А Освальду как обычно всё было ни по чём. На нём была лишь кожаная накидка без рукавов и бриджи с огроменными штанинами. Такое ощущение, что он взял их у отца.
Мы шли мимо множества прилавков к моему будущему месту заработка. От такого я невольно сглотнул, а сердце начало стучать от волнения, как во время выступления перед самыми злыми учителями музыкалки. В какой-то момент мне захотелось даже идти обратно и не высовываться. Но мы стремительно шли вперёд и я лихорадочно думал, что за чем я буду играть, как правильно ставить пальцы, не собъюсь ли я, и тому подобное. Руки трясло, зубы отбивали чечётку, а живот свело холодной судорогой. Я всегда становился нервным перед выступлением. Точнее я был нервным до тех пор, пока я не окончил музыкалку и немного проучился в муз. училище. Дальше я пошёл по другой профессии и подрабатывал с друзьями в ресторане. В том заведении я никогда не боялся, потому что я не был один. Но тут..
И вот. Мы пришли. По сути моё место заработка или смертный одр. Везде ходили люди, что только напрягало обстановку. Было такое ощущение, что все до единого на тебя смотрят и уже шушукаются за спиной. По телу пробежались мурашки и меня в конечном итоге передёрнуло. Освальд заметил это и только посмеялся. Зараза недалёкая. Я катастрофически боюсь людей и что они скажут после моей игры. Хоть я и понимаю, что это простая паника и чтобы хорошо сыграть нужно успокоится, но меня категорически не покидает мысль, что я обязательно забуду ноты в самой середине произведения и это будет самая кульминация мелодии. Выйдет крайне некрасиво и меня все потом втопчут в землю, что я сбился.
Я чуть ли дух не испустил, но Освальд отвесил мне очень сильный хлопок по спине. Примерно такой же, как у его отца и я даже забыл как дышать. Лёгкие, походу, уже выпали. Я перестал дрожать и сосредоточился, чтобы не задохнуться от внезапного удара. Зато спасибо, что хотя бы не с ноги.
- Успокойся. Нечего бояться людей. Даже если что-то произойдёт во время игры, ты в любой момент можешь подсмотреть в эту книжечку с символами. - он тыкнул на ноты в моей руке, а внутри наполовину уже стало какое-то успокоение. Освальд улыбнулся мне в первые за эти несколько дней и все мои страхи ушли куда-то на второй план. Тем более, почему я должен бояться, если я разучивал все эти мелодии не менее года по отдельности и оттачивал каждое движение по нескольку часов в день? Если и забуду, мелодии никто и никогда не слышал и можно будет импровизировать. В принципе, всё куда намного лучше, чем я придумал себе во время паники.
- Хорошо, спасибо большое. - я улыбнулся ему в ответ и подошёл к фонтану в центре рынка. Несколько людей стояли возле него и любовались прозрачностью воды. Я положил ноты на бетонную поверхность и поднял скрипку. Освальд взглядом меня подбодрил. Поставив смычок на струны, я изначально настроил скрипку. Некоторые начали уже смотреть на меня. Замечая ихние взгляды с разными эмоциями, я снова начал немного волноваться, но в следующий момент всё изменилось. Тихо вздохнув, я настроился и начал затаённо играть мелодию. Такую спокойную, знакомую и родную. Список Шиндлера открыл мой сегодняшний дебют. Вокруг меня по чучуть собирались люди. Правда переставляя пальцы и погружаясь в эту невероятную музыку, я позабыл обо всём, что есть. От этой мелодии я сразу вспомнил Берту. Именно ей, первой, я сыграл эту мелодию. Выходило конечно коряво, потому что я был только в процессе разбора, но и тем не менее она искренне восхищалась моей игрой. В тот день мы и устроили игру, кто лучше сыграет. Тогда нам было всего по десять лет.
Я играл, даже не пытаясь остановиться. У меня получилось полностью погрузиться в омут прекрасных нот. Такими темпами, я и не заметил, как уже играл самую высокую и завершающую ноту. Остановившись, люди начали аплодидировать. Мне было невероятно приятно видеть удивлённые лица людей, а также Освальда. И тут меня буд-то охватил азарт. Я вздохнул грудью полной увенности в себе и стал играть следующую мелодию. Более подвижную и интригующую. Теперь я начал играть уже для публики, а не для собственных воспоминаний. Тут стало оживлённо. Некоторые начали даже немного подтанцовывать, а человек, который выглядел как бездомный, начал в такт подыгрывать мне на губной гармошке. Меня поразило, как он увенно подбирал нужные лады для совершенно незнакомой ему мелодии.
Тем более, что тут говорить о людях, если даже сам я, невольно начал подтанцовывать и играть музыку всё веселее и увереннее. Я видел поражённые взгляды и веселье в ихних глазах.
Продолжив самыми весёлыми мелодиями, я не замечал изучающего взгляда Освальда. Правда это не был осмотр от скуки или из-за того, что мелкий пацан играл красивые мелодии, а он буд-то что-то вспоминал. То, что ему было очень грустно и в то же время радостно вспоминать. В его голове только и крутилась мысль, что с этим маленьким пареньком ему следует серьёзно поговорить.